Термин «эпиграмма» прилагается к стихотворениям малой формы нескольких разновидностей. Но чаще всего им обозначается только одна из них — стихотворная миниатюра сатирического, юмористического, шуточного содержания, адресатами которой являются либо человеческие пороки и слабости, либо конкретные личности, либо социально-политические институты, достойные осмеяния с идейной, нравственной или эстетической точки зрения. Именно такой эпиграмме и посвящен настоящий сборник.
Будучи избранным сводом русских эпиграмм, книга по количеству охваченного материала и по широте хронологических границ является самым полным сборником среди других изданий подобного рода[103]. Задача составителей заключалась в том, чтобы читатель мог составить достаточно цельное представление о национальном своеобразии, историческом развитии и художественных особенностях этого жанра — со времени его возникновения в русской литературе до Великой Октябрьской революции.
Комплектование такого свода определялось следующими основными требованиями:
1) собрать все сколько-нибудь художественно ценное и интересное в области эпиграмматического жанра;
2) широко продемонстрировать историко-литературную и общественную функцию эпиграммы, отразившей многочисленные эпизоды литературной и идейно-политической борьбы русского общества;
3) показать типологическое многообразие жанра, его трансформацию на протяжении почти трехвекового пути развития, его взаимодействие с другими жанрами. Последовательное осуществление этой задачи побудило составителей в отдельных случаях включать в сборник и такие виды эпиграмматического творчества, которые находятся на стыке с другими жанрами (басней, стихотворной сказкой, сатирой, пародией, водевильным куплетом и т. д.).
Повторение одинаковых сюжетных ходов — весьма распространенное явление в истории эпиграммы, прежде всего в XVIII веке, когда особо важное значение имела эпиграмма переводная, поэтому настоящее издание включает в себя известное количество таких «повторении». Наиболее показательные из них позволяют наблюдать, как происходит осовременивание старинных образцов, какими стилистическими и индивидуально-творческими средствами достигается художественная отточенность и неотразимость сатирического заряда эпиграммы.
Книга состоит из пяти отделов: «Вторая половина XVII века», «XVIII век», «Первая половина XIX века», «Вторая половина XIX века», «Начало XX века» (до октября 1917 г.). В пределах этих рубрик авторы расположены в той последовательности, которая приблизительно соответствует общей историко-литературной перспективе и в особенности истории самого эпиграмматического жанра. Для тех поэтов, у которых эпиграмма не являлась более или менее постоянным спутником их творчества, за «точку отсчета» принято время их первого обращения к жанру эпиграммы. Ввиду этого настоящее издание не всегда придерживается традиционной последовательности имен поэтов, обычно соблюдаемой в трудах по истории русской литературы. Так, например, П. А. Катенин занимает место после Пушкина вопреки своей принадлежности к предшествующему литературному поколению Жуковского — Батюшкова. Обусловлено это тем, что первые эпиграммы Катенина были написаны лишь в 1830–1831 гг. По той же причине эпиграммы Ф. И. Тютчева и П. П. Ершова располагаются после эпиграмм Некрасова.
Внутри каждого авторского раздела материал по возможности также расположен в хронологической последовательности. Эпиграммы, не поддающиеся датировке, помещены в конце разделов. Отступления от хронологии сделаны лишь для эпиграмм, адресованных одному и тому же лицу, — такие эпиграммы сгруппированы в циклы. Подобный порядок объясняется тем, что циклизация по адресатам делает более наглядными расстановку сил на том или ином этапе литературного развития и длительность литературно-идеологических конфликтов, улучшает обозримость эпиграмматического материала и, наконец, разгружает комментарий от излишних ссылок и повторений. Для облегчения читательского восприятия эпиграмм принято также помещать их в этой книге с указанием в заглавии имени адресата (подобные редакторские заголовки выделены угловыми скобками). Исключением из правила является наличие авторского заголовка, либо упоминание подлинной фамилии адресата в самом тексте эпиграммы.
Почти каждый из отделов завершается подборкой эпиграмм неизвестных авторов. Этот материал особенно важен для уяснения общественно-политической значимости жанра: перу неизвестных авторов, часто скрывавших свое имя из опасения правительственных репрессий, принадлежит немало политически острых эпиграмм, которые за невозможностью их опубликования распространялись в списках и изустно. Значительное количество подобных эпиграмм было напечатано в 1861 г. в двух заграничных изданиях: в сборнике «Русская потаенная литература XIX столетия», выпущенном в Лондоне Огаревым и Герценом, и в берлинском издании стихотворений Пушкина, где многие из анонимных эпиграмм бездоказательно были приписаны поэту. Эпиграммы политического звучания неизвестных авторов печатались также в советских журналах «Красный архив», «Каторга и ссылка» и в ряде других издании. Составители настоящего сборника продолжили эту работу, в процессе которой удалось выявить еще несколько политических эпиграмм такого рода. Кроме того, в подборках эпиграмм неизвестных авторов печатается также значительное количество текстов, в том или другом аспекте уточняющих ход литературной борьбы, расширяющих наше представление о роли отдельных печатных органов в этих столкновениях.
Даты эпиграмм указываются под текстом каждой из них. Если дата заключена в угловые скобки, она обозначает год, не позднее которого написана эпиграмма (чаще всего это даты первых публикаций). Даты предположительные сопровождаются вопросительным знаком. Обоснование датировок эпиграмм, ранее печатавшихся в сборниках «Библиотеки поэта», не дается, за исключением тех случаев, когда произведена передатировка или уточнение даты.
Комментарий к настоящему изданию состоит из примечаний к отдельным эпиграммам и справок об авторах. Последние подразделяются на два типа: 1) справки о забытых авторах, чьи произведения не публиковались в изданиях «Библиотеки поэта», содержат по возможности основные биографические сведения; 2) справки о малоизвестных поэтах, которые хотя бы один раз были представлены в каком-либо из сборников «Библиотеки поэта», имеют предельно сжатую информацию и снабжены отсылками на соответствующие книги Большой или Малой серии, где можно получить более подробные данные об интересующем авторе. Комментарий к эпиграммам широко известных писателей либо вовсе не содержит справок, либо место их занимают краткие заметки, сообщающие читателю факты, материал, а иногда и конкретные наблюдения, важные для эпиграмматического творчества данного поэта и истории отечественной эпиграммы в целом (например, отмечается интенсивность использования этого жанра, обращение к смежным сатирическим жанрам, роль стихотворных миниатюр какого-либо поэта в литературной полемике его времени, наличие эпиграмматических циклов и сборников). Подобного рода фактический материал включался по мере надобности и в справки о малоизвестных и забытых поэтах.
Примечания имеют единообразное построение. Вслед за порядковым номером указывается первая публикация, часто являющаяся и источником, по которому эпиграмма публикуется в сборнике. Если ее текст исправлялся поэтом, то источник публикации оговаривается особо (как правило, это последняя авторская редакция текста). В некоторых случаях приводятся варианты строк (в частности, цензурные замены) и другие редакции. Отмечается наличие псевдонима, криптонима и прочих шифрованных подписей, наконец анонимные публикации. Если примечание начинается словами: «Там же…», это означает, что место первой публикации данного текста и предыдущей эпиграммы одно и то же.
Для переводных эпиграмм даются ссылки на иностранный оригинал, при этом полное имя и даты жизни иностранного автора сообщаются лишь при первом его упоминании в комментарии. Далее в примечаниях приводятся краткие сведения об адресатах эпиграмм, указываются факты и события, послужившие поводом для их возникновения, разъясняются намеки, малоупотребительные или устаревшие слова и термины, в том числе мифологические имена. Отсылки на другие номера эпиграмм означают либо общность сюжетной основы эпиграмм, либо общность иностранного оригинала, либо полемическую соотнесенность этих текстов, либо другую какую-нибудь зависимость между ними.
Составление, подготовка текста и примечания распределяются между лицами, принимавшими участие в издании сборника, следующим образом:
В. Е. Васильев — №№ 1–531, 536–560, 607–624, 656–662, 756–778; им же проведена главная часть работы по разысканию иностранных оригиналов, в том или ином виде использованных отечественными мастерами эпиграммы.
Н. Г. Захаренко — №№ 1460–1491, 1567–1709, 1721–1751, 1754–1771, 1775–1777, 1785, 1815–1927, 1929–2030.
М. И. Гиллельсон — все остальные номера.
Справки и заметки о поэтах соответственно написаны тем участником, которому принадлежит комментарий к эпиграммам данного автора.
Составители приносят глубокую благодарность за постоянную помощь работникам Центрального государственного архива Октябрьской революции, Центрального государственного архива литературы и искусства, Центрального государственного исторического архива (Ленинград), Рукописных отделов Государственной библиотеки им. В. И. Ленина, Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина и Института русской литературы (Пушкинский дом).
М. Гиллельсон
АИ — Н. Ф. Щербина, Альбом ипохондрика. Эпиграммы и сатиры. Ред. и примечания Р. В. Иванова-Разумника, Л., 1929.
Б — «Благонамеренный».
БАН — рукописный отдел Библиотеки Академии наук СССР.
Баратынский-ПСС — Е. А. Баратынский, Полное собрание сочинений, тт. 1–2, под ред. и с примечаниями М. Л. Гофмана Пг 1914–1915.