7) камень, просто поставленный вершиной вниз.
В установке сейдов, вне всякого сомнения, существовали некие правила «отличия»:
1) сейд ставился на скальных выступах (реже — прямо на грунт);
2) подставки зачастую «сделаны» из другой породы, отличной от самого сейда (особенно при учете того, что рядом «базовой» породы нет и закатиться сами камни не могли);
3) сейды, как правило, не ставились на каменных россыпях природного происхождения;
4) сейд гармонично вписывается в окружающий ландшафт с учетом «человеческого фактора», то есть точки его наблюдения и восприятия;
5) строители сейдов явно пренебрегали местами завалов из валунов, предпочитая одиночные скалы либо выступы;
6) подставки не могли образоваться естественным путем (закатиться, заползти, остаться от размытой породы).
Что же вообще представляет собой геология Кольского полуострова, к которой так тесно привязывались древние святилища? Вкратце — это древнейшие кристаллические породы возрастом под миллиард лет, волею судьбы оказавшиеся на поверхности, богатейшие залежи редкоземельных металлов, область формирования уникальных минералов (некоторые из них нигде больше не встречаются). Сами по себе тектонические разломы Фенноскандии интересны тем, что уходят в глубь Земли на 150 км и сопровождаются древнейшими вулканами, отмечающими стыки плит. Встречаются магнитные (у реки Кии, южнее Североморска и у Бабозера-Акиявра) и гравитационнаые аномалии. Кроме возвышенностей, священными местами у древних обитателей Севера считались и ущелья. В Финляндии есть труднодоступное урочище Пакасайво (Pakasaivo), именуемое «лапландским адом» (Lapland’s Hell). Вход в него предваряет массивный сейд.
Привязка магического мировосприятия древних саами к ущельям и трещинам в скалах также очевидна — в Хибинах известно «ущелье мертвых», сеиды иногда ставились над трещинами в скалах, как бы соединяя их.
Возможно, именно геологический фактор подскажет и ответ на вопрос об отсутствии сейдов в другом северном регионе — Архангельской области, сложенной, в отличие от Кольского полуострова, в основном из осадочных пород. Если высказанное предположение верно, то, скорее всего, культура сейдов зародилась именно на Мурмане, в конкретных геологических условиях Кольского полуострова, а затем уже распространилась в Карелию и на другие территории.
Людам во все времена было свойственно использовать то, что есть в недрах Земли. Сейчас используются нефть, газ, руда, а какая польза была от нагромождения глыб, стоящих на геологических разломах? И какую роль играли водоемы, непременно встречающиеся возле таких мест? Может быть, сам химический состав воды отличается здесь от равнинных озер и рек? Некоторые саамские мифы объявляют эти верховые озера «источниками всех вод». Сеиды тоже вряд ли случайно оказывались над источниками и останцами магматических пород. Совершенно очевидно, что здесь кроется какой-то смысл. Некоторые исследователи полагают, что вулканические останцы являются источниками теллурических энергий, для использования которых и сооружались мегалиты.
В горных местах Кольского полуострова некоторые сейды являются своеобразными маяками: если идти от сейда к сейду, то всякий раз открывается вид на следующий. Кто же в таком случае, как пунктиром на карте, обозначил священными камнями сакральные тропы, кто по ним шествовал, и куда они ведут? Пути миграций гиперборейцев или арктический вариант европейских «дорог духов»? Вопросы, вопросы, вопросы…
Полярный регион северного полушария представлен землями трех континентов — Европы, Азии и Америки. Систематизированных сведений о каменных конструкциях полярной зоны Азии, к сожалению, до сих пор нет. Американские тундры также усеяны каменными конструкциями инаксуитов. Традиционно их относят к культуре инуитов (протоэскимосов) и датируют II–I тысячелетиями до н. э. [146]. Инаксуиты бывают нескольких основных конструкций — антропоморфные фигуры (наиболее часто упоминаемый образ), каменные ворота, пирамидки, столбики из камней. Многие из этих американских арктических конструкций, подобно европейским сеидам, напоминают южные мегалиты.
В пользу гипотезы единой арктической культуры мегалитов можно привести следующие факты:
1. Распространение с севера: единственное логичное предположение, объясняющее широчайшее распространение дольменов по всему миру. Только из Арктики они могли распространиться одновременно и равномерно по всем южным направлениям, что легко объясняет сходство дольменов Кореи, Индии, Шотландии, Канады и других стран.
2. Именно в арктическом регионе находятся протоформы мегалитов: сейды — как первичные формы дольменов, инаксуиты — как протовизиры более поздних мегалитических обсерваторий типа Стоунхенджа и ему подобных.
3. Северные мегалитические комплексы указывают на то, что их строители уже имели развитые представления об астрономии и ориентировании и, кроме того, знали о свойствах энергетической структуры Земли и могли их использовать на практике.
4. Версию распространения мегалитов с севера на юг подтверждают и некоторые геологические данные. Именно на Севере, где древнейшие кристаллические породы выходят на поверхность, наличествует наибольшее скопление сеидов. Возможно, свойства самих горных пород послужили людям толчком для развития «технического» мегалитостроения, впос-лелствии слившееся с культовым? В пользу этой версии свидетельствует также и то, что сейдами часто именовали останцы и отдельные скалы. Сами сейды, как правило, состоят из пород магматического происхождения, которые ставились на скалы. Почитание трещин также наводит на мысль о знании свойств разломов. Плотность расположения сеидов плавно снижается с севера на юг, в южных частях больше концентрируясь на скалистых островах и на необычных в геологическом и ландшафтном отношении горах. Распространение сеидов практически заканчивается на стыке скандинавской и русской тектонических плит. Южнее линии Балтийское море — Ладога — Онежское озеро — Белое море сей-дов нет. Общее их количество, вероятно, в пределах 5000 —10000 экземпляров.
На основании вышеприведенных фактов можно сделать несколько предварительных выводов:
1) почитание сеидов является архаическим отголоском более древней веры, основанной на неизвестной системе знаний;
2) комплексы сейдов не могли быть построены с помощью примитивных технических средств и приемов. Если говорить о саамах, то логично предположить: либо раньше этот народ был более организован и многочислен, либо данные памятники сделаны другим, неизвестным народом, более развитым в научно-техническом отношении;
3) на основании сопоставления климатических, сравнительно-исторических и геологических данных наиболее вероятным временем появления культуры сейдов можно считать VII–IVтысячелетия до н. э.;
4) культуру, возводившую комплексы сейдов, можно характеризовать как мегалитическую по следующим признакам: умение перемещать и устанавливать крупногабаритные и тяжелые валуны; многоплановое внешнее сходство сейдов с мегалитами Европы, Америки, Азии; сходство приемов мегалитостроения сейдов и европейских мегалитов;
5) культуру строителей сейдов можно считать как автохтонной, так и заимствованной, но в любом случае окончательно сформировавшейся на Кольском полуострове.
Можно ли сейчас сказать, что разгадка тайн северных мегалитов близка? Нет, нет и еще раз нет! Арктика продолжает хранить тайны древнейшей истории.
Но вот еще в чем загадка: сами ли лопари соорудили сейды, которым они испокон веков поклоняются и одновременно стараются обойти стороной? Или же сейды — продукт деятельности иного, более древнего, народа (протоэтноса)? Так или иначе, христианские миссионеры (безразлично — православные, католические или лютеранские) во все времена вели беспощадную борьбу с древними каменными сооружениями на Севере, считая их творением нечистой силы. Одним из таких истребителей архаичной культуры и любых проявлений язычества стал царский воевода в Коле Авраамий (в миру Аверкий) Палицын (ок. 1550–1626), впоследствии проявивший себя как активный деятель Смутного времени и автор знаменитого «Сказания» об обороне Троице-Сергиева монастыря. Однако воеводство его на Мурмане ознаменовалось тотальными репрессиями против местного населения.
Воевода Аверкий Палицын подвинул ногой горшок с дымящимися гнилушками поближе единственная защита от несносного комарья (сей простой хитрости его научили монахи Печенегской обители). Стрелец Матюшка — он же толмач и кашевар (и вообще мастер на все руки) — посильнее тряхнул за шиворот плюгавенького, трясущегося от страха лопаря. В который раз, скороговоркой бормоча под нос, тот повторял свою неправдоподобную сказку: каменное сооружение, состоявшее из огромного ромбовидного камня, поставленного на три меньших камешка, должно бьггь, само улетело на какую-нибудь другую гору или вообще растворилось в воздухе.
— Думаешь, что говоришь? — воевода окончательно потерял терпение. — Где это видано, чтобы камни по воздуху летали!
Но, с другой стороны (Аверкий понимал это и безо всяких объяснений): даже если собрать вместе всех окрестных лопарей, им всем скопом не сдвинуть с места ту здоровенную булыгу, водруженную на камешки-ножки, которую он, царский воевода, собственными глазами видел здесь два дня назад. Проклятая страна колдунов! Не они ли извели государя Иоанна Васильевича, когда по его же царскому приказу из Лапландии доставили нескольких знаменитых шаманов. Но те царя лечить отказались — только взглянули на болезного да сказали: умрет к вечеру. Так оно и случилось… У-у-у, нужно было тогда же и сжечь их всех разом в срубе, а не отпускать домой подобру-поздорову. Да еще тайно несколько саней сундуками какими-то нагрузили. И отряд стрельцов в сопровождение дали. Где они теперь, эти сундуки и эти стрельцы? Выходит, через три года и спросить не у кого?