[203]. 17 октября митрополит Стефан выступил на тему своего «Послания к русскому народу» по радио «София».
В конце октября Синод выпустил послание к болгарскому народу, в котором заявил, что Болгарская Церковь поддерживает новую власть. Вскоре был создан Временный комитет Отечественного фронта при Церкви. Вероятно, этот шаг являлся компромиссом, связанным с намеченным избранием митрополита Стефана экзархом, так как в принципе Синод выступал против членства священнослужителей в подобных комитетах. В первые месяцы правления новой власти у нее не было особых конфликтов и противоречий с Церковью. Это во многом объясняется полученными из Москвы указаниями. Так, 21 октября 1944 г. Г. Димитров отправил 1-ому секретарю БРП Т. Костову следующую радиограмму: «Сейчас не нужно выдвигать вопрос об отделении церкви от государства. Единственное, что следует сделать посредством комитета священников Отечественного фронта, – это тактично отстранить пронемецки и прогитлеровски ориентированных церковнослужителей»[204].
Церковная политика в Болгарии внимательно контролировалась в Москве, и при отклонении от указанной линии оказывалось быстрое воздействие. В частности, 18 декабря 1944 г. Г. Димитров вновь писал из Москвы руководству БРП, что, учитывая отношения с партиями-союзниками и международное положение страны, не следует увлекаться и забегать вперед в двух вопросах – Церкви и царской династии: «Нет никакого интереса к форсированию вопроса отделения Церкви от государства. Наше стремление в настоящий момент состоит в том, чтобы поставить церковь на службу власти Отечественного фронта»[205].
При этом следует подчеркнуть, что после того, как Болгария вошла в зону влияния СССР, многие элементы государственного устройства в ней были скопированы с советских образцов, в том числе и модель религиозной политики. Уже 17 октября 1944 г. сотрудник Народного комиссариата иностранных дел В. А. Зорин попросил у председателя Совета по делам Русской православной церкви Г. Г. Карпова для прибывшей в СССР по поводу заключения перемирия болгарской делегации документы и официальные издания о взаимоотношении государства и Церкви в СССР[206].
Вскоре после 9 сентября были разорваны непосредственные связи Болгарской Церкви с армией, военных священников заменили помощники командира по политической части, но Церковь все же помогала армии на заключительном этапе Второй мировой войны. 12 октября 1944 г. Синод принял решение оказать сражавшейся с немцами болгарской армии щедрую помощь, – выделить 2 млн. левов из Синодальной кассы, по 200 тыс. – из митрополичьих касс, 1 млн. – из сумм Рильского монастыря, и, кроме того, епархиальные архиереи должны были добавить по одной своей месячной зарплате. Таким образом, было собрано 5365 тыс. левов. Однако Синод не ограничился этим и решил призвать приходских священников принять самое активное участие во всенародной акции помощи войскам и бедным и осиротевшим семьям солдат. Вскоре специальная делегация Синода посетила бойцов на фронте и подарила купленные на церковные средства подарки. Кроме того, 14 октября 500 тыс. левов было выделено беженцам и пострадавшим от бомбардировок жителям Софии[207].
18 октября Синод пожертвовал 1 млн. левов на помощь пострадавшему в годы войны населению Югославии[208]. Архиереи также оказывали моральную и материальную помощь беженцам и переселенцам в Болгарию из Югославии и Греции и с февраля 1945 г. активно участвовали в так называемом народном «займе свободы», на который было отпущено 15 тыс. левов из фондов Синода[209]. Установление сравнительно хороших отношений правительства с епископатом дало возможность решить некоторые наболевшие проблемы Болгарской Церкви.
18 декабря 1944 г. Синод на своем заседании постановил просить правительство разрешить выборы Предстоятеля Церкви с титулом экзарха Болгарского. Просьба была удовлетворена, и вскоре в устав экзархата внесли изменения, предполагавшие расширение степени участия клира и мирян в выборах. Фактически результаты выборов были предопределены заранее и согласованы Политбюро ЦК Болгарской рабочей партии с Москвой. В частности, Т. Костов 25 декабря отправил телеграмму Г. Димитрову в Москву: «Принято решение, что владыка Стефан должен стать экзархом и присутствовать на церковном соборе в Москве [созываемом в конце января для избрания патриарха Московского и всея Руси], как глава Болгарской церкви»[210].
1 января митрополит Стефан послал патриаршему местоблюстителю владыке Алексию (Симанскому) поздравление с Новым годом, в котором писал: «Светло радуемся, что великий русский народ стал спасителем и путеводителем не только славянских народов, но и всей свободолюбивой Европы»[211].
14 января 1945 г. состоялись епархиальные собрания, избравшие по 7 делегатов на Собор, который состоялся 21 января. В этот день из трех кандидатов: митрополитов Стефана, Неофита и Михаила больше всех голосов (84 из 90) было отдано за владыку Стефана. Став новым экзархом Болгарской Церкви после 30-летнего перерыва, он несколько лет успешно отстаивал ее внутреннюю независимость и право на самоуправление. Также 21 января Синод принял важное решение о переносе кафедры экзарха из Стамбула в Софию[212].
Вскоре была успешно решена и еще более важная проблема – отмена схизмы. В конце 1944 – начале 1945 гг. в этом оказались заинтересованы не только Болгарская Церковь, но и новые политические власти страны (в случае отмены схизмы на церковную ситуацию в Болгарии переставали влиять внешние факторы, и таким образом расширялась зависимость Церкви от государства), а также соседние государства: Югославия, Греция и Турция (уменьшалась возможность болгарских территориальных претензий к ним). Был в этом заинтересован и Московский Патриархат (как и стоявшее за ним советское государство), укреплявший таким образом свои позиции на Балканах. Наконец, решение проблемы схизмы оказалось в интересах союзников по антигитлеровской коалиции, чьи зоны влияния на Балканах уже были распределены. США и Великобритания не были заинтересованы в том, чтобы Болгарская Церковь сохраняла какие-либо претензии на часть Турции и Греции, отходившие в их зону[213].
Еще 30 октября 1944 г. Болгарский Синод направил Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Алексию письмо, в котором выражалась благодарность за освобождение болгар от немецкого правления, но особое внимание уделялось схизме как главному препятствию для установления всеобъемлющих связей между двумя Церквами. В письме также содержался краткий обзор истории схизмы, и в заключении говорилось: «Священный Синод Болгарской Церкви сердечно просит Вас, главного иерарха Русской Православной Церкви, нашего неизменного защитника, взять на себя инициативу ходатайства об отмене схизмы, чтобы установить мир и взаимосвязь между нашей и Греческой Церквами». 21 ноября Синод отправил Патриаршему Местоблюстителю еще одно письмо с просьбой стать посредником в переговорах между Болгарским экзархатом и Константинопольской Патриархией[214].
22 ноября митрополит Алексий написал ответное письмо, адресованное владыке Стефану, в котором настаивал на соблюдении канонов, согласно которым только Вселенский патриарх имел право решать проблему схизмы; митрополит подчеркнул, что это единственный путь, которым может быть сохранен мир в православном мире. Патриарший местоблюститель обещал поддержку и посредничество в переговорах с Константинопольской Патриархией, но отмечал, что Болгарская Церковь сама должна сделать первый шаг, попросив Вселенского Патриарха простить прошлые ошибки. Впрочем, существуют некоторые документы, свидетельствующие о том, что первоначальная инициатива в контактах с Константинополем относительно проблемы схизмы все-таки исходила от митрополита Алексия (в частности, доклад председателя Совета по делам Русской православной церкви Г. Г. Карпова)[215]. Уже в письме от 22 ноября патриарший местоблюститель на основе имевшийся у него информации подчеркивал, что нынешний момент «очень благоприятен для подобной попытки в связи с благосклонностью» Вселенского Патриарха Вениамина[216].
21 января 1945 г. Синод послал письмо митрополиту Алексию с извещением о выборе экзарха и новой просьбой поддержать их ходатайство об отмене схизмы. В этот же день было отправлено письмо и Вселенскому патриарху с прошением о признании автокефалии Болгарской Церкви и начале переговоров относительно схизмы. Синод предложил, чтобы переговоры были основаны на Иерусалимском соглашении 1934 г., которое болгарские церковные власти в то время отказались подписать.
На Всероссийском Поместном Соборе 1945 г. делегация Болгарской Церкви из-за проблемы схизмы не присутствовала[217]. Но в начале февраля во время торжеств по случаю интронизации нового патриарха Московского и всея Руси Алексия, состоялась его беседа с патриархами Александрийским Христофором,
Антиохийским Александром III, представителями Константинопольского и Иерусалимского патриархов, в ходе которой «болгарский церковный вопрос» обсуждался в позитивном ключе, и было получено предварительное согласие Вселенской Патриархии снять схизму[218].
7 февраля находившиеся в Москве главы и представители четырех Патриархатов подписали заявление, в котором были выдвинуты следующие условия снятия схизмы: «1. Принесение извинения Болгарским Синодом перед Вселенской патриархией за самовольный раскол. 2. Удаление экзарха Болгарской церкви из Константинополя и переведение болгарского духовенства в Константинополе под ведомство Константинопольской патриархии, согласно святым канонам церковным. 3. Ограничение компетенции Болгарского Синода в границах Болгарского государства. После принятия этих условий Болгарским Синодом, мы считаем, что 1) будет дано извинение власть имеющим Вселенским патриархом Болгарской церкви, 2) что схизма отпадет и 3) что Болгарская церковь получит с тем вместе самостоятельность от матери-церкви Константинопольской»