Тральщики поспешили подойти ближе к «Марине Расковой», чтобы оказать содействие в эвакуации пассажиров на остров. Но тут в кормовой части Т-118 с левого борта раздался сильный взрыв. По инерции тральщик бросило на борт и подало вперед, тут же прогремел еще один взрыв, и крохотный кораблик в считанные мгновения скрылся под водой. Двум другим пришлось застопорить ход. Думая, что конвой влип в минное поле, они начали сбрасывать в воду вешки, чтобы обозначить опасное место для других кораблей.
На борту погибшего Т-118 был и военный штаб конвоя. Старшина 1-й статьи Глухарёв помог контуженному капитану 1-го ранга А. З. Шмелёву доплыть до трального буя и оставался около него до подхода спасательной шлюпки. Краснофлотцы подняли из воды на шлюпку раненого инженер-капитан-лейтенанта М. И. Ванюхина, командира корабля капитан-лейтенанта С. М. Купцова, курсанта И. Горькова. Едва сменив мокрую одежду, спасенные отказались от отдыха в теплой каюте и тут же приступили к работе по спасению пассажиров «Марины Расковой», помогая спускать шлюпки и вынося на палубу личные вещи полярников, без которых в этих широтах не пережить зимы. Каперанг Шмелёв велел доставить себя на борт тральщика Т-114 и продолжил командовать конвоем, сосредоточив внимание на спасении людей.
Шлюпки «Марины Расковой», до отказа набитые народом, были спущены на воду, пришлось использовать и два носимых катера, присланных уцелевшими тральщиками, и даже два кунгаса, которые транспорт вез для полярников. Кунгас – это, по сути, огромная плоскодонная гребная лодка, которую местные рыбаки используют на промыслах. Особенность ее конструкции в том, что, будучи беспалубной, такая лодка берет на спокойной воде от 3 до 50 тонн груза, а сама при этом довольно легка: если рыбаки встретили на пути обширное ледовое поле, искать чистый фарватер для объезда не придется: можно всей артелью сойти на лед, вытащить туда же и кунгас и на двух его килях, как на санных полозьях, переехать препятствие волоком.
На первый кунгас сели около 65 человек; его принял на буксир катер одного из тральщиков и потащил к борту Т-116. Второй кунгас, имея на борту 46 человек, подошел к Т-116 на веслах. Почти три часа продолжалась спасательная операция, в результате которой на борту АМ-114 оказалось 200 эвакуированных с «Марины Расковой» и спасенные с АМ-118.
Катер тральщика продолжал бегать с эвакуантами между аварийным пароходом и своим хозяином, когда в 0 ч 15 мин заметил торчащий из воды тонкий черный стержень перископа, который тут же скрылся. Сигнал о присутствии подлодки приняли на борту Т-114, но не прерывать же спасательную операцию! Погода к ночи ухудшилась, усилился северо-восточный ветер, начало штормить, надо было как можно быстрее снять пассажиров.
Если здесь присутствует лодка, значит, она постарается первым делом добить пароход, который без хода представляет собой слишком лакомую мишень. Капитан Демидов принял решение снимать не только пассажиров, но и весь экипаж «Марины Расковой», оставив на борту лишь 8 человек, обеспечивающих швартовку катеров и шлюпок. И сам тоже остался, как полагается капитану.
Но немецкие подводники оказались хитрее. Прикрываясь от акустиков Т-114 шумом винтов его же моторного катера, они атаковали тральщик. Было около 0 ч. 45 мин 13 августа, когда у борта Т-114 раздался мощный взрыв, поднялся огромный водяной столб, тщедушный корпус буквально разорвало надвое, и спустя всего четыре минуты тральщик затонул со всеми, кто был на его борту.
Погиб и конвойный командир Шмелёв, и большинство детей полярников, ранее доставленных на борт тральщика кунгасами.
К месту гибели «сто четырнадцатого» подошел катер с Т-116, но из воды подняли только 26 человек. Все – профессиональные моряки, ни одного пассажира…
Поблизости от места гибели Т-114 снова высунулся из черной воды тоненький «карандаш» перископа. И тогда последний оставшийся тральщик… сбежал. Дал ход, на какой только был способен, вызвал ратьером свой катер и буквально дал деру по направлению к поселку Хабарово. В это время его катер как раз тащил на буксире кунгас со второй партией пассажиров. Чтобы выполнить приказ своего командира, катерная партия вынуждена была отрубить буксирный конец и оставить кунгас с людьми на засвежевшей волне. Экипаж катера был поднят на борт тральщика, а сам катер взяли было на буксир, но вскоре потеряли на ходу в ночном море. Со времен Первой мировой войны, с атаки немецкой подлодкой U-9 трех британских крейсеров в Северном море, морские уставы многих стран разрешают уцелевшему покинуть место, где разбойничает лодка, чтобы спастись самому. Но в советском уставе ВМФ нет таких строк. Перед командиром Т-116 стоял в ту ночь непростой выбор – спасать товарищей и, возможно, стать следующей жертвой, или сбежать, но сообщить о трагедии у острова Белый советским эсминцам, которые и лодку уничтожат, и окажут помощь тем, кому удастся добраться до острова. Только многие ли доберутся до спасительной тверди? Как бы то ни было, капитан Бабанов свой выбор сделал.
Высадка пассажиров и команды «Марины Расковой» продолжалась до глубокой ночи – счастье, что ночи в этих краях светлые! Последними в шлюпку сошли капитан Демидов и четыре его офицера. Шлюпка пошла было к Т-116, но тут тральщик развел пары и исчез из виду. Тогда капитан Демидов принял решение вернуться к тонущему пароходу – якобы с целью забрать забытый ящик с навигационными инструментами. Но тут «Марина Раскова» резко завалилась в крен от нового взрыва: спрятавшаяся на мелководье немецкая субмарина засадила ей в борт еще одну торпеду. И еще и всплыла посмотреть на результат своей атаки!
По-видимому, итог выстрела командира субмарины, немецкого капитана-цур-зее Хеймара Ведемейера, вполне удовлетворил. Лодка снова нырнула и больше не показывалась, предоставив людей на шлюпках и в кунгасе собственной участи.
Капитан Демидов распорядился собрать все плавсредства с людьми в одну флотилию и пересадить народ с самых мелких и утлых лодчонок на более надежные – на шлюпки № 3 и № 2 с парохода и в уцелевший кунгас. Общее число спасенных пассажиров, а также экипажей погибшего парохода и тральщиков составило, по его подсчетам, 130 человек.
В пять утра гребной баркас с «Марины Расковой» поднял из воды мертвого курсанта Тимоненко. Молодого моряка погребли в море в координатах 73°37′ n. – 63°42′ ost. На этом завершаются записи капитана Демидова.
Около одиннадцати часов вечера того же дня тральщик Т-116 прибыл в Хабарово. Наутро 14 августа началась спасательная операция. В ней приняли участие летчики Карской и Новоземельской морских баз на самолетах «Каталина» и летчики Управления полярной авиации на МБР-2. Это – летающие катера, способные приводняться и принимать людей со шлюпок в открытом море. Но авиаторам удалось спасти далеко не всех, кто в роковую ночь 13 августа остался в море у острова Белый. Живыми на борт самолетов были подняты 70 человек, причем один из спасенных умер уже по пути в береговой госпиталь – от ран и переохлаждения.
При спасении людей, дрейфующих на шлюпках, летчикам порой приходилось проявлять героизм не меньше, чем в бою. Экипаж одной из «Каталин» под командованием М. И. Козлова нашел один из гребных баркасов «Марины Расковой» в штормовом море только десять дней спустя после аварии. В сложнейших условиях пилоты смогли приводнить тяжелую «летающую лодку», взять обессиленных моряков на борт – перегружать их пришлось буквально на руках – и взлететь. Живыми на баркасе были найдены только 14 человек – из 90 принятых на борт при гибели парохода.
Одновременно с самолетами, спасавшими людей, в море вышли сторожевые катера МО-427, МО-428, МО-430 2-го гвардейского дивизиона сторожевых катеров ОВР СФ, сторожевой катер СК-501 4-го дивизиона сторожевых катеров ОВР, большие охотники БО-203, БО-210 и бригады сторожевых кораблей ОВР СФ с приказом: найти и уничтожить наделавшую столько бед подлодку. Но деницевская «волчья стая» уже убралась из этих вод, отомстить за гибель конвоя БД-5 не удалось. Нашли морские охотники только злосчастный кунгас, выброшенный на берег у мыса Рагозина на острове Белом. Но весь его экипаж оказался уже мертв – и моряки, и пассажиры погибли от ран, от холода и голода на пустынном северном берегу. Семьдесят лет спустя участники Карской поисковой экспедиции, стартовавшей из Мурманска на борту поискового судна «Балтика», исследовали затонувшие у острова Белый корабли с помощью телеуправляемого подводного аппарата. Удалось подробно осмотреть лежащую на грунте «Марину Раскову». Корпус погибшего «Либерти» лежит на глубине 46 метров, киль перебит торпедой: носовая часть находится на ровном киле, примерно в области трубы корпус разворочен и «перекручен», первоначальная форма конструкций практически не определяется. Корма лежит с пятнадцатиградусным креном на правый борт. Ходовая рубка частично сохранилась, на кормовой площадке видны уцелевшие орудия – одно 76-миллиметровое и два 20-миллиметровых. Подробное исследование повреждений корпуса с помощью подводного телеаппарата вчерне подтверждает гибель транспорта именно от торпеды. Согласно германским архивам, подлодка U-365 применила против «Марины Расковой» гидроакустические торпеды.
Другим погибшим кораблем, обследованным в северных водах Карской поисковой экспедицией, был советский ледокольный пароход «Александр Сибиряков». Корабль с поистине удивительной судьбой.
Промысловый пароход усиленного ледового класса был заложен 23 ноября 1908 года на верфи «Гендерсон и К°» по заказу компании «Беллавенчур Стимшип» и был предназначен для добычи тюленей и китов в северных водах. Спустили на воду его в 1909 году и окрестили именем «Беллавенчур».
Пароход долгое время имел порт приписки Сент-Джонс на Ньюфаундленде и использовался по своему основному назначению – для охоты на морских млекопитающих. Рекордным в охотничьей биографии корабля стал 1910 год, когда за период навигации было сдано на базу 35 816 тюленьих туш. С 1913 по 1915 год «Беллавенчур» работал по подрядам правительства доминиона Ньюфаундленд при строительстве портовых терминалов. В 1914 году, незадолго до начала войны, «Беллавенчур» участвовал в