умственному развитию и нравственным качествам. Восприимчивость к умственному развитию, как мы говорили выше в статье о наследственности, передается от родителей к потомству; следовательно, чем дольше в известном замкнутом круге будет пренебрегаться самостоятельная умственная деятельность, тем нисходящий род будет слабее в этом отношении.
Что касается до физических качеств, то с первого раза кажется, что они у аристократических родов не только не ухудшаются, а, напротив, совершенствуются. Здесь более чем где-нибудь, можно встретить чистокровные породы, фамильные тонкие черты лица, особенно nez de race, усовершенствованные руки и ноги. Женщины здесь большей частью представляют последнюю степень тонкости, нежности и деликатности сложения. Мужчины нередко отличаются стройным станом и рослостью. Все это было замечено даже на угасающих аристократических породах, напр., на французской гвардии и при французском дворе до первой революции. Но эта красота, эта аристократическая чистокровность и тонкие черты не указывают еще на улучшение породы, даже в физическом отношении, потому что усовершенствование здесь касается только внешности и большей частью не гармонирует с физиологическими отправлениями органов. Точно так же, как английская скаковая лошадь, моршанская порода овец, беркширская порода свиней, маленькие комнатные собачонки и проч. никак не могут считаться за зоологические образцы этих животных, и аристократический тип, усовершенствованный исключительно в смысле красоты и нежности, не может считаться образцом физического усовершенствования человека. Если помянутые животные вследствие развития в них специальных качеств, большей частью идущих в ущерб общему здоровью и крепости, ценятся хозяевами очень высоко, то это зависит от специального назначения этих животных. Вследствие этого свинья, до безобразия оплывшая жиром, или изнеженный рысак, пригодный не для пользы, а только для удовольствия и тщеславия человеческого, считаются лучше здоровой и крепкой хозяйственной лошади и обыкновенной свиньи. В человеческом же роде таких специальных целей для усовершенствования и, следовательно, исключительной заботы о своем породистом носе, руках, ногах и пр. существовать не должно.
Грациозные формы и тонкие черты могут считаться совершенством в таком только случае, когда они составляют не исключительную задачу улучшения породы, когда развитие их не идет в ущерб физиологическому отправлению и гармоническому развитию более существенных и важных органов. Развивать одни внешние формы чисто с эстетической целью, – значит содействовать вырождению породы, точно так же, как подобное вырождение мы должны признать в зоологическом смысле и за вышеупомянутыми животными, хотя они и считаются в хозяйственном отношении усовершенствованными.
Влияние кровных браков. Вопрос о влиянии кровных браков на потомство с самого давнего времени занимал и законодателей, и врачей, и все общество. Если в старые времена в кровосмешении и не видели физиологической причины вырождения человеческого рода, то все-таки смотрели на него, как на явление противоестественное, порицаемое гражданскими и религиозными законами и народными обычаями. Моисей в этом отношении дает своему народу правила: «Человек ко всякому ближнему плоти своея да не приступит открыти срамоты. Срамоты дщери сына твоего или дщери дщери твоея, да не открывши срамоты их, яко твоя срамота есть. Срамоты сестры отца твоего да не открывши, своя бо отцу твоему есть. Срамоты сестры матери твоея да не открывши, своя бо матери твоей есть. Срамоты брата отца твоего да не открывши, и к жене его да не внидеши, сродник бо ти есть. Срамоты невестки твоея да не открывши, жена бо сына твоего есть, да не открывши срамоты ея. Срамоты жены брата твоего да не открывши, срамота брата твоего есть. Срамоты жены и дщери ее да не открывши, дщере сына ея, и дщере дщери ея да пой-меши открыти срамоты их, ближний бо ти суть, нечестие есть. Сестру жены твоея да не поймеши в наложницу, открыти срамоту ея перед нею, еще живе сущей ей», и пр. (Кн. Левит, гл. XVIII).
В первые века христианства на этот вопрос обратили еще больше внимания. При аскетическом взгляде на жизнь, духовные писатели этого времени старались по возможности расширить круг препятствий для бракосочетания. Поэтому в канонических постановлениях явилось запрещение браков не только между кровными, но даже между духовными родственниками. Первые христианские императоры (Феодосии Великий) ввели эти постановления в гражданскую жизнь в форме положительных законов, которые с некоторыми изменениями соблюдаются и по настоящее время во всех христианских странах. Те же самые ограничения, хотя и в меньшей степени, существовали у римлян-язычников, существуют и теперь у народов других вероисповеданий: у магометан, народов Индостана, у многих диких и полудиких племен. Вообще можно сказать, что в человеке существует род инстинкта, противодействующего кровосмешению в близких степенях родства. Будем ли мы смотреть на этот инстинкт, как на инстинкт природы, или как на следствие вековых обычаев, во всяком случае, он существует. В силу его половые сношения в первых степенях родства в большинстве стран казались омерзительными, подобно другим крайним извращениям половых отправлений.
В последнее время, особенно с 1859 года, вопрос о кровных браках обратил на себя серьезное внимание ученых, стал рассматриваться с естественноисторической точки зрения, вследствие чего в науке приобретено столько положительных фактов, что на этот вопрос можно смотреть уже не с религиозной или философской, а с чисто научной точки зрения. Однако, и до сих пор мы не можем еще сказать, чтобы вопрос о кровных браках был разрешен окончательно. Он только приближается к разрешению. Многочисленные факты, собранные об этом предмете в последнее время, могут подтвердить об опасности кровных браков, особенно в человеческом роде, но вместе с тем нельзя умолчать и о том, что при разборе этого вопроса явилось несколько жарких противников, вооружившихся против такого догматического решения, принимавшегося во все времена законодателями, гигиенистами и патологами. Это новое мнение, родившееся преимущественно в Парижском Антропологическом Обществе, мнение, по которому родственные браки считаются не только безвредными, но даже полезными, если бы даже оно было неосновательно, по справедливости требует такого же внимательного разбора. Поэтому мы изложим сперва те научные основания и доводы, по которым родственные браки считаются вредными, а потом и доводы противников этого мнения.
Мы уже сказали, что во все времена и у большей части народов кровные браки в известных степенях запрещались нравственными и религиозными законами. Основание этого запрещения, по всей вероятности, лежало в том, что и в прежние времена были подмечаемы неблагоприятные последствия таких браков на потомстве. Во всяком случае, еще очень давно, в старых сочинениях по части гигиены и нравственности можно встретить указания, где вред от родственных браков рассматривается с гигиенической точки зрения, так как такие браки считались за причину многих болезней и неправильностей сложения. С течением времени, особенно в последние годы, фактов, относящихся к этому вопросу, накопилось столько, что на основании их можно произнести мнение о кровных браках не по предчувствию, не на основании догадок и религиозных убеждений, а на более или менее прочных научных началах. Эти факты так важны и убедительны, что мы считаем не только уместным, а даже необходимым передать их здесь, насколько это возможно в журнальной статье.
Может быть, многим читателям покажется, что мы слишком распространились о влиянии кровных браков, но этот вопрос так важен, так применим к жизни и, стало быть, так подлежит общественному ведению, что подробности изложения его, по нашему мнению, не должны казаться ни скучными, ни бесполезными. На основании этих подробностей, зная научную сторону дела, каждый, встречаясь на жизненном пути с вопросами этого рода, может обсудить их с большею основательностью. Кроме того, на основании всего вышеизложенного, мы можем бросить теперь взгляд на наши гражданские законы относительно брака, рассматривая их с гигиенической точки зрения.
Вопрос о возможности или невозможности брака между лицами, находящимися в родстве, у нас разрешается по правилам той религии, к которой принадлежит данное лицо. Относительно православных в законе прямо определено, что им запрещается вступление в брак с родственниками и свойственниками до четвертой степени включительно. Древний еврейский закон представляет в этом отношении несравненно больше терпимости, потому что он позволяет брак не только между дядей и племянницей, но и между племянником и теткой, стало быть, запрещает кровосмешение только между братьями и сестрами. Законы христианской религии вообще запрещают родственные браки; но в католических и лютеранских странах канонические правила в этом отношении подвергнуты значительным ограничениям.
Гражданский закон там позволяет вступать в брак двоюродным братьям и сестрам, а иногда даже дяде с племянницей, или племяннику с теткой. Следовательно, наши гражданские законы относительно этого предмета не для всех подданных одинаковы; то, что позволяется лютеранину, католику или еврею, не позволяется православному. Различие это, конечно, основано на исторических или чисто-догматических взглядах того и другого вероисповедания. Но всякому известно, что физиологические законы безусловно одинаковы для всех вероисповеданий, следовательно, что безвредно в этом отношении для лютеранина, будет безвредно и для католика, и наоборот. С другой стороны, каждый согласится, что всякий гражданский закон, относительно какого бы то ни было вопроса, только тогда может быть прочен и непоколебим, когда он основан на действительной потребности и имеет целью положительную гарантию нравственного и материального благосостояния народа. Следовательно, и закон о браке по справедливости должен быть обоснован на физиологических и гигиенических данных, должен ограничивать только то, что может быть вредно в каком бы то ни было отношении. Что же касается до других ограничений, основанных не на научных, положительных началах, а на совести и убеждении, до таких ограничений, от исполнения или неисполнения которых нисколько не может страдать народное благосостояние, то их, кажется, можно было бы предоставить доброй воле граждан. Убеждение должно быть свободно и непринужденно...