острое слово, что вместе можно назвать, как и в прочих творениях, узлом и развязкою. Предложение должно быть просто, ясно и представлено с легкостию, должно возбудить внимание и любопытство читателя; а острая мысль чем кратче будет выражена, тем лучше … Эпиграмма более нравится, когда принимает вид важный, желая быть шутливою; вид простоты, желая быть замысловатою; вид кротости, желая быть язвительною… Эпиграмма пишется стихами и вольными и одномерными. Слог ее должен быть выработан с особливым рачением, ибо погрешность, скрывающаяся в большом сочинении, в эпиграмме делается всякому приметною… иногда предложение и развязка эпиграммы состоят просто в рассказе, иногда предложение заключается в вопросе, а развязка в ответе, которые автор делает, говоря сам с собою, или вводит лицо постороннее, иногда же предложение бывает в рассказе, а развязка в обращении к тому лицу, которое служит предметом насмешки, и проч.» (там же, ч. 1, с. 395–396). Криптонимы Остолопова: Н. О., — НО—, О., О…, О-в.
631. «Журнал российской словесности», 1805, № 1, с. 52, подпись: О…
632. BE, 1821, № 3, с. 192, подпись: О… Направлена против поэтов-элегиков. Ср. с № 1381.
633. РА, 1901, кн. 1, с. 358, как, возможно, принадлежащая О. М. Сомову, вместе с др. эп-мой на Баратынского, которая также приписана Сомову:
Он щедро награжден судьбой!
Рифмач безграмотный, но Дельвигом прославлен!
Он унтер-офицер, но от побой
Дворянской грамотой избавлен.
Авторство Сомова принято в комментарии к Полн. собр. стих. Баратынского Е. Н. Купреяновой и И. Н. Медведевой (т. 2, БП, 1936, с. 248). Атрибутируется Остолопову по списку рукой А. Е. Измайлова (ПД), где имеется помета последнего: «Сочинил писатель 15 кл<асса> Ост<олопов>». Об этом см.: В. Э. Вацуро, Мнимое четверостишие Баратынского. — РЛ, 1975, № 4, где указана ошибочность прежних атрибуций этой эп-мы самому Баратынскому (см: Евг. Петряев, Люди. Рукописи. Книги (Литературные находки), Киров, 1970; В. Кожинов, Легенды и факты. — РЛ, 1975, № 2, с. 153). С эп-мой Остолопова, а также с эп-мой, приведенной выше, возможно, связано послание Баратынского «Гнедичу, который советовал сочинителю писать сатиры». Выступая в нем против А. Е. Измайлова, издателя Б, Баратынский писал:
И Цертелев блажной, и Яковлев трактирный,
И пошлый Федоров, и Сомов безмундирный,
С тобою заключив торжественный союз,
Несут к тебе плоды своих лакейских муз…
Мундир мой унтерский. Исключенный за мальчишескую проделку из Пажеского корпуса, Баратынский служил рядовым, а затем унтер-офицером в лейб-гвардии Егерском полку в Финляндии. Возможно, что ответом на эп-мы является след. четверостишие Баратынского:
Я унтер, други! Точно так,
Но не люблю я бить баклуши,
Всегда исправен мой тесак,
Так берегите уши!
634. Альм. «Памятник отечественных муз», СПб., 1827, с. 132, подпись: —НО— (в оглавлении подпись: Н. О.). Поводом для эп-мы послужила ода Д. И. Хвостова (см. спр. п. примеч. 308), посвященная петербургскому наводнению 1824 г. См. также № 694. Датируется по письму А. Е. Измайлова к П. Л. Яковлеву от 31 января 1825 г. (ПД), где приведен текст эп-мы.
635. «Любитель словесности», 1806, № 4, с. 42, без подписи. Очевидно, принадлежит, как и большинство др. анонимных материалов, издателю журнала — Н. Ф. Остолопову.
Николай Иванович Греч — журналист, писатель, филолог. Сын чиновника, он обучался в юнкерской школе и педагогическом институте. В 1812–1839 гг. редактор-издатель журнала СО, ориентировавшегося до середины 20-х гг. на передовые круги русского общества. После восстания декабристов Греч, по его собственным словам, быстро «вытрезвился от либеральных идей» и стал заядлым монархистом. В 1831–1859 гг. издавал (совместно с Ф. В. Булгариным) полуофициозную газету СП. Криптонимы Греча: Р., К.
636. «Цветник», 1810, № 2, с. 230, подпись: Р. Пигмалион — см. примеч. 1272.
637. СПВ, 1812, № 2, с. 182, подпись: К. Авторство установлено по помете С. Д. Полторацкого, сделанной на основании его личной беседы с Гречем (см. «Лит. вестник», кн. 8, 1902, с. 315). Вероятный адресат — А. С. Шишков (см. примеч. 830).
Биографических данных о Петре Алексеевиче Взметневе не обнаружено.
638. «Улей», 1812, № 17, с. 416. Очевидно, вольный перевод с английского (ср. с эп-мой № 1293). Аналогичный мотив использован Лермонтовым в стих. «Нищий» (1830): «Куска лишь хлеба он просил, И взор являл живую муку, И кто-то камень положил В его протянутую руку».
Эп-мы и экспромты Сергея Алексеевича Неелова в свое время были широко известны в московском обществе. П. А. Вяземский писал о нем (в «Старой записной книжке»): «Неелов — основатель стихотворческой школы, последователями коей были Мятлев и Соболевский; только вообще он был скромнее того и другого. В течение едва ли не полувека малейшее житейское событие в Москве имело в нем присяжного песнопевца. Шуточные и сатирические стихи его были почти всегда неправильны, но зато всегда забавны, остры и метки. В обществе, в Английском клубе, на балах, он по горячим следам импровизировал свои четверостишия» (Вяземский-ПСС, т. 8, с. 158–159). Излюбленный жанр Неелова — амфигури — «куплеты, положенные обыкновенно на всем знакомый напев; куплеты составлены из стихов, не имеющих связи между собою, но отмеченных шутливостью и часто неожиданными рифмами. Иногда это пародии на известные сочинения, легкие намеки на личности и так далее» (там же, с. 360). В замысловатый текст амфигури Неелов вкрапливал эпиграмматические строки, которые порой представляют собой законченные эп-мы. Так, например, в пространном амфигури, посвященном своей тяжбе в Сенате, Неелов писал:
Мой геморрой
Иной порой
Вертит меня, ломает;
Но ах, Сенат
Мне во сто крат
Жить более мешает.
Эп-мы и экспромты Неелова почти не сохранились. Некоторые из них дошли до нас в записях Вяземского, иные — по публикации М. О. Гершензона в РП. Несколько эп-м удалось обнаружить в рукописях. Подробнее о Неелове см. биогр. спр. М. О. Гершензона в РП, с. 1–5.
639. РА, 1873, № 11, стлб. 2152, со след. объяснением П. А. Вяземского: «А. М. Пушкин перевел Тартюфа под именем Ханжеева … Перевод, конечно, был плоховат, но знаменитость подлинника, известность переводчика, за недостатком дарования, придавали готовящемуся представлению на сцене прелесть любопытной новизны. Зала Петровского театра была полна. Комедия кое-как сошла. Приятели и знакомые Пушкина рукоплескали и по окончании представления дружно и громко стали вызывать его. Благодарно кланяясь, явился он пред публикою в директорской ложе. Вслед за тем и неизбежный Неелов подал свой голос в следующих стихах (далее текст эп-мы). Другой приятель Пушкина приветствовал перевод его таким образом»:
«Тартюфа видел я». — «Что ж, много ли смеялся?»
— «Ах нет, мне Пушкин друг: слезами заливался».
Печ. по автографу ГБЛ (сообщена В. Э. Вацуро), так как сравнение текста автографа с текстом, напечатанным в РА, выявляет тщательную редакционную правку, осуществленную Вяземским. Пушкин Алексей Михайлович (1769–1825) — переводчик, театрал; в «Парнасском адрес-календаре» А. Ф. Воейкова о нем сказано: «Служит при нагрузке Расиновых и Мольеровых сочинений балластом». Перевод А. М. Пушкина «Ханжеев, или Лицемер» был впервые поставлен на сцене в 1809 г., что и определяет датировку эп-мы.
640. ОА, т. 3, с. 110, в письме П. А. Вяземского к А. И. Тургеневу от 9 апреля 1825 г., где говорится: «Алексей Пушкин, когда сказали ему, что Сонцов дородству своему обязан за ключ, сказал: „он взял его брюхом“, а Неелов положил эту мысль на стихи (далее текст эп-мы). Я, говоря, что Сонцову ключ очень к лицу, прибавил, что он не только сановит, но и слоновит». Сонцов Матвей Михайлович (1779–1847), имея чин надворного советника, был представлен в камергеры. «В Петербурге нашли, что по чину его достаточно ему и звания камер-юнкера. Но Сонцов, кроме того, что уже был в степенных летах, пользовался еще вдоль и поперек таким объемистым туловищем, что юношеское звание камер-юнкерства никак не подходило ни к лицу его, ни к росту. Князь Н. Б. Юсупов сделал новое представление на основании физических уважений, которое и было утверждено» (Вяземский-ПСС, т. 8, с. 159).
641. PC, 1908, № 3, с. 658. Мороз Данило Матвеевич (1783–1848) — сенатор. Смысл эп-мы разъяснен П. А. Вяземским: «Мороз (ныне сенатор) был в старину при кн. Лопухине и при княгине. Ростопчин говорил, что ей всегда холодно, потому что Мороз дерет ей по коже. О Морозе есть также стихи Неелова» (П. А. Вяземский, Записные книжки (1813–1848), М., 1963, с. 275).
642. РП, с. 12. В будку — в полицейскую будку, служившую местом дежурств низших полицейских чинов и укрытием для них от непогоды.
643. Печ. впервые по автографу ГБЛ. Он советник тайный и т. д. По табели о рангах, тайный советник являлся чиновником III класса, а действительный тайный советник — еще более высоким чиновником II класса.
644. РП, с. 13, без загл. Печ. по автографу ГБЛ. Тайный советник — см. предыдущее примеч.
645–647. Печ. впервые по автографу ГБЛ.
648–652. РП, с. 12–13. 652. Рог изобилия — выражение, происходящее от античного мифа о козе Амалфее, которая зацепилась за дерево и отломила себе рог. Зевс подарил рог воспитавшим его нимфам и обещал им, что все, чего бы они ни пожелали, прольется им из этого рога.
653. Печ. впервые по автографу ГБЛ (сообщена В. Э. Вацуро).