через внутреннее его претворение и преображение, здесь возникают бессильные судороги…»[202].
Авторитет отцов церкви необходим для преодоления сомнений и разногласий в трактовке истин веры. Известно, что сомнения несовместимы с верой. Да и сама вера – понятие нерациональное, а сугубо духовное, скорее мистическое и сверхличностное.
Для православия наряду с авторитетом Священного Писания и Священного Предания характерен авторитет церковных соборов – коллективного и подлинно демократического решения судьбоносных для вероучения вопросов. При этом только те решения соборов признавались истинными, которые не противоречили друг другу и следовали святоотеческому преданию, ибо Святой Дух не противоречит сам себе. Он целостен, неизменен, постоянен и свят Божьей истиной.
Так, в 325 г. на Никейском соборе 318 его участников утвердили знаменитый Символ вер», который звучал, звучит и будет звучать под сводами христианских храмов. Это документ, которому нет равных в мире по силе духовного творчества. Каждое слово в нем наполнено глубоким смыслом и поражает логикой, убедительностью изложения сути христианского вероучения. Благодаря Никейскому собору свет увидел такой «Символ вер», который стал краеугольным камнем христианства.
На Никейском соборе было отвергнуто арианство, основатель которого священник Арий (256–336) утверждал, что Бог-сын (Христос) не «единосущен» Богу-отцу. Арий отрицал существование Бога-сына в Боге-отце до его рождения. Никейский собор вопреки арианской ереси сформулировал догмат о единстве святой Троицы, который стал центральным в христианском вероучении на все последующие века. Бог-отец, Бог-сын и Святой Дух едины в своей святости и божественной силе.
В догматических спорах и острых дискуссиях выкристаллизовывалось то ядро христианского вероучения, которое становилось его незыблемым фундаментом. Собор 381 г. в Константинополе был собран для осуждения и развенчания лжеучений Македония и Аполлинария. Первый отрицал в Святом Духе полноту божества. Второй отрицал в Иисусе Христе присутствие человеческой души и тем самым ставил под сомнение один из центральных догматов христианства, что в Иисусе Христе воплощается единство Бога и человека.
Собор осудил еретиков и подтвердил истинность догмата Никейского собора о святой Троице, а также, что чрезвычайно важно, сформулировал учение о Святом Духе, которое впоследствии стало одной из главных причин Вселенского раскола между католицизмом и православием.
Святой Дух – самая таинственная ипостась в христианстве. Его действия проявляются, прежде всего, в мистической жизни церкви и в духовной жизни святых, которые подчеркивали, что уловить его действия возможно лишь через чувства и предчувствия и, особенно, через ниспосланную Богом благодать – состояние души, наполненной миром, покоем, тишиной, созерцанием и т. д. Благодати Святого Духа удостаиваются также крепкие в вере и чистоте духовной жизни миряне.
Святой Серафим Саровский, а позже св. Иоанн Кронштадтский (1829–1909) говорили о том, что тот, кто хотя бы раз испытал благодать Святого Духа, будет его беречь как самое сокровенное и необходимое. Иоанн Кронштадтский рассказывал о том, как он шел в церковь и, проходя мимо нищей, поморщился от неприятного запаха ее грязного тела. Он подумал: «Сидишь здесь годами, знаю, сколько денег собираешь, и не можешь вымыться». Он осудил ее и сразу почувствовал уход благодати Святого Духа. Святой раскаялся, и благодать вернулась. Подобное случилось и в храме, когда дьякон уронил кадило, св. Иоанн с раздражением подумал: «Какой неловкий, служит двадцать лет, а все спотыкается». Святой Иоанн снова почувствовал уход благодати и вернул ее раскаянием за осуждение ближнего. Так случалось много раз по различным поводам.
Бог вездесущ, вездесущ и Дух Святой, животворящий источник жизни и вдохновения. Святой Дух проявляется в природе. Само имя духа на различных языках означает воздух, дуновение, ветер, вдох и др. Символ Святого Духа и огонь. На Пасху христиане, затаив дыхание, ждут нисхождение благодатного огня. Русский мыслитель Г.П. Федотов писал: «В огне и буре открывается человеку не только мощь разгневанного Божества, но и вдохновляющая сила Божия, исполняющая его трепетом и восторгом»[203].
Вода – тоже стихия Святого Духа. В крещенскую воду нисходит благодать Святого Духа. Само крещение Иисуса Христа связано с погружением в воду и ниспосланным Богом-отцом в виде голубя Святым Духом.
Происхождение культуры во многом связано с представлениями о действии Святого Духа. Все пронизано промыслом Божьим, а значит и Духом Святым. Культура – дело человека, но Богом вдохновленного на творчество. Культура немыслима без рассудочных знаний, но она немыслима и без вдохновения, которое можно только прочувствовать, рассудком его невозможно ни понять, ни объяснить. Вдохновение связано со словом «вдох». Так кто же «вдыхает» вдохновение в человека?
Христиане видят во вдохновении действие Духа Святого. Не случайно веками раньше великий Аристотель (384–322 до н. э.) называл поэта одержимым Богом. Можно привести множество примеров, когда в процессе творчества подлинные таланты говорили, что им казалось, будто их произведения кто-то свыше им нашептывал. Об этом, в частности, писал философ Артур Шопенгауэр (1788–1860).
Логос (слово, рацио) олицетворяет порядок и гармонию. Дух – вдохновение, восторг, творческий порыв. Начало Духа преобладает в художественном творчестве, начало логоса – в научном познании. Рациональное и иррациональное едины, их нельзя противопоставить, иначе человек лишится ценности. Бездуховная, обездушенная культура мертва. Христианская культура формировалась как боговдохновленное творчество. К сожалению, так характеризовать современную культуру невозможно…
Вернемся к первым Вселенским христианским соборам. В 431 г. в Эфесе состоялся третий Вселенский собор. Если в Константинополе были осуждены те, «кто враждебен Духу», то в Эфесе анафеме был предан «человекопоклонник Несторий со всем его нечестием, враждебным Христу»[204]. Такой характеристики патриарх Константинопольский Несторий (после 381 – ок. 450) «удостоился» за отрицание богочеловеческой природы Христа и утверждение, что Бог-сын – это человек, а не Бог.
Итоги споров о божественной или только человеческой сути Христа подвел в 451 г. Халкидонский собор. 630 участников Собора определили, что Иисус Христос – Богочеловек в двух (божественном и человеческом) естествах, которые слитны, едины, нераздельны и противопоставлять одну его ипостась другой – ересь, величайший грех и отход от основ православия. Халкидонский собор приобрел равную Никейскому значимость, и его решения стали непререкаемой истиной в христологии.
Итак, первые четыре Собора в Никее, Константинополе, Эфесе и Халкидоне, преодолев различного рода ереси, утвердили незыблемые, не подлежащие ни при каких условиях пересмотру, корректировке, ревизии, основы православного вероучения – догматы о Святой Троице, Святом Духе, богочеловеческой сути Иисуса Христа.
Следует также особо подчеркнуть, что центральной в христианстве является идея спасения – обретение вечной жизни и спасения в Царстве Божьем как цели и смысла жизни христиан. По словам известного русского богослова конца XIX – первой половины ХХ в. Виктора Ивановича Несмелова (1863–1937), «подвиг христианской жизни… не может однако быть непосильным для христианина, потому что дело спасения человека не только его личное дело, но вместе с тем оно и Божье дело; и оно одновременно совершается как личными силами, ищущего спасения человека, так и божественной силою Спасителя мира – Христа»[205].
Спасение – это богочеловеческое дело, но при максимальной свободе воли самого человека, его энергии, целеустремленности, жажде христианского самосовершенствования, твердой решимости жить заповедями Христа, апостольскими учениями. Спасение – это сотрудничество человека с Богом на пути к собственному «обожению». По образному выражению князя Е.Н. Трубецкого (1863–1920), «чтобы найти Христа, человек должен принять на себя труд и подвиг Его искания»[206].
Я. Пеликан (1923–2006) полагает, что водораздел между латинской (католической) и восточной (греческой) ветвями христианства начал проявляться еще в конце IV в. Начало ему положили труды Блаженного Августина (354–430), наиболее почитаемого в католическом мире святого. Он обосновал идею божественного предопределения жизни человека. У Блаженного Августина она осознается как драма человека перед неотвратимостью предопределения, которое неизбежно свершится. Человек выступает в качестве слепого орудия Бога. Всякий проблеск свободы воли человека гаснет в мире железной необходимости.
У восточных богословов был иной подход к учению о человеке. Кратко эти различия выражает формула греческого богослова Максима Исповедника: «Наше спасение в конечном счете зависит от нашей собственной воли». Бог наделил человека свободой воли. Человек способен встать на путь снискания даров Божьих и Царства Небесного и избежать смерти, которая является следствием грехопадения Адама. Опираясь на дарованную Богом свободу воли, человек может приобрести радость ощущения в своей душе Всевышнего и приобщиться к истинной жизни.
Как видим, подходы разные. У Блаженного Августина – фатальная неизбежность расплаты за первородный грех, а у греческих богословов возможно личное спасение и преодоление первородного греха через праведную жизнь и соединение с Богом, которое и есть «обожение» человека.
Сочинения Блаженного Августина оказали огромное влияние на католическое христианство. Однако несправедливо многогранность этого выдающегося христианского мыслителя сводить исключительно к концепции божественного предопределения. Блаженный Августин внес самый весомый вклад в христианскую антропологию, христологию и вероучение в целом. Значение его творчества в христианском мире трудно переоценить.