[716]. Иногда рассказывают про домового — хозяина лесных охотничьих избушек, зимовий[717] или про то, что он «хозяйничает» в бане, в хлеву[718].
Часто считается, что домовой живет за печкой[719], в подполье, под порогом, на чердаке[720]. Озябший домовой может прийти со двора в дом, чтобы погреться на печи[721], попросить человека подвинуться[722] либо вовсе сбросить его с места[723].
Ночует домовой в яслях (кормушке для скота), на гривах или на хвосте у лошадей[724]. Во Владимирской губернии считали, что ясли не следует ставить на северной стороне двора, так как там «присутствует домовой»[725].
Уголок крестьянской избы с печью. Картина Василия Максимова. 1869 г.
© БУК Вологодской области «Вологодский государственный музей-заповедник». Инв. № ВОКМ 5211.
Согласно некоторым рассказам, у домового может быть особое «место» (а также своя «дорога»[726], «переход»[727]) в доме или на территории усадьбы, и человеку не следует его занимать или блокировать. По сообщению из Вологодской губернии, «домовушко спит всегда на одном каком-нибудь месте, если кто ляжет на его место, то он ложится на спящего и давит его, если же тот, кого давят, не проснется и не разбудит кого-нибудь из домашних, то домовушко может задушить»[728]. Согласно нижегородским поверьям, домовой «не любит, когда на его место ложатся, сразу давить, душить начинает или щипать[729]». В новгородской быличке рассказчица укрывается от дождя на полатях, устроенных во дворе. Ей является «хозяйка», женщина в светло-розовом грязном платье, и говорит: «Не ложись на чужое место!»[730] В другом рассказе домовой «решил подшутить» над женщиной (стал стаскивать ночью одеяло, вытаскивать из-под головы подушку) из-за того, что та «чужо место заняла»[731]. По свидетельству из Калужской губернии, «облюбованное домовым» место не может занимать только человек, которого не любит домовой; прочие же люди, особенно дети, спят там беспрепятственно[732].
Согласно ярославским поверьям, «дорога домового» проходила в дверях или посреди избы — на того, кто вопреки существующему запрету устраивался на ней спать, домовой мог «напустить хворь»[733]. В сибирской быличке человека, который лег спать на полу в избе и оказался на «переходе» домового, давит таинственный и страшный черный кот; однако стоит ночлежнику сдвинуться хотя бы на аршин, и кот больше не появляется[734]. В Орловской губернии полагали, что причина кашля может заключаться в том, что человек прошел ночью босиком «по следам домового, имеющего привычку всю ночь бегать по хате и играть со своими детьми»[735]. С представлением о специфическом «месте» или «дороге домового» перекликается и архангельское поверье: в доме не следует ложиться головой к порогу — иначе «домовой давить будет»[736].
В мифологических представлениях, в той или иной степени характерных для всей территории России, домовой воспринимается как хозяин и покровитель дома[737].
У домового следует проситься на ночлег: «хозяин, пусти ночевать»; в противном случае домовой не даст покоя[738] (такое предписание касается в первую очередь гостей и случайных ночлежников, поскольку домовой «чужих не любит»[739]). Считается, что, если домовой невзлюбит ночлежника, тот не задержится в доме надолго[740].
Домовой-покровитель обеспечивает благополучие и процветание, «дом оберегает»[741], предупреждает хозяев об опасности, будит во время пожара и помогает тушить его[742], спасает упавшего в колодец ребенка[743]. Иногда считается, что лучше живется тем семьям, у которых домовой старый, про большую «патриархальную» семью говорят: «известное дело, чего им хорошо не жить; у них домовой старый: никого не подпустит»[744]. Соответственно, в доме, где нет хозяина-домового, умирает скотина[745] и вообще «все идет кувырком»[746].
С другой стороны, хозяин-домовой блюдет соблюдение традиционных запретов и обычаев, наказывает нарушителей. В качестве «блюстителя норм» домовой сбрасывает на пол нож, который хозяйка не убрала с вечера[747], душит женщину, которая легла спать, не раздевшись[748], щиплет неверную жену[749], мужа-пьяницу[750]. К авторитету домового обращались и при воспитании детей: «ну, нельзя того делать, суседка [домовой — В. Р.] накажет»[751].
В крестьянской избе зимой.
Покровский Е. А. Физическое воспитание детей у разных народов, преимущественно России: Материалы для медико-антропологического исследования Е. А. Покровского. — М.: тип. А. А. Карцева, 1884. — С. 50
Домовой как бы дополняет, «дублирует» хозяина-человека — как в плане внешности, так и в плане специфических «хозяйских дел». Домовой может качать зыбку с ребенком[752], прибирать в избе[753], ухаживать за скотиной. Закономерно считается, что при смене хозяина меняется и его «дублер» — домовой[754].
Иногда признаком особого расположения домового становятся «косы», которые он заплетает людям или скотине[755]. Выстригать их нельзя: может заболеть голова[756]. В некоторых рассказах домовой грозится задушить (или даже душит до смерти) тех, кто избавится от «косы»[757]. Так, мужику, задумавшему остричь такую «косу» (сбитый клок волос), домовой явился во сне и сказал, что придушит, если тот осуществит свой замысел; в результате коса доросла до подбородка[758]. В другом рассказе домовой заплетает волосы только у девушек из «своей» семьи, но не у ночующей в доме гостьи[759].
Одна старая девица рассказывала мне, как она однажды видела дворовушка. «Однажды я, — говорит, — ночевала у своего дяди, у него есть две дочери. Все мы легли спать. И вот пробудилась я ночью и вижу, что какой-то мохнатый человек с синим огнем в руках заплетает волосы у одной из дядиных дочерей. Заплетя у первой, он заплел и другой, потом и ушел». Я, смеясь, сказал ей: «А что он у тебя, у гостьи, не заплел?», она ответила: «Потому, что я не из его дому, у нас есть свой дворовушко»[760].
Иногда заплетание «косы» оценивается как форма вреда: «если кого невзлюбит домовой и если у того длинные волосы, то он заплетает их в косы, спутывает их так, что нельзя скоро расчесать»[761]. Как уже упоминалось, домовой заплетает волосы не только людям но и животным: он делает в гривах лошадей мелкие косички[762], «коровам трубочкой хвосты плетет»[763].
Домовой тесным образом связан с обиходом скота: «у каждого за скотиной смотрит домовой»[764]. Этого демона часто можно встретить в хлеву, на скотном дворе, в конюшне. Мало того, согласно одному из сообщений, хлев следовало строить именно на том месте, которое одобрит домовой. Чтобы выяснить мнение «хозяина», в ночь накануне Егорьева дня[765] на месте предполагаемого строительства привязывали коня. Если наутро у животного оказывалась заплетена грива — значит, домовой одобрил участок[766].
Закономерно, при появлении новых животных в хозяйстве их старались передать под покровительство домового. Так, при покупке коровы говорили: «новый домовой, возьми мою коровушку, доченьку, ухаживай за ей, корми, береги, ото всех бед стереги ее»