Взявшись за руки, они стояли на одном месте, пока их глаза не стали различать хоть что-нибудь. Но это что-нибудь оказалось так незначительно, что они были способны только тихонько, осторожно передвигать ноги. И приближение моря они чувствовали только по запаху.
– Всё пропало, – в голосе Русалочки чувствовалось отчаяние, – время идёт, а светлее так и не становится.
– Очень странно, такой тёмной ночи я не помню, – удивился Принц, – но всё равно мы не должны пока унывать.
– Ах, если бы мне хоть немного твоего спокойствия.
– А ты попробуй, и у тебя обязательно получится, – ласково предложил ей Принц.
Но как ни старалась Русалочка – успокоиться она не могла. Поиски казались ей всё более безнадёжными.
Они обошли весь берег. Присматривались к каждому предмету, который им попадался, но всё тщетно: ничто нигде не напоминало о сестре. Даже Принц и тот, по правде говоря, с каждым шагом терял надежду: ну что можно найти в такой кромешной тьме?
Видя потерянный вид Русалочки, он тоже страдал. Принцу было очень больно оттого, что ничем не может ей помочь. А как хочется видеть Русалочку смеющейся!
Долго ходили они по берегу моря. И всё безуспешно. Наконец, совсем уставшая, Русалочка почти повалилась на гальку. Принц сел рядом с ней. Некоторое время они сидели молча: Русалочка была погружена в свои думы, а Принц просто молчал. Почему-то он чувствовал себя виноватым: Русалочка привыкла к тому, что он сильный и всё может. А сегодня он беспомощен. Принц готов был отдать целое состояние, только бы помочь ей. Но луна на небе не появлялась, а значит, и сделать ничего нельзя было.
– Знаешь, Русалочка, если не сегодня, так завтра мы обязательно найдём твою сестру. Не может быть, чтобы каждая ночь была такой тёмной.
– Но завтра будет поздно. Завтра я не смогу прийти, – безучастным голосом проговорила Русалочка.
На самом деле ей хотелось громко-громко кричать. Кричать о том, что она не сможет прийти ни завтра, ни потом – никогда.
– Не придёшь... – Принц, казалось, был готов услышать что угодно, только не это, – но почему?
Бессвязные мысли пробегали в голове Русалочки со стремительной быстротой. Что она может ответить? Рассказать всё Принцу? Но стоит ли? Если бы она даже нашла сестру, ей всё равно пришлось бы расстаться с ним. А если не найдёт? Тогда придётся расстаться с морем, с отцом, с Морской Чайкой, с Додди, с землей, с Принцем... Но почему сегодня, когда Русалочке предстоит распрощаться с Принцем, так темно? Ведь она не может различить в этой кромешной темноте ни его голубых глаз, ни светло-русых волос, ни красивой линии рта, а ей так хочется увидеть всё это ещё хоть раз.
Слёзы безысходности и отчаяния бурной рекой хлынули из глаз Русалочки. Теперь она не пыталась сдержать и остановить их. Ей вдруг так захотелось, чтобы Принц обнял её, захотелось ещё раз почувствовать крепкое пожатие его сильных рук, вдохнуть аромат свежего дыхания.
И Принц не мог не почувствовать её настроения. Ведь именно к этому в настоящую минуту стремился он. Так, крепко прижавшись друг к другу, сидели они в последние минуты расставания.
– Сейчас мы как настоящие влюблённые, – в голосе Принца чувствовались горечь и боль. – И я не хочу верить, что это наша последняя ночь. И что бы ты ни говорила, Русалочка, я буду ждать тебя и завтра, и послезавтра, и каждую ночь.
А дочь подводного Царя всё плакала и плакала, не в силах остановиться. «Так вот кто такие влюблённые, – подумала она, – вот кому неустанно в парке поет Соловей. Какое же это счастье – сидеть прижавшись друг к другу, и слушать изумительное пение маленькой птички».
А как горько было Русалочке оттого, что не смогла помочь сёстрам, а они на неё так надеются. Она не оправдала надежды матери и, более того, лишила её возможности хоть когда-нибудь встретиться со своими родными.
От беспомощности, что он ничем не может помочь Русалочке, и от горя, что скоро навсегда придётся расстаться с ней, Принц, всегда такой сильный и уверенный, тоже заплакал. От волнения его голос и руки стали дрожать. И чтобы как-то унять эту дрожь и волнение, он стал перебирать руками гальку.
И вдруг под руку ему попался камушек необыкновенно красивый. В отличие от других, он был виден во мраке ночи. Принц положил камушек себе на ладонь и почувствовал, как от него исходит и разливается по всей ладони тепло.
– Смотри, Русалочка, какой чудесный камушек, – нежным голосом сказал Принц. – Знаешь, я заберу его себе. Красота и изящество этого камушка всегда будут напоминать мне о тебе.
– Нет, нет, – Русалочка даже вскочила, услышав это, – не надо. Я не хочу, чтобы что-нибудь напоминало тебе обо мне. С памятью обо мне тебе будет трудно жить. А я не хочу этого. Я и так причинила твоему сердцу много мук и страдания. Если уж нам и не суждено быть вместе, так пусть этот камушек, как и меня, похоронит море.
И выхватив камушек из руки Принца, Русалочка, что было сил, бросила его в море. И как только камушек коснулся воды, природа взбунтовалась, как и в первый выход Русалочки на берег: загремел гром, засверкали молнии, море словно встало на дыбы. А из воды показалась русалка – младшая из пяти заколдованных сестёр.
И вдруг стало тихо-тихо. Русалочка стояла, точно онемев, она ещё никак не могла понять, что произошло.
А русалка из моря звала её:
– Сестрица, Русалочка, скорее в море: уже начинается новый день.
И со всех сторон к Русалочке стали сбегаться расколдованные сёстры. Они обнимали её, целовали, благодарили Принца. А застывшая на одном месте Русалочка не в состоянии была раскрыть рта.
Из воды снова послышались призывные голоса. Теперь к русалке присоединились Додди и Морская Чайка.
– Скорее, скорее в воду, на небе зарождается новая заря!
А она не отводила своих огромных, широко раскрытых глаз от Принца.
– Я должна рассказать тебе, – начала она и ужаснулась. Голос показался ей не своим, а каким-то совершенно чужим, далёким. – Я должна...
Но, не дав ей договорить, сёстры подхватили Русалочку под руки и не повели, а, скорее, понесли её к морю. Ступая в воду, они одна за другой превращались в русалок.
И только теперь понял Принц, что его милая Русалочка – русалка. Он ещё раз посмотрел на море – и никого не увидел. Только еле заметные волны колыхали на воде белоснежное кружевное платье его милой Русалочки.
Глава пятнадцатаяВозвращение русалок
– Милая сестрица, – слышала Русалочка со всех сторон голоса сестёр, – как мы благодарны тебе.
– Если бы не ты, оставаться бы нам заколдованными всю жизнь, – говорит вторая сестра.
– Да, да, – вторит третья, – если бы не ты, Русалочка, мы бы больше никогда не увидели моря, не обняли бы нашего отца.
– Точно-точно, – подхватывает четвёртая, – мне пришлось бы всю жизнь прясть только паутину. А как мечтала я сплести новые шторки и коврики для нашего дома, сшить вам, любимые сёстры, новые наряды.
А пятая сестра, самая робкая и скромная, ничего не сказала. Только подплыла, нежно обняла Русалочку и поцеловала.
Возвращаясь домой в подводное царство, русалки не уставали обнимать, благодарить свою спасительницу. И как радовались они, попав в родную стихию. Они готовы были приласкать каждую рыбку, которые сотнями проплывали мимо них.
А Русалочка всё ещё была точно во сне. Она будто заново родилась. Ведь она уже мысленно попрощалась со всем, что ей было так дорого. Как всё-таки странно устроена жизнь: достаточно одного движения, чтобы самому подписать себе приговор – жить или умереть. Если бы она не забрала из рук Принца камушек и не бросила его в воду, она теперь была бы уже в царстве мёртвых, а сёстры никогда больше не увидели бы моря и не обняли бы своего отца. Зато как счастливы они теперь! «А я, – подумала Русалочка, – счастлива ли я?»
Но попытаться ответить на этот вопрос она не успела. Вдали показался дворец Царя.
В комнате Колдуньи всю ночь горел свет. И до рассвета она стояла на коленях перед волшебным камушком, стараясь помешать Русалочке и погубить её. «Сегодня или никогда», – думала ведьма. Что только она не придумала, чтобы помешать падчерице. «Но надёжнее всего, – решила ведьма, – спрятать луну. Тогда не только гальки не найдёт противная Русалочка, она и Принца своего не рассмотрит». И, как обычно в таких случаях, Колдунья зашлась от хохота. А потом с ещё большим старанием взялась за свою грязную работу.
Так, не отрываясь ни на минуту, просидела она всю ночь в ожидании чуда. Ах, как ждала она утра, чтобы вдоволь насладиться победой. Как будет она ликовать, когда сегодня за завтраком будет пустовать одно место. Представив убитого горем Царя, Колдунья снова залилась диким хохотом.
Она даже не скрывала своего смеха от посторонних. Ведь утром все её беды будут окончены. И она снова станет расцветать и молодеть.
Но встретить утро во дворце Царя ведьме не пришлось. Неожиданно волшебный камушек не потемнел, как того ожидала Колдунья, а, наоборот, светлел, светлел – и вдруг стал таким блестящим и сверкающим, каким он был, когда принадлежал прабабушке русалок. Колдунья ничего не понимала: её трясло и кидало из стороны в сторону, руки дрожали, рот приоткрылся, глаза выпучились. Всё было как в тот день, когда Колдунья из страшной старухи превращалась в юную красавицу.
Очнулась ведьма на полу. Опомнившись, она опрометью кинулась к окну – все шесть посейдоний буйно зеленели. От этой возмутительно-яркой, как показалось Колдунье, зелени у неё зарябило в глазах. Прямо от окна ведьма побежала к зеркалу. Так и есть, всё кончено – на неё смотрела толстая страшная старуха с длинным крючковатым носом, прищуренными глазами и совершенно лишённая губ.
– Проклятье, проклятье! – забилась она головой о стену, – она победила, эта ненавистная русалка победила! Что же делать? Что же мне делать? Ах да, надо побыстрее убираться отсюда, пока меня ещё никто не увидел в таком виде.
В одно мгновение Колдунья вправила волшебный камушек в ожерелье, одела его на шею и кинулась к двери. Дверь оказалась запертой. «Неужели всё стало известно?» – в ужасе подумала она, но тут же облегченно вздохнула: это же она сама и заперла дверь.