Те два зала с подсобными помещениями в здании Рабочего (или Народного) дома в Тампере, где состоялась историческая Таммерфорская конференция будущей КПСС, теперь занимает музей Ленина. Заметим, единственный постоянно действующий посвященный Ильичу музей за рубежом.
И в 1946 году, когда он был создан – «по общественной инициативе», – стал первым подобным музеем за пределами СССР.
Вплоть до развала Советского Союза подавляющая масса посетителей экспозиции, посвященной Ленину, составляли советские туристы, так как музей входил в обязательную программу экскурсии по Тампере. Сейчас ситуация изменилась. Несмотря на стабильное и достаточно высокое количество посетителей (10—12 тысяч в год), россияне составляют не более 3%. Чаще всего в музее бывают немцы и англичане. Даже американцев экспозиция интересует больше, чем современных россиян. Всего же в музее Ленина в Тампере бывают ежегодно представители до 70 разных национальностей. А подавляющее большинство посетителей (около 70%) составляют финны. Ведь именно в этом здании и в этих комнатах Владимир Ильич в 1905 году пообещал делегации Тампере сделать Финляндию независимым государством.
История русской революции воссоздана доходчиво и с юмором. Так, в одном зале показаны макет домика в Симбирске, где в семье директора гимназии родился мальчик Володя, картины классиков соцреализма, где Ленин «такой молодой и юный Октябрь впереди», а на противоположной стене – карикатуры на вождя мирового пролетариата.
Есть здесь и раздел, посвященный советскому дизайну. Финская писательница Роза Ликсен передала музею свою коллекцию предметов советского быта 1970-х годов. Рядом пластинки фирмы «Мелодия» – от Вертинского до песни про Крокодила Гену. Рядом гитара, банка ставриды, пачка геркулеса, стиральный порошок «Эра», радиоприемник, жестяное ведро, открытки с портретами Гагарина, Есенина, фаянсовая кружка с портретами всех советских вождей – от Ленина до Горбачева. Но это уже – перестроечный «китч».
А несколько лет назад в музее вообще проходила выставка – «Советский гастроном»!
Сувенирные пакетики кофе – «Ленин» с ароматом лесного ореха, «Че Гевара» – с ароматом рома
Можно в музее увидеть и сахарного (в прямом смысле слова) Ленина – подарок с Украины, и портрет Ленина, сложенный из зернышек. Не обошлось и без дара работы Зураба Церетели, но он относится еще к 1964 году, и потому его размеры еще более, чем скромные.
Когда я был в музее несколько лет назад, кроме меня, по залам ходили лишь две молодые финки, похоже, случайно забредшие туда, и американец из Аризоны. Тот, напротив, был твердо намерен ознакомиться с жизнью, деятельностью и идеями человека, который оставил такой след в мировой судьбе XX века.
Музей явно не страдает от обилия посетителей, но и не оставляет впечатления забытости и запущенности.
Его директор, Аймо Минккинен, вообще полон энтузиазма и оптимизма.
Когда я с ним встречался, он сказал, что музей существует в основном на госсредства, поступающие от Министерства культуры. Помощь оказывает и Общество дружбы Финляндия—Россия. Он признался, что принадлежит к поколению 1960—1970-х, среди которого сильно было увлечение просоветскими идеями. Аймо поехал учиться в МГУ на философа, затем поднимал свой образовательный и, конечно, идеологический уровень в Академии общественных наук при ЦК КПСС.
Когда-то бы про таких, как он, сказали – «платный друг Советского Союза». Сейчас, конечно, совсем другое дело. Аймо выглядит человеком убежденным. А про Ленина и музей говорит: «Мы считаем, что это история, и каждый пусть по-своему все оценивает». Он высоко ценит Ленина, который, провозгласив право народов на самоопределение, предоставил независимость Финляндии. На мое робкое возражение, что это было вынужденной мерой – не воевать же на два фронта с немцами и финнами, стоявшими на подступах к Питеру! – он возразил, что Ленин о независимости его страны писал еще до 1917 года, а когда финский сейм провозгласил суверенитет, Ленин первым признал его.
Но все-таки Ильич скорее показан здесь не сам по себе, а лишь как прародитель советской истории и советского образа жизни.
И, несмотря на высокие слова директора и его идейную убежденность, в ленинском музее Тампере невольно обращаешь внимание на то, что многое здесь сделано с юмором, с «приколом».
Например, есть там компьютер с интерактивным экраном, на нем: «Кто есть кто в русской истории». На экране групповой портрет самых известных персонажей отечественной истории, как на каком-то из полотен Ильи Глазунова, только гораздо более китчево нарисованных, а тем более подобранных.
И еще мне в музее очень запомнился сувенирный киоск, где можно, например, купить exploitation-free чай и кофе, то есть чайные листья и кофейные зерна, собранные без эксплуатации детского труда! И пакетики украшены портретами классиков марксизма-ленинизма и Че Гевары.
Возможно, конечно, музей держится на энтузиазме и идейной убежденности директора. Но, вероятно, экспозиция сохраняется в Тампере и для того, чтобы поддерживать имидж «города необычных музеев».
Вот ведь в музейном центре «Ваприйкки», помимо проходящих там выставок, постоянно действует Музей финского хоккея. На тихой окраине Тампере есть Музей шпионажа, где можно узнать много нового о деятельности самых известных разведчиков мира и увидеть всякие шпионские приспособления, которым бы позавидовал даже бондовский мистер Кью, а также внушительную коллекцию наручников и кандалов в подвале. Или – «Долина Муми-троллей» в здании городской библиотеки «Метсо», музей, где собрано наследие самой известной финской писательницы Туве Янсон, в том числе и потрясающие макеты домов ее книжных героев. Или, скажем, Музей кукол и костюмов в усадьбе Хатанпяя…
И единственный постоянно действующий за пределами России музей Ленина вполне вписывается в этот перечень.
«Тезка Торжка» на реке Полной
Стоящий на западном побережье Финляндии в устье реки Аура-йоки Турку, или по-шведски Обу (у нас принято неправильное наименование Або), – старейший город Финляндии. А до завоевания Финляндии Россией в 1809 году и превращения ее в Великое Княжество, был не только крупнейшим ее городом, но и столицей этой шведской провинции.
Традиционные связи Турку со Швецией, большая доля шведского населения среди горожан, а главное – близость к бывшей метрополии, и определили решение о переносе столицы подальше на восток, в Хельсинки.
Возможно, поэтому в Турку, несмотря на то, что он всегда был и остается одним из важнейших городов страны, русских «следов» не так и много.
Однако…
Начать с того, что русские, точнее, новгородцы в этих местах появлялись еще очень давно.
В «Летописи Авраамки» под годом 6826 (то есть 1318 г.) мы находим такие строки: «Ходиша новгородци за море войною на Полную реку, и взяша два города Людерев и Пискупль, а немца избиша…» В различных списках XIV–XV веков, включенных в «Новгородскую летопись старшего и младшего изводов», под тем же 6826 годом повторяется в несколько ином изложении та же запись: «Ходиша новгородци войною за море, в Полную реку, и много воеваша, и взяша Людерев город сумьского князя и Пискупль…»
«Сумь» – это старорусское название одного из финских племен – суоми. Финский ученый Хейкки Киркинен убежден, что в этой летописи идет речь именно о городе Турку и замке епископа (отсюда и «Пискупль») в устье реки Аура-йоки. Что же касается имени Полная, то, как считает датский профессор, специалист по древним скандинавско-российским связям Джон Линд, в старинных русских документах «Полной рекой» называли широкие водные пространства (заливы, устья рек) с островами-шхерами. А таковым как раз и является устье Аура-йоки.
Так что наши предки не только отражали иноземные вторжения, но и сами, бывало, выступали в роли варягов…
Финны же шутят, что у Турку поистине кровные связи с Россией. Причем «кровные» в буквальном смысле слова. Во времена, когда Финляндия в качестве Великого Княжества входила в состав России, в Турку стоял русский гарнизон, очень оживлявший существование благочинного города. Одним из последствий этого явилось то, что группа крови, типичная для русских, встречается здесь несравненно чаще, чем в других районах Финляндии.
Не стоит забывать и того, что именно Александр I перенес столицу Финляндии из Турку в Хельсинки – подальше от Швеции, поближе к России. А градостроитель Карл Энгель, тот самый, который немало сил вложил в украшение Петербурга, а затем отстраивал Хельсинки «по образу и подобию», после пожара 1827 года был приглашен и в Турку, для перепланировки выгоревших районов.
Это, правда, за исключением построенной им на вершине одного из холмов города обсерватории, осталось лишь в исторических анналах. А вот события Русско-японской войны начала XX века нашли свое отражение и в топонимике Турку. В городе есть квартал, зовущийся Порт-Артуром. Есть легенда, что так его впервые окрестили, неправильно расслышав какое-то слово. Но как бы то ни было, очевидно: имя квартал получил потому, что оборона Порт-Артура тогда действительно была у всех на слуху.
Как напоминание о той же эпохе, в городе стоит памятник Ленину. Хрестоматийный эпизод его биографии – бегство по тонкому льду Финского залива – произошел как раз в районе Турку. Монумент, конечно, поставили не за «ледовый поход» к пароходу, отходившему в Швецию, а за более глобальные деяния лидера русских большевиков. Но эти деяния, похоже, не особенно вдохновляют жителей Турку. Памятник выглядит явно неухоженным.
Замок Турку. В XIV веке его брали новгородцы. Во Вторую мировую войну бомбила советская авиация, считавшая, видимо, важным военным объектом
Если бы лед тогда был бы потоньше, а агенты охранки – попроворнее, в городе бы, правда, уже на другом берегу Аура-йоки, не появился бы еще один памятник «русско-финской дружбы».
Целый квартал, застроенный в конце XIX – начале XX века одноэтажными разноцветными домиками, горожане прозвали «Русским полем». В 1940 году, когда Советский Союз захватил восточные районы Финляндии и вынужденных переселенцев с оккупированной территории расселяли по всей стране, в Турку им выделили для жилья именно этот район. Так как земли, где они раньше жили, стали «русскими», то и переселенцев стали звать «русскими».