– Не человека, а нечисть.
Мила, Айсулу и Василиса с Анисьей быстро переместились на Маргаритин диван, приготовившись слушать. Сева несколько секунд пустым взглядом смотрел на гитару, о чем-то размышляя, а потом вдруг его лицо исказила недобрая усмешка:
– Хорошо. Раз хотите, чтобы я спел, я спою. Это будет колыбельная… на языке Сирен. Подойдет?
– Да! Да! – весело отозвались девушки и сели поудобнее.
Сева медленно провел пальцами по струнам. Давным-давно его мама пела ему эту песню перед сном. У мамы был высокий, очень чистый голос. И слова в песне казались такими красивыми… одновременно понятными и нет, будто и не слова вовсе… Как будто эта простая мелодия протекала сквозь сознание и полудрему всеми словами на свете сразу. Или как будто никаких слов вообще не звучало… ничего, кроме музыки, кроме плеска моря у подножия высоких скал, ничего, кроме шума ветра в ушах, кроме гула проходящих мимо кораблей.
Как под пеной морскою соль да песок сокрыт,
Как неведом воде ни страх, ни сомнений стыд,
Как пучиною манит юного моряка,
Только нет, не напиться ею, и от глотка
Соль наполнит тебя, о, станешь ты пеной пен.
Слушай песнь мою, нас много – сестриц сирен,
Мы тебя убаюкать можем, вдохни скорей
Пену жгучую грудью сильною, нет морей,
Океанов и рек, ничего больше нет, молчи,
Слушай песнь мою от рассвета и до ночи.
Ветер будет ласкать прибоем чело и стан,
Свет померкнет, и стоном взмолишься ты к устам
Моим сладким, холодной пеной тебя приму…
Никому не отдам, моряк мой, о, никому
Не достанется тело сильное, только мне.
И в холодной ночи, в пронзительной тишине
Сам попросишь глотка морского изведать ты,
Соль отринет твой страх, тебе поднесу воды
Я в ладонях своих, и сделаешь ты глоток.
Верь, моряк, так и будет, времени малый срок
И пройти не успеет, песню тебе спою,
Как качаются волны, с ними ты на краю,
Как под пеной морскою соль, что мое – мертво.
Будет песня сирен,
А после же —
Ничего.[3]
Через пару минут Сева сыграл последний аккорд и закончил петь. Тишина и покой охватили большую гостиную: Митя, не изменив своей идеальной осанки, спал, лишь склонив чуть набок голову; напротив него за столом безмятежно посапывали Майя с Антоном. Девушки на диване тоже спали, сбившись кучкой и положив головы на плечи друг другу: Василиса, Анисья, Маргарита, Айсулу, Мила…
Сева вздрогнул и быстро оглянулся. Лестница, ведущая на второй этаж, была почти не освещена, пространство под ней белело марлевым пологом от комаров, сейчас высоко поднятом, на кровати под ним, вся в тусклых бликах от люстры, сидела Водяная колдунья и изумленно глядела на Севу своими большими, блестящими глазами.
– Как ты это делаешь? – тут же спросила она, встала и осторожно приблизилась к Мите, будто не веря в то, что он действительно заснул.
– А как ты сопротивляешься… всему? – Сева задал ответный вопрос.
– Ты… – Полина словно его не слышала и теперь рассматривала Антона. – Как ты усыпил парней? Они же не девушки, чтобы вестись на твои штучки.
– На мои «штучки»? – переспросил Сева, не удержавшись от смешка. – Это новое название моей магии?
– Так как ты это делаешь? Почему они все спят?
– Здесь много причин. – Сева решил уступить – уж слишком настойчиво она спрашивала. – Во-первых, как Воздушный колдун, я могу управлять чужими мыслями и желаниями, если не встречаю сопротивления. Во-вторых, я же Сирена. И хоть мои «штучки», как ты выражаешься, не должны действовать на Муромца и на Антона, я все равно смог их усыпить. Эта песня – не простая колыбельная, которую поют детям. От нее заснет и Ирвинг, если не будет готов услышать ее и закрыться от воздействия на сознание.
– О чем она? – Полина перестала щелкать пальцами перед лицом Антона и повернулась к Севе. – О чем эта колыбельная?
– О любви.
– О любви? Колыбельная о любви? – недоверчиво переспросила Водяная колдунья.
– Да, а что такого?
– Кстати, о любви! – Полина вдруг что-то вспомнила и на шаг приблизилась к Севе, отчего он ощутил в груди легкую боль. И когда она опустилась на пол прямо напротив него, он непроизвольно вздрогнул, ощутив какое-то напряжение в воздухе. Его сердце на секунду замерло, затем сделало два быстрых удара и только после этого застучало в привычном ритме. – У меня к тебе один вопрос. Не очень скромный. Но ты просто обязан ответить честно. – Она нахмурилась.
Воздушный маг почувствовал, как совершенно неожиданно по его лицу разлилась краска. Что же это происходит?!
– Ну, раз обязан, – промямлил он.
– В последний раз, когда мы встречались в лесу для обряда, нас чуть не обнаружила Маргарита. И ты вызвался проводить ее до избушки.
– Да, – согласился Сева.
– Что ты с ней сделал?
– В каком смысле?
– В прямом! Ты просто… дошел с ней до нашего дома и все?
– Именно.
– Послушай. – Севе почему-то было неловко смотреть на Полину, на то, с каким серьезным лицом она к нему обращалась. Полная противоположность красавице Миле… Полная противоположность всем Такая белая кожа, белые руки, платье цвета воды и грозового неба. – Ты как-то повлиял на Маргариту, я это знаю. И это сыграло с ней злую шутку.
– Да, магия Сирен могла подействовать на нее сильнее обычного.
– Почему?
– Потому что твоя подруга была напугана и расстроена. Ее бдительность была на нуле, ее ничего не защищало. В таком состоянии человек быстрее всего попадает под чужое влияние.
– Но ведь ты не внушал ей ничего? – Тут Полина запнулась и сама слегка покраснела. Сева это заметил и снова вздрогнул. Смутив девчонку такой темой, он ощутил торжество мести. – Ничего запретного?
– В каком-то роде, – признался он, не стараясь скрыть усмешки. – Это происходит неосознанно, естественным путем. Так и работает магия нечисти. Твоя подруга не должна была увидеть ни тебя, ни Муромца. Воспользоваться своими чарами – это все, что мне оставалось, чтобы подавить ее способность думать.
– Но ты не знаешь, к чему это привело! – воскликнула Полина. – Сразу после тебя она встретила Славу и… и…
– И что? – улыбнулся Сева, на этот раз смело посмотрев ей в лицо, которое сильнее запылало.
– И то! Ты сам можешь догадаться, что произошло!
– Но с ней же все в порядке?
– Наверное! Но это было подло с твоей стороны! Мы с ней выросли с потусторонними и поэтому относимся к этому, может быть, не так серьезно, как нормальные колдуньи… Но все же Маргарите была необходима эта волшебная защита! Да и Александр Владимирович теперь не позовет ее помогать ему в сборе разных трав. Так что ты все испортил!
– Я поговорю с ней об этом сам, – отрезал Сева.
– Правда? Обещаешь?
– Вечер добрый. Простите, что без стука. – Дарья Сергеевна, появившись неожиданно, так и замерла на пороге. Сева с Полиной, сидевшие на полу друг напротив друга, резко обернулись. – А почему все спят?
– Сева пел песню, – Полина тут же указала на Воздушного колдуна.
– И она была настолько скучной? – Лиса прошла к столу и мягко приподняла за подбородок голову Майи. – Они заснули так крепко, что не просыпаются ни от наших голосов, ни от прикосновений. Попахивает Усыпляющим заклинанием.
– Нет, это из-за песни. Правда. Хотите на себе испробовать? – предложил Сева.
– Завтра начинается музыкальный фестиваль. – Дарья Сергеевна повернулась к Полине и Севе. – Вера Николаевна просила передать, чтобы маги из Росеника постарались вести себя прилично и не вели себя как вздумается хотя бы в ночь его открытия.
– Значит всем, кто из Зорника и Небыли, можно вести себя как вздумается, а нам нет? – уточнил Сева.
– Именно так. А еще завтра утром состоится последнее состязание. Всем быть в девять на трибунах. После сделаем перерыв на обед, а затем начнется объявление победителей. Вот, я принесла вам расписание выступлений музыкальных групп, которые приедут на фестиваль. – Лиса положила на край стола несколько листовок. – Какие-нибудь вопросы есть?
– Нет.
– Ладно, тогда хорошего вечера. – Перед самым порогом она внезапно обернулась, будто что-то хотела добавить, но только внимательно, без улыбки посмотрела на Севу с Полиной и вышла за дверь.
Глава девятаяПоследнее испытание
– Вот и настало время последнего испытания! – Августу Адамовичу не дали закончить фразу громкие крики зрителей.
– «Валокордин» – лучшие! – раздался чей-то возглас из толпы.
– Возможно, это состязание вас удивит. Победа в нем зависит не столько от силы, сколько от удачи. – Дивномор замолчал и таинственно улыбнулся, отчего черты его лица стали казаться еще острее, а нос явственно напомнил орлиный клюв. – Сейчас Вера Николаевна проводит ребят, выбранных для последнего состязания, в специальное помещение.
Он указал рукой на большой лиловый шатер, раскинувшийся недалеко от трибун.
– Его не было, когда мы пришли, – уже без удивления сказала Полина.
– Пора привыкнуть, – ответила Анисья и тут же снова повернулась к ней. – Полина? А ты что здесь делаешь? Тебя тоже не было, когда мы пришли.
– Я сбежала подальше от велиев. Лиса видела, как я уходила, но ничего не сказала – только подмигнула.
– Действительно, пора привыкнуть, что двери, колодцы, а теперь еще и шатры с Водяными колдуньями появляются из ниоткуда. – Маргарита придвинулась к подружкам и с сарказмом добавила: – а еще пора привыкнуть, что судьи очень доходчиво объясняют суть испытаний. Мне особенно про удачу понравилось. Как будто в остальных испытаниях она была абсолютно ни к чему.