[332] с 1924 по 1927 г. Сейчас владеет фермой в Мичелтоне.
Рекомендации Антоньева имели результатом восстановление русских, которые были отстранены от работы в порту. Принимая во внимание веские показания относительно его фашистских и пронацистских тенденций, я смею утверждать, что рекомендации в благонадежности, сделанные этим священником, не могут рассматриваться как критерий лояльности проверяемых личностей.
Сержант (Sgt.)
ISGS
Подлинник документа см.: NAA (ACT). Series JV А6122. Item Title: A30.
Копия
Квинслендская полиция Криминальное следственное отделение.
Брисбен Конфиденциально 15 ноября 1940 г.
Сэр, извещаю Вас, что я был информирован мистером Гзелем, Берендорфс флэте, Гиббон-стрит, Южный Брисбен (Behrendorffs Flats, Gibbon Street, South Brisbane), членом общины «белых» русских, что существует определенная пронацистская группа или ячейка в русской общине в Южном Брисбене.
Я получил эту информацию от мистера Гзеля, когда он позвонил в мою резиденцию по поводу дорогой университетской книги на русском языке, которая недавно исчезла из его дома и которая, он уверен, находится у преподобного Антоньева, священника Русской церкви на улице Валчур в Южном Брисбене (Vulture Street, South Brisbane); он уверял, что не хочет обвинять (священника. – Г.К.) в уголовном преступлении, но желает получить информацию о стоимости работы частного детектива для осмотра библиотеки Антоньева с целью возвращения книги.
Мой информатор, хотя его знание английского языка несовершенно, бесспорно, высокообразованный и интеллигентный человек. Он сообщил, что занимал важные должности в азиатской части досоветской России, был писателем и журналистом, а накануне настоящей войны заключил договор с издательством в Париже о публикации книги о своих путешествиях. Он также сообщил, что перед отъездом в Австралию ему была предложена лекторская работа в департаменте советской пропаганды, но он отказался под предлогом, что он «не политик».
Во время разговора мистер Гзель сообщил, что есть и другая проблема, на которую он хотел бы обратить внимание. Это существование с некоторых пор пронацистской группы или ячейки в русской общине, ведущими членами которой были:
президент – некто Рождественский, парикмахер где-то на Стэнли-стрит в Южном Брисбене (Stanley Street, South Brisbane);
секретарь – некто Шевцов (Shevtov)[333] зять священнослужителя Антоньева;
казначей – некто Нагих (Nojich).[334]
В качестве примера нацистской деятельности мистер Гзель привел разрисованные знаком свастики страницы книг в русской библиотеке в Южном Брисбене.
Я не сомневаюсь, что мистер Гзель безусловный антикоммунист и антинацист и в состоянии давать ценную информацию властям. Однако у него слабое здоровье: он страдает сердечной недостаточностью, и поэтому тот факт, что он поставляет информацию, должен оставаться строго конфиденциальным.
Что касается книги, потерянной мистером Гзелем, то, возможно, целесообразно предоставить ему нескольких помощников для возвращения этой книги, утрату которой он переживает столь остро. Он имеет одиннадцать других томов этой книги, одинаково переплетенных, и можно воспользоваться одним из них с целью идентификации.
П.Д. Морэхэн (Р. J.) Morahan Сержант полиции (PC Sergt.) 2/с 1747[335]
Подлинник документа см.: NAA (ACT). Series N А6122. Item Title: A30.
Копия
Виктория бэррэкс, Брисбен (Victoria Barracks, Брисбен)
21 ноября 1940 г.
ISGS, Северный военный округ (Northern Command), Виктория бэррэкс, Брисбен
Внимание привлекает приложенная копия полицейского рапорта сержанта полиции П. Дж. Морэхэна.
Сержант Морэхэн позвонил в этот офис в четверг 19 ноября вместе с мистером Гзелем, который добровольно предоставил информацию, изложенную ниже.
Гзель очень плохо владеет английским языком, но он, безусловно, образованный и интеллигентный человек. Часть информации, поступившей от него, уже известна этому сектору. Вопрос о его объективности должен быть поставлен на обсуждение. Он определенно предубежден против русского православного священника Антоньева по причине того, что уверен, будто Антоньев украл ценную русскую книгу из его квартиры. Это мнение подтверждается цензорским рапортом по поводу Гзеля, датированным 16.08.1940 г. (BS 4042).[336] Более того, рапорт содержит предположение, что Гзель находится в дружеских отношениях с японским профессором Сейта (Seita).
Что касается надежности, то Гзель может быть полезным информатором, и контакт с ним сохранится. Гзель подтвердил существование русской фашистской группы в Брисбене, лидерами которой являются:
президент – И.П. Рождественский,[337] Логан роуд, Вуллунгабба (Logan Road Woolloongabba);[338]
секретарь – Шевцов, зять Антоньева;
казначей – В.П. Нагих (В.Р. Naggish),[339] Хоуторн стрит (Hawthorne Street), 6, Вуллунгабба.
Гзель сообщал, что, по его мнению, 80% русской общины в Брисбене нелояльны по отношению к Британии. Это подтверждает и предыдущий рапорт из достоверного источника. Антоньев и Шевцов, как сообщается, также пользуются большим влиянием среди молодых русских иммигрантов, которые приехали сюда с Востока в течение последних лет и которые, естественно, посещают русскую церковь, чтобы встречаться со своими соотечественниками.
Наиболее важный пункт информации, данной Гзелем, касался Витте (Vitte) и Степанова.
А.Р. Витте был основателем русской фашистской партии в Квинсленде и сейчас находится в Шанхае, работая на японцев.
Степанов, прибывший сюда несколько месяцев тому назад, хорошо образованный человек, который знает Шанхай. Он был нанят сыновьями Антоньева. Гзель предполагает, что он прибыл сюда в качестве преемника Витте.
Гзель также сообщил следующую информацию о других членах русской общины.
Пешков (Peshkov) – типичный образец недалекой личности, к фашистской партии не принадлежит.
Пажарский (Pajarsky)[340] – лоялен.
Смыков (Smikov) – фашист, энергично поддерживает Антоньева в церкви и является антибританцем. Миссис Смыкова,[341] говорят, учительница в средней школе (High School), и у них есть сын, который учится в округе.
Рождественский, по слухам, написал статью в «Наш путь»,[342] где утверждает, что русские фашисты сильны и что они должны любыми путями поддерживать японцев. Говорят, он также подготовил список тех русских, кто настроен оппозиционно по отношению к фашистам. Гзель и Tikonov[343] возглавляют этот список.
Цукшвердт (Zuckschwerdt) член Немецкого клуба и, по мнению Гзеля, очень дружен с фашистской партией в церкви и сам фашист.
Главная забота Гзеля – это судьба Русского клуба,[344] который пропитывается фашистскими идеями благодаря влиянию Антоньева. Как заявляет Гзель, Антоньев простирает контроль над каждым отдельным русским настолько далеко, что даже приказывает им получать его письменную рекомендацию прежде чем вступать в отношения с федеральными или штатными властями по разным официальным делам.
Понятно, что Гзель сообща с Матвеевым (Matveev), бывшим секретарем, собирается получить бразды правления в Русском клубе с одобрения его членов, за исключением тех, кто принадлежит к экстремистской партии.
Переводчик
Подлинник документа см.: NAA (ACT). Series N 184/210. Item Title: A30.
Австралийский Союз Департамент военно-морского флота
Секретно Офицер военно-морского штаба
Брисбен, 27 июня 1941 г.
Директору военно-морской разведки, Мельбурн
Представленное – дополнение к № 1.66 от 23 июня 1941 г. и касается реакции «белых» русских в Австралии на вступление России в войну.
Информатор, уроженец Одессы (Россия), извещает, что русские фашисты (более известные как «белые» русские) выразили большое удовлетворение тем, что Германия вступила в войну с Россией. Они утверждают, что советская Россия будет разгромлена немедленно (предположительно через три недели), а затем последует падение Британской империи.
В этой связи информация, изложенная ниже, совпадает с фактами уже известными в этом штабе.
2.[345]АНТОНЬЕВ, Валентин Андреевич, – протоиерей русской церкви (Южный Брисбен) начал организацию русской фашистской партии в то же самое время, что и Гитлер – нацистской партии. Члены ее использовали Немецкий клуб как место встречи и салютовали портрету Гитлера. Когда клуб был закрыт, они переместили свою штаб-квартиру в русскую церковь. С началом войны Антоньев говорил: «Гитлер завоюет Россию, и тогда мы вернемся назад. Долг преданного россиянина помочь Германии чем только можно».