– Вам известно, что во время полета доступ в рубку пассажирам запрещен? – негромко, но с нажимом спросила она.
Из уроженцев Каэркаса, к которым явно относились и Нусту, и Талан, получались самые лучшие космические пилоты. Второй известной на всю галактику чертой жителей Каэркаса была вспыльчивость.
– Не получается подтереть задницу, обратитесь к товарищу за помощью! Капитанка здесь не для этого, понимаете, не для этого! – закончила она.
В руках у нее был бластер, но Хатхуу не обратил на него никакого внимания.
– Да-да, я знаю, – грубо пролаял он. – Просто откройте мне дверь в серверную корабля!
Тонкие брови Нусту приподнялись.
– Вам, может, и пароль администратора дать? – осведомилась она.
– Нет, пароль мне не нужен, – отрезал Хатхуу. – Мне нужно посмотреть свежую запись нашего полета. Отмотать буквально мини-цикл назад.
– Зачем?
– Возможно, в городе, который мы только что миновали, остались жители, – ответил Хатхуу. – Я и вот эта сотрудница видели огни в башнях!
Он нервно ткнул щупальцами в сторону Амриты. Огрызки крыльев на спине затрепетали.
– Это в корне все меняет! Наш полет становится небезопасным! – рявкнул Хатхуу, подталкивая штурманку к принятию нужного решения.
Нусту обдумывала ситуацию. Мыслительный процесс, неторопливый, как движение материков, отчетливо был виден на ее круглом плоском лице.
– Здесь неподалеку была база противокосмических сил обороны, – продолжал Хатхуу. – Во время предварительного осмотра и постройки базы по той же траектории, по которой летим мы, постоянно ходили катера. Как вы думаете, если…
Корабль резко тряхнуло. Все трое попадали друг на друга. Нусту наконец пришла к однозначным выводам. Но теперь пересматривать запись не было никакой нужды. Хатхуу оказался прав во всех своих подозрениях.
Освещение замигало. Завыли сирены внутрикорабельной безопасности. Коридор вдруг приобрел уклон. Первым вниз покатился Хатхуу. Амрита схватила Хатхуу за плечо. Ей пришлось преодолеть внутреннее сопротивление, словно некий колокольчик, предупреждавший об опасности, звенел изо всех сил. Когда ее пальцы сомкнулись на руке Хатхуу чуть выше того места, где она разветвлялась на щупальца, Амриту передернуло от омерзения. И тут же пришло удивление. Она сама не знала, чего ожидала. Чего-то мерзкого, скользкого, что подастся под рукой и поглотит ее кисть. Но на ощупь рука Хатхуу под комбинезоном скорее напомнила упругий ствол небольшого дерева – твердый, гладкий, прохладный.
– Брось меня! – крикнул Хатхуу, но было поздно.
Крен все усиливался, и Хатхуу потащил Амриту за собой.
Амрита ощутила, как что-то обхватило ее талию. Разжать руку и предоставить Хатхуу его собственной судьбе она так и не смогла. Она проехала еще чуть вперед, и тут невидимый трос натянулся рывком. Амрита охнула от неожиданности и боли. И повисла в ставшем почти вертикальном коридоре. Хатхуу, растопырив ноги и щупальца, ловко уперся в стены и больше не падал. Амрита обнаружила, что сидит на нем верхом. Что-то дернуло ее вверх. Она подняла голову. Штурманка по пояс торчала из открытой двери рубки. Оттуда же тянулся, дрожа, страховочный трос. Нусту неведомо когда успела вытащить его и набросить на Амриту.
– Поднимайтесь! – крикнула Нусту.
И исчезла, вернувшись в рубку.
Когда они вскарабкались в рубку, Хатхуу первым увидел на обзорном экране весело светящийся ореол. Амрита тоже знала, что он означает. Это была ближайшая к камере наблюдения спасательная капсула. Кто-то из перепуганных пассажиров уже покинул «Шуструю».
«И ведь успел же добежать», – подумала Амрита с некоторой завистью.
– Нет! – крикнул Хатхуу. – Запретите им!
– Там же противокосмическая оборона! – крикнула Нусту.
Талан на мгновение оторвалась от пульта управления и глянула на нее. Впрочем, капитанка все равно уже ничего не могла сделать.
От белоснежной равнины внизу оторвалась маленькая искорка. Она поднималась, поднималась навстречу падающим спасательным капсулам, все увеличиваясь в размерах, превращаясь в огненный язык, и вот он лизнул спасательную капсулу – почти нежно…
Вспышка заволокла камеру. В дыму что-то вспыхивало и рвалось.
– Всем оставаться на местах! – проревела капитанка в динамик. – Корабль не покидать! Повторяю – корабль не покидать! По возможности занять места в амортизационных кассетах! Посадка будет жесткой!
Нусту дернула Амриту за ногу и показала куда-то в сторону и вбок. Амрита последовала за ней. Они снова выползли в коридор, превратившийся в вертикальную трубу. Нусту открыла дверь на противоположной стороне и перепрыгнула туда. Дождавшись спутников, она сноровисто упаковала их в амортизационные кассеты и забралась туда сама.
И вовремя.
Посадкой назвать это было нельзя. Максимум – аварийным приземлением. Удар сотряс корпус космокатера. Амрите показалось, что она чувствует, как гнутся несущие ребра, как сминается металлокерамический корпус. Капитанке удалось выровнять корабль перед тем, как он столкнулся с землей; «Шустрая» ударилась о вековечный наст всем брюхом. Если бы удар пришелся на нос, катер действительно сломался бы.
Корабль застонал, как смертельно раненный человек. Множество самых неприятных звуков слились в один и смолкли. В наступившей тишине раздался голос Нусту:
– Что же нам делать теперь?
– Уходить, – сказал Хатхуу, тоже выбираясь из своей кассеты. – Они скоро будут здесь.
А Амрита спросила:
– Какой двигатель стоит на «Шустрой»?
Голоса ввинчивались в мозг подобно раскаленным сверлам.
– Что произошло?
– Кто-нибудь видел Кеону?
– Вы что-то задели при полете?
– Мы сможем взлететь?
– Кассета не открывается, капитан мертва!
Амортизационная кассета, которую против инструкции терзали с десяток жадных трясущихся рук, раскрылась окончательно, и Талан пришлось увидеть то, что она так не хотела видеть. Нет, вовсе не стаю насмерть перепуганных пассажиров в святая святых корабля – капитанской рубке.
Пульт управления катером по-прежнему бодро переливался привычной радугой датчиков. Темное пятно в левом нижнем углу не сильно бросалось в глаза, но Талан заметила его сразу.
– Свяжитесь с крейсером! – взвизгнул кто-то. – Пусть заберут нас отсюда!
Крейсер «Гордость Саэдрана» ожидал возвращения «Шустрой», неспешно вращаясь на орбите вокруг Схатранай.
Талан снова бросила взгляд на пульт, на потухающее сердце своего катера, и испытала почти физическую боль. Нужный ей индикатор также был черным. Она повернулась к пассажирам, наконец взглянула на них в упор – на эти взъерошенные волосы, на перекошенные страхом лица, на распахнутые пасти, из которых лились беспомощные вопли.
– Передатчик поврежден, – сказала она.
В рубке воцарилась тишина. Люди замолчали от неожиданности, услышав то, что уже не ожидали услышать, – голос капитанки. И яростная ненависть и презрение, которыми он был наполнен, оглушили их.
– Мы не сможем связаться с кораблем-маткой, – продолжала Талан. – Мы здесь одни и сами за себя.
– Но нас же будут искать! – выкрикнул высокий гибкий мужчина.
– Да, – сказала Талан. – Если мы не выйдем на связь и не вернемся в течение пяти макроциклов. И мы не вый-дем. А вот вы – вы все – сейчас все выйдете отсюда. Пассажирам категорически запрещено находиться в рубке управления кораблем.
– Здесь больше нечем управлять! – вякнул все тот же мужчина и спрятался за спины соседей – полной женщины с аккуратной короткой стрижкой и атлетически сложенного парня, лицо которого выражало не полное ошеломление, а сосредоточенную тихую задумчивость.
– Кстати, где ваш командир? – обведя пассажиров тяжелым взглядом, спросила Талан.
Она не удержалась и добавила в сердцах:
– Найдите его и досаждайте своими истошными воплями ему! Я вам не мамочка!
– А лучше бы сидела дома и нянькалась! Кораблем-то управлять не умеешь! – немедленно выкрикнул тот слизняк, что уже нахамил ей.
Талан не собиралась больше это терпеть. Она молча опустила руку на пояс, где у нее висела кобура бластера.
– Заткнись, Макх, – сказал задумчивый парень. – Правда, ребята, пойдемте, что мы мешаемся здесь.
– Дару прав. Соберемся в кают-компании и все обсудим, – поддержал его рассудительный женский голос из толпы.
– Нам надо просто посидеть тут немного, – добавил кто-то. – Нам пришлют другой катер и довезут до базы на нем.
Талан поняла, что пассажиры не видели спасательных капсул, сгорающих под ударами ракет. Члены экспедиции пока не заметили, что их стало минимум на четыре человека меньше. Скоро они должны были хватиться отсутствующих и узнать, где они теперь. Люди начали покидать рубку. Талан провожала их взглядом, который подхлестывал их не хуже бича. В дверях Дару обернулся и сказал:
– Мы приносим свои извинения, госпожа капитан. Это было так неожиданно. Люди перепугались. А системы жизнеобеспечения катера не повреждены? Мы находимся в приполярной области, и…
– Не повреждены, – прорычала Талан.
– Большое спасибо, – сказал Дару и вышел.
Осмотрев двигатель, Хатхуу и Амрита направлялись к капитанской рубке. Нусту в целом одобрила те радикальные модификации, которые собиралась внести Амрита, но для них требовались некоторые детали – и всё же согласие капитанки Талан. Нусту пошла получать и то и другое, а Амрита и Хатхуу не торопясь следовали в кильватере стремительной штурманки.
В этот момент члены экспедиции, возбужденной, гомонящей толпой метавшиеся по катеру, заметили их из бокового коридора. Сначала Амрита услышала плачущий голос Лайза из группы геологов:
– Говорю я вам – вдребезги! Ума перепугалась, прыгнула в спасательную капсулу, и их всех расстреляли с планеты! Я сам видел!
– А Кеону, – нервно спросил кто-то. – Кеону вы не видели?
Но Амрита уже не слушала. Сердце ее сжалось. Ума. Миниатюрная, хрупкая, как статуэтка балерины. Истинная профессионалка, к которой Амрита уже успела проникнуться уважением и симпатией…