Дальнейшая "связь поколений" уже не вызывает серьезных сомнений. Очевидно, если в летописной хронологии и есть ошибки, они небольшие, порядка 5-10 лет. Почему же летописная информация признавалась "сказочной", подвергалась сомнению? Ответ довольно прост: некоторым историкам довольно трудно представить себе человека в возрасте 60-70 лет, совершающего поход верхом или на хрупких лодочках за тридевять земель и руководящего боевыми операциями. Брак и дети в 13 или в 60 лет тоже кажутся странным явлением... Но так было. Нельзя судить о прошлом по нынешнему стандарту. Вспомним, что в средневековых семьях детей рождалось много, и те из них, которым удавалось пройти "естественный отбор", обладали железным здоровьем. Боевые игры на свежем воздухе тоже оказывали полезный эффект - на тех, конечно, кому удавалось уцелеть...
У нас есть все основания полагать, что практически все первые князья варяжской династии (за исключением погибших в сравнительно молодом возрасте, как Святослав) жили до 70-80 лет, сохраняя до последнего удивительную бодрость. То же самое относится и к их ближайшим сподвижникам . Так, знаменитому воеводе Свенельду, служившему "от Игоря до Владимира", к моменту смерти могло быть уже около 84-88 лет, и это не единичный случай; видный политический деятель 11 в. Ян (предоставивший информацию для составления Повести временных лет) умер в возрасте 90 лет, то же известно и о боярине Петре Ильине[74].
В целом смена поколений в великокняжеской династии 9-10 .вв. вполне укладывается в рамки естественной нормы: за 200 лет - 6 поколений, от Гостомысла до Владимира включительно (по 33 года на каждое).
Можно утверждать, что государство на севере России существовало уже с середины 8 в. н. э., то есть с самого момента прихода туда с запада словен (славян!), назвавшихся своим именем. Именно с этого времени данные археологии свидетельствуют появление в Приильменье так называемой культуры новгородских сопок. Новгородские словене довольно сильно отличались как по культуре, так и по антропологическому типу от балтского и тем более финского населения Восточноевропейской равнины, зато обнаруживали большое сходство с западными группами славян, проживавших в районе Эльбы-Вислы[75]. Их раннее государственное объединение могло образоваться именно в самый момент миграции, когда на покоренной территории сложился новый славяно-финно-балтский синтез. Понятно, что продвижение крупных народных масс, осваивающих новые территории, не могло быть неорганизованным; именно в ходе этой миграции и произошла консолидация племен, положившая начало государственному строительству. Кстати, центр этого словенского государства, как уже доказано, первоначально находился в Невограде (Старая Ладога), а Новгород действительно "Новый город", построенный не ранее начала 10 в.
Поскольку в словенской земле династийная преемственность сохранялась, новгородские летописи сохранили известия о самых ранних представителях правящей династии, начиная с полулегендарного Владимира и его братьев, которые, вероятно, и возглавляли движение словенского племенного объединения на восток. Но другое дело на юге, в Киевской земле. Можно утверждать, что и там в 7-8 вв. сформировалось ранне-государственное объединение, в рамках общего движения славянских племен "пражской керамики" на восток. Больше того, это движение встретило здесь, на юге, местный славяно-аланский субстрат (археологически выделяемый как культура керамики типа Пеньковки), имевший еще более раннюю традицию государственности, восходящую еще к готскому, аланскому и антскому периодам (3-6 вв.). В 8 начале 9 вв. государство с центром в Киеве безусловно, существовало, и конечно, имело собственную династию, но... как известно, при объединении ведущая роль принадлежала северу, и новые правители не были заинтересованы в сохранении памяти о своих предшественниках; именно поэтому никакой достоверной информации о ранних киевских князьях до нас не дошло.
Этого мало: не известно даже, кем были правители Киева современники Рюрика и Олега. Скорее всего, нет оснований полагать, что это были последние представители местной династии; свидетельство летописи можно понимать в том смысле, что именно варяги Аскольд и Дир, выполняя волю Рюрика, свергли киевских князей и заняли их место. Однако же новые правители Киева быстро "вписались" в местные властные структуры, и для подлинного объединения потребовалась новая волна экспансии с севера. Аскольд, судя по всему, наиболее "пострадавший" от несправедливости исторической оценки политический деятель России. Достаточно сказать, что по достоверным греческим сведениям, в 866-867 гг. он принял христианство в качестве государственной религии... В сущности, убийство Олегом Аскольда это реванш консервативной антихристианской партии, победа "язычества"... Когда новая династия лет через 100 подошла к необходимости смены религии, ей не было смысла афишировать антихристианские деяния своих ранних представителей. В итоге не только древняя киевская династия, но и даже варяг Аскольд оказались в зоне "молчания источников".
Это молчание позволило некоторым исследователям сделать вывод, что самостоятельного государства на юге России в 8-9 вв. не было вообще, а были разрозненные племена, зависящие от Хазарии. Да, именно такая версия подана в Повести временных лет. Но ведь в этом случае у ее составителей был прямой политический интерес: выставить правящую династию в качестве единственной силы, "спасшей" Россию. Очевидно, что летопись не искажает фактов, тем более, что писалось в ней о вещах, в то время общеизвестных, и во лжи было очень легко уличить. У нас нет основания не доверять информативной основе летописной традиции. Но тон повествования, но симпатии, но "фигуры умолчания"! Все это могло быть отличным идеологическим оружием и в те времена... Если фактической основе летописных сообщений можно в целом доверять, не ссылаясь на "ошибки" и "позднейшие вставки", то в интерпретации событий вполне дозволительно усомниться вот где действительная возможность для "критики источника". Если бы южнорусские племена только "сидели" да платили дань "неразумным" хазарам, никакой России не было бы...
Между тем, ссылаясь на Нестора, пишут что-то вроде этого: "Главной... особенностью Восточной Европы той поры являлась зависимость значительной ее части от такого сильного государства, как Хазария, и угроза подчинения этой державе также (!!!) и север о славянских и финских земель, находившихся на торговом пути с Востока в Прибалтику и вообще в Западную Европу. Именно это и побуждало общины Восточной Европы пригласить на условиях договора... предводителей варяжских дружин, типа (!) Рюрика, Аскольда, Дира и др."[76]. Здесь прежде всего умиляет сам процесс приглашения варяжских дружин властвовать на основе договора. Это напоминает незабвенного Жан-Жака Руссо с его "общественным договором", 18-й век, кружевные жабо, шестиметровые кринолины... Надо заметить, что с тех пор представления о процессе образования государства несколько изменились.
Официальной историографии Рюриковичей образца начала 12 в. было выгодно представить ситуацию таким образом, что единственно северное государство представляло собой реальную политическую силу, что оно не имело соперников... тем более, что только во времена, когда была составлена Повесть временных лет, произошло окончательное подчинение вятичей (то есть жителей Центральной России) Киеву. Но у нас есть все основания усомниться в такой версии. Сейчас уже не 12-й век, и если России угрожает сепаратизм, то явно не со стороны ее собственного центра. Можно утверждать, что реальная обстановка на юге России в 7-10 вв. представляла собой нечто диаметрально противоположное версии, изложенной в Повести временных лет: именно юго-восточные русские племена (вятичи, радимичи, северяне, поляне) и составляли главную силу, противодействующую давлению Хазарского каганата; именно они и вели с этим опасным противником постоянную войну. Началась эта война в самый момент миграции нового славянского населения на земли Центральной России (примерно в середине 7 в.) и продолжалась она до падения Хазарии в 965 г. Иначе и быть не могло такова была тогдашняя "геополитика" на территории Русской равнины...
Доказательства, между прочим, проступают сквозь текст повествования Нестора. Следует вспомнить, что после взятия Киева и убийства Аскольда Вещий Олег отправился в земли северян и радимичей, подвластных, будто бы, хазарам, и предложил им добровольно переподчиниться ему. Но ему тут же пришлось вести войну - и не с хазарами, как предполагается по смыслу сообщения (ведь Олег переманивал у них "подданых"!), а как раз с самими же северянами. Что же, русские люди, северяне, хотели лучше подчиняться хазарам, чем единоплеменным словенам? Да нет, конечно. Просто они имели собственную государственность, и расценивали вторжение с севера как нарушение суверенитета. Потеря некоторой доли самостоятельности плата за интеграцию в рамках новой, более крупной системной целостности, и факт сопротивления северян достаточно красноречив: они не хотели терять своей независимости - именно потому, что могли и сами ее защитить.
Далее на восток лежали земли многочисленных вятичей (и какие земли! Современные Воронеж, Курск, Орел, Липецк, Рязань, Тула... Москва, наконец). Вятичи, как и северные словене, назвались собственным, родовым именем (вятичи "венды, венеды"), именем, под которым славяне были известны по крайней мере с 1 в. н. э. Вятичи, как отмечает летопись (и с этим согласны все исследователи) не вошли в состав Олегова государства. И тем не менее при описании похода на Византию вятичи упомянуты в составе Олегова войска; по-видимому, они шли на правах союзников. Подчинение вятичей относится только к правлению Святослава, накануне знаменитого похода на Хазарию. Рассказ в летописи о включении вятичей в состав Киевского государства полностью повторяет аналогичный рассказ о радимичах и северянах: опять "бедные" вятичи сидят себе и платят дань хазарам, опять "добрый" Киевский князь предлагает им свою защиту... и опять воюет с этими самыми вятичами! Похоже на то, что вятичи и не стремились особенно "под крыло" Киева, а с хазарами как-то справлялись и сами...