После нападения гитлеровской Германии на СССР иерархи Русской Православной Церкви в Южной Америке приветствовали начало войны. Они отказались служить молебен о победе советского оружия, связывая с Германией надежду на «крестовый поход» против коммунизма и освобождение России. Это вызвало критику и открытое осуждение в некоторых латиноамериканских изданиях; со стороны эмигрантов раздавались угрозы в адрес церковнослужителей, обвинения в измене родине и сочувствии фашизму.
Не надеясь на быстрый рост фашистского движения, направленного «на борьбу за освобождение Родины от III Коммунистического Интернационала», глава Бразильского сектора ВФО Н.Т. Дахов мог рассчитывать главным образом на пропаганду фашистских идей через «Русскую газету» (редактором и издателем которой являлся) и журнал «Вестник». Газета имела страницы-вкладыши: «Русский воин» (издание местного отделения кавалерии и конной артиллерии РОВС, в котором большинство симпатизировало фашистской идеологии); «Союз младороссов в Южной Америке» (сходная ориентация); «Борьба за церковь» (страница Православного русского прихода Святителя Николая).
Русские фашисты отмечали, что их программа не является «простой копией» программ итальянских фашистов и германских национал-социалистов, «преломляясь в весьма сильной степени сквозь призму русской историчности и российской национальной самобытности, с особым упором на глубокую религиозность».[427] «Русская газета» рассматривала церковь как фундамент русской национальной жизни за границей. Вот почему в ней регулярно публиковались протоколы общих собраний прихожан Свято-Никольской церкви, содержащие, в частности, статистические бюллетени о крещениях, причащениях, браках, погребениях и т. д.; данные о пожертвованиях, включая так называемые инвалидные суммы, собираемые русской эмиграцией через бразильского уполномоченного Зарубежного Союза русских инвалидов в Южной Америке. Освещалась важная роль в помощи соотечественникам Российского общества Красного Креста (старая организация). Отчеты о его деятельности также помещала «Русская газета». РОКК предоставлял неимущим и нуждающимся бесплатные обеды, лекарства, ночлег, устройство в госпиталь на лечение, бесплатный медицинский осмотр, помогал при похоронах, сообщал о смерти на родину, ходатайствовал об освобождении из тюрем, разыскивал пропавших, выдавал возвратные и безвозвратные ссуды и пожертвования, помогая адаптироваться в чужой стране.[428]
Активизация деятельности по распространению фашистских идей в странах Латинской Америки предполагала также устройство постоянного штаба, читален, выпуск необходимой литературы по русскому фашизму. Появилась специальная должность начальника отдела политической пропаганды штаба Бразильского сектора ВФО, им стал авангардист В.Г. Томашинский, один из основателей русского фашизма в Бразилии. На первое место в фашистской пропаганде выдвигалось распространение печатных изданий (газет, журналов, политических брошюр, листовок, приказов ЦИК и проч.) среди русских эмигрантов и в СССР.
В идеологии и пропаганде сторонников русского фашизма в Бразилии присутствовали антисемитизм и антимасонство. Полковник В.Н. Антипин в докладе «Фашизм и иудомасонство» на Первом съезде русских фашистов заявил:
«Евреи правят всем миром за спиной стоящих у власти правительств Европы и Америки, кроме Германии и Италии <…> Всемирное масонство, прикрываемое лицемерной задачей нравственного усовершенствования своих членов на началах всеобщего братства и равенства – осуществляет в действительности задачу всемирного владычества иудеев на развитых христиан мира».[429]
На втором заседании съезда Антипин в своем втором докладе «Государственная власть в ТРИЭССЕРИИ», развивая эту тему, отметил: в СССР «диктатура существует, но не Сталина, и не пролетариата, а евреев»; «Внешним символом их власти является пятиконечная звезда на шлемах красноармейцев. Она есть жидо-масонская кабалистическая эмблема – „Всемирного еврейского владычества Из этого следовал вывод, что в России – «еврейское рабство под флагом коммунизма». В борьбе с этой властью расчет делался на единство РОВС, казачества, младороссов и фашистов, создание ими Директории, к которой примкнут все зарубежные организации.[430]
Специальным приказом по Бразильскому сектору начальникам ячеек вменялось в обязанность разъяснять рядовым членам ВФО, что «фашизм есть религиозное, национальное и трудовое движение», и что «путем создания национальных корпораций, куда входят все союзы рабочих и работодателей, фашистский строй уничтожит в общественной жизни разжигаемую коммунизмом вражду между трудом и капиталом». Признавалось, что «пример единения немцев достоин подражания», превозносились лозунги: порядок, иерархия, дисциплина.[431] Штаб Бразильского сектора ВФО издал специальную «Памятку русского фашиста» как руководство к действию. Специальный пункт «Памятки» посвящен роли родителей, которые должны привлекать в движение своих несовершеннолетних детей, а также роли женщины в воспитании «высоконравственных детей, святого духа патриотизма». Особое поле деятельности открывалось в этой связи в приютах, воспитательных домах, учебных заведениях и т. д.
Эффективность пропагандистской работы определялась количеством материалов, направленных в разные страны Южной Америки, за границу, в СССР, где по замыслу идеологов предполагалось создать ядро фашистского движения. Маньчжурия в этих планах рассматривалась как плацдарм для работы на границе с Россией, а японская армия – как военная сила, способная оказать в будущем помощь русским фашистам превратить «СССР в Россию».[432] При этом руководство явно преувеличивало степень активности своей организации и желаемое нередко выдавало за действительное. Утверждалось, что за два года (1933-1934) в СССР отправлено 50 тыс. экземпляров «Русской газеты», главными читателями которой были «комсомольские клубы, колхозы, совхозы, моряки, железнодорожные и портовые рабочие».[433] Призывы Бразильского сектора ВФО «К русской эмиграции в Южной Америке», «К русской молодежи Зарубежья и „подъяремной России“», «К соотечественникам» и проч., отправлявшиеся в СССР, по данным активистов движения, также издавались большим форматом, тиражом в несколько тысяч экземпляров, что должно было свидетельствовать о постоянном расширении этого направления деятельности русских фашистов в Латинской Америке.
Однако, несмотря на предпринятые усилия, сторонники русского фашизма так и не сумели достичь в среде русской эмиграции массовой поддержки своих идей. Нападение гитлеровской Германии на СССР еще более усилило раскол внутри эмиграции.
Значительная часть представителей Русского зарубежья в странах Латинской Америки заняла в годы войны патриотическую позицию. Появились «Комитет помощи стране Советов при Украинско-белорусском культурно-просветительном обществе», «Русский комитет помощи жертвам войны» в Сан-Пауло и др. Последний отправил в 1944 г. в фонд помощи СССР 96,8 тыс. крузейро и 21 контейнер с одеждой. В 1942 г. в Великобританию из Бразилии выехало 580 человек добровольцев из числа российских иммигрантов.[434] Известна антифашистская деятельность Украинско-демократического комитета помощи Советскому Союзу и Женской еврейской комиссии помощи союзникам в Аргентине, Русского комитета «За Родину» в Уругвае, Межславянского комитета в Чили и др.
Благодаря информации от дипломатических и консульских представительств по каналам ВОКСа, Совинформбюро, от корреспондентов ТАСС об эмигрантских организациях антифашистской ориентации, на которые СССР мог рассчитывать в своей информационно-пропагандистской работе, сюда направлялись печатные издания Всеславянского комитета – журнал «Славяне», Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) – газеты «Эйникайт» («Единство») и «Биробиджанер Штерн», и другие материалы. В 1943 г. делегация ЕАК (С.М. Михоэлс и И.С. Фефер) посетила США и Мексику. Установившаяся переписка, отсутствие языкового барьера способствовали тому, что направляемая из СССР литература, включая периодические издания антифашистских комитетов, находила читателей в русской, украинской, белорусской, польской, еврейской диаспорах Латинской Америки, которые посылали в СССР материальную помощь.[435] Именно эта просоветски настроенная часть эмиграции в послевоенный период составила основу добровольных репатриантов в СССР.
Вместе с тем после окончания войны в Латинскую Америку хлынула новая волна антикоммунистической эмиграции. По словам ее участника, протоиерея Димитрия Константинова, ей была свойственна «последовательная непримиримость к большевизму».[436] В 1947-1948 гг. обстановка в Латинской Америке менялась в пользу правых сил, что связано с поворотом в мире к «холодной войне». Антикоммунистические и антисоветские настроения, опасения советской и коммунистической угрозы охватили значительную часть латиноамериканцев. Действовавшие в зонах оккупации союзников в Европе специальные комиссии Аргентины, Бразилии и Венесуэлы отбирали для въезда в свои страны рабочую силу, отсеивая нежелательных эмигрантов. Преимущество получали не имевшие связи с советским режимом, включая белоэмигрантов, а также андерсовцы, власовцы и прочие коллаборационисты. В результате на континент прибыли белоэмигранты из Европы, главным образом Югославии, бывшие советские граждане, бежавшие из СССР с отступающими гитлеровскими частями, власовцы и реже советские военные, боявшиеся наказания на родине за пребывание в плену.