и мирны, перемогайтесь с колыванцы и с раковорци, а мы им не помогаем и в том крест целуем. И на том крест целоваше пискупи и Божий дворяне»». Однако, когда русские подошли к месту схватки, они там обнаружили датчан и немцев, нарушивших свою клятву. Битва та была более жестокой, чем во время Ледового побоища, о чем говорит и немецкая «Рифмованная хроника». Немецко-датское войско было разбито, но русские и литовцы потеряли многих своих (войска стояли «на костях»).
Победа князя Довмонта над немцами
В 1272 г. Тевтонский орден вновь вторгся на Русскую землю (180 братьев-рыцарей, 18 тысяч ополченцев, 9 тысяч корабельщиков), захватил Изборск и осадил Псков. И вновь отличился отважный и храбрый литовец Довмонт. «Довмонт в ярости мужества своего, не дождавшись полков новгородских, с малою дружиною мужей-псковичей выехав, божьею силою победил и побил полки врагов, самого же магистра ранил в лицо. Те же, положив трупы убитых во многие учаны, повезли их в землю свою, а оставшиеся в живых обратились в бегство» (о чем и рассказывается в «Житии св. Довмонта»). Западная угроза проявит себя еще не раз. Перед Русью и Литвой не раз стояла перспектива полнейшего уничтожения. Идеализировать европейских «коллег» не стоит. Память – наш помощник. Русь была между молотом и наковальней – между католической Европой и монголотатарской Азией. Дилемма: как в той ситуации отстоять независимость Руси, биться ли с монголами? Вначале Александр Невский держался независимо, «не преклоняя выи в Орде». Однако силы были неравны. Сражаться на два фронта против грозных недругов для тогда еще разъединенной Руси было просто невозможно… Увы, и в этой истории есть «ложка дегтя». В 1247 г. братья Андрей и Александр Ярославичи едут в Каракорум к Великому хану за ярлыками. Ярлык на Великое княжество Владимирское получает не старший, Александр, а младший, Андрей. Обычная коварная тактика монголов: разделить и натравить друг на друга близких соперников. Нетрудно представить себе чувства старшего. В 1249 г. братья вернулись на Русь. Андрей сел на великокняжеский престол во Владимире, Александр же получил «поощрительный приз» – Киев, но туда не поехал, а осел в Новгороде. Вероятно, сердце его разрывалось от чувств тяжких и противоречивых. С.М. Соловьев писал: «…в 1252 г. Александр отправился на Дон к сыну Батыеву Сартаку с жалобою на брата, который отнял у него старшинство и не исполняет. обязанностей относительно татар».
Икона преподобного Довмонта Псковского
Мучительно трагичной была поездка (его отец ранее был отравлен в Орде, а сам он, так уж выходило, должен был ехать в Орду с тяжкой миссией доноса). Андрей по этому поводу сказал: «Что это, Господи! Покуда нам между собою ссориться и наводить друг на друга татар; лучше мне бежать в чужую землю, чем дружить с татарами и служить им». «Собравши войско, он вышел против Неврюя, но был разбит и бежал в Новгород, не был там принят и удалился в Швецию, где был принят с честию. Татары взяли Переяс-лавль, захватили здесь семейство Ярослава, брата Андреева, убили его воеводу, по-пленили жителей и пошли назад в Орду. Александр приехал княжить во Владимир». Конфликт налицо.
Г. Семирадский. Александр Невский в Орде
Антиордынские планы князя Андрея Ярославича столкнулись с политической линией на мирные отношения с Ордой, которую повел его брат Александр Яро-славич Невский. Эту линию поддерживала значительная часть русских князей. Здесь нужно разъяснить, что, согласно Ясе (главному уложению монголов), следовало, что любой народ, не подчинившийся Великому хану, рассматривается как восставший. Все нации Вселенной de jure уже объявлялись подданными вселенской монголотатарской державы, даже если они об этом и не подозревали. То, что покоряемые народы считали экспансией, сподвижники Темучина полагали своим естественным правом и обязанностью. Яса предписывала им направлять к «мятежникам» послов со словами: «Если вы добровольно сдадитесь, то найдете покой, но если сопротивляетесь – что можем мы знать? Вечное Небо знает, что случится с вами.» Любой вред, причиненный ханским «дипломатам», а тем более их убийство жестоко карались потом монголами, поскольку это был очевидный знак: «восставшие» противны высшей силе и недостойны жить «в мире и покое» (Г. Козлов). В ответ на сей «бунт» хан направил в Северо-Восточную Русь в 1252 г. большое карательное войско «салтана» Неврюя.
Междоусобные разборки за первенство между русскими князьями
Перед лицом грозной, «Неврюевой рати» великий князь Андрей остался тогда почти в одиночестве; его поддержал лишь тверской князь Ярослав Ярославич. По сообщению Софийской I летописи, конные тумены Неврюя «под Владимерем бродиша Клязму», «поидоша к граду Пе-реяславлю таящеся». Там был и их «великий князь Андрей; с своими полисы, и сразишася обои полци, и бысть сеча велика». Кроме великокняжеского войска, в сражении приняли участие только тверские дружины с воеводой Жирославом. Силы оказались неравными, и воины князя Андрея и воеводы Жирослава «погаными побежедени была». И Андрей, как было сказано выше, бежал «за море». Новым великим князем стал Александр Ярославич Невский. Как говорят, из песни, пусть даже очень горькой и печальной, слов не выкинешь. Историк А. Широкорад пишет: «наш герой (Александр) донес на брата», а опустошение от прихода на Русь Неврю-евой рати «было соизмеримо с Батыевым нашествием». «Татары разорили десятки больших и малых русских городов. Так Александр Невский стал великим князем владимирским». Вряд ли после таких действий мог быть сей князь любим во всех землях и городах Руси. Грешен князь, не случайно же он постригся в монахи перед смертью (1263). Однако такова была беспощадная реальность, смысл которой был выражен в пословице «Сила солому ломит». И даже не эта пословица подходит в данном случае, скорее, другая: «Семь раз отмерь – один отрежь». Перед ним стоял нелегкий и в любом случае, как казалось тогда, трагический выбор, ведь горе несли на Русь и Запад, и Восток. Но Александр Ярославич, все взвесив и согласившись «работать» со Степью, а не с Папой Римским, который тоже посылал ему легатов и послов, сделал выбор в пользу Степи и Азии. На наш взгляд, он повел себя как умелый дипломат, не отталкивая даже тех, кто был ему, видимо, чужд. Известно послание Папы Иннокентия IV князю Александру Ярославичу (1248), где им была выражена признательность князю за разрешение воздвигнуть в Плескове «соборный храм для латинян». Не раз вспоминал великий князь, как раздоры и брани между русскими вели к поражениям.
Г. Семирадский. Александр принимает папских послов
Напрасно в послании Папа сладостно молвил: «Мы, нежно заключая тебя как избранного сына церкви в объятия наши, испытываем чувство умиления, равное чувству сладости церкви, что ощутил ты, обретающийся в столь отдаленных краях, там, где множество людей смогут по примеру твоему достичь того же единения». Хотя Папа и говорил, что от князя требуются любовь к Богу и «возрастание праведности», Александр Невский знал, что Папа потребовал от Даниила Галиц-кого и всего населения их перехода в католичество. Говорят, что именно Александру принадлежала фраза: «Латинщи-ки хуже татар!» Видимо, подобная точка зрения была распространена среди православного люда, если и командующий византийским флотом Лука Нотар, яростный противник унии, публично бросил схожую фразу: «Лучше видеть царствующей в городе турецкую чалму, чем латинскую тиару!» Многие даже в Византии предпочитали тогда союз с турками-мусульманами господству «ненавистных латинян». Александр предпочел найти общий язык с Батыевым преемником, ханом Берке. Любивший искусства и науки, хан Берке («ласкал ученых и художников»), видимо, не очень благоволил князю. Л. Гумилев, характеризуя отношения князя Александра с монголами, писал: «У древних монголов бытовал трогательный обычай братания. Мальчики или юноши обменивались подарками, становились андами, назваными братьями. Побратимство считалось выше кровного родства; анды – как одна душа: никогда не оставляя, спасают друг друга в смертельной опасности. Этот обычай использовал Александр Невский. Побратавшись с сыном Батыя, Сарта-ком, он стал как бы родственником хана и, пользуясь этим, отвел многие беды от Русской земли». Как бы там ни было, а итог «миссии мира» Александра впечатляющ: за годы княжения не было ни одного набега татар на его владения (1252–1263). Уберег он своих и от похода на Хулагу. Это ли не сбережение сил для будущих битв за Русь?! Действия главы государства нужно оценивать не по броским жестам и поступкам, а по итогам его трудов. Характеризуя эпоху Невского, Ключевский писал: «Удельный порядок был причиною упадка земского сознания и нравственно-гражданского чувства в русских князьях, он гасил мысль о единстве и цельности Русской земли, об общем народном благе. Из пошехонского или ухтомского миросозерцания разве легко было подняться до мысли о Русской земле Святого Владимира или Ярослава Мудрого?» Трудно. Потому не было и нет на Руси, как в прошлые, так и в нынешние времена никого святее и бесценнее тех людей, которые в жизни думают не о себе, а обо всей земле Русской! Если человек защищает земли и святыни наши, если готов ради людей на подвиг и муку великую – свят сей муж! Такие люди редки во все времена везде и всюду. Конечно, договор с Ордой претил русскому человеку. Кто же будет сторонником такой дипломатии – идти на поклон врагу по доброй воле. На мгновение представьте себе Русь, которой правили бы посаженные шведским королем, Наполеоном, Фридрихом губернаторы или гауляйтеры Гитлера, как это было в Чехословакии или на Украине!!
Памятник Александру Невскому во Пскове
Но имя Александра вознесено высоко. М.Д. Каратеев пишет о нем так: «Как полководец, он по праву может почитаться великим, ибо за всю свою жизнь не проиграл ни одного сражения, с малыми силами побеждал сильнейших и в действиях своих сочетал военный гений с личной отвагой. Но есть нечто, что делает ему особую честь: в ту мрачную эпоху беспрестанных междоусобных войн меч его ни разу не обагрился русской кровью, и имя его не запятнано участием ни в одной усобице.» Но не все князья действовали столь мудро: навел в 1281 г. татарское войско на Русь сын Александра Невского, Андрей Городецкий, чтобы с Владимирского престола свергнуть брата Димитрия. Дурной пример заразителен. Вместе с ним отправился грабить Русь и еще один ханский прихвостень, князь Федор Ростиславич Чермный, много лет живший при ставке золотоордын-ских ханов, губителей Руси. Такое бывало и будет в русской истории не раз. Сыновья тех, кто одержал великую победу в битве с грозным и смертельным врагом, станут в ряде случаев пораженцами или даже предателями Родины. Они пойдут на поводу «мирового гегемона», прислуживая ему всеми возможными способами, хотя, конечно, не они отражают мысли и чаяния нашего великого народа. Слава Богу, позади горькая эпоха – у нас другие вожди и лидеры, отсюда – другое отношение мира! Россия словно восстала из пепла!