тоит.
Вернемся к нашему официальному норманизму. В рассматриваемой работе совершенно верно утверждается, что главным предметом "нормани-ческого" спора является происхождение имени Русь и династии киевских князей, но... "с точки зрения современной науки, оба вопроса второстепенны"[83]. Следует обратить внимание на то, что норманисты всячески подчеркивают: мы говорим от лица современной науки, наше мнение является общепринятым. Что же, это дает возможность лишний раз поймать их на слове: перед нами именно официальная теория, оказывающая на противоположные мнения всю мощь давления властных структур. Только к чему же такое густое лицемерие? Зачем же второстепенным, с точки зрения современной науки вопросам посвящать столько работ, тратить драгоценные силы?
Итак, первый тезис неонорманизма: происхождение варягов неважно, непринципиально. И вообще, дескать, о чем тут спор? Ну какая разница, откуда и куда приплыли эти варяги... И вообще в средние века иноземные по происхождению династии правили в разных странах, и ничего! К чему, спрашивается, беспокоиться - проблема-то пустяковая... Увы! Есть основания полагать, что неонорманисты страдают от ложной скромности. Не пустяковая на самом деле проблема, потому что касается происхождения элиты русского государства, правившей на протяжении тысячелетия.
Что же это за феномен - призвание варягов? Неонорманисты склонны рассматривать его в русле старых представлений о вольной "новгородской республике", приглашавшей будто бы по своему выбору князей и заключавшей с ними "свободный договор". То же было и с варягами, логично заключают они. Изначально полиэтническое, с их точки зрения, северное славяне-балто-финнское объединение с центром в Приладожье, пригласило на договорной основе варяжскую дружину во главе с предводителем; такое приглашение понадобилось именно потому, что аморфное и разнородное политическое образование нуждалось в воздействии извне[84]. Прежде всего заметим, что использование в качестве доказательства реальности призвания варягов на договорной основе порядков, установившихся в Новгородской республике 12-15 вв., совершенно некорректно, хотя бы потому, что князей новгородцы никогда не призывали по произвольному выбору, как нам хотят это внушить. В 10-12 вв. в Новгороде правили обычно старшие сыновья или младшие братья киевских князей, как правило, их прямые наследники, и этот порядок соблюдался неукоснительно. Во 2-й половине 12 - начале 13 в. в Новгороде действительно наблюдался "калейдоскоп" князей, но это только отражало общую ситуацию в стране. Перемены в Новгороде более-менее синхронно отслеживали борьбу за Киев различных княжеских династий. Когда Киев лишился положения центра, контроль над Новгородом перешел к Владимиро-Суздальской династии и опять был восстановлен порядок, когда республика "добровольно приглашала" ближайшего наследника престола... По-видимому, представления об иерархической субординации в рамках правящей элиты у новгородских "республиканцев" были.
Видимо, и пресловутое призвание варягов следует рассматривать в рамках династийных комбинаций, тем более, что об этом недвусмысленно сообщает Иоакимова летопись: Рюрик был ближайшим родственником последнего местного князя, его внуком по женской линии... Но там же содержатся сведения о славянском происхождении Рюрика и по мужской линии, а это наших норманистов как раз не устраивает...
Представление неонорманистов об аморфном полиэтническом сортоянии "доваряжской" Руси (впрочем, это с их точки зрения, вообще не Русь!) базируется на довольно архаичной теоретической основе. Да, Русское государство изначально включало в себя разные народы, но при этом оно всегда имело центр как и вообще любая живая этнополитическая система. Вокруг этого центра, по происхождению русского, славянского, и нарастала сложная иерархия субэтносов... Отрицание системной природы этносов, представление их в виде "броуновского движения" разнородных элементов порядком устаревшая теоретическая база, на которой сегодня уже ничего путного, кроме концепций неонорманического типа, не создашь.
От представления о полной бессистемности местных славянских и других групп населения (этносами они в таком случае назваться не могут!) только один шаг до желательности воздействия извне некоторой организующей силы. Очень распространено (заметим, почему-то только у нас) заблуждение, что, будто бы, иноземное происхождение династии - это ее большое преимущество, потому что "изнутри", дескать, трудно выделить элиту, "чтобы никого не обидеть". Но где же это видано, чтобы чужим властителям отдавалось предпочтение перед своими! Никогда этого не было добровольно, всегда утверждение иностранной династии означало для страны-рецептора какую-то форму подчинения. Не даром с иноэтническими династиями довольно часто жестоко, с большой кровью расправлялись их подданные: достаточно вспомнить потомков настоящих норманнов , английскую аристократию, вырезанную подчистую в конце 15 в. в войне Роз (современные представители английской наследственной элиты потомки "нуворишей" 16-17 вв.), или падение монгольской династии Юань в Китае 14 в. (можно себе представить, что сделали китайцы с "пассионарными" татаро-монголами, когда наконец представился случай отомстить... впрочем, в этой ситуации очень подходит выражение поделом вору и мука). Кроме того, важная степень близости страны-донора и страны-рецептора, имеет значение, принадлежат ли они к одной цивилизации или нет (норманны Вильгельма Завоевателя все же принадлежали цивилизации Запада, как и покоренная Англия, но и это их не спасло). Заметим, что Россию все западные историки согласно рассматривают как цивилизацию, совершенно другую по отношению к их собственной. В таком случае, внедрение в Россию любой династии западного происхождения следует рассматривать как один из путей "мягкой" экспансии Запада. Но совсем другое дело, если призванная династия принадлежала своей суперэтнической системе, как это было в случае с вендской династией Рюрика в Новгороде.
Посмотрим теперь, как оценивают норманисты общую этнополитическую ситуацию в период образования современного русского государства, в 7-9 вв. Это уж точно не "второстепенный" вопрос! Итак, Россия накануне: "В ту пору наиболее сильным государством региона была Хазария.... гегемония каганата сохранялась и распространялась на значительную часть восточнославянских земель... Шел процесс распространения славянского этноса на восток до Днепра до Северского Донца и Дона. Еще дореволюционные историки усматривали здесь благотворное влияние хазар [курсив мой]. Во всяком случае, упоминание славян где-то в Подонье в связи с событиями 737 г. свидетельство зависимости части славян от Хазарии"[85]. Наконец, нашлось место, где зарыта собака! Вот, оказывается, что нового внесли современные норманисты в "разработку теории". А мы-то думали, что кроме порогов "Гиляндри и Варуфорос", над которыми потешался еще Н. Добролюбов в 1860 г., да Рорика Ютландского образца 1827 года, у них и нет ничего... Оказывается, есть: норманизм в последнем издании признает "благотворное влияние" на развитие русского этноса и становление его государства уже не только скандинавов, но и хазар (в прямом и переносном смысле слова). Добрые, милые, цивилизованные норманны и хазары помогли-таки, любезные (с двух сторон помогали, аж устали бедные!), русским расселиться на своей территории и образовать там государство...
Правда, справедливости ради следует отметить, что в этой статье Новосельцев отказался от своей старой идеи о расположении "каганата русов" на севере, в словенской земле. Разумеется норма-нистам тяжело расстаться с такой приятной для них идеей, но они вынуждены сделать это под напором многочисленных факторов: имя русь именно на юге имеет древнюю и устойчивую традицию, упоминается источниками по крайней мере с конца 8-го, а на деле и с 6-7 вв.
Но есть и более последовательные норманисты, отрицающие существование южной России вообще и выводящие само название "русь" от скандинавов. В полном соответствии со своей внутренней логикой норманическая теория в ее архаичном "северном" варианте последовательно отрицает существование независимого государства (и соответственно, сильного и самостоятельного этноса) на юге России. С точки зрения крайнего норманизма, "русы" арабских сообщений были все-таки скандинавами и находились на севере, в земле словен[86]. Именно их правитель назывался хаканом-каганом (в подражание хазарам, ни больше ни меньше) и именно его посольство побывало в Византии в 839 г. Словом, скандинавы образовали на севере Русский каганат! А южная Русь никакой государственности не имела, Русью не называлась и зависела от хазар...
Нетрудно убедиться, что этот вариант последовательно-норманистской концепции восходит в своей системе аргументации еще... к де-сиянс-академику Г. С. Байеру (ум. в 1738 г.), доблестному "птенцу гнезда петрова". Именно основоположник Байер выложил на стол все карты: и Вертинские анналы с их шведскими послами "русского каганата", и днепровские пороги Гиляндри и Варуфорос, и отождествление скандинавских вэрингов с византийскими варангами и русскими варягами. Короче, все, что норманизму надо, в 1720-30-е гг. уже было. Эту замусоленную колоду и тасуют наши современники, кандидаты и доктора исторических наук... Однако надо заметить , что никто из этих "кандидатов в доктора" никогда (во всяком случае, мне не попадалось) не привел ни одной цитаты из академика Байера. А также из академика Миллера. И даже из академика Шлецера! Цитируют с сочувствием более "свежих" западных авторов например, шведа Стендер-Петерсена или немца Шрамма. Между тем ровным счетом ничего нового по сравнению с "классическими" трудами норманистов 18 в. они не внесли... Стыдятся наши нео-норманисты своих основоположников, что ли? Значит, стыд еще есть, хотя он, как известно, глаза не выест.