ме: Новгороду нужен не просто купец, а тот, кто город встряхнет, кто торговлю наладит и народ за собой поведет. Вран с его ладьями мог бы, но предаст при первой же угрозе. Дрык усидит на месте, но не поднимет ничего нового. Олег же — крепкий, честный, с хазарами дела крутит, да и народ его знает как порядочного, хотя и прижимистого. Но купец и должен быть таким.
Я поднял глаза на Добрыню, ткнул пальцем в имя Олега.
— Этот, — сказал я. — Олег. Слыхал про него?
Добрыня задумался, провел ладонью по бороде, будто память ворошил.
— Слыхал, — ответил он. — Человек твердый. Не из тех, что хвостом виляют. Меха его в Киеве брали, когда я там дружину снаряжал.
Ратибор наклонился к бересте, прищурился, будто буквы разглядывал.
— А Вран? Ладьи у него есть, серебро водится.
— Водится, — согласился я. — Да только он с византийцами шептался. Веслава следила, видела, как он их людям мед подносил. Не верю я ему.
— А Лрык? — не унимался Ратибор. — Стар, но надежен.
— Старость — не порок, — сказал я. — Но сил у него нет. Новгород не удержит, если буря грянет. Олег — он в деле проверен. Не запятнал себя, честен, крепок, народ его уважает.
Ратибор откинулся назад, скрестил руки. Добрыня посмотрел на меня задумчиво.
— Олег, значит, — сказал он. — Выбор твой, княже. Только пусть докажет свою преданность престолу.
— Докажет, — ответил я. — Зови его, Ратибор. Пусть явится к полудню.
Ратибор поднялся, шагнул к двери, а я повернулся к Добрыне.
— Наместник нужен, чтобы город ожил, — сказал я. — Торговля, ремесла, склады. Олег это потянет, если ему путь указать.
Добрыня согласился.
— Потянет, — сказал он. — Только казны дай. Без серебра он ни складов не построит, ни людей не соберет.
— Дам, — ответил я. — Из того, что с купцов-предателей взяли, выделю долю. Но пусть работает. Алеша еще шерстит город, выявляет негодников.
К полудню явился Олег. Дверь отворилась, вошел мужик лет сорока, крепкий, с широкими плечами, но без лишней спеси. Борода у него была аккуратно подстрижена, рубаха чистая, а в руках он держал шапку, не зная, куда ее деть. Я указал ему на лавку напротив.
— Садись, Олег, — сказал я. — Дело есть.
Он сел, положил шапку на колени, посмотрел на меня с интересом. Я взял грамоту, которую писцу велел заранее нацарапать, и протянул ему.
— Наместником тебя ставлю, — сказал я. — Новгород в твоих руках будет. Поднимешь его — честь тебе. Провалишь — сам знаешь, что бывает.
Олег, округлив глаза, взял грамоту, развернул, пробежал глазами. Лицо его не дрогнуло, только брови чуть приподнялись.
— Великий князь, — сказал он с легким волнением в голосе, — это дело серьезное. Что делать прикажешь? Справлюсь ли?
Я откинулся на спинку скамьи, скрестил руки. Молодец, правильные вопросы задает.
— Торговлю подними, — начал я. — С хазарами, с булгарами волжскими — путь наладь. Склады новые построй у Волхова, чтобы меха да мед там держать, а не по дворам гнили. Самострелы делай — мастера найди у Степана, переяславецкого наместника, пусть учат людей. И охрану путей усилишь, чтобы разбой не гулял.
Олег слушал внимательно. Потом он поднял взгляд.
— Склады — дело доброе, — сказал он. — У Волхова место есть, я знаю. Только лес нужен, да люди. И серебро на охрану. Дружина твоя поможет?
— Поможет, — ответил я. — Алешу с десятком воинов дам, он разбойников прижмет. Лес бери из окрестностей, казна часть оплатит. Но ты и сам шевелись.
Олег кивнул, будто уже прикидывал, с чего начать.
— Сделаю, княже, — сказал он. — Торговлю подниму. Хазары меха любят, а булгары серебро везут. Только склады сперва, потом пути.
— Так и делай, — сказал я. — Иди, готовься. Завтра на вече тебя всем миром и выберем.
Он поднялся, поклонился, не низко, но с уважением, и вышел. Оправдал он мои ожидания. Олег — человек дела. Не из тех, что языком мелют, а руками ничего не держат.
К вечеру я собрал вече. Вышел на площадь, где уже собрался народ — мужики в рубахах, бабы с детьми, купцы в кафтанах. Все смотрели на меня. Я поднял руку, и шум стих.
— Новгород! — голос мой разнесся над площадью. — Время тяжелое, враги близко. Но мы стоим. И стоять будем. Нужна мне помощь. Хочу наместника поставить в городе. А выбрать его хочу средь вас.
Началась сутолока. Люди Веславы начали выкрикивать имя Олега. Кто не сразу понял что происходит, упустил шанс. Олег степенно вышел на помост.
Я продолжил, сжимая в руке грамоту. Надеюсь народ не задумается о том, что имя-то уже вписано в грамоту.
— Что же, это ваш выбор. Одобряю. Олег, купец ваш, наместником моим станет. Торговлю поднимет, город укрепит. За ним следите, но и помогайте. Вместе выстоим.
Народ загомонил. Олег вышел вперед, поднял грамоту, показал печать. Кто-то крикнул: «Дело говорит князь!», другие подхватили. Новгород должен стать не просто городом, а крепостью, что ни одна тварь не возьмет.
Я вернулся в терем, сел у стола. Добрыня с Ратибором уже ушли — один к дружине, другой к лазутчикам. Передо мной лежала та же карта, но теперь я видел на ней не только врагов, а еще и свои шаги. Олег — первый. Он поднимет торговлю, даст казне серебро, а мне — время, чтобы стены крепче сделать, людей собрать, врагов прижать.
Я провел рукой по лицу, чувствуя, как усталость давит на плечи.
За окном темнело, Новгород затихал, только где-то вдали доносились голоса да стук топоров — люди Олега уже копали под склады.
Стены города старые, бревна местами трухой пошли, а люди вымотались. Надо их поднять, дать силу, а для этого нужны очки влияния. Без них Вежа ничего не даст, а мне много чего надо: стены крепче, казна полнее, дружина больше. Я откинулся на спинку скамьи, закрыл глаза. Пора звать эту рыжую бестию.
— Вежа, — позвал я ее с легкой насмешкой. — Вылезай, поговорим.
Воздух дрогнул, и она явилась. Рыжая, с зелеными глазами. Волосы мокрые, липли к плечам, рубаха обтягивала тело так, что я невольно отвел взгляд. Она шагнула ко мне, босые ноги шлепали по полу, оставляя влажные пятна, и улыбка ее была острой, как лезвие.
— Звал, княже? — голос ее был мягкий, с ехидцей. — Скучал, поди? Но ты сам виноват, что я в таком наряде. Из душа выдернул меня.
— Ты же система, не выдумывац, — фыркнул я. — Дело есть. Новоград укрепить надо. Стены, люди, казна. Давай задание, но чтоб быстро, не на месяцы. И очков побольше, не жмись.
Она скрестила руки, натягивая мокрую ткань и обтягивая рельеф груди.
— Торопишься, — сказала она. — Но это и к лучшему. Ладно, дам тебе «Укрепить стены Новгорода». 5 000 очков. Бери, не ворчи.
Я фыркнул. Пять тысяч — это она серьезно? После боя с Сфендославом и его «носителями» я из нее десять выжал, а за Новгород семь дала.
— Пять? — я нахмурился. — Ты за титул Великого князя семь тысяч дала, за «носителя» десять. А тут стены — основа города. Давай семь, и бонус, если за неделю управлюсь — тысячу. Не обеднеешь.
Вежа рассмеялась, звонко, но с подковыркой. Наклонилась ко мне, ее волосы качнулись, а запах трав ударил в нос.
— Хитер, Антон, — сказала она. — Шесть тысяч дам, но бонус — только пятьсот. И стены чтоб крепкие, не просто дырки замазать. Идет?
Я прищурился. Шесть тысяч — уже лучше, но пятьсот бонуса — это мелочь. И тут меня осенило: она же говорила, что можно торговаться на текущем ранге системы, а я могу ее подловить.
— Погоди, — сказал я, подняв руку. — Шесть тысяч — ладно. Но бонус слабый. Давай так: тысячу сверху, если за неделю сделаю, и еще кое-что. Ты ж хочешь живой быть, верно? Вижу, как тебе охота из головы моей вылезти да по миру шастать.
Она замерла, ее глаза расширились, но тут же сузила их, будто щелку сделала.
— И что ты, княже, мне предложить хочешь? — спросила она, голос ее дрогнул, но ехидство не ушло.
— Конем тебя сделаю, — сказал я, усмехнувшись. — Или птицей, выбирай. Ранг позволяет, могу тебя воплотить. Будешь рядом скакать или летать, а не только в голове моей ныть. Но за это сто тысяч бонуса дашь.
Вежа выпрямилась, уперла руки на бедра, посмотрела на меня сверху вниз.
— Конем? — переспросила она. — Это я, значит, под седлом твоим пыхтеть буду? Или птицей — в клетке сидеть? Верно шутишь так, княже.
— Не в клетке, — сказал я. — Вольной птицей, орлицей, к примеру. Или конем без узды, сама по себе. Хочешь живой быть — соглашайся. А нет — сиди в голове.
— А Святослав меня замуж звал, вообще-то, — промурлыкала Вежа.
— Я не Святослав. Решай уже.
Она задумалась, провела пальцем по губам, будто прикидывала плюсы и минусы. Я видел, как ей хочется. Насколько это возможно для системы. Но сдаваться просто так она не станет.
— Ладно, — сказала она наконец. — Шесть тысяч за стены, тысяча бонуса, если за неделю. И птицей меня сделаешь, но не орлицей — соколом. Чтоб быстро летать. Только не сейчас, попозже, когда время будет. А то знаю я тебя — замучаешь меня своими приказами. И не сто тыщ, а десять. Идет?
Я усмехнулся. Хитрит, но попалась. Сокол — это даже лучше, разведку вести сможет. А отсрочка мне на руку — не готов я пока с ней рядом жить, в голове-то еле терплю.
— Идет, — сказал я. — Начинай отсчет.
Она махнула рукой, и перед глазами вспыхнули цифры: «Задание: Укрепить стены Новгорода. Награда: 6 000 очков влияния + 1 000 бонус. Срок: 7 дней». Потом добавила, с улыбкой: «Сокол — твоя идея, княже. Не забудь». И пропала, оставив легкий холод в горнице.
Утром я собрал людей. Вышел во двор, где уже ждали плотники, каменщики и десяток дружинников с Алешей во главе. Народ смотрел на меня устало. Тут собрались те, кто «накосячил». Освободил местную тюрьму, там в основном ворье сидело. Часть людей — предатели купцы, их семьи и работники. А мастеров, плотников и каменщиков, я нанял за свой счет.
— Стены чиним, — сказал я. — Не просто чиним, а крепость строим. Семь дней у нас. Лес берите из бора за рекой, камень — из старых укреплений у южной башни. Алеша, ты за порядком смотришь. Кто ленится — гони в шею. А можно и изгнать даже из города.