Боковым зрением я понял, что окружающие селяне, за исключением волхва, низко кланяются боярину.
Ох, Антоха, палишься. Я кивнул боярину — ну не привычно мне спину гнуть.
Боярин поднял бровь и хмыкнул, но вида не подал, хотя наверняка припомнит мне отсутствие поклона.
— Ну здравствуй, староста, — громко произнес он. — Что тут у вас происходит?
Я старался не тупить, хотя было странно слышать именно этот вопрос. Вот же тело Тимофея, провожаем всем селом. Чего спрашивать?
— Здравствуй, боярин, — ответил я. — Тимофея, мельника, провожаем. Так уж вышло… после его гибели, старейшины решили, что я пока побуду за старосту.
Боярин слегка приподнял бровь, но ничего не сказал. Он кивнул, глядя на волхва, который продолжал стоять у костра, не вмешиваясь в наш разговор.
— Волхв, — обратился боярин к старику, отрывая взгляд от костра. — Рад тебя видеть в Березовке. Благодарствую, что почтил наше село своим присутствием и благословил покойного.
Волхв повернулся к боярину и тоже поклонился в ответ, с достоинством и без лишней суеты.
— Долг зовет, боярин, — ответил он хрипло. — Я всегда готов помочь людям твоим, и душу упокоить, и напутствие дать.
Боярин снова посмотрел на костер, нахмурив брови и слегка поджав губы.
Мирослава и убитых селян проводили еще в день их убийства. Поэтому, когда старейшины сообщили, что придет волхв, я удивился, что простого мельника, значит, проводят в иной мир, а старосту Мирослава сожгли по простому обряду. Думаю, это была воля Радомира, а не Любомира. Возможно и это стало очередным камнем преткновения между старостами. Хотя на людях они не особо показывали свое разновиденье.
Как я потом узнал, мельнику просто повезло, что волхв был с ним лично знаком, поэтому, когда узнал о его смерти, решил лично совершить обряд. Степку он хлопнул по плечу и отошел.
Волхв повернулся ко мне и, как мне показалось, слегка улыбнулся, прищурив глаза. Он кивнул, будто подтверждая, что все идет по плану, и спокойно отошел в сторону, к мужикам, собравшимся у костра. Он, казалось, никуда не спешил, и явно не был обеспокоен тем, что происходит.
Боярин окинул взглядом мельницу, оценивая ее состояние. Его взгляд скользил по обветшалым стенам, покосившимся окнам, и, кажется, не нашел ничего, что могло бы его порадовать. Он вздохнул.
— Пойдем, староста, — произнес Душан. — Поговорим с глазу на глаз. Уверен, у нас есть много чего для обсуждения.
— Пошли, боярин, — ответил я.
Душан недовольно посмотрел на меня. Опять я не то сказал. Наверное он привык к другому к себе отношению. Нужно быть предельно внимательным, ведь любое слово или жест могли иметь последствия. Хотя я в своей одежде из будущего все равно — белая ворона. Нужно решить этот вопрос.
Я пошел за ним, покинув пространство у костра, где стояли старейшины и Добрыня, которые напряженно наблюдали за происходящим. Интересно, а почему боярин не пригласил старейшин на разговор. Они же здесь за законодательно-судебную власть. А я так — исполнительная, как правительство.
Я шел следом за боярином, стараясь не отставать, но мысли мои были далеко от мельницы и предстоящего разговора. Меня сверлила одна мысль: Почему волхв оказался носителем Вежи, а боярин, явно неглупый человек, — нет? Как-то это совершенно несправедливо и странно.
Я вспоминал слова Вежи о том, что система выбирает людей с определенными когнитивными способностями, с развитой памятью, аналитическим мышлением, способностью к постоянному обучению. И боярин, по всем моим наблюдениям, подходил под это описание гораздо больше, чем волхв. Но Вежа явно выбрала именно волхва. Почему? Неужели дело не только в уме?
Может быть, дело не в уме, а в чем-то другом? В каком-то другом качестве, которое я пока не понимаю?
Внутри мельницы боярин остановился и обернулся ко мне. В его глазах читалось любопытство и ожидание. Он заметил лежащего разбойника и только хмыкнул.
— Ну что ж, — произнес он, вырывая меня из раздумий, — вот мы и наедине. Думаю, нам есть о чем поговорить. У меня много вопросов. Надеюсь, что ты сможешь на них ответить.
Я вздохнул и отбросил все свои размышления на потом. Сейчас на первом плане был разговор с боярином.
Душан окинул взглядом внутренности мельницы. Я же, старался понять, что он задумал. Внутри все еще пахло сыростью, травами и мукой, а слабый свет, проникающий сквозь окно, отбрасывал длинные, колыхающиеся тени.
Душан повернул голову в другую сторону, оглядывая мельницу, и я заметил, как из-под его ворота выскользнул тонкий металлический крестик на цепочке — христианский символ. Это удивило меня, ведь вокруг все были язычниками. Значит, боярин исповедовал новую веру. Интересно, как он ее совмещает с таким отношением к волхву?
— Итак, староста, — начал боярин. — Начнем с главного. Что тут за беспорядки? Сначала нападение на село, убийство старосты Мирослава, теперь вот эти странные похороны… Что происходит?
Я сделал глубокий вдох.
— Боярин, — начал я, — все началось с нападения разбойников. Они напали на село, когда был праздник, убили нескольких людей, в том числе и Мирослава. Я помог отбиться от врагов.
— Да кому тут что грабить? — удивился боярин. — Вы же бедны, как…
Он махнул рукой.
Я кивнул, понимая, что он прав. Березовка не была богатым селом. Но разбойники все-таки напали. Но неужели он не знает про пирит?
— Село не богато, — подтвердил я, — Но нападение было. Я сам отбивался. Вместе с другими мужиками. Нам удалось прогнать их, но Мирослав погиб.
— И старейшины решили назначить тебя временным старостой? Что это за должность такая — временный староста? — уточнил боярин, с изрядной долей иронии. — А раньше ты кем был?
Я почувствовал легкое раздражение от его тона.
— Я… — начал я, стараясь придумать правдоподобную историю. И почему я раньше не придумал себе «легенду»? — Я шел мимо, когда село праздновало что-то. Потом напали разбойники. Увидел, что люди в беде, и помог.
Боярин пристально посмотрел на меня, пытаясь прочитать мои мысли.
— Мимо проходил, значит, — повторил он. — И как же ты так ловко отбивался от разбойников? Ты что, вой?
— Я просто защищал людей, — ответил я. — Помог как мог.
Боярин усмехнулся, но ничего не сказал. Он повернулся и посмотрел на спящего разбойника.
— А с мельником что случилось? Почему он так скоропостижно умер?
А здесь я напрягся. Я так и не понял, знает ли он про «золото дураков». Складывалось ощущение, что не. Так может это игры не феодалов, а местных воротил? А вот над этой мыслью стоит подумать.
Вопрос Душана был сложным. Я не могу просто сказать ему правду, про золотые камни и то, что Тимофея убили из-за них. Но и врать я тоже не хотел.
— Его убили, — ответил я, поглядывая на раненного разбойника. — На мельнице.
— Кто убил? И почему?
— Разбойники. Те же самые, что напали на село. Они вернулись. Я их почти всех перебил, кроме этого.
Я кивнул на лежащего бандюгана.
Боярин смотрел на меня, не мигая.
— Разбойники убили твоего мельника? — растягивая слова, повторил Душан. — И ты их всех перебил? Я кивнул, стараясь не отводить взгляд.
— Так и было, — ответил я.
Он хотел еще что-то сказать, но в этот момент послышался топот. К нам кто-то бежал. Мы оба уставились на дверь. В нее торопливо постучались. Душан повелительно разрешил войти.
На пороге появился дружинник из тех, кто сопровождал владельца Березовки.
— Боярин, — прищурившись из-за полумрака, — позвал воин.
— Ну? Чего тебе? — ворчливо спросил Душан.
— Там это… Войско идет. Княжье… Вместе с князем Святославом…
Глава 10
Душан побледнел. Это было видно даже в полумраке мельницы. Он резко развернулся и вылетел из избы, как ошпаренный. Я пошел следом за ним, стараясь не отставать. На улице царило какое-то напряженное молчание. Перепуганные старейшины, как по команде, сбились в кучу. Только волхв стоял в стороне и, как мне показалось, слегка улыбался.
Вдалеке, со стороны леса, доносился шум. Я пригляделся и увидел, как из-за деревьев появляется войско. Это был не просто отряд всадников — это была настоящая лавина воинов. Впереди ехали конные дружинники в шлемах, кольчугах и с щитами. Их копья поблескивали на солнце. Кони были мощные, с накинутыми на спины попонами, некоторые с вышитыми узорами. За ними шли пешие воины, также в кольчугах, с топорами и мечами. У многих были круглые щиты, украшенные разными знаками. Вид у них был свирепый, они как будто не боялись ничего на свете. Все эти люди в латах, с оружием, как будто сошли со страниц старинных книг.
Душан выглядел растерянным. Он оглядывался на меня, будто я мог объяснить происходящее. Боярин явно не ожидал такого поворота событий. Ведь сам князь пожаловал!
Я смотрел на приближающееся войско и думал: вот это да. Это ж сам Святослав! Тот самый, про которого я читал в учебниках истории. А теперь он вот, прямо передо мной.
В голове снова раздался голос Вежи.
«Внимание, обнаружен новый носитель системы „Вежа“ в непосредственной близости. Рекомендуется проявлять осторожность».
«Вежа», — раздраженно обратился я к ней, — «каждый раз, когда этот волхв рядом, ты будешь мне это сообщать? Я и сам вижу его».
«Нет», — спокойно ответила Вежа, — «сообщение не относится к волхву».
Я нахмурился. Не понял. Если не к волхву, то к кому? К кому-то из войска? Впереди всех, на белом коне, сидел, а князь. Это был Святослав! С его знаменитой серьгой в ухе и острым взглядом. Я смотрел на него и не мог поверить своим глазам.
«Вежа, ты же не шутишь? Это он — носитель?»
Это был Святослав Игоревич, сам князь Киевский.
Святослав оказался носителем Вежи. Вот это я влип.
Святослав, легко спрыгнув с коня, подошел к боярину Душану. Тот расплылся в улыбке, которая, как мне показалось, была немного натянутой. Ну да, конечно, кто ж не рад такому гостю, как князь. Душан низко поклонился, чуть ли не до земли, и Святослав, хлопнув его по плечу, заключил в объятия. Было видно, что они давно знакомы и неплохо друг к другу относятся. Хотя Душан пытался изобразить из себя чуть ли не холопа перед господином.