Возвращение из мира мертвых
Глубокий колодец, в котором сидит Трита – третий брат, может быть отожествлен с невозможностью нового рождения на земле. Однако молитва Трита была услышана и Трита был возвращен к жизни огненным семиглавым Брихаспати в облике первого жреца, установившего нормы и каноны жреческого ритуала. Аналогичный персонаж, буквально – «третий» имеется и в иранской мифологии. Он также жрец, приготовивший священный напиток хаому (сому).
Как полагают исследователи, образ третьего брата-жреца был переосмыслен и он из жреца древнего индоевропейского культа превращается в изгоя. Братья извели победителя, бросив его в водную пучину. Вода и подземный мир в древней индоевропейской мифологеме отождествлялись. Побывав в третьем – подземном царстве, третий брат обрел живую воду – напиток бессмертия. Иван Водович и Иван Третий из русских народных сказок имеют прямые аналогии с иранским и с индийским Трита. Именно живая вода помогла вернуться третьему брату на землю. Как полагают исследователи, третий брат стоял в центре ритуала, связанного с живой и мертвой водой, – с напитком жрецов, который позволял увидеть скрытое от глаз простых смертных и общаться с душами, находящимися в ином мире. Третий брат – это своеобразный гонец из мира живых в мир мертвых. Он совершает свое путешествие туда и обратно с единственной целью раздобыть средство бессмертия души. Этот гонец возвращается назад, в мир живых, с душой человека; приносит и вселяет ее в новое зарождающееся тело.
«Заложный покойник»
Впоследствии образ третьего брата был переосмыслен в Водяного. Он изображается с рогами на голове, с длиной бородой, опутанным тиной. Он обитает на дне черных водоемов в окружении водяниц и русалок. С ними связано понятие «заложных покойников», которые, по поверьям, становились упырями и злыми духами, топящими людей в воде. Был обычай приносить в жертву водяному черного козла, черного быка и черного петуха. В былые времена в жертву Водяному приносили людей. Вспомним также выражение «В тихом омуте черти водятся». Именно там они и водятся, согласно древнеславянским представлениям. Однако возникает большой вопрос – кто такой черт. В народе он отождествляется с Морским царем или с Водяным. Вспомним новгородскую легенду «Садко – заморский гость». Садко опускается на дно морское, и его путешествие под воду воспринимается им самим и его спутниками как необходимая жертва Морскому царю.
Представления о Морском царе изменились со временем. Раньше он был дракон, а впоследствии приобрел антропоморфный образ. В Древней Греции Морской царь имел имя Тритон. Он живет в золотом дворце на дне моря. Этимология этого имени, а также сюжетная канва мифа сближает Тритона с индийскими и иранскими легендами о Трите – третьем брате, жреце, принесенном своими братьями в жертву. Напомним, что вызволил индийского Триту из глубокого колодца Брихаспати – жрец и создатель богов, имеющий облик семиглавого дракона.
Третий брат
Можно предполагать, что в «Ригведе» еще сохранился облик Брихаспати как божества, которому брахманы – жрецы культа когда-то приносили в жертву животных и людей.
Однако впоследствии это божество было свергнуто со своего золотого пьедестала. Образ Триты был переосмыслен, и он превратился из жреца огненного дракона в его убийцу. Это могло произойти в тот момент, когда жреческое сословие отказалось от прежнего бога и заменило его на новое божество. В Иране эта замена связана с воцарением на престоле бога Ахурамазды и с реформой Заратуштры. Так, в «Авесте» фигурирует Траэтаона. Он показан как убийца трехголового дракона. Имя Траэтаона ассоциируется с именем Трита и с числительным «третий». В «Книге царей» излагается легенда о Траэтаоне. У него есть два старших брата – Пормайе и Кеянуш. Все братья отправляются на поиски своих сестер, которые были похищены злобным огнедышащих драконом Ажи-Дахакой. Дракона, да и то с третьего раза, удалось победить именно Траэтаону, и он по праву получает титул драконоборца. Сестры освобождены. Однако братья предают Траэтаону и убивают его. Как полагают многие историки, сюжет этой легенды восходит к началу кровопролитной и братоубийственной по своей сути войны между Тураном и Ираном.
Мистика
С другой стороны, имеется и мистическая трактовка этого сюжета. Третий брат – жрец культа. В его обязанность изначально входит обеспечение плодородия степных пастбищ, на которых пасутся многочисленные стада домашних животных. Засуха – это бич кочевых скотоводов. Степь высыхает. От бескормицы начинают погибать животные, страдают люди. Ритуал вызывания дождя включал просьбы и мольбы, обращенные к божеству небесного огня – огненному многоглавому дракону, умерить свой пыл. Впоследствии этот ритуал мог быть переосмыслен как срубание голов у огненного дракона. Это могло получить дальнейшее развитие в ритуале встречи нового года. Новый год отмечался кочевниками весной, как раз тогда, когда в степи проливаются весенние дожди и появляется молодая трава. Именно с праздником Нового года впоследствии был связан ритуал убийства огненного дракона. Это нашло свое отражение в сжигании новогоднего дерева – Бадняка. Сам горящий Бадняк, вместо которого часто использовался пень, напоминал своим обликом огненного многоглавого змея. В «Шах-наме» отражены архаичные черты древнего культа, когда Фаридун – драконоборец сам под Новый год облачается в личину дракона. Ритуальное убийство дракона и его последующее сжигание освобождает небесные воды, и на землю проливается плодородный дождь.
Астральные путешествия жреца
Таким образом, легко восстанавливается первоначальный сюжет, характерный для арийской мифологии. Старший брат – воин, средний – скотовод или земледелец, младший – жрец. Обязанность жреца – непосредственный контакт с божеством. Именно жрец, а не воин и скотовод вымаливает у бога прекращения засухи и предотвращает дальнейшую гибель скота; именно жрец возвращает на родину похищенных сестер. Однако старшие братья – воин и скотовод отказываются признать в лице жреца лидера – царя и подло убивают его.
С другой стороны, этот сюжет связан со всей индоевропейской мифологией. Жрец по роду своей деятельности находится на стыке двух миров – реального и иного. Он постоянно совершает астральные путешествия на тот свет, вводя себя в измененное состояние сознания при помощи сомы (хаомы), дабы узнать волю божества. Ему по статусу чужды и противны мирские дела и воинские почести. Его душа озабочена иными реалиями. Иными словами, жрец хоть и живет в этом мире, но он своим сознанием полностью погружен в иную реальность. Ему свойственно находиться вдали от плотских утех и радостей жизни. Его функция – сидеть в глубоком колодце и предаваться постоянной медитации.
Именно поэтому жрецы удалялись в пещеры и подземелья и там, вдали от солнечного света, провидели то, что несведущим людям могло бы показаться несуществующими фантазиями. Жрец – живой мертвец, не от мира сего человек. Он наблюдает за круговоротом душ в телах.
Иван – не дурак
Аскетизм жреца дает ему такие преимущества, которых не имеют погруженные в мирскую жизнь люди.
Его единственная забота состоит в том, чтобы его братья не забыли о нем и зачали новое тело и для его души после того, как он умрет. Однако братья – кшатрии и вайшьи, судя по всему, пренебрегли этой просьбой жреца и оставили его тело и душу гнить в колодце, в котором он и умер. Зачем им впускать в новую жизнь душу жреца, когда они сами претендуют на роль жрецов? Душу жреца выводит из заточения его бог Брихаспати – огненный многоглавый дракон. Именно благодаря его помощи бездетный первый жрец Трита получает возможность вернуться в этот мир. Однако брахман возвращается в мир на правах изгоя – третьего младшего брата, который как будто не в себе. В русских сказках это хорошо всем нам известный персонаж – Иван-дурак. Именно он является непризнанным жрецом, который остается верен своей жреческой функции и в новых своих воплощениях. Иван-дурак только прикидывается дураком. Однако он вовсе не дурак. Он видит многие явления в их совокупности и впрямую общается со своим богом. Это позволяет ему по-прежнему осуществлять свою жреческую функцию, на этот раз тайно от всех. Жрец превращается в средневекового прирожденного колдуна. Он ходит одному ему ведомыми тропами, он общается с одному ему ведомыми существами из иного мира, но он по-прежнему осуществляет свою функцию.
Ведро воды
В общепринятом сказочном варианте Иван-дурак побивает трех многоглавых драконов, отрубая им головы. Этим знаменуется начало новой светлой жизни. Многоглавый враг мертв, зло уничтожено, а добро торжествует. Однако мы видим здесь явное влияние зороастризма. Вероятно, имело место культурное заимствование. Русский фольклор вобрал в себя сюжеты, характерные для периода становления иранской государственности. Но зло не уничтожено окончательно. Два брата подло убивают третьего. В этом могло отразиться противостояние кшатриев и скотоводов и древних жрецов. Согласно «Книге царей», Траэтаона – третий брат – не смог окончательно справиться с драконом. Он сковал его цепями и подвесил в жерле вулканической горы Демавенд. Однако дракон вырвется наружу в конце времен, как только он выпьет живой воды. Этот сюжет перекликается с русской народной сказкой. Иван-царевич сжалился над драконом и дал ему выпить ведро воды. Дракон порвал цепи, вырвался на волю из своего заточения и унес Царь-девицу, предназначенную в жены Ивану-царевичу. Почему такая неожиданная жалость у того, кто должен был расправиться с драконом? Вероятно, она оттого, что некогда (в прошлой жизни) сам Иван-царевич являлся жрецом культа небесного дракона. Трудно убить того, кому ты много лет служил! Здесь мы видим, что Иван-царевич и дракон поменялись местами. Согласно ранней версии «Ригведы» Трита, третий брат, сам оказался в подземном колодце в плачевном состоянии и благодаря жрецу богов Брихаспати он получает освобождение.