«Если германское военные конструкторы не способны создать оружие, подобное советским разработкам, Советский Союз может направить в Германию своих конструкторов в качестве технологической помощи, после окончательной и безусловной капитуляции Германии. По нашему мнению, такая капитуляция — неизбежна!»
Гитлер был взбешен!!!
Сталин намеревался настоящей нотой больно ужалить фюрера. И у него это получилось. Дело в том, что такой дерзкий ответ пришел из Кремля в пору блистательных побед вермахта на полях сражений в России, хотя и была московская закавыка.
Один из адъютантов Гитлера Фриц Даргес, написавший мемуары о своей службе при Ставке Гитлера и недавно скончавшийся в Германии на девяносто шестом году жизни, вспоминал, как фюрер в ярости разорвал советский ответ и с руганью принялся топтать его ногами.
Гитлер был абсолютно уверен в своей победе над СССР. Только поэтому он заблаговременно разработал план обустройства в недалеком будущем захваченной территории. Этот документ носил название «Директива № 32».
Главной проблемой Германии Гитлер считал нехватку земель для обеспечения должного уровня процветания. Для решения этой задачи и была развязана Вторая мировая война. На западной части Европейского континента Гитлер собирался господствовать вместе с Муссолини, правителем Италии. Россия и прилегающие к ней окраины: Украина, Белоруссия, Прибалтика, Кавказ — полностью принадлежали бы «Великой Германии». Именно так он величал свою страну.
В документе от 1 марта 1941 года фюрер четко расписал план окультуривания территории от Вислы до Уральских гор. План «Ольденбург», или «Зеленая папка» Геринга, — кодовое название экономического подраздела плана нападения Германии на Советский Союз «Барбаросса» — предполагал полностью разграбить эти земли. Потом должен был произойти дележ просторов СССР на четыре так называемых инспектората:
• Голштиния (в прошлом — Ленинград);
• Саксония (в прошлом — Москва);
• Баден (в прошлом — Киев);
• Вестфалия (в прошлом — Баку).
Дальше, по его плану, Крым должен быть очищен полностью от того населения, которое там проживало в то время, и заселен исключительно одними немцами. К территории Крыма должна быть присоединена Северная Таврия, которая тоже обязана находиться в границах Третьего рейха.
В состав гитлеровской империи должна была войти Галиция, которая до Первой мировой войны принадлежала Германии как часть Австро-Венгерской империи.
Гитлер вещал:
«Область Поволжья, заселенная немцами, также будет присоединена к рейху… Мы сохраним за собою Кольский полуостров ради рудников, которые там находятся».
Экономическое и административное управление инспекторатами возлагалось на двенадцать бюро и двадцать три комендатуры. Все продовольственные и продуктовые запасы оккупированной территории переходили под управление министра сельского хозяйства и продовольствия Герберта Бакке.
В соответствии с приказом начальника штаба верховного командования вермахта Вильгельма Кейтеля от 16 июня 1941 года основная экономическая задача на захваченных территориях СССР определялась как «немедленная и полная эксплуатация оккупированных областей в интересах военной экономики Германии, в особенности в области продовольственного и нефтяного хозяйства».
Рейхсмаршал Геринг, непосредственно руководивший штабом «Ольденбург», писал:
«На Востоке я намерен грабить, и грабить эффективно. Все, что может быть пригодно для немцев на Востоке, должно быть молниеносно извлечено и доставлено в Германию… Использование подлежащих оккупации областей должно производиться в первую очередь в области продовольственной и нефтяной отраслей хозяйства. Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти — такова главная экономическая цель кампании».
На первых порах немцы хотели активно использовать около пятидесяти миллионов советских граждан в качестве обслуживающего персонала на фабриках и заводах. Ассимилироваться с «истинными арийцами» они не имели права. Немцы должны были жить отдельно от советских граждан.
Главари нацистской Германии считали, что чем примитивнее народ, тем он ближе по уровню развития к стаду, а потому им легче управлять… Порабощенный народ будет получать только импортную продукцию, а поэтому должен от нее полностью зависеть. Рабам не положено учиться, служить в армии, лечиться, ходить в театры, развивать свою культуру и национальную самобытность…
Надо разрешать музыку, вдохновляющую на труд рабов, разрешать среди них коррупцию — она развращает и ослабляет нацию, и ее легче держать в повиновении…
Гитлер накануне войны разглагольствовал перед своими политическими единомышленниками и элитарным генералитетом:
«Никогда в будущем не должно быть допущено образование военного могущества к западу от Урала, даже если бы нам пришлось бороться сто лет, чтобы помешать этому. Все мои преемники должны знать, что положение Германии прочно лишь постольку, поскольку к западу от Урала нет иной военной державы. Наш железный принцип отныне навсегда будет заключаться в том, что никто другой, кроме немцев, не должен носить оружие. Это главное. Даже если мы найдем нужным призвать подчиненные народы к несению военной службы, — мы должны от этого воздержаться. Одни немцы смеют носить оружие, и никто больше: ни славяне, ни чехи, ни казаки, ни украинцы».
Гитлер предполагал кормить немецкую армию и германскую администрацию первые годы оккупации продовольствием, выращенным и захваченным вермахтом в России. Массовую гибель славян от голода фюрер воспринимал как должное и крайне необходимое.
Управление западными территориями отводилось Гиммлеру, восточными — Розенбергу. В конце концов СССР делился на семь отдельных государств, заселенных немцами. На вопрос «а какова судьба аборигенов?» он отвечал с присущим пренебрежением к судьбам славян и иных наций: «Я не адвокат других народов».
Коренное население он планировал с европейской территории переправить за Урал.
Автор и законодатель нового порядка в Европе, фюрер обещал Третьему рейху тысячу лет жизни, однако он просуществовал чуть больше двенадцати. В связи с этим интересны два журналистских интервью с Гитлером: первое во время прихода его к власти и последнее — за день до смерти.
Итак, первое интервью у фюрера 21 июня 1933 года взял шведский журналист, корреспондент стокгольмской газеты «Афтонбладет» Свен Аурен. В своих воспоминаниях, написанных в 1981 году, Аурен называл Гитлера «вульгарно политизирующим немецким бакалейщиком». Хотя в 1933-м говорил с другими эпитетами, потому что был очарован им, а жизнь этих постыдных страниц истории Третьего рейха была недописана и представлялась делом будущего. Журналист описывал мистическую силу его обаяния, впечатляющую мощь человека с внутренним стержнем, сидящего в изысканном офисе. Интервью по большей части представляет собой монолог: Гитлер любил порассуждать, но Аурен некоторые ответы на свои отдельные вопросы хорошо запомнил.
Вопрос: Какова роль личности в истории?
А.Г.: В будущем личность будет играть решающую роль в политической жизни… На самом деле есть лишь одна опасность. Народ так толпится вокруг моей машины, что почти повреждает ее… У мира есть выбор между интернациональным коммунизмом и национальным интернационализмом… Немецкий национал-социализм не может быть механически перенесен в другие страны… (К великому сожалению, в последнее время он копируется в некоторых государствах радикалами-националистами. — Авт.)
Вопрос: Господин канцлер, какую роль немецкая социал-демократия будет играть в новом немецком обществе?
А.Г.: Никакой. Социал-демократы — это партия, которая достигла финальной точки развития, и ее путь идет вниз… Эта партия не находит отклика у немецкого народа… Социал-демократы сами предопределили свою судьбу своей беспрецедентной коррупцией…
Вопрос: Господин канцлер, чего Германия ожидает от Австрии?
А.Г.: Мы совершенно ничего не требуем от Австрии, но я хочу открыто сказать, что мы чувствуем себя оскорбленными тем, что с немецкими туристами обращаются как с преступниками… Никто из туристов, направляющихся в Австрию, не причастен к тому, что австрийцы называют «коричневой чумой».
Вопрос: Ну а как обстоят дела с идеей аншлюса?
А.Г.: Вопрос аншлюса не может решаться двумя народами или правительствами двух стран. Проблема аншлюса — это европейская проблема большого масштаба.
Гитлер справился с этой проблемой своим решением.
Пройдет некоторое время, и шведская газета «Афтонбладет» от 22 июня 1941 года напишет в передовице:
«Окруженная западными державами Германия разорвала свои оковы и с новыми силами вышла на свободу, навстречу своей европейской и исторически значимой миссии — раздавить красный режим, который создает постоянную угрозу самой сути свободы…
Под руководством Германии Европа поведет народную войну против красного владычества… В исходе этой войны не может быть никаких сомнений…»
История засомневалась, хотя шведы много чем помогали Третьему рейху. Вот несколько примеров. 25 июня 1941 года Швеция разрешила транзит 163-й пехотной дивизии вермахта через свою территорию в Финляндию, что являлось прямым нарушением объявленного ею нейтралитета.
20 декабря 1941 года был заключен шведско-германский торговый договор, по которому Германия к 1944 году вывезла из Швеции 38 миллионов тонн железной руды, обеспечив свои потребности на 90 %. В среднем в каждом германском орудии и танке содержалось до 30 % шведского металла. В Германию также поставлялись шарикоподшипники, лесоматериалы, ферросплавы, качественная сталь, целлюлоза, искусственное волокно, станки, электрооборудование, инструменты и морские суда.
Шведские банки предоставляли крупные кредиты для промышленных предприятий Германии, а многие шведские фирмы, производящие вооружения, в течение войны поставляли комплектующие детали в вермахт, а также в армии союзников Германии — в Венгрию, Финляндию и Румынию…