в общественной жизни. Так, в 1252 г. «приде Олександръ князь великыи ис Татаръ в град Володимерь, и оусретоша и со кресты оу Золотых воротъ митрополитъ и вси игумени, и гражане, и посадиша и на столе отца его Ярослава, тисящю предержащю Роману Михайловичю, и весь рядъ».[1336] Следовательно, начавшаяся монголо-татарская зависимость не помешала сохранению института тысяцких в Северо-Восточной Руси. Более того, это сообщение, считает П.П. Толочко, «указывает на концентрацию в его (тысяцкого. — Ю.К.) руках всей полноты исполнительной власти не только в городе, но и в земле или волости».[1337] И другие источники отводят тысяцким место возле князя, подчеркивая, что от них может исходить такая же «прострожа», как и от князей. Сфера деятельности тысяцких в это время расширяется. К руководству военным ополчением и обороной, судопроизводству прибавляется теперь распределение повинностей, участие в торговом суде и в подписании княжеских договоров.[1338] Несмотря на назначение князем, тысяцкий «занимал независимое положение по отношению к князю и стоял как бы над ним».[1339] Непосредственной причиной такого возвышения тысяцких являлась их прямая связь с делами и чаяниями свободного населения городов. Сила тысяцких состояла в том, что они могли опереться на широкие слои горожан; «смена тысяцкого затрагивала интересы многих горожан и была важным политическим делом, а не просто сменой одного княжеского чиновника другим».[1340]
Тысяцкие в XIII–XV вв. известны в больших и малых городах Северо-Восточной Руси: Москве, Твери, Рязани, Ростове, Владимире, Костроме, Кашине и др.
В Москве тысяцкими становились представители знатных бояр из родов Хвостовых и Воронцовых-Вельяминовых. При Иване Калите московским тысяцким был родоначальник Воронцовых-Вельяминовых — Протасий, а позже Алексей Петрович Хвост. Ему принадлежало село Хвостово с окрестностями, расположенное под городом (в районе современного Замоскворечья). Эта непосредственная близость владений тысяцкого к Кремлю, отмечает М.Н. Тихомиров, «делала его особенно опасным человеком».[1341] При Симеоне Гордом «Олексе[й] Петрович» попал в опалу, ибо «вшелъ в коромолу к великому князю»,[1342] но после смерти Симеона он вновь занял место тысяцкого. В 1356 г. Алексей Петрович был убит при таинственных обстоятельствах. «Убиение же его страшно, и незнаемо и неведомо ни отъ кого же, точию обретеся убиенъ лежа на площади егда завътреню благовестятъ», и «бысть мятежь велий на Москве того ради убийства».[1343] Убийство тысяцкого Хвоста в историографии обычно представляется результатом борьбы боярских группировок в борьбе за власть — должность тысяцкого.[1344] Ведь, по летописи, он пострадал от своей дружины. Почти сразу же эта дружина — «большие бояре московские» — отъехала из Москвы в Рязань. Среди них — и бояре Воронцовы-Вельяминовы.[1345]
Вместе с тем в мятеже приняли участие не только боярские группировки, но и горожане — «мужи москвичи». «Убийство тысяцкого затронуло широкие круги москвичей-горожан, в первую очередь купцов», — писал М.Н. Тихомиров.[1346]
Московские события 1356 г. в последнее время стали объектом пристального рассмотрения И.Я. Фроянова. Ученый посчитал «недостаточной мотивировку московской "смуты" 1356 г. как борьбы в среде московского боярства» за должность тысяцкого.[1347] За спиной бояр он увидел самого московского князя — Ивана Ивановича, который «если и не принимал прямого участия в решении судьбы Алексея Петровича, то намеренно равнодушно, или даже сочувственно относился к преступному плану "больших" бояр. Алексей Хвост, очевидно, был ему неугоден».[1348] Вывод И.Я. Фроянова, на наш взгляд, убедителен. Но возникает вопрос — «неугодность» имела характер личной неприязни или общественное звучание? И.Я. Фроянов отмечает субъективный момент: «Хвост отличался несговорчивостью и самостоятельностью», что не устраивало ни Симеона, ни, возможно, Ивана.[1349] Но главная причина в другом. «По нашему убеждению, — пишет исследователь, — события 1356 г. в Москве надо рассматривать с точки зрения политической борьбы вокруг вечевых институтов, в которую было вовлечено все московское общество от рядового людства до высокопоставленной знати во главе с великим князем. Должность тысяцкого, руководившего вечевыми массами, клонилась к упадку».[1350] Такое заключение нам представляется несколько преждевременным. Видимо, в 1356 г. в большей степени сказались корпоративная борьба (между боярами) и личностная «несовместимость» князей и тысяцкого. В пользу этого говорит то, что должность тысяцкого в Москве осталась и занял ее союзник Ивана Ивановича Василий Васильевич Вельяминов, причастный, вероятно, к ликвидации Хвоста.
Должность московского тысяцкого была отменена в 1373 г. после смерти тысяцкого Василия Васильевича Воронцова-Вельяминова. В Москве Вельяминовы занимали, по словам М.Н. Тихомирова, «исключительно выдающееся место, породнившись с княжескими домами». Вместе с тем современники, говоря о кончине Василия Васильевича, называют его «последним тысяцким», что указывает на сознательное стремление великого князя упразднить опасный пост тысяцкого».[1351] В этой связи вновь имело место недовольство городского населения. Поэтому были предприняты меры. Сына последнего московского тысяцкого Ивана Васильевича, которого князья опасались, «словили», привезли в Москву и в 1379 г. публично казнили. «И бе множество народа стояще, и мнози прослезиша о немъ и опечалишася о благородстве его и о величествии его».[1352]
И.Я. Фроянов вновь отмечает политическое значение борьбы московского князя (на этот раз уже Дмитрия Ивановича) с институтом тысяцких: «Князь Дмитрий боролся не с частным лицом, а с общественным институтом», — пишет он.[1353] Делает он и окончательный вывод: «Ликвидация института тысяцких знаменовала… окончание соперничества двух начал власти: общинно-вечевой и монархической, в пользу последней».[1354]
Думается, что и в случае с Иваном Васильевичем нельзя сбрасывать со счета личностный фактор с явной политической подоплекой. Бежавший сын тысяцкого в конечном итоге оказывается в Орде, причем в Орде Мамая.[1355] Отсюда возможно предположение, что речь шла о внутриполитической борьбе в Москве накануне открытого противостояния между протохтамышевской группировкой и промамаевой.
Конечно, объективно, окончательное упразднение должности тысяцкого повлияло на общинно-вечевой строй Московской земли. Но в 1370-е годы он еще не будет разрушен. Вечевая стихия, как мы знаем, проявит себя в Москве и в середине XV в.
Вместе с тем нельзя забывать, что тысяцкие были не только в Москве, но и в других землях средневековой Руси. Причем там они упоминаются и позже 70-х годов XIV в.
Тысяцкие существовали и в Твери. Известно, что тверские тысяцкие — бояре Шетневы (Михаил Шетнев, его сын Константин и внук Иван Константинович) участвовали в восстании 1327 г.[1356] Важным для понимания значения этого института земской власти является обстоятельство, подмеченное Н.Н. Ворониным: «Тверской тысяцкий поставил свой храм не в Кремле, где были княжеская усыпальница — Спасский собор — и княжеская дворцовая церковь Михаила Архангела, а вне Кремля, на Загородном посаде "старой, богатой Твери", как бы подчеркивая этим свою социальную связь с демократическими слоями городского населения».[1357] Должность тысяцкого существовала в Нижнем Новгороде в 60-е годы XIV в. В 70-е годы этого же столетия тысяцкий по имени Василий был в Костроме. О тысяцких известно не только в крупных городских центрах Северо-Восточной Руси, но и малых городах: например, в Тверской земле. По «Инока Фомы слову похвальному…», «тысяшники земские» упоминаются в середине XV в. в Кашине.[1358]
Последнее обстоятельство обратило на себя внимание А.М. Сахарова. «Не возник ли вновь, — ставит он вопрос, — в обстановке феодальной войны институт выборных тысяцких в городах, о котором случайно сохранилось лишь это глухое упоминание? Даже если это не выборные тысяцкие, а назначавшиеся, то и это очень интересно…».[1359] Думается все-таки, упоминание кашинских «тысяшников земских» свидетельствует не о «возникновении вновь» института тысяцких, а о его постепенном затухании в условиях повсеместного угасания общинно-вечевого строя.
В Древней Руси имелась тесная связь института тысяцких с сотенным управлением. И в XIII–XIV вв. тысяцкому, как представителю свободного (ремесленного и торгового) населения города, а также сельской местности, подчинялись такие административно-территориальные организации, как сотни.
Сотенное и десятское деление, как отмечалось, также является древнейшей общественной организацией свободного населения. Первые сведения о сотских и десятских относятся к X в. Сотни в то время представляли собой прежде всего военные единицы. С течением времени сотенная система меняется: исчезают военные функции. Сотня становится одной из важнейших общественных ячеек: административно-территориальной единицей. Сотских, пятидесятских, десятских можно увидеть теперь при исполнении уже обязанностей преимущественно административно-гражданского характера.