В сражение с немецко-фашистскими ВВС «Бриллиант» вступил едва ли не первым изо всего флота. 30 мая 1941 года сторожевик нес обычную службу по охране границы в районе губы Орлоака. Море было пустынно, над горизонтом стелились низкие кучевые облака, собиралась гроза… В 20 ч. 25 мин. наблюдатель на мостике «Бриллианта» заметил впереди по курсу выпавшую из густой грозовой тучи крылатую тень… Самолет! На сигналы о том, что его курс нарушает государственную границу, летчик не отреагировал и ничтоже сумняшеся вторгся в воздушное пространство СССР. Боевые инструкции велят в таких случаях сделать предупредительный выстрел – и «Бриллиант» расчехлил зенитные автоматы…
А самолет, аккуратно развернувшись… пошел в пике. И брызнула по надстройкам звонкая дробь пулеметной очереди! Тут уж не до предупреждений! Передав на базу сообщение о провокационной атаке, «Бриллиант» открыл заградительный зенитный огонь. Сбить немца не сбил, но отвернуть с боевого курса заставил.
В тот день во время боевого патрулирования еще дважды сторожевик подвергался попыткам демонстративной атаки с воздуха. К счастью, жертв в экипаже не было. Читатель, наверное, мог бы задать вопрос, почему зловредный воздушный стрелок не был попросту уничтожен… Но ведь война еще не была объявлена, между СССР и Германией действовал пакт о ненападении, и морских пограничников сдерживал строгий приказ не поддаваться на провокации. Сбить чужой самолет, пусть даже над своими территориальными водами, – это заведомо подвергнуться риску выступить в роли зачинателя боевых действий, не входивших до поры в планы Верховного командования.
Утро 22 июня 1941 года «Бриллиант» встретил в родном порту. В 3 ч. 50 мин. прогремела боевая тревога: прикрываясь туманной дымкой, на город шла волна немецких бомбардировщиков…
Один из них так и не смог прорваться ни к стоящим на рейде кораблям, ни к жилым кварталам раскинувшегося на базальтовых скалах городка – рухнул, завывая покалеченным мотором, в море под огнем 37-миллиметрового зенитного автомата «Бриллианта». За первую победу над врагом, одержанную через 10 минут после внезапного вторжения, зенитчики сторожевика были представлены к медалям.
Из воспоминаний бывшего командира сторожевого отряда контр-адмирала в отставке А. И. Дианова:
«В начале войны сторожевых кораблей на Северном флоте было немного, и это возлагало большую ответственность на пограничные суда, так как они с успехом могли выполнять функции противолодочных кораблей. Поэтому и легла на них основная тяжесть службы в боевом дозоре, в поиске подводных лодок, охране и сопровождении союзных конвоев. Достаточно напомнить, что только в 1941 году нами было уничтожено семь подлодок и десять самолетов врага. И здесь я особо хотел бы отметить экипаж “Бриллианта”. 12 июля 1941 года, когда “Бриллиант” шел в охранении транспортного конвоя, в 19 часов 48 минут наблюдатели обнаружили бурун вокруг перископа подводной лодки. Сторожевик полным ходом устремился к нему. Лодка, почуяв угрозу, тут же погрузилась. “Бриллиант” начал ее глушить глубинными бомбами – по площадям. Едва была сброшена первая серия бомб, на поверхности воды появились масляные пятна, поплыли какие-то обломки, мусор… Неужели попал с первого раза? Но германские подводники иногда хитрили – сбрасывали через торпедный аппарат содержимое мусорного бака, приправленное некоторой дозой отработанной смазки. Увидит противник мерзкое пятно на воде, решит, что лодка погибла, и оставит ее в покое, а она, зараза, меж тем лежит себе на дне – живехонька, готовится к новому прорыву на конвой. Но “Бриллиант” пошел на второй заход! После сброса второй серии бомб произошел сильный подводный взрыв, на поверхность выбросило несколько тел погибших немецких моряков.
Теперь уж с лодкой точно было покончено. Военный совет Северного флота объявил благодарность экипажу СКР-29».
Вторую субмарину «Бриллиант» потопил 14 июля 1941 года, когда вместе с напарником, таким же пограничником, «Жемчуг» эскортировал караван транспортов в районе губы Савихи. Немецкая субмарина выследила конвой и попыталась атаковать из полунадводного положения, но сторожевики артогнем вынудили ее нырнуть. Не хочешь 100-миллиметровый снаряд в рубку – нырнешь! А дальше – работа для акустиков… Примерно определив положение затаившейся лодки, корабли прошли прямо над ней и отбомбились. Глубина была невелика, а взрыв был такой силы, что разорванную буквально пополам лодку по частям выкинуло на поверхность.
Захват Мурманска мог обеспечить немецким войскам стратегическое господство в регионе и гарантированно лишал Советский Союз контактов с британскими союзниками. Поэтому 17 июля 1941 года фашистские горно-егерские дивизии начали отчаянное наступление вдоль дороги Печенега – Мурманск. Через сутки для поддержки наших войск, оборонявших острова Средний и Рыбачий, пришли пограничные корабли «Бриллиант», «Смерч» и «Айсберг». Шесть часов вели они огонь по врагу, подавили несколько артиллерийских и минометных батарей, накрыли большое скопление пехоты. Атаки фашистов, стремившихся прорваться через хребет Муста-Тунтури, были отбиты. Поддержанные огнем корабельной артиллерии, части Красной армии остановили дальнейшее продвижение врага и сорвали планы штурма города.
Флотский отряд, уже возвращавшийся в бухту Иоканьга, неожиданно подвергся массированной атаке с воздуха. Около сорока немецких бомбардировщиков обрушились на флотилию. «Смерч» и «Айсберг» успели отступить в полосу тумана. А «Бриллиант» чуть замешкался – и вся мощь немецкой атаки досталась ему… Из вахтенного журнала СКР-29 «Бриллиант»:
Атакован бомбардировщиками противника. Пикируют по три одновременно, фронтом. Сбросили несколько бомб. Одна бомба разорвалась по носу, в 50 метрах, вторая – в 40 метрах, третья – сзади по корме в 70 метрах. От сильных близких взрывов палубу накрыло водой, осколками и грязью со дна… От гидродинамического удара при близком разрыве в магистралях питьевой воды открылась течь. Самолеты атакуют волна за волной. Веду ураганный огонь из орудий и ДШК. На исходе боеприпасы…
Боеприпасов ему хватило на два часа непрерывной зенитной стрельбы. За это время были отражены восемь массированных атак с воздуха, сбит один юнкерс. Верткий и маневренный сторожевик отделался от небывалого налета даже без потерь в команде, а через 4 дня ремонта был готов к новым боям.
…А 12 мая 1942 года «Бриллиант» погиб в первый раз. Стоя на якоре Иоканьгского рейда, он каким-то образом проморгал звено юнкерсов, которое зашло со стороны низкого северного солнца и внезапно обрушилось на сторожевик с бомбами… Две бомбы взорвались прямо у борта, вскрыли обшивку, изрешетили небронированный бак вихрем горячих осколков… На палубе вспыхнул пожар, который экипаж тушил до последнего – до приказа покинуть тонущий корабль, отданного командиром – лейтенантом А. Косменюком. Политрук «Бриллианта» Павел Пономаренко, руководивший борьбой за живучесть, выполнить этот приказ не успел…
Из приказа по флоту:
«23 сентября 1943 года навечно зачислен в списки личного состава Иоканьгской ВМБ помощник командира по политической части сторожевого корабля СКР-29 “Бриллиант” старший политрук Пономаренко Павел Васильевич, который героически погиб вместе с кораблем во время налета вражеской авиации на Иоканьгскую ВМБ 12 мая 1942 года».
За отвагу и мужество в этом бою правительственных наград были удостоены члены экипажа «Бриллианта» старший лейтенант Добрик, лейтенант Гаврилов, старшина 1-й статьи Волков, краснофлотцы Гальцов, Кочнев и многие другие…
Казалось бы, тут и конец биографии отважного «Бриллианта». Но небольшие глубины в месте затопления и острая нехватка на театре боевых действий малых кораблей охранения заставили командование Северного флота задуматься о попытке поднять корабль. Водолазная экспедиция флота четыре месяца герметизировала корпус «Бриллианта» на дне. Кроме двух крупных бомбовых повреждений в обшивке СКР-29 водолазы насчитали… более 800 осколочных пробоин.
И все же он был поднят, отбуксирован с водоотливниками в Архангельск на верфь и восстановлен для новых сражений с неприятелем. Осенью 1944 года возрожденный к жизни сторожевик пришел в море Лаптевых – для участия в охране транспортных конвоев на этом участке Северного морского пути.
Долог путь по северным водам из пролива Вилькицкого к ледяному Диксону. 22 сентября 1944 года из моря Лаптевых этим маршрутом вышел транспортный конвой с грузом боезапаса и продовольствия для фронта. В охранении конвоя было семь сторожевиков. Впереди каравана прочесывали волны от мин четыре тральщика. «Бриллиантом» командовал старший лейтенант М. Махоньков, принявший корабль недавно – еще в ремонте.
Было 23 сентября, глухая северная полночь. В 1 ч. 13 мин. пополуночи наблюдательные вахты «Бриллианта» заметили в черной воде тонкий стальной стержень перископа, обрамленный вытянутым кольцом белой пены. И над зубьями холодной зыби тускло сверкнул в свете мощного прожектора отблеск линзы… Лодка! «Бриллиант» поднял тревогу.
При первых звуках ревуна, разорвавших чуткую тишину, лодка нырнула. Корабли охранения плотным кольцом окружили транспорты, расчехляя артиллерийские стволы, готовя к сбросу комплекты глубинных бомб. По волнам замелькали лучи прожекторов…
Внезапно слева по курсу «Бриллианта» под слоем свинцово-черной воды возникла серебряная дорожка – след торпеды. Смертоносная немецкая «сигара» шла прямо на транспорт «Революционер» – один из самых крупных кораблей в конвое, на борту которого находился и штаб каравана. Еще мгновение – и стальная «рыбина» вломится в высокий черный борт, оглушительный взрыв сокрушит переборки, впуская холодное море внутрь умирающего корабля, и гигантский – по сравнению с крохотным сторожевиком – пароход завалится в крене…
– Полный вперед! – коротко бросил старший лейтенант Махоньков в амбушюр переговорной трубы и передернул ручку машинного телеграфа…
Торпедный взрыв, казалось, расколол низкое ночное небо надвое. Выше мачт полыхнуло оранжевое зарево.