ь и сейчас у него есть еще три ракеты.
И снова шипение сменилось на свист, ракета стремительно пошла вверх… замедлилась, словно танцуя на огненном столбе… начала заваливаться на бок…
– Срочное погружение! – рявкнул капитан Сид, затем схватил застывшего столбом Дормаера за робу, швырнул в люк и сразу же прыгнул следом. Не очень удачно – как оказалось, Хефти застрял на полпути, зацепившись рукавом. Ткань из местного дикого льна славилась прочностью, и, хотя сразу двух гномов она уже не выдержала, было слишком поздно. Небесно-голубой кружок в бронзовой окантовке разом сменился на красно-черную мешанину, затем «Каракатицу» прихлопнула ладонь невидимого, но явно рассерженного великана… и в люк хлынула вода.
– Продуть балласт! Всплываем!
Оглушенный, насквозь промокший Хефти еще сумел кое-как отползти к стене, а потом окружающий мир неожиданно стал каким-то неправильным – серым, плоским и словно бы отодвинутым куда-то за окно из прочного стекла. Там, за окном, глупые бородатые карлики бегали, суетились, орали друг на друга, потешно разевая рты и надсаживая глотки. Откуда-то потянуло дымом, серая пелена повисла у светильников, мало-помалу становясь все гуще. И воды на полу прибавилось – грязной, с масляной пленкой и, кажется, содержимым гальюна.
Вода капала сверху – тонкой струйкой, совсем несерьезно выглядящей. Кап, кап, кап… или быстрое кап-кап-кап, когда снаружи доносилось очередное гулкое уханье. Патрульный фрегат закидывал бухту ныряющими снарядами наугад, практически без шансов на попадание. С тчки зрения гномов, совершенно бесцельная растрата дорогостоящего боезапаса. Как будто «парни с того берега» просто хотели лишний раз напомнить: «Мы тут, мы взяли вас за горло – и живыми уже не выпустим!»
А навстречу каплям лениво поднимались кольца дыма.
Канарейка в клетке тоненько и жалобно засвистела. Дверца была распахнута – пока «Каракатица» не погрузилась, кто-то пытался выпустить пичужку из обреченного корабля. Но желтый нахохлившийся комочек упрямо цеплялся за жердочку.
– Я думал, внизу курить запрещено! – сказал Хефти.
– Запрещено, – подтвердил капитан Сид, набивая в трубку очередную порцию табака. – Обычно. Но сейчас пара лишних глотков кислорода для нас ничего не изменят.
Бригадир-инженер скрипнул зубами. Умирать… не хотелось. Особенно с осознанием, что себя и команду «Желтой каракатицы» он погубил фактически собственноручно. Это его ракета взорвалась над кораблем, изрешетив корпус. Это из-за него им пришлось задержаться в бухте, лихорадочно пытаясь хоть как-то залатать пробоины – и подоспевший фрегат успел взять выход под прицел. Чувство вины жгло, словно раскаленный в горне слиток. Вдвойне – от того, что никто из команды не сказал и полслова упрека. Они были корсарами южных морей, смерть давно уже стала для них обыденностью.
– Может, все-таки попробовать второй проход? – хрипло произнес штурман. – На максимуме прилива глубины должно хватить.
– А ширины где взять, чтобы хватило? – задал встречный вопрос капитан. – Ты ж его видел… проход… промоина между двумя зубцами, гобл на долбленке проплывет, а гном на шлюпке уже весла переломает о скалу. Не-ет… – Сид ван Треемен прервался на затяжку. – Все будет проще. Дождемся темноты, всплывем под перископ, наш добрый друг, – капитан указал мундштуком на Хефти, – рассчитает выстрел для последней целой ракеты, после чего мы всплывем…
– …и фрегат разнесет нас в щепки.
– Или так, – кивнул Сид. – Или это сделает сама «пташка». Или мы выстрелим первыми, но промахнемся.
– А даже и попадем, – проворчал боцман. – Бронепалубный фрегат – скотина здоровая. Слышь, изобретатель… твоей ракетиной вручную порулить никак? А то я бы добровольцем вызвался, всяко лучше, чем тута подыхать. Так хоть в Чертогах будет чего вспомнить…
– Порулить?
– Ну сесть на нее верхом да направить этим гадам прямиком в глотку!
– Теоретически переоборудовать ракету под ручное управление возможно, – пробормотал Дормаер. – Но… требуется слишком радикальная перекомпоновка… переделка большей части системы управления. У нас нет ни нужных инструментов, ни времени. К тому же ускорения при старте…
Он вдруг осекся, боясь спугнуть даже не мысль – тонкую ниточку, ведущую к ней. медленно начал отматывать разговор назад. Ручное управление… вручную направить ракету… вручную… узкий проход… пара глотков кислорода!
– Капитан, у вас на борту есть водолазные костюмы?
– Пара штук имеется, – отозвался ван Треемен. – А что? Неужели хотите дотащить вашу бабаху по дну? Увы и ах – шланги для подачи воздуха там всего на три десятка ярдов.
– Этого… хватит, – выдохнул Дормаер потяжелевший воздух. – У ракеты есть кислородный баллон. Подключить… через штуцер… и дышать. Хватит надолго. Плюс водород – напустить куда-нибудь… уравновесить. Дойти, прицепить, установить, завести часовой механизм…
Он снова замолк, с хрустальной четкостью осознав, каким будет следующий шаг. Баллон с кислородом нельзя снять с ракеты. Те, кто пойдут к вражескому кораблю, назад уже не вернутся.
– Я сделаю это! – сказал он вслух.
– Так и я уже вызвался на это самое, – радостно подхватил боцман.
Капитан медленно вытянул руку, подставляя трубку под водяные капли. Вересковая чашка тихо прошипела и погасла, обиженно чихнув напоследок полудюжиной искр. Стряхнув мокрый табак прямо на пол, ван Треемен прошлепал к люку в соседний отсек.
– Передайте на корму – главмеха срочно в центральный пост! – скомандовал он. – И водолазные костюмы тащите!
Бригадир-инженеру приходилось читать – или слышать – о том, как приговоренные к смерти творят подлинные чудеса. Сейчас он увидел подобное собственными глазами. Считаные минуты ушли у главного механика «Каракатицы» и двух его помощников, чтобы вскрыть корпус ракеты, врезать латунный штуцер прямо в магистраль, к нему присоединить простенький выпускной клапан нажимного действия, а также соорудить из обрезков шланга, проволоки, а также смачных подробностей интимной жизни Грунгни, Гримнира и Валайи вполне рабочий воздушный разветвитель.
– Дормаер, а вы когда-нибудь работали с водолазным снаряжением?
Оказалось, что, пока Хефти помогал механикам, капитан Сид уже облачился в костюм. Ему оставалось лишь надеть шлем, который уже держал наготове один из матросов.
– Мне приходилось видеть, как готовят погружение в залитую водой шахту… стойте, капитан! Вам нельзя идти! Мы с боцманом справимся сами! Вы еще должны привести «Желтую Каракатицу» назад!
– Да, конечно, – отозвался капитан Сид и сделал шаг вперед.
Увидеть летящий прямо в лицо кулак Хефти сумел, а вот уклониться – уже нет.
Потом бригадир-инженер увидел звезды. Множество звезд, крупных, ярких, они были повсюду, сколько хватало глаз – словно кто-то немыслимо щедрый принялся разбрасывать пригоршни бриллиантов на небесно-черном бархате.
– Очнулись, Дормаер?
– Капитан Сид?!
Этого просто не могло быть… но все же… Хефти резко сел, с трудом сдержав болезненный стон. Звезды действительно сияли над ним, роскошное полотно тропической ночи. И капитан Сид ван Треемен тоже был, совершенно не похожий на газетный образ героического гнома из легенды – в шортах, цветастой рубахе, со сдвинутой набок мятой фуражкой и давешней трубкой в зубах.
– Признаюсь, я немного струхнул, – произнес он, – когда парни выловили нас и после первых восторгов сообщили, что наш дорогой гость по-прежнему лежит недвижимым имуществом. Обидно бы получилось.
– Я бы это заслужил, – с горечью сказал Хефти. – Целиком и полностью. После всего, что случилось по моей вине. Капитан… я в неоплатном долгу перед вами…
– Нет-нет-нет! – с наигранным ужасом вскричал ван Треемен. – Какой еще «неоплатный долг»?! А доковый ремонт?! А два новеньких, можно сказать, почти неношеных водолазных костюма, которые нам с боцманом пришлось сбрасывать, чтобы успеть отплыть подальше?! И то едва успели – рвануло знатно, куски фрегата минут пять над бухтой порхали. Фрара чуть пушечным лафетом не зашибло, так что ему на лечение нервов тоже причитается.
«Кажется, – пронеслось в голове Дормаера, – головой приложился не только я».
– Да, чуть не забыл, – продоложил капитан. – Пока мы тащили эту вашу бабаху, я много думал… тащить было далеко, а кислород здорово прочищает мозги… если у вас пока не получаются ракеты, попадающие в цель, может, попробуете сделать что-то вроде маленькой субмарины?! Чтобы р-раз – просочиться в гавань и подорвать чего-нибудь большое и ценное. Для гнома с вашими способностями, уверен, это простая работа.
София СтасоваТакой как я
Никто ведь не виноват, что мне больше не о чем кричать или плакать?
Меня нет: серые глаза, потрескавшиеся губы, ледяные руки – это не я. Слишком просто. Должно быть еще что-то, кроме внешности, – мысли, страхи, мечты, но я давно ничего не чувствую, равнодушно наблюдая за собственной жизнью словно со стороны. Не так уж и сложно существовать где-то между самим собой и остальным миром.
За окном идет снег, но холодные снежинки, не успев долететь до земли, превращаются в пронзительный дождь. Довольно иронично, что именно сегодня, тридцать первого декабря, на улицах по-осеннему мокро и тоскливо, так, словно мир на пару часов вернулся из сказочной зимы в задумчивый октябрьский вечер, состоящий из темноты и разочарования. Вполне подходящая атмосфера для праздника не оправдавшихся надежд: холодный ветер уносит последние желания, загаданные в уходящем году, а где-то в небе, погибает красивый, но совершенно бессмысленный салют. Нас с Фалленом освещают его яркие вспышки, после которых я закрываю уши. Слишком громко, в миллион раз громче, чем голоса в голове.
Отец снова ушел куда-то, как обычно, не предупредив, когда вернется. Но, если честно, мне было все равно. Я давно перестал быть тем мальчиком, который когда-то ждал его возвращения. Сейчас мне хотелось лишь, чтобы время шло быстрее.