Теперь на суде будет не только интересно, но и очень опасно. Это, конечно, немного спутало мои планы, но, с другой стороны, добавило азарта. Ведь теперь это не просто суд за мою жизнь и борьба против Хакона. Это теперь битва за власть над всей Русью! Я и сам не ожидал, что все зайдет так далеко.
Вечер выдался прохладный, даже в харчевне, где потрескивал огонь в очаге, чувствовалась весенняя свежесть. Мы сидели за грубым деревянным столом, ели нехитрый ужин: хлеб да похлебку, запивая медовухой. Добрыня, Алеша и Ратибор молча поглощали пищу. Веслава ускакала на кухню, чтобы забрать свой ужин. Я же, в который раз за вечер, сверлил взглядом пустую миску, погруженный в свои мысли.
С дружинниками моими, которые выжили после того злополучного боя, было совсем плохо. Почти все с серьезными ранениями, да и осталось их всего четверо. Лежат в соседней комнате. Волхв помог их отыскать.
Вдруг дверь харчевни скрипнула, и вошел Митро. Он нес на плече свернутую шкуру, и явно что-то скрывал за ней. Он подошел ко мне и, тяжело дыша, опустил шкуру на стол.
— Антон — произнес он хриплым голосом — княже, есть у меня для тебя кое-что.
Я приподнял бровь, не понимая, чего от него ждать. Митро всегда был непредсказуем. Он, кряхтя, развернул шкуру, и мы увидели, что на обратной ее стороне искусно нарисована карта.
— Что это? — спросил я, удивленный.
— Карта Руси — ответил Митро, довольно улыбаясь — от самого Киева до дальних рубежей. Раздобыл ее специально для тебя.
Я провел рукой по шершавой поверхности кожи. Это была не просто карта, а целый мир, развернутый передо мной. На ней были обозначены города, реки, леса, дороги — все, что когда-то казалось мне далеким и непонятным.
Да, примитивно и с ужасными пропорциями, но для этого времени — это просто чудо.
— Откуда она у тебя? — спросил я, все еще рассматривая карту.
— Неважно — отмахнулся Митро — главное, что теперь она твоя. Я подумал, что тебе пригодится. Говорят, у тебя тут дела назревают, так что, может, взглянешь на свою будущую страну? — Он подмигнул мне, хитро блеснув глазами.
Я усмехнулся. Страну? Империю!
— Ну, посмотрим — ответил я — посмотрим, как все пойдет.
Раньше я не обращал внимания на такие вещи — я больше привык к делам здесь и сейчас — но теперь, глядя на карту, я думал: вот она, вся моя будущая империя, если все получится.
Добрыня склонился над картой, тоже изучая её.
— Хорошая работа, Митро — одобрил он — пригодится.
Алеша посмотрел на карту с недоверием.
— Зачем нам эти мазюки? — пробурчал он — лучше бы топоры принес хорошие, каленные.
Ратибор же промолчал, но я заметил, как он пристально смотрит на карту.
— Спасибо, Митро — сказал я — это действительно ценный подарок.
Этот суд — это не просто место, где меня будут судить. Это место, где будет вершиться история. Где будут решаться судьбы тысяч людей. И я должен сыграть свою роль так, чтобы эта история пошла в правильном направлении.
После всех раздумий, я наконец понял, что мне делать. Я не просто так оказался в этой передряге. Не просто так выжил. И не просто так оказался в центре этих событий.
Игорь, конечно, спутал все мои карты. Но если уж он тут появился, то почему бы не использовать его в своих целях? На этом суде нужно не защищаться, а нападать. Нужно перевернуть все с ног на голову, как я и люблю.
Я решил, что Хакона я, конечно, разоблачу. Но я сделаю это так, чтобы каждый горожанин возненавидел его. И пусть потом хоть один человек скажет, что он достоин быть князем.
А когда Хакон будет повержен, я присмотрюсь к Игорю. Посмотрю, чего он хочет. Может, он и не так уж плох, как мне кажется. Возможно, мы сможем договориться. Хотя, если он будет носителем системы, то будет сложно. Возможно, он не согласится отдать мне власть. Ну, посмотрим. Главное, чтобы он мне не мешал.
Пришло время захватить власть в свои руки. И сделать это не исподтишка, а открытоЯ оглянулся на свой ближний круг. Добрыня, Алеша, Ратибор и Веслава. Митро не в счет. Огнеяр — тоже. Но его здесь и нет.
— Завтра, — сказал я громко, привлекая внимание, — будет решающий день. Мы встанем на ноги и заявим о себе, как о силе.
Они кивнули.
— Я буду говорить, — продолжил я, — а вы должны меня защищать. И не позволить никому меня остановить. Это важно.
— Мы тебя не подведем, — заверил Добрыня.
— Я знаю.
— Духи говорят, — промолвил Ратибор, — судьба ждет тебя.
— Ну вот и отлично, — сказал я, хотя и не понял, что он имел в виду.
Веслава смотрела на меня с грустинкой во взгляде.
— Я готова, — сказала она.
Мой путь к трону становится все более реальным.
Я лег спать, но сон не шел. Я думал о завтрашнем дне. О Хаконе и Игоре. О Душане и Ярополке. О своих людях и о будущем. Завтра будет решающий день.
Скоро наступит утро. Завтра — суд.
Если бы я знал чем все это закончится, то никогда бы не уснул.
Глава 19
Интерлюдия.
968 г., весна, г. Переяславец.
Терем князя Хакона
Вечер опустился на Переяславец, окутывая город в сумрак. Факелы, прикрепленные к стенам княжеского терема, отбрасывали дрожащие тени. В просторной, но мрачноватой столовой, за длинным дубовым столом, на котором красовались блюда с тушеной дичью, жареной рыбой и различными соленьями, ужинали князь Хакон и его брат Игорь.
Хакон, восседавший во главе стола, как король на троне, выглядел самодовольным. Его щеки раскраснелись от выпитой медовухи и он с удовольствием отправлял в рот куски жирной дичи, не замечая, как капли жира капали на его дорогую одежду. Его движения были размашистыми. Он был настолько уверен в своем превосходстве, что даже не допускал мысли о какой-либо угрозе его власти.
Игорь же, напротив, выглядел собранным. Его движения были сдержанными, а взгляд острым. Он ел мало, больше наблюдал за братом, изучая каждый его жест. Лицо князя было задумчивым, будто он пытался разгадать какой-то сложный ребус.
Разговор между ними тек вяло и формально. Они обсуждали текущие дела княжества, стараясь избегать острых углов. Хакон с удовольствием рассказывал об успехах своих последних дел. Ведь он был, по мнению самого Хакона, гениальным правителем, приносящим процветание всему княжеству, а Игорь лишь изредка вставлял короткие реплики, внимательно слушая брата.
Однако, за этой внешней вежливостью чувствовалось скрытое напряжение и недосказанность. Они оба прекрасно понимали, что это лишь маска, за которой скрываются неприязнь и взаимное недоверие и что их отношения — это пороховая бочка, которая может взорваться в любой момент.
Под конец ужина, когда опустели кувшины с медовухой, Хакон, налив себе полный кубок, начал говорить об Антоне из Березовки. В его голосе прорезалось недовольство. Он говорил с презрением и свысока, как о ничтожной букашке, которая осмелилась ему помешать.
— Этот выскочка, — выплюнул Хакон, — возомнил себя князем, и бросил вызов моей власти.
Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь собственной силой.
— Но ничего, — продолжил он, — завтра суд. И я положу конец всему. Он будет показательно наказан. Это будет уроком всем остальным, кто посмеет мне перечить.
В его голосе звучала самоуверенность. Он был уверен в своём превосходстве, в том, что он является непогрешимым. Он не допускал мысли о том, что что-то может пойти не по плану.
Игорь, выслушав брата, сделал глоток медовухи и сдержанно заметил с легкой долей иронии:
— Недооценивать противника — опасно, Хакон. Антон, по слухам, не так прост, как кажется.
Он пытался предостеречь брата от опрометчивых действий.
— Будь осторожен, — добавил он, не отрывая от Хакона своего взгляда.
Хакон отмахнулся от его предостережения.
— У меня всё под контролем, брат, — сказал он снисходительно, — Я раздавлю его, как клопа, не сомневайся.
Игорь лишь едва заметно усмехнувшись, поднял кубок и произнес тост:
— Что же, желаю тебе удачи, брат. Пусть боги будут на твоей стороне.
На этом их разговор закончился, каждый из них ушел в свои покои, унося с собой свои мысли и планы.
Хакон долго готовился к этому дню. Он знал, что приспешник его дяди — князя Святослава, будет лишней фигурой в политике княжества. Хакон знал многое из того, что планировал Святослав. Поэтому, когда Огнеяр сообщил об этом старосте, Хакону пришлось повнимательнее быть с отдаленным селом — Березовкой. Последней каплей стало то, что Огнеяр тоже проявляет интерес к этому Антону. Нужно было убрать этого выскочку. Именно поэтому Хакон вызвал Антона на суд, сделав вид, что поддался уговорам Душана и Ярополка. Главным обвинением было отсутствие подати от Березовки. Хакон знал, что Святослав освободил это село от любых податей. Но Святослава нет, есть Хакон. На этом и хотел сыграть князь — прибрать к рукам село, если Антон воспротивится подчиняться Хакону. Уже потом он узнал о том, что Антон захватил соседей и объявил себя князем. Он уверился в своем решении наказать строптивца.
А князь Игорь не мог уснуть. Он прибыл к брату из Киева. Там родичи вовсю воюют друг с другом. Рюриковичами себя объявляют все кому не лень. Уже дошли до того, что раз в бою вместе воевали с ворогом, то значит стали боевыми товарищами, родней. Да чего уж там — братьями стали, единым родом, Рюриковичами стали. Оттого и метят на престол киевский.
Игорь хотел выпросить у брата войско для того, чтобы захватить власть в Киеве, но это было сложно. Во-первых у самого Хакона в городе что-то не спокойно. Во-вторых, Хакон не спешил помогать из-за того, что сам хотел прибрать к рукам Киев. А в-третьих, ни у Игоря, ни у Хакона не было главного — достаточного количества денег.
Вот и мучился Игорь, не зная как поступить. У него самого было всего два десятка дружинников. У Хакона же — не менее четырехсот. Как Игорю захватить Киев — не ясно.
Конец интерлюдии.
968 г., весна, г. Переяславец.