— Так, может, и не говорить ничего? Расписаться по-тихому, и всех делов!
— Конечно, а она типа не спросит, откуда у него кольцо на пальце, штамп в паспорте и куда это он съезжает с чемоданами.
— Ну да, — я сникла. — Может, придумать длительную командировку? А там все как-то само рассосется.
— Ты что, не понимаешь? — Трагически изрекла Татьяна. — Никаких длительных командировок у него быть не может. Он под колпаком у Мюллера, то есть у мамы. Она следит, что и сколько раз в день он ест. Куда ходит, с кем общается! Она гладит его трусы и носки и складывает конвертиком! Моет и начищает его ботинки. И выдает ему обед в промасленной бумаге. Не потому, что контейнера нет, а потому что пластик вреден! Он с детства борется с ней, с переменным успехом. И каждая его вылазка ко мне — вне закона! С работой кое-как прокатило только потому, что она уже убедилась, что он действительно работал в бухгалтерии, и успокоилась на этом. А так он не может позже десяти прийти домой без справки из полиции.
— Кошмар! — я схватилась за голову.
— Угу, — подтвердила Танька.
— А почему ты думаешь, что я, такая как есть, безо всякого камуфляжа, подойду ей в качестве потенциальной невестки?
— Да ты посмотри на себя! — возмутилась Танька. — Сияешь как начищенный таз. Я тебя никогда в жизни такой красивой не видела. Так что не спрашиваю, что у тебя с Донцовым. Хороший мужик еще ни одной бабе не помешал.
Я покраснела, наверное. И чуть не лопнула от удовольствия. Сиять у меня до сих пор плохо получалось.
— Ладно, — вздохнула и поправила парик. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
По дороге к Софии Павловне мы с ПалЮричем молчали. Я настраивалась на роль, а он, как видно, действительно боялся свою маму.
Сюрприз получился. Она открыла дверь и даже на ее холеном лице, привыкшем сдерживать эмоции, промелькнуло изумление. Она перевела взгляд на сына, потом на меня, потом снова на сына, и тут заметила Лупиту, стоящую за нами. Рот ее непроизвольно приоткрылся, но она быстро взяла себя в руки.
— Здравствуйте! — с достоинством произнесла она. — Сынок, ты с … подругами?
— Нет, мам, — ответил он, подталкивая меня в квартиру. — знакомься, это Анжела.
— Здрасьти! — пошло протянула я. — Извините, руки не подам, — и показала свой гипс. — Войти можно?
Она посторонилась, пропуская. Я зашла, скинула сапоги, пальто, и пошла по комнатам, присвистывая.
— Вот это хоромы! Дочь, гляди!
Воспитанная и дружелюбная Лулу сделала над собой усилие, чтобы не броситься обнимать хозяйку дома. Смущаясь, пробормотала что-то на французском и кинулась ко мне. Прижалась, насколько могла, и делала вид, что она, как и я, только что вынырнула со дна социальной ямы.
Стол был накрыт на двоих, разумеется, как во дворце. Тарелочки, рядом вилочки, ложечки, хрустальный стакан, и персональная салфеточка.
— Девочки, идите мыть руки! Павлик, принеси еще два прибора, — скомандовала София Павловна, и я поняла, что потерпела фиаско как актриса. Многолетняя выучка педагога против моей бездарной игры — как слон против суслика.
— А что, покрепче ничего нет? — я решила не сдаваться. Внизу, в машине, меня ждет Танька, и уж она-то точно не пощадит.
Бабуля, не моргнув глазом, достала из шикарного, явно красного дерева, серванта, хрустальный же графинчик с какой-то темной жидкостью. И две рюмки.
Павлик меж тем притаранил еду. Какой-то салат, рыба, явно паровая, нарезку сыра и фрукты.
— Модет, пиццу закажем? — весело предложила я. — Или шаурму? Дочь, ты как насчет шавухи?
Лупита, давясь смехом, кивнула.
— Кстати, пока на берегу, хочу вам представить своих детей. Люська, покажи фотку.
«Люся» достала свой айфон последней модели, открыла фото с братьями-сестрами и показала Софии Павловне.
— Какие очаровательные ребятки! — вполне естественно восхитилась она. — И как зовут?
Обратилась она ко мне, и я поняла, что пропала.
— Ну-у, вот Люська, я ткнула в экран, это Вася, Петя, Ваня, Наташка, Ленка, Олька и Валюха.
— Прекрасно! А сколько Васе лет?
Все. Садись, два. Я завралась. Павлик стоял красный, как помидор.
— Ну что же, — продолжила София Павловна. — Повторю предложение. Мойте руки и садимся за стол.
Мы с Лулу понуро побрели в ванную.
Глава 35 Сватовство гусарки
Разумеется, в туалете я смыла дурацкий грим, отчистила зуб, вытащила подушку и сняла парик. Вышла к хозяевам уже в своем натуральном виде. Театрально раскинула руки и поклонилась. Лулу тоже перестала изображать кого-то другого и ослепительно заулыбалась. Даже ПалЮрич расслабился. Ему и самому, как видно, тоже не нравился этот спектакль. Конечно, София Павловна не устояла и улыбнулась ответно. Нет такого человека, кого бы не растопила эта солнечная девочка.
— Здорово вы меня раскусили! — восхитилась я.
Она пожала плечами.
— В первый же момент. Мне только интересно было, куда все это заведет. Мало я повидала школьных спектаклей? Но отдаю должное вашему апломбу и смелости. А теперь давайте знакомиться заново.
— Давайте! — согласилась я. — Майя, коллега и подруга Павла Юрьевича, а это Лупита, моя обожаемая названая дочь. К сожалению, завтра уезжающая в родные пенаты, в Иркутск.
— Ну так давайте скорее к столу! — скомандовала хозяйка.
За едой говорить было неприлично, так что мы вежливо поклевали салат и сыр, а хозяева полноценно поужинали. Наконец, пришло время чая, на стол был выставлен сервиз в розочках, печенье, цукаты. Надо было решиться как-то заговорить.
София Павловна выжидающе молчала.
Наконец, начал ПалЮрич.
— Мама, я должен тебе сказать новость. Я женюсь, мама.
София Павловна довольно кивнула, изрядно озадачив нас всех. Ее взгляд выбирал между мной и Лулу, очевидно, она решила, что это кто-то из нас.
— Нет, ее здесь нет. — пояснил Павел.
— Это моя подруга. — начала я. — Самая любимая, обожаемая подружка. Она замечательная. Веселая, красивая, умная, самостоятельная. И она очень любит вашего сына.
— Так почему же она сама не пришла? — поинтересовалась София Павловна.
Я решила не врать.
— Да боится вас. Вы же такая… Как школьный директор. А бояться директора нас учат с детства.
Она вздохнула.
— Знали бы вы, сколько это принесло мне неприятностей. Ни в одной компании никогда не пообщаться нормально, у взрослых людей такой вид, будто я их вызову к доске, а они урок не выучили. Вот и Павлик никогда меня ни с кем не знакомил. Я даже рада, что у него есть девушка.
Я прикусила губу. Как бы сказать, что девушке сорок один? И тут осенило. А зачем ей знать возраст? Пусть думает, что они ровесники.
— Ну, тогда надо пригласить ее саму, и вам познакомиться! Я спущусь вниз и приведу ее! Но сначала давайте сэкономим ваши и ее нервы и время.
Тут я торжественно встала и, поклонившись, пафосно начала:
— Уважаемая София Павловна! У нас купец, у нас товар, или наоборот, в общем, сватаем вашего сына за нашу Татьяну.
Она заулыбалась.
— А хороша ли ваша девица?
— Очень хороша! — встряла Лупита. — Самая добрая и красивая!
— А сколько вашей девушке лет?
— Тридцать пять! — выпалила я, пока ПалЮрич открывал рот. Он удивленно покосился на меня.
— А есть ли у красавицы дети?
— Сыночек, умница, красавец, живет у бабушки в Мурманске!
— А почему? — вкрадчиво поинтересовалась София Павловна.
— Мечтает стать подводником! — рявкнула я и вытянулась наизготовку.
— А профессия у вашей девушки есть?
— Конечно. Она инженер кадров в институте. И квартира у нее есть, и машина, дача. — поспешила добавить я.
Удовлетворенная ответами, мадам кивнула. Я пообещала тут же доставить девицу на смотрины, и выскользнула из дома.
Танька сильно удивилась, увидев меня без грима. Я ей подробно рассказала всю свою эпопею со знакомством и привела ее в тоску и уныние.
— Может и не знакомиться вовсе? Авось, и правда, само пройдет?
— Нет уж! — запротестовала я. — Начали, так давай доведем до конца.
Танька вздохнула и неохотно полезла из машины.
Когда я ее привела, будущая свекровь немного оторопела. Понятно, наша красавица кого хочешь сразит, но не до такой же степени.
— Здравствуйте! — произнесла эта Снежная Королева, настолько колюче и холодно, что я пожалела о своем решении привести Таньку, и очень захотелось увести ее.
Но не родился еще человек, который смог бы прогнуть нашу гренадершу. Ее глаза сверкнули, она выпрямилась, став еще выше ростом, выставила вперед свою шикарную грудь, тряхнула волосами.
— Здравствуйте. — В ее голосе зазвенела сталь.
Я села на диван к стеночке и очень хотела подтянуть ноги к груди. Казалось, сейчас разразится гроза. Лупита подошла, села рядом со мной
— Присаживайтесь! — София Павловна показала жестом на стул напротив себя.
Татьяна нарочито громко отодвинула его, села. Откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.
— Чай? Кофе? — Тем же ледяным голосом предложила хозяйка.
— Благодарю! — так же натянуто ответила Татьяна. — Предпочту что покрепче.
Бровь Снежной королевы приподнялась.
— Вы ведь за рулем?
— Павел отвезет нас домой. — не моргнув глазом, ответила Танька.
Один-ноль. Бабуля поджала губы. Не отпустить его — обречь трех беззащитных женщин, одна из которых, вероятно, вскоре будет нетранспонтабельна, добираться своим ходом. Она промолчала, налила свою наливку в рюмки и, взяв свою, подняла, приглашая Таньку сказать тост.
— За здравый смысл! — произнесла подруга, звякнула своей рюмкой о рюмку будущей свекрови и опрокинула наливку в рот. Потом поискала, чем бы закусить, и кинула просящий взгляд на будущего мужа. Тот мухой метнулся на кухню и принес сыр и нарезанное мясо. Танька поблагодарила его взглядом.
Это была такая говорящая сцена, что София Павловна сдалась. Отхлебнула немного из своей рюмки, закусывать не стала, посмотрела на Таньку в упор и неожиданно улыбнулась.