Вскоре в Стамбул выехала специальная делегация Болгарской Церкви, уполномоченная вести переговоры и подписать итоговые документы. 9 февраля патриарх Вениамин II дал аудиенцию делегации, и в тот же день начались переговоры совместной комиссии. Представители Константинопольской Патриархии первоначально хотели предоставить Болгарскому экзархату лишь ограниченную автономию, при условии получения святого миро от Вселенского патриарха и необходимости обращаться к нему с вопросами, касающихся общеправославных дел, а члены болгарской делегации твердо настаивали на полной автокефалии своей Церкви. Кроме того, стамбульские газеты распространяли слухи о возможном полном или частичном объединении Русской и Болгарских Церквей и существовании плана будущих совместных действий этих Церквей против Константинопольского патриарха с целью передачи первенства в православном мире от него Московскому Патриарху. Практически вся турецкая и греческая пресса писала о том, что отмена схизмы будет крупной и неоправданной уступкой Сталину и России. В письме болгарских представителей в свой Синод от 20 февраля и других их донесениях даже говорилось о вероятной возможности неудачи переговоров.
Ситуацию помогло изменить посредничество Русской Церкви. В частности, 20 февраля патриарх Алексий написал экзарху Стефану, что он получил информацию о совершении некоторых шагов к отмене схизмы. Патриарх разделял надежду экзарха относительно всеобъемлющей связи в будущем с Болгарской Церковью и обещал вмешаться в случае необходимости. Уже 22 февраля, совершенно неожиданно для болгарских представителей, они были приглашены к Вселенскому патриарху, и их известили о принятии Константинопольским Синодом решения, удовлетворяющего все предыдущие пожелания болгар: отмене схизмы 1872 г., восстановлении канонического общения между Вселенским Патриархатом и Болгарским экзархатом и предоставлении полной автокефалии Болгарской Православной Церкви. При этом было снято наложенное 73 года назад запрещение со всех епископов, клириков и мирян Болгарской Церкви. В тот же день в патриаршей часовне была проведена совместная греко-болгарская литургия, и представители обеих Церквей подписали Томос об отмене схизмы и предоставлении автокефалии[220]. Согласно дополнительному протоколу к Томосу, Болгарская Церковь должна была получать святое миро из Константинополя (самостоятельно она начала его изготавливать в 1951 г.).
Большое значение помощи патриарха Алексия в отмене схизмы неоднократно отмечалось руководством Болгарской Церкви. Так, экзарх Стефан в телеграмме от 26 февраля сообщил Первосвятителю, что «схизма отменена в результате Вашего вмешательства и поддержки» и указал, что он усердно молит Бога дать Патриарху силы, «чтобы быть мудрым главой не только Русской Православной Церкви, но также и всех Православных Церквей, во славу Бога и во имя успехов всех славянских братьев и всего православного славянства». Более развернуто эти мысли были выражены в письме Болгарского Синода Патриарху Алексию от 27 февраля[221].
2. Влияние Московского Патриархата на церковную жизнь в Болгарии в 1945–1953 гг
После отмены схизмы связи Болгарской и Русской Церквей продолжали активно развиваться. В конце февраля 1945 г. Священный Синод пригласил Московского патриарха приехать в Болгарию, в начале марта патриарх Алексий известил экзарха о скором прибытии в страну делегации Русской Церкви «во главе с архиепископом Московским» (?). В ответной телеграмме от 6 марта митрополит Стефан писал: «Глубоко обрадован решением Вашего Святейшества, – прислать представителя, которого ждем с любовию каждый день, когда угодно Вам»[222].
6 апреля 1945 г. в Софию приехала делегация Московского Патриархата из четырех человек во главе с одним их ближайших помощников патриарха, – архиепископом Псковским и Порховским Григорием (Чуковым)[223]. Болгарское правительство помогло Синоду необходимыми для достойного приема автомобилями, квартирами и другими материальными средствами. 18 апреля в честь делегации Русской Церкви был устроен торжественный прием, на котором присутствовали члены болгарского правительства во главе с премьер-министром К. С. Георгиевым, представители Болгарского Синода, члены Союзной контрольной комиссии во главе с генерал-полковником С. С. Бирюзовым, члены Национального комитета Отечественного фронта, Славянского комитета, известные деятели науки и культуры. Посетив многие города и монастыри, делегация пробыла в Болгарии до 23 апреля, проведя успешные переговоры об укреплении связей двух Церквей. Входивший в ее состав доцент Московского Богословского института А. И. Георгиевский прочитал на Богословском факультете Софийского университета публичную лекцию «О церковном обряде»[224].
Вскоре после отъезда делегации Московского Патриархата Болгарский Синод на своем заседании подчеркнул, что с этого момента началась реальная связь между двумя Церквами. Также было отмечено, что благодаря приезду делегации старое представление о подавлении религиозной свободы в СССР преодолено. В письме патриарху Алексию от 25 апреля экзарх Стефан подчеркнул: «Пребывание делегации в Софии и ее поездка по Болгарии дали повод и возможность нашему православному народу ярко проявить свою любовь к Матушке-России и свою веру в несокрушимую мощь Русской Церкви и русского народа… Существующим в эмиграции русским людям, всегда близким моему сердцу, пребывание делегации принесло великое утешение… Они остаются преданнейшими своей Родине верными сынами своей Церкви»[225].
В отчете владыки Григория о поездке была дана подробная характеристика внутренней ситуации в Болгарской Церкви: «Среди духовенства образовался Союз священников, комитет, который начал проявлять тенденцию, подобную тем, какие проявляли в первые годы наши русские обновленцы (те же вопросы о браке епископов, второбрачии священников и т. п.), дисциплина пошатнулась, священники занялись выработкой (очень) “левого” устава. Разъяснение о положении церкви Русской и особенно Положение об управлении РПЦ, привезенное делегацией, отрезвило комитет священников, дало опору Синоду в направлении жизни Болгарской церкви на твердых канонических началах и указало правительству пример установления нормальных отношений между церковью и государством… Экзарх митрополит Стефан, несомненно, самый умный из архиереев, пользуется большим авторитетом среди болгар, большой дипломат и до мозга костей политик… Теперь он приблизил к себе и поставил на ответственные должности наилучших людей русофильского направления – новорукоположенного епископа Парфения, архимандрита Мефодия (протосингела Синода), иеродиаконов – Александра и Григория, иеромонаха Серафима.
Эти лица – духовные воспитанники управляющего русскими приходами архиепископа Серафима Соболева»[226].
Святитель архиепископ Серафим (Соболев)
5 мая экзарх отправил теплую телеграмму командующему III Украинским фронтом маршалу Ф. И. Толбухину[227]. 10 мая в Софии на площади перед собором св. кн. Александра Невского состоялся многолюдный митинг по случаю капитуляции нацистской Германии, на котором в числе почетный гостей присутствовал митрополит Стефан.
Вскоре после этого (28 мая) он был приглашен патриархом Алексием приехать в СССР. 27 июня 1945 г. в Москву впервые прибыла болгарская церковная делегация во главе с экзархом Стефаном. Делегация встречалась с руководством Московского Патриархата, представителями советского государства. В своем приветствии экзарх выразил надежду, что патриарх Алексий будет назван «вождем Общеславянской Православной Церкви»[228].
В ходе нескольких встреч митрополита Стефана с Г. Г. Карповым обсуждались вопросы о создании болгарского подворья в Москве, принятии на обучение болгарских студентов в духовные семинарии в СССР, участии Русской Церкви в экуменическом движении, усилении русского влияния на Константинопольского патриарха, издании общецерковного православного журнала, предоставлении или покупке церковных книг, парчи, воска и денежном займе на сумму в 40–50 млн. левов на нужды Болгарской Церкви. При этом экзарх заверял председателя Совета по делам Русской православной церкви: «На меня можете положиться, я ваш первый агитатор на Балканах, а если нужно и в других странах… Россия – это родина моя, ибо она родина всех славян»[229].
В последующем докладе Г. Г. Карпова в Совет Министров отмечалось: «Обещанный Стефану и его Синоду крупный заем от лица Русской православной церкви должен больше связать Стефана с нами… беря пример с Русской Православной Церкви в ее взаимоотношениях с государством, митрополит Стефан в Болгарии проводит политику поддержки демократического фронта, что особенно ярко сказалось в недавно прошедших выборах в Великое народное собрание Болгарии»[230].
На встречах с Г. Г. Карповым также впервые был поднят вопрос о провозглашении Болгарской Церкви Патриархатом, по предложению патриарха Алексия этот вопрос рассматривался и на заседании Священного Синода Русской Церкви. Экзарх очень просил устроить ему встречу со Сталиным, о чем Карпов письменно доложил председателю Совнаркома 4 и 10 июля, однако прием не состоялся. Владыка Стефан неоднократно встречался в Москве с руководителями Болгарской рабочей партии (коммунистов) – Г. Димитровым (дважды – 3 и 11 июля), Д. Михалчевым и В. Коларовым. Согласно докладу экзарха Синоду по итогам поездки, они якобы уверяли митрополита, что «нет никаких намерений большевизации Болгарии», Церковь должна быть сильной, решение от ее отделении от государства отложено, а реформа по устранению преподавания Закона Божия в учебных заведениях начата необдуманно