(Ведь занимаются любовными делами
Не только меж людьми, но также меж скотами),
И жар к любовнице его охолодел.
А для того он тож (как люди поступают,
Что за другого с рук любовницу сживают,
Когда соскучится им все одну любить)
Хотел красавицу, но не бесчестно, сжить.
Он Барса пестрого хотел на ней женить.
Но как он ни старался,
Жених замеченный никак не поддавался,
Да Лев бы только приказал,—
Любить указ ведь не дается;
А б случаях таких политика ведется
И у зверей,
Как у людей.
К тому же дело щекотливо
Любовницу себе в жены такую взять,
Котору ищет сам любовник с рук отдать.
А потому ничуть не диво,
Что жениха не мог невесте он сыскать.
Но свадьбы не хотел уж больше отлагать;
Без всех чинов Осла он прямо избирает:
«Послушай,— говорит,— назначил я тебя
Любовницы моей супругом.
Возьми ее ты за себя,
А я за то тебя
Пожалую в чины, и будешь ты мне другом».
Осла, не как других, раздумье не берет:
Осел в бесчестье не зазорен,
На предложенье Льва Осел тотчáс сговорен,
Сказав: «Хоть чести мне в женитьбе этой нет,
Как говорит и судит свет,
Да милость львиную она мне обещает.
К тому и меж людьми то ж самое бывает».
ЧУЖАЯ БЕДА
Ужли чужой беде не должно помогать?
Мужик воз сена вез на рынок продавать.
Случился косогор: воз набок повалился.
Мужик ну воз приподымать,
И очень долго с возом бился.
Да видит, одному ему не совладать.
Прохожих в помощь призывает,
Того, другого умоляет.
Тот мимо, и другой,
Всяк про себя ворчит: «Да что-ста, воз не мой,
Чужой!»
Услуга никогда в потерю не бывает.
МЕТАФИЗИЧЕСКИЙ УЧЕНИК
Отец один слыхал,
Что зá море детей учиться посылают
И что вобще того, кто зá морем бывал,
От небывалого отменно почитают,
Затем что с знанием таких людей считают;
И, смóтря на других, он сына тож послать
Учиться за море решился.
Он от людей любил не отставать,
Затем что был богат. Сын сколько-то учился,
Да сколько ни был глуп, глупяе возвратился.
Попался к школьным он вралям,
Неистолкуемым дающим толк вещам;
И словом, малого век дураком пустили,
Бывало, глупости он попросту болтал,
Теперь ученостью он толковать их стал.
Бывало, лишь глупцы его не понимали,
А ныне разуметь и умные не стали;
Дом, город и весь свет враньем его скучал.
В метафизическом беснуясь размышленьи
О заданном одном старинном предложеньи:
«Сыскать начало всех начал»,
Когда за облака он думой возносился,
Дорогой шедши, вдруг он в яме очутился.
Отец, встревоженный, который с ним случился,
Скоряе бросился веревку принести,
Домашнюю свою премудрость извести.
А думный между тем детина,
В той яме сидя, размышлял,
Какая быть могла падения причина?
«Что оступился я,— ученый заключал,—
Причиною землетрясенье;
А в яму скорое произвело стремленье
С землей и с ямою семи планет сношенье».
Отец с веревкой прибежал.
«Вот,— говорит,— тебе веревка, ухватись.
Я потащу тебя; да крепко же держись.
Не оборвись!..»
«Нет, погоди тащить; скажи мне наперед:
Веревка вещь какая?»
Отец, вопрос его дурацкий оставляя:
«Веревка вещь,— сказал,— такая,
Чтоб ею вытащить, кто в яму попадет».
«На это б выдумать орудие другое,
А это слишком уж простое».
«Да время надобно,— отец ему на то.—
А это благо уж готово».
«А время что?»
«А время вещь такая,
Которую с глупцом я не хочу терять.
Сиди,— сказал отец,— пока приду опять».
Что, если бы вралей и остальных собрать,
И в яму к этому в товарищи сослать?..
Да яма надобна большая!
ДУРАК И ТЕНЬ
Я видел дурака такого одного,
Который все гнался за тению своею,
Чтобы поймать ее. Да как? бегом за нею.
За тенью он — тень от него.
Из жалости к нему, что столько он трудится,
Прохожий дураку велел остановиться.
«Ты хочешь,— говорит ему он,— тень поймать?
А это что? Ее достать —
Лишь только стоит наклониться»,
Так некто в счастии да счастия искал,
И также этому не знаю кто сказал:
«Ты счастья ищешь, а не знаешь,
Что ты, гоняяся за ним, его теряешь.
Послушайся меня, и ты его найдешь:
Остановись своим желаньем
В исканьи счастия, доволен состояньем,
В котором ты живешь».
КОШКА
Жить домом, говорят,— нельзя без кошек быть.
Домашняя нужна полиция такая
Не меньше, как и городская:
Зло надобно везде стараться отвратить.
И взяли кошку в дом, чтобы мышей ловить.
И кошка их ловила.
Хозяйка дому, должно знать,
Птиц разных при себе держать
Любила.
Какой-то в кошку бес вселился, что с мышей
Она на птичек напустила
И вместе наряду с мышами их душила.
За это ремесло свернули шею ей:
«Ты в дом взята была,— хозяйка говорила,—
Не птиц ловить — мышей».
ПЕС И ЛЬВЫ
Какой-то Пес ко львам в их область жить попался,
Который хоть про львов слыхал,
Однако никогда в глаза их не видал,
А менее того их образ жизни знал.
А как ко львам он замешался,
Того я не могу сказать,
Когда мне не солгать.
Довольно, Пес ко львам попался
И между львов живет.
Пес видит, что у львов коварна жизнь идет:
Ни дружбы меж собой, ни правды львы не знают,
Друг друга с виду льстят, а внутренно терзают.
Привыкнув жить меж псов одною простотой,
Не зная ни коварств, ни злобы никакой,
Дивится жизни таковой
И рассуждает сам с собой:
«Хоть псы между собой грызутся
И тож, случится, подерутся,
Однако в прочем жизнь у них
Без всех коварств и мыслей злых,
Не как у львов». Пса жизнь такая раздражает,
Жилище львов он покидает.
Пес, прибежав домой, рассказывает псам:
Нет, наказание достаться жить ко львам,
Где каждый час один другого рад убить,
А вся причина та (когда у львов спросить):
Лев всякий хочет львищем быть.
ДВА ЛЬВА СОСЕДИ
Два Льва, соседи меж собой,
Пошли друг нá друга войной,
За что, про что — никто не знает;
Так им хотелось, говорят.
А сверх того, когда лишь только захотят,—
Как у людских царей, случается, бывает,—
Найдут причину не одну,
Чтоб завести войну.
Львы эти только в том от них отменны были,
Когда войну они друг другу объявили,
Что мира вечного трактат,
Который иногда не служит ни недели,
Нарушить нужды не имели,—
Как у людских царей бывает, говорят,—
Затем что не в обыкновеньи
У львов такие сочиненьи.
Итак, один из этих Львов
Другого полонил и область, и скотов.
Привычка и предубежденье
Свое имеют рассужденье:
Хотя, как слышал я о том,
Житье зверям за этим Львом
Противу прежнего ничем не хуже стало
(Не знаю, каково прошедшее бывало),
Однако каждый зверь все тайным был врагом,
И только на уме держали,
Как это им начать,
Чтоб им опять за старым быть.
Как в свете все идет своею чередою,—
Оправясь, старый Лев о том стал помышлять
Войною возвратить, что потерял войною.
Лишь только случай изменить
Льву звери новому сыскали,
Другого случая не ждали:
Ягнята, так сказать, волками даже стали.
Какую ж пользу Лев тот прежний получил,
Что на другого Льва войною он ходил?
Родных своих зверей, воюя, потерял,
А этих для себя не впрок завоевал.
Вот какова война: родное потеряй,
А что завоевал, своим не называй.
НАРОД И ИДОЛЫ
На простяков всегда обманщики бывали
Равно в старинные и в наши времена.
Ухватка только не одна,
Какую обмануть народ употребляли;
А первых на обман жрецов,
Бывало, в старину считали.