Того противна дня, как ты на трон взошел,
Тех пагубных минут, как честь я потеряла
И на супружню смерть не тронута взирала».
Второй рецензент трагедии, В. К. Тредиаковский, также иронизировал над словом «тронута» (Сб. материалов для истории имп. Академии наук в XVIII в., ч. 2, СПб., 1865, с. 476).
45. МТ, 1827, № 20, с. 169. В «Разных стиходействиях» адресатом эп-мы указан В. К. Тредиаковский. Там же приведен «Ответ Тредиаковского на Ломоносова» (печ. по «Разным стиходействиям» с поправками по рукописной «Книге, называемой „Когда что попалось“», ПД):
Бесстыдный родомонт, иль буйвол, слон, иль кит,
Гора полна мышей, о винной бочки вид!
Напрасно ты искал в бреду твоем обуха,
Казалось как тебе, жужжит досадно муха.
Ты грозен, знать что, был: не муха то была,
Но трудница медов российских тех — пчела,
Которая задолг обидимо жужжала.
Узнаешь, что она есть не без остра жала!
Г. П. Блок высказал резонные сомнения в том, что адресат стих. — Тредиаковский и что последнему принадлежит цитированный «Ответ», так как в нем нет признаков стилистической манеры Тредиаковского. Разночтения др. ред. эп-мы Ломоносова в рукописи ПД — «Книге, называемой „Когда что попалось“»: «меня все возжигают» (вместо «меня вооружают»); «я махнул» (вместо «я махну»).
46. М., 1854, № 1–2, с. 3. К июлю 1757 г. относятся письма за вымышленной подписью «Христофор Зубницкий», одно — сочинителю нашумевшего «Гимна Бороде», т. е. Ломоносову, и другое — Г. Ф. Миллеру и Н. И. Попову, редакторам ЕС (по поводу все того же «Гимна»), Исследованиями В. Н. Перетца, П. Н. Беркова и Г. П. Блока установлено, что под псевдонимом «Зубницкий» скрывался не В. К. Тредиаковский, а, скорее всего, видный церковный деятель епископ рязанский Дмитрий Сеченов. Ломоносов, по-видимому, понимал, что за спиной автора письма стоит сам Тредиаковский, который, может быть, инспирировал его и уж во всяком случае принимал активное участие в его распространении, как это неоднократно случалось раньше. Именно потому в ответной эп-ме на Зубницкого Ломоносов дает резкий отпор своему главному оппоненту Тредиаковскому. Безбожник и ханжа. В молодости Тредиаковский слыл атеистом, а позднее придерживался религиозных взглядов (подробнее об этом см.: Берков, с. 52). Подметных писем враль. Ломоносов если не знал, то предполагал, что донос на него в Синод мог сделать Тредиаковский, который уже подавал подобный «извет» на А. П. Сумарокова в конце 1755 г., а в октябре того же года подбросил письмо самому Ломоносову с нападками на академиков (П. Пекарский, История имп. Академии наук в Петербурге, т. 2, СПб., 1872, с. 188–193). Печаль, что ты язык российский развращаешь. У Тредиаковского в последние годы жизни наблюдался поворот от «простого русского слова, каковым мы меж собой говорим», в сторону «глубокословныя славенщизны» (предисловие к переводу романа П. Тальмана «Езда в остров Любви», СПб., 1730, без с.). Уже за тридцать лет ты записной дурак. Слово «дурак» здесь имеет и второе значение — «шут»; Ломоносов намекает на знаменитую шутовскую свадьбу в ледяном доме (1740), — тогда Тредиаковский в маскарадном костюме читал новобрачным в «потешной зале» шуточную эпиталаму, начинавшуюся словами: «Здравствуйте, женившись, дурак и дура!» Изгага — изжога. Читать твои «синички», «вонючие лисички». Имеются в виду стихи Тредиаковского: «Поют птички Со синички, Хвостом машут и лисички» (из «Песенки, которую я сочинил еще будучи в Московских школах на мой выезд в чужие краи»), «Дорога некошна». Имеются в виду строки Тредиаковского: «Или тебе некошна вся была дорога» («Стихи эпиталамические на брак его сиятельства князя Александра Борисовича Куракина и княгини Александры Ивановны»). Некошна — нелегка. Красоули — см. примеч. 31. Ты Бородой скрывался. Здесь, как и в последнем ст. эп-мы, намек на пародию Тредиаковского «Переодетая Борода, или Гимн пьяной голове», в которой он нападал на «Гимн Бороде» Ломоносова и обвинял его автора в приверженности к спиртному. «Гимн Бороде», распространявшийся в списках, был написан в 1757 г. и направлен против высшего духовенства. Ломоносов, заподозренный в авторстве, был вызван для объяснения в Синод. Синод составил специальный доклад на имя императрицы Елизаветы Петровны, в котором предлагалось тексты «Гимна Бороде» сжечь, а против автора принять надлежащие меры. Усилиями И. И. Шувалова доклад остался без последствий. Пробин. Этим именем, производным от латинского прилагательного «probus» (честный), Ломоносов называет самого себя. Так он именует себя и в стих. «Злобное примирение господина Сумарокова с господином Тредиаковским».
47. М. В. Ломоносов, Явление Венеры на Солнце, наблюденное в Санкт-петербургской Академии наук маия 26 дня 1761 года, СПб., 1761, с. 11. Текст приводится в «Прибавлениях» к указанному астрономическому труду, цель которого — доказать справедливость гелиоцентрического учения. В основе эп-мы — изречение, содержащееся в произведении французского писателя Сирано де Бержерака (1619–1655) «Иной свет, или Государства и империи Луны»: «Было бы одинаково смешно думать, что это великое светило станет вращаться вокруг точки, до которой ему нет никакого дела, как было бы смешно предположить при виде жареного жаворонка, что вокруг него вертелась печь» (указ. соч., М.—Л., 1931, с. 137). Позднее эта острота была изложена во французской грамматике Жана Робера де Пеплие, которую Ломоносов знал и дважды рекомендовал для употребления в русских гимназиях (см.: В. Д. Рак, Возможный источник стихотворения «Случились вместе два астронома в пиру…». — В кн.: «Русская литература XVIII века и ее международные связи», Л., 1975, с. 217–219). В журнале «И то и сио» (1769, № 25, без с.) было напечатано на эту же тему анонимное стих., почти дословно повторяющее две заключительные строки эп-мы Ломоносова. Коперник Николай (1473–1543) — польский астроном, обосновавший гелиоцентрическую систему мира в соч. «Об обращении небесных сфер» (1543). Птолемей — правильнее: Птолемей Клавдий (ум. ок. 168) — древнегреческий ученый, создатель геоцентрической системы мира.
48. П. Пекарский, Дополнительные известия для биографии Ломоносова, СПб., 1865, с. 92. В основе эп-мы — первое четверостишие басни Жана Лафонтена «Le rat qui s’est retiré du monde» («Крыса, отрешившаяся от мира»). Полностью басня переведена А. П. Сумароковым.
Крупнейший представитель русского классицизма Александр Петрович Сумароков построил и обосновал систему поэтических — жанров. В этой жанровой иерархии заняли свое место и эп-мы. Поэт написал свыше ста эп-м и эпиграмматических эпитафий, которые входили в сатирические рукописные и печатные сборники, в журналы и во все учебные руководства — такие, как выдержавшая одиннадцать изданий «Российская универсальная грамматика» Н. Г. Курганова и неоднократно переиздававшиеся в течение более полувека «Правила пиитические» Аполлоса Байбакова. Подробно о поэте см.: П. Н. Берков, Жизненный и литературный путь А. П. Сумарокова. — В кн.: Сумароков-БП, с. 5–46. Помещенные в журналах эп-мы за подписью «А. С.», бесспорно, принадлежат Сумарокову, так как все они вошли в ПСВС.
49. ЕС, 1755, № 6, с. 536, подпись: А. С. Перевод эп-мы французского поэта Д’Асейи (1604–1673) «Mon cher frère, disait Sylvie…». В основе стих. Д’Асейи — исторический анекдот, разговор, якобы произошедший между Луизой-Маргаритой Лотарингской, принцессой де Конти (1577–1631), и ее братом (см.: Ж. Таллеман де Рео, Занимательные истории, Л., 1974, с. 25). Др. ред. текста Сумарокова см. в ПСВС, ч. 7, с. 206, под загл. «Брат и сестра». Этот же сюжет изложен прозой в кн.: «Букет старинного юмора», с. 23. Он известен и в обработке H. М. Яновского под загл. «Сказка» («Лекарство от скуки и забот», 1787, ч. 2, с. 69–70) и под загл. «Упреки некстати» (в авторском сб. «Плоды праздного времени, или Разные мелкие стих.», СПб., 1788, с. 17). Др. перевод см. в кн: Михаил Попов, Досуги, или Собр. соч. и переводов, ч. 1, СПб., 1772, с. 25, и перевод А. Е. Измайлова в кн.: «Поэты-сатирики», с. 367.
50–52. Там же, с. 537–538, подпись: А. С. Эп-ма № 50 приведена в «Правилах пиитических» Аполлоса Байбакова (М., 1785, с. 36–37).
53–55. ЕС, 1756, № 4, с. 362, подпись: А. С.
56. Там же, с. 363, подпись: А. С. Перевод эп-мы французского поэта Матье де Монрея (1620–1692) «Cloris à vingt ans était belle…». Любопытно решена Сумароковым концовка эп-мы. В оригинале она звучит так: «Le Pont-Neuf dans mille ans sʼappellera Pont-Neuf», T. e.: «Новый мост (название одного из старейших мостов Парижа) и через тысячу лет будет называться Новым».
57–61. Там же, с. 364–365, в разделе «Притчи, мадригалы и эп-мы», подпись: А. С. Др. варианты № 61 см. в ПСВС, ч. 9, с. 136 и в КдПВ, с. 14. Ср. эп-му М. И. Попова «Навек тебя, навек, прекрасна, полюбил…» («Поэты XVIII в.», т. 1, с. 544).
62. ЕС, 1756, № 6, с. 520, в конце раздела «Притчи» и след. за ним «Эп-мы и эпитафии», подпись: А. С.
63. Там же, с. 521, подпись: А. С. В основу эп-мы положен разговор, якобы состоявшийся между французским королем и вдовой, просившей вступиться за ее честь, как явствует из ред. эп-мы Сумарокова под загл. «Генрик IV и вдова» (ПСВС, ч. 7, с. 195). Этот анекдот прикреплялся к др. эпохе и к др. лицам, например во французской анонимной эп-ме «Philis pour soulager sa peine…».
64. Там же, подпись: А. С. Прошенья не скрепил — не подписал.
65. Там же, с. 522, подпись: А. С. Печ. по ПСВС, т. 9, с. 120. Об источнике эп-мы см. примеч. 526. Ср. др. переводы, №№ 526 и 567.
66. ЕС, 1756, № 8, с. 181, подпись: А. С.
67–68. ЕС, 1756, № 9, с. 274–275, подпись: А. С.
69–75. 1 — ЕС, 1755, № 6, с. 538; 2–4 — ЕС, 1756. № 4, с. 364; ст. 2 в «Эпитафии подьячему» уточнен по списку 2-й половины XVIII в. из собр. Перетца (ПД), так как в обоих изд. ПСВС ошибочно набрано «то прямил» (вместо «попрямлял»), что нарушает рифму; 5 — ЕС, 1756, № 6, с. 522, подпись под этой и предыдущими эпитафиями: А. С. Перевод эпитафии итальянского поэта Паоло Джовио (1483–1552):