м кустарником.
Маргарита непроизвольно сжалась от стыда, представив, как пришлось бы взглянуть ему в глаза. Она подслушала не касающийся ее разговор и – самое ужасное – была обнаружена. Что ей теперь оставалось делать? Сразу извиниться перед ним за эту оплошность? Или делать вид, что ничего не произошло, как это делала Дарья Сергеевна?
О, встреча со Странником представлялась ей сущим кошмаром!
– А мне нравятся короткие волосы! – воскликнула Мила, очевидно, кому-то возразив, и Маргарита очнулась, как ото сна.
– Да? Спасибо, – улыбнулась Полина.
– Я бы тоже подстриглась. Вот выйду замуж и отрежу эту ужасную косу!
– Для это надо выйти замуж?
– Конечно, – рассмеялась Мила, взмахнув красными волосами. – Ведь тогда мне не будет страшно за свою потерянную силу, меня будет защищать муж.
– А, все ясно, – Полина многозначительно посмотрела на Маргариту: мол, вот как решается эта проблема.
– Думаю, мы пришли, – окликнул всех Антон. – Вон конюшни.
Майя остановилась, нервно заламывая пальцы:
– Как страшно!
– Брось, тебе надо будет просто скакать на лошади.
– Айсулу, ты правда считаешь, что испытание состоит в том, чтобы просто скакать на лошади? – Майя повернулась к подруге.
– Не уверена, но… – замялась та.
– Где же все-таки Митя с Севой? – спросил Антон.
– Странно, что их до сих пор нет, – отозвалась Василиса.
– Да зачем они вам сейчас… – Полина не договорила, увидев, как открылись двери конюшни. Маргарита и окольники повернулись: из-за дверей показалась Дарья Сергеевна в длинном летнем платье, которая вела за собой скакуна из Росеника.
Маргарита не очень хорошо разбиралась в лошадях, поэтому не могла назвать ни породу этой лошади, ни даже ее масть: гладкая белоснежная спина и вьющаяся бледно-золотая грива заставили ее подумать о каком-то волшебном вмешательстве в облик существа.
Когда Дарья Сергеевна засмеялась, сказав что-то лошади, а та в ответ несколько раз кивнула, Марго усомнилась в реальности увиденного. Что-то необычное было в глянцевой бело-голубоватой спинке животного и блестящей длинной гриве…
– Доброе утро. Я рада, что вы пришли поддержать Майю в полном… почти в полном составе. – Лиса протянула Майе сбрую. – Это тебе. Здесь все, что нужно, чтобы сегодня выиграть. Пойду проверю, все ли в порядке в конюшне: скоро придут ребята из других команд за инвентарем, так что вы пока знакомьтесь с…
Она улыбнулась, указав на лошадь, развернулась и направилась к конюшне.
– О, Сварог, что за прелесть! – первой воскликнула Айсулу и протянула лошади руку.
– Анисья должна на нее взглянуть, – сказала Полина.
– Она обожает лошадей, – отозвалась Маргарита, очарованная странным скакуном. – Но я уверена, что ничего подобного даже она не видела. А почему Сева стоит в стороне? Он уже видел это чудо? И вообще, когда он появился?
– Не знаю, – пожала плечами Полина с задумчивой улыбкой. – Я же не слежу за ним в отличие от Милы.
Майя, как и все, пораженная красотой лошади, наконец обрела способность двигаться и прильнула щекой к гладкой морде. Лошадь смирно стояла, позволяя гладить себя, трепать по челке и хлопать по шее.
– Ну что за красота! – не унималась Айсулу, теребя лошадиное ухо. – Такая красавица, такая мягкая шерстка! У нас в Небыли полно прекрасных скакунов на любой вкус, но таких премилых нет. И где вы ее взяли?
– И правда, – воскликнула Маргарита. – Где? Мы не видели ее раньше.
– Может, это лошадь из конюшни Муромцев? – спросила Полина.
– Я не пойму, что с ней не так. У нее странная морда, да?
– Почему?
– Я же говорю, не могу понять, что в ней не так. Но все равно она просто замечательна, – сказала Маргарита.
– Да, лошадка, что надо, – подтвердил Антон.
– Это не лошадка, – серьезно заявила Василиса, обойдя животное вокруг. – Вообще-то это конь.
– Вася, это и правда важная деталь! – захохотала Полина.
– Но разве Дарья Сергеевна не говорила, что это лошадь? – удивилась Мила. – Наверное, мне показалось.
– Представь, как ему обидно, что все зовут его лошадкой, когда он, оказывается, жеребец.
– Кто это тут? – послышался голос Анисьи, и Маргарита обернулась к подруге:
– Наконец-то ты пришла! Анисья, смотри, жеребец не из ваших конюшен? А то мы никак не можем понять, откуда он взялся.
– Нет, не из наших. О, какой лапочка! Он просто чуд…
Она приблизилась, вытянула руку, но так и застыла, не коснувшись теплого лошадиного носа, и выражение ее лица медленно – так, что Маргарита успела заметить каждую изменившуюся черточку, – из восторженного превратилось в изумленное.
– Это же… – тихо проговорила Анисья, – Это же ты! – Она продолжала смотреть в глаза коня так пристально, словно в них показывали захватывающий фильм. – Ты! – воскликнула Анисья. – Митя!
– Митя? – спросила Айсулу. – Так это ваш конь? Его так зовут?
– Наш конь? Да нет же! Это мой брат!
– Где?
– Вот! – Анисья шлепнула коня по морде. – Опять обманул всех? Да?
Конь недовольно фыркнул и отступил назад.
– Анисья, ты уверена? – взволнованно спросила Маргарита.
– О, конечно, я уверена! Он дурит вам голову! Научился оборачиваться конем и никому не сказал – очень в его духе. Ну давай, превращайся обратно. – Она потрясла коня за ухо.
– Не умеешь ты хранить тайны! Вот не умеешь! – неожиданно для всех ответил конь голосом Мити Муромца, и после яркой вспышки света перед всеми предстал он сам в своем обычном виде. Девочки ахнули и отпрянули. – Как ты меня узнала?
– Твой глупый взгляд я ни с каким другим не спутаю, превратись ты хоть в навозного жука. В белого навозного жука.
– Не расстраивайся, на самом деле тебе повезло, что у тебя такая проницательная сестра, – сказал Сева и, приобняв за плечо Василису, добавил: – И еще повезло, что у твой сестры такая наблюдательная подружка, потому что, если вдруг тебе покажется, что ты лошадь…
Все засмеялись, а Василисе пришлось спрятать в ладонях покрасневшее лицо.
– Прости, – пропищала она, поглядывая на Митю сквозь пальцы. – Если бы я знала… если бы я знала, что это ты… Я бы не стала…
Митя странно улыбнулся, будто хотел что-то ответить, но так ничего и не сказал. Маргарита поняла, что в неловкой ситуации оказалась не только Василиса, но и он сам… еще бы! Неплохая тема для скандальной статейки в журнале «Тридесятый Вестник».
И тут же, подумав о Мите, как о наследнике сокровищ, она перевела взгляд на Майю, которая, как и говорила Полина, глазела на Муромца и казалась смущенной не меньше него самого.
– Разве перевертыши допущены к участию в этом испытании? – нарушил молчание Антон, и все мигом оживились: такой вопрос приходил в голову и остальным.
– Да, как видишь. Я оборачиваюсь обычным конем: не пегасом, не кентавром, – так что, по сути, я ничем не отличаюсь от остальных скакунов.
– И что от нас требуется? – спросила Майя, делая упор на слове «нас», чтобы остальные окольники не забывали, что не только Мите, но и ей придется сегодня бороться за команду.
– Немного, если верить словам Дарьи Сергеевны, хотя она и предупредила, что перед испытанием будут даваться лишь некоторые наводки. В общем, она сказала, что мне надо прыгать выше головы, а тебе держаться в седле при любых обстоятельствах, даже если руки тебе свяжут.
– Ого-о-о… – протянула Мила, а Антон присвистнул.
– Ты сможешь? – Митя обратился к Майе.
– Да! – уверенно ответила та. Маргарита рассмеялась над выражением ее лица: с таким, по ее мнению, Майя должна была ответить Муромцу, предложи он ей руку и сердце.
– Послушай, Муромец, – вмешался Сева, – а ты не уточнил, выше чьей головы ты должен прыгнуть?
– Нет, – только осознав возможный подвох, Митя медленно повернулся к другу и растерянно заморгал.
К пяти часам зной, весь день вынуждавший окольников сидеть дома, не ослабел, но толпа зрителей собралась огромная. Все рассаживались по местам, разглядывали соседей и незнакомцев из других городов, то и дело слышались восхищенные приветствия, адресованные наследникам древних магических семей. Анисью так и сопровождал Боевой маг из Дружины, но стоило ему отвернуться, рядом тут же возникал очередной желающий приложиться губами к ее ручке.
– Удачи вам! – сказала Полина друзьям и помчалась наверх, на самый последний ряд трибун, расположенных амфитеатром.
– Спасибо, – отозвалась Анисья – единственная, кто расслышал ее в нарастающем гуле, – и прибавила шагу, чтобы успеть занять пустующее место рядом с Севой, пока никто из окольниц не сделал этого раньше.
Майя и Митя сели с краю и ни с кем не разговаривали, с волнением глядя вперед: там на небольшом расстоянии от судейского стола возвышались три терема, чуть ли не подпиравшие своими крышами облака. На каждом из теремов был нарисован крылатый змей, чья морда с раскрытой пастью скрывалась далеко в вышине.
Митя то и дело переводил взгляд с подножия терема на его крышу, в частности, на изображенную морду змея, начиная догадываться, выше чьей именно головы предстоит прыгать. Вдоль проходов все еще толпились колдуны, вокруг болтали, слышался смех; судей за столом пока не было.
– Ну и жара. – Анисья поправила длинную косу, сложенную на затылке в колечко, и складки бледно-розового платья из тонкого сатина. Хотелось скинуть одежду и нырнуть в холодную воду.
– Да уж, – отозвался Сева, как и Митя разглядывавший три высоченных терема. – Надеюсь, поблизости есть где искупаться.
– Дарья Сергеевна сказала, здесь есть река. На общественный пляж она идти не советовала, а вот что-нибудь тихое и малолюдное нам вполне подойдет.
Взгляд Анисьи упал на пару молодых людей – один из них держал в руке свиток бересты. Эти двое медленно пробирались между рядами, иногда останавливаясь возле какого-нибудь колдуна для короткой беседы. И то ли парень с берестяным свитком почувствовал, что на него смотрят, то ли просто так поднял голову, но его взгляд внезапно встретился со взглядом Анисьи и вспыхнул испугавшей ее радостью. Парень что-то шепнул своему спутнику, и вдвоем они прямиком направились к тому ряду, где пестрела белыми, зелеными и черными плащами команда Лисят.