— Что с ними делать будем? — спросил Степан, тяжело дыша.
— Этих двоих — не знаю, — сказал я, кивнув на бесчувственные тела. — А вот этого, — я пнул ногой связанного разбойника, — надо допросить. Кто их подослал и зачем.
Мы оттащили связанных рыжего и коренастого в кусты, подальше от тропинки, а последнего разбойника привели в чувство, плеснув ему в лицо водой из речки.
— Ну что, Робин Гуд, — начал я, присаживаясь перед ним на корточки. — Будешь говорить, кто тебя нанял?
Разбойник молчал, злобно глядя на меня. Видно было, что он боится, но говорить не собирается.
— Ладно, — сказал я. — Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.
Я подтащил бандита к берегу и окунул его в воду с головой. Поднял. Молчит, но кашляет. Я плеснул ему в лицо водой, потом еще и еще. Разбойник начал кашлять, захлебываясь водой.
— Хватит, — прохрипел он. — Скажу.
— Давно бы так, — усмехнулся я. — Говори.
— Нас нанял… — он запнулся, — человек из Совиного.
— Как его зовут? — спросил Степан.
— Не знаю, — покачал головой разбойник. — Он не представился. Сказал только, что у вас золото есть и что его надо у вас отобрать.
— А как он выглядел? — спросил я.
— Старик, — ответил разбойник. — С бородой. И у него еще перстень был на руке. С черным камнем.
Перстень с черным камнем? Где-то я уже слышал про это. Кажется, те двое, которых мы поймали на мельнице, тоже говорили про перстень.
— Ладно, — сказал я. — Допустим, я тебе верю. А что ты будешь делать, если мы тебя отпустим?
— Клянусь Велесом, — залепетал разбойник. — Больше не подойду к вам. И другим не позволю.
Врать он, конечно, не перестал, но в целом, я ему верил. Сейчас он был напуган и вряд ли решится снова напасть на нас. По крайней мере, в ближайшее время.
Отпустить? Или забрать их к себе? Кто за ними будет присматривать? И так одного на мельнице держим.
— Ладно, — сказал я Степану. — Развяжи его.
Степан перерезал ремень, и разбойник, потирая затекшие руки, поднялся на ноги.
— Иди, — сказал я. — И чтобы я тебя больше не видел.
Разбойник кивнул и, не оглядываясь, бросился бежать по тропинке.
Вот, разбойничье племя. Даже про дружков не спросил.
— Староста, ты уверен, что надо было отпускать? — спросил Степан.
— А что нам с ним делать? — пожал я плечами. — В Березовку вести? И что с ним потом делать? Пусть идет.
— Может ты и прав, — согласился Степан.
Двоих оставшихся мы тоже привели в чувство, ничего нового они не сказали, поэтому под клятвенные заверения разбойников о вечной дружбе, мы их отпустили. Врут, конечно. Но просто так убивать их не имело смысла. Да и не готов я к такому бессмысленному кровопролитию. Вот если еще раз попадутся, то создам «пленный» стройотряд. Пусть работают на благо села. Пока же мне некем их даже сторожить. Вон Милава за сторожа сидит на мельнице. Благо, тот разбойник недееспособен пока.
Обратно мы шли молча, каждый думал о своем. Меня не покидало ощущение, что мы ввязались во что-то очень опасное. И дело было не только в золоте. Кто-то явно хотел нам помешать.
Вернувшись в Березовку, я первым делом отправился к кузнецу. Еще не так поздно, только золотится закат. Нужно было срочно делать лопаты и приниматься за частокол. Я отдал кузнецу все железо, которое нашел на мельнице: цепи, которыми были скреплены бревна, ведра с металлическими ободами, какие-то ржавые скобы. Как я понял позднее, все это богатство на самом деле было сокровищем. Святослав не поскупился на обеспечение мельницей всем необходимым. Да и с разбойников что-то да осталось — ножи и топоры.
— Вот, — сказал я, выкладывая все это добро перед кузнецом. — Делай из этого лопаты.
Кузнец, кряжистый мужик с закопченным лицом, удивленно посмотрел на меня.
— А что это — лопаты? — переспросил он. — И зачем?
— Надо, — коротко ответил я. — Завтра с утра все село пойдет лес валить. Будем частокол ставить.
— А частокол зачем? Есть же уже, — еще больше удивился кузнец.
Во пристал: «А что?», «А зачем?». Делай уже.
— Для защиты, — сказал я. — От разбойников.
Кузнец покачал головой, но спорить не стал. Видно было, что он не очень-то верит в мою затею, но перечить не решается. Я набросал на куске коры чертеж лопаты, объяснил кузнецу, что и как нужно делать.
— Ладно, — сказал он. — Сделаю тебе лопаты. Только вот железа маловато будет.
— Сколько сможешь, столько и делай, — сказал я. — Потом еще найдем.
И я благополучно отправился на мельницу. Обвыкся я там. Да и сподручнее бандита утихомирить, если посмеет рыпнуться.
Перед сном пришли очередные логии от «Вежи». Что-то я делаю так, раз суточный прирост увеличился.
[Тех.логи]
[Сут.л. 82|68|75|60 = 285 «ов»]
[Сут.ком. 22|15|13|15 = 65 «ов» (130|х2)]
[Итог: +415 «ов» (956)]
«Поздравляем! Вам начислено 415 очков влияния».
Ух ты! До тысячи, после которой откроется магазин, всего ничего осталось.
Эх, скорее бы!
На следующий день, едва рассвело, я собрал всех жителей Березовки на площади.
— Слушайте меня! — громко сказал я, обращаясь к толпе. — Сегодня мы начинаем строить частокол.
Люди загудели, обсуждая мое заявление. Кто-то был недоволен, кто-то, наоборот, с интересом ждал, что будет дальше.
— Зачем нам частокол? — раздался чей-то голос из толпы. — Мы же не на войне.
— Частокол нужен для защиты, — пояснил я. — Чтобы никакие разбойники не могли к нам пробраться.
— А что, разве разбойники нападали на Березовку? — спросил кто-то еще.
— Нападали, — сказал я. — И еще нападут, если мы не будем готовы.
Вот что за люди? Еще вчера их будоражило то, что печенеги Киев взяли. Вроде. А сейчас они говорят зачем им частокол.
— Нам нужно защищаться. Поэтому сегодня мы все вместе пойдем в лес и будем валить деревья для частокола. За пару дней управимся.
Люди зашевелились, загомонили. У них у всех было свое хозяйство, свои цели и принципы. Но ради общего блага, нехотя, но двинулись в путь. Вот же парадокс.
— А кто умеет ставить частокол? — спросил кто-то из толпы.
— Я умею, — ответил я. Вежа подкинет нужные знания, благо до 1000 «ов» чуть-чуть осталось. — И вас научу.
— А где мы возьмем топоры? — раздался еще один вопрос.
— Топоры у нас есть, — сказал я. — А у кого нет, будем давать по очереди.
— А мотыги? — не унимался кто-то.
— У кого есть мотыга — молодец. Но мы будем пользоваться лопатами. Лопаты кузнец делает, — ответил я. — К вечеру будут готовы.
Они не совсем поняли о каких лопатах речь, но, после долгих обсуждений и препирательств, мне все-таки удалось убедить людей. Мы отправились в лес, вооружившись топорами. Работа закипела. Мужики валили деревья, обрубали сучья, женщины и дети помогали, чем могли. К вечеру мы заготовили достаточно бревен, чтобы начать ставить частокол.
Вернувшись в село, я первым делом пошел к кузнецу. Лопаты были готовы. Штук двадцать, не меньше. Не ахти какое количество, но все же лучше, чем ничего.
— Молодец, — похвалил я кузнеца. — Завтра с утра продолжим работу. Об оплате можешь не волноваться. Потом скажешь, сколько все стоит, я оплачу.
Или у старейшин реквизирую. А то что-то они притихли.
Следующие несколько дней мы трудились не покладая рук. Ставили частокол, рыли ров, укрепляли ворота. Работа была тяжелая, но люди старались.
Вежа тем временем подкинула мне информацию о добыче золота. Оказывается, промывка песка в сите — это только один из способов. Есть и другие, более эффективные. Например, можно использовать шлюз — специальное устройство, которое позволяет отделять золото от пустой породы с помощью потока воды. Интересен был один нюанс: если я уже знал технологию, то Вежа напоминала мне о ней, как это было со шлюзом, о котором, помниться, я где-то читал, а если я просил информацию, о которой ничего не знал, то она сообщала о том, что «Информация будет доступна при получении доступа на „Торг“.»
Я решил, что нужно попробовать сделать шлюз. Только вот где взять доски? Опять на мельнице что-то реквизировать? Думаю, Святослав не одобрит. Но ведь мне не много-то и надо. На мельнице ведь были деревянные лотки, по которым текла вода. Вот из них-то я и сделаю шлюз. А новый лоток сделает старик-ложкарь. Озадачу его.
Я позвал Степку и объяснил ему принцип работы шлюза. Поначалу он в штыки воспринял весть о том, что от мельницы придется что-то отодрать. Сначала потом, он, кажется, проникся идеей.
— А что, — сказал он. — Это может сработать.
Мы разобрали лотки на мельнице, приспособили их для промывки золота, сделали что-то вроде желоба с перегородками. Получилось, конечно, не идеально, но для начала сойдет.
Первые же испытания показали, что шлюз работает гораздо эффективнее, чем сито. Золота удавалось добывать в разы больше.
Мы со Степаном работали втайне от всех, по ночам, когда все спали. Добытое золото прятали в надежном месте, на балке мельницы. Это был наш секрет. Наш золотой запас, который должен был помочь Березовке подняться и окрепнуть.
Но я понимал, что долго так продолжаться не может. Рано или поздно кто-нибудь узнает про золото. И тогда проблем не оберешься. Нужно было что-то делать. И я, кажется, знал, что именно.
Нужно строить дороги и развивать торговлю. Это был единственный способ легализовать, если можно так выразиться, добытое золото. Превратить его из тайного сокровища в источник богатства и процветания Березовки.
Селу, как воздух, нужна была торговля. Не будешь же вечно жить в изоляции, да еще и с золотом, которое непонятно как тратить.
Вежа подсказала, что кратчайший путь к процветанию — это дороги. Мол, строй дороги, налаживай связи с другими селами, и будет тебе счастье. Звучало логично.
Строительство частокола вокруг Березовки, учитывая, что работали почти все жители села, а я использовал знания Вежи для оптимизации процесса, заняло около недели. При этом, старый частокол оставили, а новый, в два раза выше прежнего, построили на удалении примерно двух метров от старого. Пространство между ними я засыплю землей изо рва, предварительно укрепляя промежутки балками-соединениями. На то, чтобы вырыть ров уйдет явно больше недели. Поэтому я отложил этот вопрос. Из-за этого Вежа не зачла мне постройку частокола.