Ученики С. Ф. Платонова
С. В. Рождественский (1868–1934)
Старейшим по возрасту из учеников Платонова был Сергей Васильевич Рождественский.
Рождественский окончил историко-филологический факультет Петербургского университета и по совету Платонова взял для магистерской диссертации тему из социально-экономической истории Московской Руси – «Служилое землевладение в Московском государстве XVI века». В предисловии к своему труду он выражает сердечную благодарность Платонову «за его неизменное внимание и разнообразное содействие».
Труд был закончен в 1896 году, книга напечатана в 1897-м.
Диспут прошел успешно, Рождественский получил звание магистра и начал читать лекции в Петербургском университете.
В 1920 году Рождественский напечатал свою прочувственную статью «Памяти С. М. Соловьева (к столетию со дня его рождения)» (Дела и дни. Кн. 1).
Эта вдумчивая всесторонняя оценка – одна из лучших статей о нем. Рождественский завершил свой очерк следующими словами: «Воспоминание о том, как жил и трудился Соловьев, пусть вольет больше бодрости и сил в души молодого поколения наших дней, выходящего на поприще исторической науки».
До появления исследования Рождественского история служилого землевладения привлекала к себе внимание по преимуществу историков-юристов. Труды Невелина и некоторых других исчерпали материал, заключающийся в памятниках московского законодательства и старых актов, и дали более или менее обстоятельные построения вотчинного и политического права XVI–XVII веков.
«Эта искусственная схема правовых отношений, – говорит Рождественский, – часто скрывает живую историческую перспективу, причудливую последовательность тех разнообразных процессов, из которых складывалась история изучаемого явления».
Хронологически Рождественский ограничивает свои изыскания рамками XVI века.
«В эту эпоху, – пишет он, – все существенные, оригинальные черты изучаемого явления выступают особенно ярко и выпукло. Именно в XVI веке основной принцип служилого землевладения – земля не должна выходить из службы – ставится московским правительством вполне сознательно и твердо, осуществляется на практике особенно резко».
В этом аспекте изучение истории служилого землевладения соприкасается с проблемами финансовой истории Московского государства, как она была поставлена в трудах Лаппо-Данилевского и Милюкова. Рождественский опирается на эти труды.
В ряде глав своего исследования Рождественский рассматривает вопросы о мобилизации вотчинного землевладения, экономическом кризисе, княжеских вотчинах, служилом значении монастырских вотчин, московской земельной аристократии XVI века, основах поместной организации XVI века и типах поместного землевладения. Верный своему принципу – вникать в действительную житейскую обстановку, в которой правительство пыталось осуществить принципы законодательства о вотчинах и поместьях, Рождественский приходит к заключению, что правосознание самого служилого класса и его противодействие правительственным мероприятиям существенно подрывало усилия правительства.
После написания своей магистерской диссертации Рождественский отошел от Московской эпохи и занялся изучением истории народного просвещения в XVIII и XIX веках.
В 1902 году появился его основательный труд «Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения».
В дополнение к этому Рождественский в 1910 году издал «Материалы для истории учебных реформ в России в XVIII–XIX веках» и «Санкт-Петербургский университет в первое столетие его деятельности, материалы по истории», т. 1, 1819–1836 (1920). В 1912 году появился второй капитальный труд Рождественского «Очерки по истории систем народного просвещения в России в XVIII–XIX веках», т. 1 (XVIII в.).
Книга состоит из трех очерков: 1) «Вопросы народного просвещения в XVIII столетии во времена Екатерины II»; 2) «Проекты учебных реформ в царствование Екатерины II до учреждения комиссии о народных училищах»; 3) «Комиссия о учреждении народных училищ».
В приложении напечатаны материалы, извлеченные из архивов.
Содержание этого труда значительно шире, чем можно было бы судить по заглавию. Рождественский рассматривает не только «системы» народного образования, но и главные течения русской педагогической мысли в XVIII веке.
Вопросы народного образования не только служили предметом законодательства, но и оживленно обсуждались в публицистике.
Во второй трети XVIII века преобладало стремление к профессиональному шляхетскому образованию.
В 1731 году при Анне Иоанновне был учрежден сухопутный шляхетский корпус.
Но вместе с тем уже тогда высказывалась мысль о необходимости общего образования.
Эта идея воплотилась в жизнь с основанием Московского университета. Главным поборником ее был И. И. Шувалов. В дальнейшем, в царствование Екатерины II, создана была стройная система учебных заведений, возглавленных Московским университетом. Новая обширная реформа системы народного образования и создание сети университетов начались при Александре I с того пункта, на котором остановились реформы Екатерины.
Рождественский предполагал написать во втором томе своего труда об учебных реформах Александровской эпохи, но не успел.
Рождественский умер в ссылке в 1934 году – один из многих русских историков, погибших в это время.
А. Е. Пресняков (1870–1929)
Александр Евгеньевич Пресняков окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. Платонов оставил его при кафедре.
Пресняков глубоко чувствовал дружеское отношение к нему его учителя.
В предисловии к своей магистерской диссертации «Княжое право» (1909) Пресняков пишет: «Особенно трудно мне оценить на словах то многое, чем я обязан многолетнему личному и научному общению с глубокоуважаемым и дорогим учителем моим Платоновым. Без его дружеских настояний эта книга не была бы написана».
В 1913 году Пресняков опубликовал ценное исследование о так называемой «Царственной книге» – ее составе и происхождении.
«Царственная книга» объемлет время с сентября 1533 года по 1555 год.
В 1769 году она была напечатана князем М. М. Щербатовым по единственной известной нам рукописи, хранившейся в Московской синодальной (бывшей патриаршей) библиотеке. Издание это совершенно неудовлетворительно. Саму рукопись Щербатов поднес императрице Екатерине II.
«Царственная книга» – один из главных источников для изучения событий начала царствования Ивана Грозного и единственно достоверное описание боярской смуты 1553 года. Ввиду исторической ценности «Царственной книги» Пресняков поставил вопрос об ее издании. Это взял на себя С. Ф. Платонов. Под его редакцией «Царственная книга» была напечатана во второй половине XIII тома Полного собрания русских летописей.
Через пять лет вышли в свет две книги Преснякова – «Московское царство» и «Образование великорусского государства» (его докторская диссертация).
В 1922 году Пресняков напечатал две статьи из московской эпохи XVI века – «Завещание великого князя Василия III» (сборник статей, посвященных С. Ф. Платонову) и «Эпоха Грозного в общем историческом освещении» (Анналы. № 2).
После этого Пресняков занялся русской историей XIX века – написал книжку об Александре I (1924) и очерк о восстании декабристов (1926). Посмертно вышли его «Лекции по русской истории: 1. Киевская Русь; II (выпуск 1) – Западная Русь и русско-литовское государство». Лекции эти были им читаны в Петербургском университете в 1908/09 и 1909/10 годах.
Крупным вкладом Преснякова в русскую историческую науку является его магистерская диссертация «Княжое право в Древней Руси» (1909). Как Пресняков объясняет в предисловии к этому труду, книга состоит из двух очерков. Первый посвящен междукняжеским отношениям в домонгольские времена. Второй очерк посвящен попытке осветить общественное положение князя: особый круг отношений, который служил основанием самостоятельного положения князя в древнерусской земле – княжении.
В вводной главе Пресняков обсуждает черты древнеславянского права. Он признает ценность понятия «задруги» или «семейной общины», выдвинутого Ф. И. Леонтовичем, но не принимает эту теорию в целом.
В заключении к своему труду Пресняков рассматривает вопрос о возникновении и развитии церковного землевладения и находит, что значительную роль в этом процессе сыграли княжеские земельные пожалования.
Следующий значительный труд Преснякова – «Московское царство». Книга состоит из вступления и одиннадцати глав. В них Пресняков рассматривает следующие вопросы: понятие Великороссии; народная жизнь великорусского Севера; образование Великорусского государства; вотчинное самодержавие; великорусское боярство; церковь и государство в Московской Руси; судьбы вотчинного землевладения; государевы служилые люди; государевы тяглые сироты; государственный строй Московского царства; Московское царство и Российская империя.
М. А. Дьяконов, строгий к себе и другим, написал критический отзыв об этом труде Преснякова, находя в суждениях автора много неясного. В заключение, однако, он признал, что многие характерные особенности общественного строя «представляются очень любопытными и книга прочтется с интересом и пользой всяким, кому она окажется по плечу».
Третий – едва ли не самый крупный труд Преснякова – «Образование Великорусского государства». Основная задача этого исследования, говоря словами автора, – «восстановить по возможности права источника и факта в представлении об одном из важнейших явлений русской истории – образовании Великорусского государства. Ранняя история северо-восточной Руси стала в нашей историографии жертвой теоретического подхода к материалу, который обратил данные первоисточников в ряд иллюстраций готовой, не из них выведенной, схемы. Поэтому, с одной стороны, немало этих данных, не подходящих к принятым схемой положениям, осталось вне внимания историков, вне их обобщений, а с другой – широкие обобщения схемы не считались с хронологической последовательностью основных явлений изучаемой эволюции и разрывали подлинную связь их между собой».
По мнению Преснякова, «в работах Ключевского историографическая традиция, заложенная Соловьевым, стала своего рода аксиомой нашей науки». Тем резче, по его же мнению, выступает основной грех этой аксиомы – социологический догматизм.
«Образование Великорусского государства», говорит Пресняков, а не «возвышение Москвы», не шедший изнутри органический процесс разрастания княжеской вотчины в государство, а сложное и изменчивое сплетение внешних интересов и отношений великорусской народности, приведшее к сплочению ее вокруг одного из центров борьбы за национальные интересы, объединение Великороссии великими князьями московскими путем собирания не земель, а власти – вот основная мысль, по которой должно идти, по мысли Преснякова, новое построение истории Северо-Восточной Руси XIII–XV веков.
С. В. Рождественский поместил в пятой книге «Русского исторического журнала» (1918) вдумчивый отзыв об этом «капитальном», по его выражению, труде Преснякова. «Книга Преснякова, – пишет Рождественский, – крупное приобретение для нашей историографии. Если ему и не удалось поколебать в основаниях господствующего построения истории северо-восточной Руси XIII–XV веков, то достигнуты существенные результаты в критике известной односторонности этого построения в образцовой проверке фактического материала. Выдвинутые автором новые точки зрения на характер развития великодержавной власти, на природу удельного владения должны оживить внимание историков к этим капитальным вопросам нашей древности».
М. А. Полиевктов (1872–1942)
Михаил Александрович Полиевктов окончил историко-филологический факультет Петербургского университета в 1894 году. Платонов оставил его при кафедре для подготовки к профессуре.
В 1907 году Полиевктов защитил магистерскую диссертацию на тему «Балтийский вопрос в русской политике после Ништадтского мира (1721–1725)».
В 1917 году он опубликовал библиографическую статью «Литература по внешней русской истории XVIII–XIX вв. за 1910–1915» (в «Исторических известиях»). За этим последовала другая статья библиографического характера «Историческая литература по эпохе Николая I за 1900–1916» («Русский исторический журнал»). После защиты диссертации Полиевктов был избран профессором Высших женских курсов и, кроме того, читал лекции в Петербургском университете в качестве приват-доцента.
На Высших женских курсах Полиевктов читал курс, посвященный обзору эпохи Николая I. Одновременно он написал биографию Николая I для Русского биографического словаря. Издание словаря прекратилось в 1917 году. Издательство Сабашниковых в Москве предложило Полиевктову издать этот труд отдельной книгой. Она вышла в свет в 1918 году под заглавием «Николай I. Биография и обзор царствования».
«Балтийский вопрос» Полиевктова (1907) – труд первостепенного значения для внешнеполитической истории России первой четверти XVIII столетия. В своем предисловии Полиевктов характеризует пятилетие 1721–1725 как время «планомерной дипломатической борьбы, бывшей прямым логическим продолжением только что закончившейся вооруженной борьбы за Балтийское побережье».
Для понимания исторической подоплеки этой борьбы Полиевктов предпосылает своему исследованию очерк «Балтийский вопрос во второй половине Северной войны (1709–1721)».
В основу своего труда Полиевктов положил обильные архивные материалы, извлеченные им как из русских, так и из заграничных архивов. Материалы эти до того времени никем не были использованы.
В заключительной части предисловия Полиевктов выражает свою признательность двум своим университетским профессорам – С. Ф. Платонову и Г. В. Форстену. Платонов, пишет Полиевктов, научил его «уважать в научной работе строгость и методичность в исследовании и осторожность в выводах и оказал ему, кроме того, существенную поддержку в его научных занятиях».
«Но больше всего и прежде всего он [Полиевктов] считает себя обязанным своей матери, в свое время сумевшей вдохнуть в него уважение к научной деятельности, а впоследствии своими неустанными заботами создавшей для него наиболее благоприятные для занятий условия. Ей по праву и должна быть посвящена настоящая работа».
В 1930 году Полиевктов был назначен профессором русской истории в Тифлисском университете и переехал на Кавказ.
Обращаемся теперь к рассмотрению его книги о Николае I. «Царствование императора Николая I, – пишет Полиевктов в своем предисловии к этому труду, – определенная эпоха в русской истории, эпоха, прежде всего в истории абсолютной монархии в России… Царствование императора Николая I имеет прежде всего исторический интерес, как такой период в истории абсолютной монархии в России, когда эта политическая форма стала боевым лозунгом, торжествующим свою победу, и из простого исторического факта окончательно превратилась в санкционированный политический принцип… Жизнь государя Николая Павловича уясняет нам многое в правительственной деятельности императора Николая».
За предисловием следует вводная глава «Детство и годы учения великого князя Николая Павловича». Через три месяца после его рождения скончалась его бабка Екатерина II, и заботы о Николае перешли к родителям – императору Павлу и его супруге Марии Федоровне (жена императора во втором браке). После смерти Павла заботы о воспитании Николая остались в ведении Марии Федоровны.
После того как Николаю исполнилось 15 лет, академик Генрих Шторх был приглашен прочесть ему курс политической экономии. Впоследствии Николай отзывался об этих лекциях как чересчур отвлеченных, но некоторые идеи Шторха оказали на него влияние. С увлечением Николай занимался изучением инженерного дела. Из него получился знающий инженер.
С детства в характере Николая замечалось сочетание сердечности и прямоты с жестокостью и грубостью. Позже эти противоречия проявились в его деятельности как государя.
В 1814 и 1815 годах великие князья Николай и младший брат его Михаил ездили на театр военных действий против Франции. Руководителем их был опытный боевой генерал П. П. Коновницын.
Расставаясь в начале 1816 года с великими князьями, Коновницын написал им письмо, в котором предостерегал их от увлечения бездушной фронтовой военщиной.
По мере возмужания Николая мать его, императрица Мария Федоровна, стала подыскивать для него подходящую невесту. Выбор ее пал на прусскую принцессу Шарлотту. В июне она со своей свитой приехала в Петербург, приняла православие и наречена была Александрой Федоровной. 1 июня 1817 года состоялось в Зимнем дворце бракосочетание.
В семейном отношении брак оказался счастливым. 17 апреля 1818 года родился сын Александр – будущий император Александр II.
Брак этот имел значительные политические последствия – тесные связи Николая Павловича с прусским королевским домом.
В конце 1826 года Николай приказал составить для него свод показаний декабристов по вопросу о внутреннем состоянии государства. Этот свод был ему представлен в феврале 1827 года и с тех пор всегда находился в кабинете государя. Николай имел, таким образом, перед собой картину хаотического состояния русской администрации, полиции, податной системы, тяжелого состояния крепостных крестьян.
Либеральные идеи декабристов («пустословие») были, конечно, неприемлемы для Николая, но он решил провести реформы в рамках бюрократического государства под своим личным наблюдением.
Средоточием его надзора за проведением реформ сделалась собственная Его Величества канцелярия. Первое отделение ее выполняло функции собственно личной канцелярии императора.
Второму отделению поручено было привести в порядок законы. Под руководством Сперанского составлено было «Первое полное собрание законов» (1649–1825) и на основании его «Свод законов» (первое издание 1832 г.). После этого ежегодно составлялось полное собрание вышедших за этот год узаконений.
Третье отделение заведовало государственной полицией и корпусом жандармов. Во главе его поставлен был генерал-адъютант граф А. X. Бенкендорф. Главной его задачей была борьба с нежелательными политическими идеями, в связи с чем был предпринят ряд мер в области вероисповедной политики, цензуры и народного просвещения.
Четвертым отделением было Ведомство императрицы Марии (женские гимназии, институты, больницы, заведения для призрения слепых и пр.).
Большое внимание Николай обратил на положение крепостных крестьян. Помощником государя в этом предприятии был генерал П. Д. Киселев, которого Николай I в шутку называл главным начальником штаба по этой части. В ряде секретных комитетов и совещаний были приняты частичные меры в пользу крестьянства.
Как ни робки были эти попытки, Полиевктов считает, что привлечение Киселева к решению крестьянского вопроса составляет в этом отношении эпоху. И действительно, важно было уже то, что крестьянский вопрос поставлен на очередь.
Кроме того, материалы, собранные Киселевым, оказались чрезвычайно полезны в работах комиссий по освобождению крестьян в 1861 году.
В первую половину своего царствования Николай сумел привлечь в свое окружение целый ряд талантливых сотрудников – Киселев, Сперанский, адмирал Мордвинов, Канкрин, граф (с 1831 года князь) В. П. Кочубей.
Главным авторитетом в военном деле для Николая с 1821 года был генерал Иван Федорович Паскевич («Отец-командир», как его называл Николай).
Как стратег Паскевич тщательно продумывал и подготовлял весь план каждой из своих кампаний и только после этого наносил удар противнику. Но во время Крымской войны 1854–1855 годов его осторожность, перешедшая в нерешительность, подорвала его военный авторитет.
Во вторую половину своего царствования Николай стал окружать себя малопригодными советниками, вроде адмирала, светлейшего князя А. С. Меншикова и генерал-адъютанта Александра Ивановича Чернышева.
Роковым обстоятельством было то, что под влиянием длительных успехов своего царствования Николай пришел к убеждению, что он всесилен в международной политике и все может себе позволить. Новые советники только поддерживали его в этом убеждении. Все это и привело к катастрофе.
В Тифлисе Полиевктов занялся преимущественно кавказскими темами.
В 1935 году в «Известиях» Академии наук (отделение общественных наук) было напечатано его исследование «Русское академическое кавказоведение XVIII века».
В том же году Полиевктов составил библиографию европейских путешественников по Кавказу XIII–XVIII веков. Через два года после этого он издал в Тифлисе «Материалы по истории грузино-русских отношений 1615–1640 гг.».
П. Г. Васенко (1874–1934)
Из всех учеников Платонова Васенко был наиболее близким ему. Со своей стороны, и Васенко глубоко чтил его.
В предисловии к своему главному труду «Книга степенная царского родословия» Васенко пишет: «Горячо благодарен автор своему дорогому учителю С. Ф. Платонову, беседы с которым помогли зародиться мысли о предполагаемом исследовании и который в течение самой работы поддерживал его своими ценными советами и сердечным участием».
В 1908 году Васенко издал статью из эпохи Смутного времени «Дьяк Иван Тимофеев, автор „Временника“» (Журнал Министерства народного просвещения. 1908. № 3). Дьяк Тимофеев был одним из самых ярких публицистов Смуты. В 1923 году Васенко вернулся к этой эпохе и рассказал о другом выдающемся писателе – Авраамии Палицыне (Васенко П. Г. Общественное разложение в Смутное время в изображении Авраамия Палицына // Русское прошлое. 1923. Кн. 5).
В 1920 году Васенко напечатал в журнале «Дела и дни» (кн. 1) небольшое исследование «Заметки к истории служилого класса в Московском государстве. Атаманы служилые – поместные». Платонов в своих «Очерках Смуты» определил поместных атаманов как особый чин. Васенко выяснил, что эти атаманы, приходившие с Дона в Москву, стремились к слиянию с московским чином «детей боярских», подавая о том челобитные московскому правительству. Последнее охотно удовлетворяло эти просьбы.
Центром исторических изысканий Васенко является «Степенная книга».
Книга эта была известна еще В. Н. Татищеву в XVIII веке. В 1775 году она была напечатана Г. Ф. Миллером. Книга эта – своего рода религиозно-философская история русских царей, расположенная в последовательности «степеней» (поколений), начиная с Рюрика. Параллельно с этим даются сведения о русских митрополитах.
Таким образом, «Степенная» была задумана как сборник статей, главным образом автобиографического содержания, расположенных по генеалогической схеме. По своим целям «Степенная» является «торжественной книгой», прославлявшей «в благочестии просиявших Богоутвержденных скипетродержателей» и вообще «святое семя блаженного Владимира», наряду с которым прославлены и знаменитейшие из святейших московских митрополитов.
В ходе своей работы Васенко изучил не только печатное издание Миллера, но и все списки, которые ему удалось разыскать. При этом он отмечал все разночтения и неоднородность содержания всех этих источников.
В первой главе своего труда Васенко дает обзор обсуждения «Степенной книги» в предшествовавшей ему русской исторической литературе.
Во второй главе он рассматривает миллеровское печатное издание и типы списков «Степенной».
Вопрос о том, кто был составителем «Степенной», рассматривается в четвертой главе.
Некоторые историки считают составителем «Степенной» митрополита Киприана (1370–1406). Васенко доказал неосновательность этого мнения.
Сам Васенко пришел к выводу, что мысль о составлении «Степенной» принадлежит митрополиту Макарию (умер 31 декабря 1563 года) и что Макарий благословил на этот труд старца Афанасия (избранного митрополитом после смерти Макария).
Васенко предполагает, что книга составлена между 1560 и 1563 годами и что окончательная ее обработка относится к марту-декабрю 1563 года.
Вывод этот мне представляется твердо установленным.
Ко всему этому можно добавить, что «Степенная книга» сыграла значительную роль не только в истории московских религиозно-политических идей, но и в истории внешней политики Московского государства.
Согласно «Степенной книге», московские цари являются преемниками Владимира Святославича и Владимира Мономаха и не нуждаются в утверждении их власти ни римским папой, ни германским императором. Они самодовлеющи.
На этом основании Иван Грозный повел международную кампанию за признание своего царского титула.
Дольше всех противилась этому Польша. Зато Англия сразу без всяких разговоров признала за Иваном царский титул. После открытия англичанами Северного морского пути в 1553 году на Русь через Белое море англичане получили торговые привилегии в России. Рост английско-русской торговли был чрезвычайно выгоден и Англии, и Москве.
Васенко издал свое исследование о «Степенной» в 1904 году. Когда он приступал к нему, он уже имел в виду, что этот его труд должен завершиться новым критическим изданием «Степенной».
Это издание было им напечатано в 21-м томе Полного собрания русских летописей, в двух частях (1908 и 1913).
После 1923 года никаких трудов Васенко в печати не появлялось. По всей вероятности, он был замучен большевиками в тюрьме и ссылке в 1934 году одновременно с Рождественским. Учитель их Платонов умер в ссылке в 1933 году.
А. И. Заозерский (1874 – около 1933)
Александр Иванович Заозерский окончил в 1910 году историко-филологический факультет Петербургского университета. Был Платоновым оставлен при кафедре русской истории и по выдержанию магистерских экзаменов получил звание приват-доцента.
В 1912 году он поместил статью о Земских соборах в сборнике «Три века» (том 1) (М., 1912).
Заозерский работал главным образом у себя дома.
Не думаю, чтобы у него были большие средства (кажется, он давал уроки в женских гимназиях). Но он покупал очень много книг и рукописей у букинистов и на толкучке.
В большой комнате его квартиры стояли два письменных стола и полки с книгами. Кроме того, вдоль одной из стен грудами лежали тома «Полного собрания законов» за вторую половину XVIII века. (Пишу это по личным воспоминаниям.)
Диссертацию Заозерский написал на тему «Царь Алексей Михайлович в своем хозяйстве» (1917; 2-е изд. (1937) под заглавием «Царская вотчина XVII века»).
В кругах ученых и друзей Платонова ходили слухи, что Платонов собирается дать Заозерскому сразу степень доктора (минуя магистерскую). Но Платонов дал ему магистерскую степень. По-видимому, Заозерский собирался в дальнейшем продолжить свои исследования хронологически и расширить тематически. В 1922 году он поместил в восьмой книге «Русского исторического журнала» обширную статью «Боярский двор. Страница из истории одного боярского двора» (конец XVII века).
Обратимся теперь к содержанию труда Заозерского о царской вотчине.
Для управления этой вотчиной создан был особый приказ (как назывались в Московском государстве центральные административные учреждения). Учреждение это называлось Приказом тайных дел, или Тайным приказом. Основан он был около 1658 года.
Приказ состоял под личным управлением царя Алексея и был как бы его собственной канцелярией.
Царь создал это учреждение отчасти, чтобы ускорить производство дел в старых приказах (которые все продолжали функционировать), а отчасти и для того, чтобы не зависеть от Боярской думы и Земского собора.
Среди советников царя в Тайном приказе были самые доверенные его бояре – князья Н. И. Одоевский и А. Н. Трубецкой и некоторые другие.
В ведении приказа сосредоточены были без всякого плана вопросы самого разнообразного характера – и государственные, и вотчинные. В приказе производились следствия по важнейшим государственным делам – как, например, по делу патриарха Никона и по выпуску фальшивой монеты.
В приказе же ведались гранатное дело и заводы. Наряду с этим в ведомстве приказа состояла и любимая царская потеха – соколиная охота. Хозяйственной основой приказа была царская вотчина. Только эту сторону деятельности приказа – царское хозяйство – и рассматривает Заозерский в своем труде.
Главным его источником был архив Тайного приказа. В первой главе Заозерский описывает историю образования ведомства Тайного приказа.
Во второй главе рассматривается история и методы роста и расширения земельного фонда царской вотчины. Владения приказа не покрывали сплошную территорию, а были разбросаны в пределах 20 уездов центральной области вокруг Московского уезда.
При подборе земель, взятых в ведомство Тайного приказа, руководители Приказа считались с выгодами хозяйственной эксплуатации земель, фамильными отношениями царя, а отчасти и политическими соображениями.
Все земли в ведении Тайного приказа назывались государственными. Одни из них и раньше принадлежали государю, другие – отобраны от частных лиц.
В количественном отношении из бывших частновладельческих владений на первом месте стоят вотчины двоюродного дяди царя Н. И. Романова (он умер бездетным в 1682 году). Царь Алексей имел право на эти вотчины как выморочные. Он взял их в свою вотчину в Тайный приказ.
В 1665 царь велел местному воеводе переписать вотчины боярина Н. А. Зюзина в Нижегородском уезде. Вотчины были конфискованы безвозмездно и поступили в ведомство Тайного приказа. Это был акт мести со стороны царя Алексея – за неудавшуюся попытку Зюзина примирить царя с патриархом Никоном и убедить царя вернуть Никона на патриаршество в декабре 1664 года.
В третьей главе Заозерский описывает формы и степень участия царя в хозяйственной деятельности приказа. У царя был в приказе особый стол с особым письменным прибором. Царь слушал дела и давал по ним свои распоряжения.
Алексей был постоянно и хорошо осведомлен о положении дел в своем хозяйстве и следил за проведением в жизнь своих постановлений.
В четвертой главе Заозерский обозревает промышленные начинания в царской вотчине – производство поташа, солеварение, стеклянное производство, устройство сафьянового и кирпичных заводов, а также организацию десятинной пашни. За этим следует животноводство (лошади, рогатый скот, свиньи, овцы), птицеводство (гуси, утки, куры), садоводство и огородничество.
В пятой главе говорится о положении вотчинных крестьян и других категорий работников.
В отношении крестьян Тайный приказ в общем следовал Соборному уложению 1649 года. Тем не менее в противоречии с принципами уложения Алексей не стеснялся насильственно переселять крестьян из одной волости в другую, когда это ему представлялось выгодным по хозяйственным соображениям.
В шестой главе идет речь о винокурении и о размерах жалованья советникам и служащим приказа, а также о торговле с Персией.
В седьмой (последней) главе Заозерский говорит о соотношении и согласовании деятельности Тайного приказа с работой других приказов.
Помимо того, в этой же главе Заозерский набрасывает очерк политической идеологии царя Алексея. Политическое воспитание Алексей получил под руководством боярина Б. И. Морозова и патриарха Никона.
Образцом самодержавного государя был для него Иван Грозный.
Один из шведских агентов, бывший в Москве в начале 1650-х годов, писал: «Царь так увлекается чтением сочинений по истории Грозного и его войн, что, наверное, захочет идти по его стопам… Царь, по натуре самолюбивый и по-варварски жестокий, следовательно, на все способный, должен находить наслаждение в повествованиях о Иване Васильевиче и его тирании».
До жестокостей Грозного царь Алексей, конечно, не доходит, но жестокость была в его характере (наряду с внешним благодушием).
После 1922 года работ Заозерского в печати не появлялось.
Второе издание его магистерской диссертации (с измененным заглавием «Царская вотчина XVII века») выпущено Государственным социально-экономическим издательством под редакцией Н. Л. Рубинштейна. Автор, очевидно, не принимал в нем никакого участия.
Можно думать, что последние годы жизни Заозерский провел в тюрьме и ссылке, как Васенко и Рождественский.
П. Г. Любомиров (1885–1935)
Павел Григорьевич Любомиров окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. Занимаясь в семинаре Платонова, он написал работу на тему «Очерк истории Нижегородского ополчения» (была напечатана в «Журнале Министерства народного просвещения» за 1913 и 1914 годы).
Для своей магистерской диссертации (на ту же тему) Любомиров расширил и переработал свой очерк. Он был напечатан в 1917 году.
Защита диссертации (Платонов был главным оппонентом) прошла успешно.
В 1918 году Платонов поместил в пятой книге «Русского исторического журнала» подробный отзыв о труде Любомирова. «Только длительный и пристальный труд, – говорит Платонов, – мог привести автора к столь счастливому и богатому результату его исследований».
«Треть века тому назад, – продолжает Платонов, – во время писания им его магистерской диссертации о древнерусских сказаниях и повестях о Смутном времени, он [Платонов] имел в виду изучить ту же тему, но был остановлен недостатком материала».
Положение с источниками изменилось к лучшему в начале XX века.
«Задача г. Любомирова заключалась в том, чтобы собрать воедино накопленный в печати запас входящих в его тему фактических сведений и дополнить его, насколько возможно, архивными справками, пересмотреть и проверить результаты научных изысканий предшествующих исследователей и, наконец, внести в изложение темы объединяющий ученый синтез или же цельность научно-художественного изображения».
«Первая и вторая часть задачи г. Любомировым исполнена очень хорошо. Третью же часть наш автор считает как будто излишней».
В заключение Платонов говорит: «П. Г. Любомиров сделал большую и полезную работу… На его труде будут основаны все последующие».
Любомиров последовал части советов Платонова и на основании этого переработал свой труд для нового издания. Оно появилось в 1939 году, уже после смерти автора.
В 1922 году Любомиров был назначен профессором Саратовского университета. Там он написал ценное исследование «Торговые связи Древней Руси с Востоком в VIII–XI веках» (Ученые записки Саратовского университета. Т. 1. Вып. III. 1923), а также очерк по истории старообрядчества «Выговское общежительство» (1924).
Следующим капитальным трудом Любомирова были его «Очерки по истории металлургической и металлообрабатывающей промышленности в России (XVII, XVIII и XIX веков) (географическое размещение металлопромышленности)».
Труд был закончен Любомировым в 1934 году, но книга вышла в свет только в 1937 году, уже после смерти автора.
В своей вводной заметке к изданию этой книги коммунистический редактор нашел нужным отметить, что «П. Г. Любомиров не использует ценнейших указаний Ленина и Сталина по вопросу о допетровской и петровской промышленности и печатаемый очерк в целом не является марксистским исследованием по истории промышленности».
Сам Любомиров в своем предисловии говорит, что в основу его работы «положены довольно богатые по части металлургии изданные материалы, привлечены и различные данные из архивных и рукописных собраний. По части металлообработки приходилось собирать разрозненные показания самых разнообразных источников… Давать законченную всестороннюю характеристику промышленных районов и пунктов в этой работе было бы преждевременным».
Исследование Любомирова насыщено фактическим материалом. Оно чрезвычайно ценно для экономической и социальной истории России вообще и для истории металлургии в России в частности. Но оно не легко читается. Его надо пристально изучать.
А. И. Андреев (1887–1959)
Александр Игнатьевич Андреев родился в Петербурге, где его отец, крестьянин Псковского уезда, работал сторожем в купеческой управе. Отец устроил сына в один из приютов купеческого общества. По окончании обучения в этом приюте Александр получил стипендию в Петровском коммерческом училище в Петербурге. По окончании этого училища Александр Игнатьевич поступил на экономическое отделение Петербургского политехнического института.
В 1909 году Андреев сдал экзамен за гимназический курс по латинскому и греческому языкам и перешел на историко-филологический факультет Петербургского университета.
В университете Андреев занимался у Лаппо-Данилевского, Преснякова и Платонова.
В 1913 году он принял участие в производившемся учениками Лаппо-Данилевского составлении каталога частных актов Московского государства. Под его редакцией и с его предисловием «Терминологический словарь частных актов Московского государства» был издан в 1922 году.
С 1918 до 1925 год Андреев был управляющим архивом Министерства путей сообщения и много сделал для приведения его в порядок.
Время с осени 1931 года по весну 1935 года Андреев провел в Енисейске. Работал там в краеведческом музее и в городской библиотеке, где было довольно большое собрание книг по географии, этнографии и истории Сибири.
Сибирь увлекла Андреева и расширила его кругозор.
Вернувшись в Ленинград, Андреев широко развернул работу по изучению истории и исторической этнографии Сибири.
Работа началась с подготовки и издания трудов Г. Ф. Миллера. Первый том «История Сибири» Миллера вышел в 1937 году, второй – в 1941 году, под редакцией Андреева и С. В. Бахрушина. Третий и четвертый тома остаются в рукописи. В приложении к первому тому Андреев написал вводную статью «Труды Г. Ф. Миллера о Сибири» и «Обзор рукописей Г. Ф. Миллера по истории, географии, этнографии и языкам народов Сибири».
В 1940 году Андреев защитил свою докторскую диссертацию «Очерки по источниковедению Сибири XVII–XVIII веков» (три выпуска, 1940–1965). Оппонентами его были С. В. Бахрушин, Ю. В. Готье и Б. Д. Греков. Все они дали высокую оценку труда Андреева.
Во время Второй мировой войны Андреев в июне 1942 года был эвакуирован в Ташкент. В конце года он переехал в Москву. В 1949 году вернулся в Ленинград.
В Москве он интересовался главным образом историей русских географических открытий.
Им были изданы два сборника – «Русские открытия в Тихом океане и Северной Америке в XVIII в.» и «Русский флот и географические открытия».
Последние десять лет своей жизни Андреев работал преимущественно над историей Академии наук в XVIII веке. Главное внимание он посвятил деятельности М. В. Ломоносова. Деятельно участвовал в подготовке полного собрания сочинений Ломоносова. Был редактором пятого, шестого и девятого томов этого издания.
Помимо того он выпустил в 1950 году «Избранные труды по географии России» В. Н. Татищева.
Андреев занимался и Петром Великим. Академия наук поручила ему редактировать второй выпуск восьмого тома «Писем и бумаг Петра Великого» (изданы были в 1946 и 1948 годах). С 1943 года Андреев руководил в Институте истории группой по изучению эпохи Петра. Результатом было издание сборника статей «Петр Великий» под редакцией Андреева. В этом сборнике были напечатаны две статьи самого Андреева – «Основание Академии наук в Петербурге» и «Петр Великий и Англия в 1698 г.».
Был Андреев и одним из редакторов при подготовке нового издания «Истории Российской» Татищева. Это чрезвычайно ценное издание вышло в свет в семи томах в 1962–1968 годах (уже после смерти Андреева).
Андреев скончался 12 июня 1959 года.
Научная работа была основным и любимым делом его жизни. Он всецело был ей предан. Но он не замыкался в себе. К нему постоянно обращались и научные учреждения, и отдельные лица, прося его советов и указаний. Он всегда готов был помочь им, не жалея своего времени.
С. Н. Валк (1889–1975)
Сигизмунд Натанович Валк поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета в 1907 году. Окончил его в 1913 году. В университете занимался главным образом у Лаппо-Данилевского, Преснякова и Платонова, но также и у Н. И. Кареева и И. М. Гревса. Главным предметом, можно сказать, страстью Валка в университете и в течение всей его жизни была русская археография, но он хорошо ознакомился и с общими достижениями русской и всеобщей исторической науки.
Вместе с Андреевым Валк был деятельным участником семинара Лаппо-Данилевского по исследованию и составлению «Терминологического словаря частных актов Московского государства» (напечатан под редакцией и с примечанием Андреева в 1922 году).
Об одном из видов этих актов «Грамота полная» Валк поместил статью в «Сборнике статей по русской истории, посвященных С. Ф. Платонову» (1922).
В 1949 году Валк издал «Грамоты Великого Новгорода и Пскова» – очень ценный исторический источник. Вместе с Андреевым Валк был одним из главных редакторов при подготовке монументального нового издания «Истории Российской» В. Н. Татищева (семь томов, 1962–1968).
Ни Валк, ни Андреев не дожили до выхода в свет этого издания.
Главный труд Валка – «Советская археография» (М.; Л., 1948). В предисловии Валк пишет: «До сих пор мы не имели в нашей литературе хотя бы общего обзора обильнейшего итога трудов наших историков в деле издания документов. Нечего говорить, как задерживает такое положение дел возможность использования плодов этих трудов для нужд исторической науки. Оно и вызвало мысль о составлении обзора изданий документов, появившихся в советской печати… В наш обзор включены по преимуществу книжные издания документов».
В первой главе своей книги Валк дает обзор организации археографической работы в Советском Союзе.
Ранее всего была создана, по постановлению Совета народных комиссаров РСФСР от 25 сентября 1920 года, комиссия по изучению истории РКП(б) и Октябрьской революции («Истпарт»). Она развернула обширную работу в центре и провинции, где были образованы местные истпарты. В 1927 году их было уже около ста.
До Октябрьской революции центральным учреждением по изданию исторических документов и летописей была знаменитая Археографическая комиссия (основанная в 1834 году). В 1922 году она перешла в состав учреждений Академии наук. Главным органом ее была «Летопись занятий».
В 1922 году был создан «Центральный архив РСФСР», при котором издано было несколько серий документов, в том числе «материалы по истории крестьянского движения в России».
В том же году началось издание «Красного архива», который выходил вплоть до начала Второй мировой войны. Первоначально там печатались главным образом документы по внешней политике России (в том числе были опубликованы секретные договоры России с ее союзниками по Первой мировой войне).
Позже стали помещаться также материалы по истории революционного движения в России (начиная с декабристов) и внутренней политике.
Для истории русской науки и литературы большую ценность имеют «Труды Архива Академии наук и Института литературы (Пушкинского Дома)».
Во второй главе рассматривается литература советской археографии, в третьей – вопросы советской археографической практики.
В трех последних главах дается обзор изданий документов по истории России до XIX века, потом по истории XIX – начала XX века и, наконец, по истории СССР.
А. А. Введенский (родился в 1889 году)
В своей научной работе Андрей Александрович Введенский посвятил себя одной теме, которой он и занимался всю жизнь.
Тема эта – происхождение «именитых людей Строгановых» и создание ими в XVI и XVII веках мощного торгово-промышленного хозяйства.
Строгановы играли большую роль в завоевании Сибири в конце XVI века и помогли Московскому государству оправиться от разорения Смутного времени. Строгановыми Введенский, по-видимому, заинтересовался еще будучи студентом историко-филологического факультета Петербургского университета (1907–1911).
По окончании университета он начал готовиться к изучению генеалогии и хозяйства Строгановых.
Летом 1920 года Введенский получил научную командировку в Пермь для собирания архивного материала по истории экономического быта и организации крестьянского хозяйства в строгановских вотчинах XVI–XVII вв. Введенский ознакомился с архивами как города Перми, так и с заводскими и промышленными архивами Приуралья и Прикамья в Пермской губернии. Он нашел, что пермские архивы в хаотическом состоянии, но что эти архивы, в частности строгановские, представляют собою большую научную ценность.
Надо иметь в виду, что это было время Гражданской войны. Незадолго перед тем войска адмирала Колчака, базировавшиеся в Сибири, взяли Пермь, но не могли ее удержать и вскоре принуждены были отступить.
В дальнейшей своей работе Введенский основывался главным образом на архивах Сольвычегодской вотчины Строгановых.
В 1922 году он поместил в «Сборнике статей по русской истории, посвященных С. Ф. Платонову» статью «Аника Строганов в своем Сольвычегодском хозяйстве».
Кроме того, в этом и следующем году он опубликовал в разных изданиях еще несколько статей и заметок о деятельности Строгановых.
А в 1924 году вышел его ценный сборник материалов под заглавием «Торговый дом XVI–XVII вв. Документы».
После этого наступает длительный перерыв в его публикациях.
Можно думать, что перерыв этот был вынужденный.
В 1938 году Введенский был назначен профессором Тифлисского университета. В 10-м томе «Трудов» этого университета появилась его статья «Крестьяне Строгановы в XVI–XIX веках» (1939).
Из Тифлиса Введенский был переведен в Киев и получил профессуру в Киевском университете. Там он читал лекции по документальному источниковедению (дипломатике). Лекции эти были изданы в 1963 году.
В 3-м томе «Трудов исторического факультета Киевского университета» была напечатана его статья «Строгановы в Казани в XVI–XVII веках» (1939).
В 1955 году Введенский поместил в «Вопросах истории» статью «Классовая борьба и „одиночество“ в Поморье в XVI–XVII веках».
Наконец в 1962 году был опубликован главный труд его жизни «Дом Строгановых в XVI–XVII веках».
В предисловии Введенский дает обзор исторической литературы о Строгановых в Сибири, начиная с замечательного труда голландского ученого Витзена «О странах северной и восточной Азии и Европы» (Амстердам, 1692; 2-е изд. 1705; 3-е, самое ценное, 1785). Вслед за тем Введенский отмечает значение трудов Г. Ф. Миллера о Сибири («Описание Сибирского царства», 1750).
«Только Г. Ф. Миллер ввел впервые в научный оборот значительное количество документальных материалов».
«В исторической литературе, – говорит Введенский, – относительно хорошо и полно изучены проблемы, связанные со строгановским завоеванием и присоединением Сибири, со строгановской школой иконописи, с политической деятельностью Строгановых как агентов правительства Русского государства». По этим уже обсуждавшимся в науке вопросам Введенский приводит в своем труде новые материалы и обосновывает выводы.
«Многообразная жизнь дома Строгановых, – пишет Введенский в заключение своего предисловия, – представляет собою значительный научный интерес. Следует подчеркнуть, что разносторонняя хозяйственная и политическая их деятельность далеко выходит за рамки дома Строгановых. В XVI–XVII веках они влияли на всю экономическую жизнь страны. Поэтому раскрытие истории торгово-промышленного дома Строгановых может помочь в изучении проблем складывания всероссийского рынка и возникновения процесса так называемого первоначального накопления капитала».
В восьми главах своего труда, насыщенных фактическими данными, собранными им в архивах дома Строгановых, Введенский изучает хозяйство сольвычегодских и отчасти пермских Строгановых.
В первой главе Введенский рассматривает образование торгово-промышленного дома Строгановых в XVI веке.
Во второй главе он говорит о поручении им царя Ивана Грозного охранять восточные границы Московского царства, о посылке Строгановыми Ермака для завоевания Сибири. Тема третьей главы – роль Строгановых в истории Смутного времени в начале XVII века.
После этих глав исторического характера идет основная часть труда Введенского – организация сельского хозяйства у Строгановых (глава IV); организация производств и промыслов в Строгановских вотчинах (глава V); торговля Строгановых в Сольвычегодске (глава VI); торговля Строгановых в Вологде (глава VII) и, наконец, торговля Строгановых в Казани и других городах (глава VIII). В заключение к своей книге Введенский говорит, что «в деятельности Строгановых мы видим типичный пример превращения ростовщического и торгового капитала в промышленный путем организации крупных ремесленных предприятий с ручным специализированным трудом как вольнонаемной технической интеллигенции, так и крепостного крестьянства и работных людей».
«Значителен вклад строгановских мастеров в развитие русской культуры XVI–XVII вв. Работа их иконных горниц положила начало новому направлению в русской живописи, создав нарядно-торжественную строгановскую школу иконописания. Строгановы распространили по всей стране полифонию в церковно-певческих хорах через своего служилого человека, композитора и дирижера Липецкого. Они пустили на книжный рынок рукописные, каллиграфически оформленные книги, писанные в их мастерских».
Б. А. Романов (1889–1957)
Борис Александрович Романов окончил историко-филологический факультет Петербургского университета в 1912 году. Был оставлен Платоновым при кафедре русской истории. Из более старых учеников Платонова Романов особенно подружился с Пресняковым, который тоже помогал Романову в подготовке его к научному поприщу.
В «Сборнике в честь Платонова» (1911) Романов поместил список трудов Платонова.
Еще будучи студентом и учеником семинара Преснякова, Романов прочел там реферат «Смердий конь и смерд в летописи и Русской Правде». Пресняков нашел, что Романов вносит новую мысль в понятие о смердах (государственных крестьянах в Киевской Руси). Доклад Романова был напечатан в «Известиях отделения русского языка и словесности Академии наук», т. XIII (1908).
Выдержав магистерские экзамены, Романов получил звание приват-доцента. Вел педагогическую работу в Петербургском (Ленинградском) университете с 1919 по 1927 год и с 1944 по 1951-й.
В 1923–1926 годах написал ряд статей об основных моментах русской политики на Дальнем Востоке. Из этого у Романова вырос план монографического изучения внешней политики русского самодержавия в эпоху империализма. Плодом его занятий в этой области явился его выдающийся труд «Россия в Маньчжурии 1892–1906 гг.» (1928).
После того наступает длительный перерыв в его публикациях, очевидно, «по независящим обстоятельствам» советского быта.
В 1941 году Романов получил степень доктора исторических наук.
В 1947 году вышел очерк Романова «Земля и люди Древней Руси» и в том же году его второй капитальный труд – «Очерки дипломатической истории русско-японской войны» (второе, исправленное и дополненное, издание появилось в 1955 году). В том же, напечатанном в 1947 году, втором томе академического издания «Правда Русская» под редакцией Б. Д. Грекова Романов состоял в коллективе сотрудников Ленинградского отделения Института истории Академии наук, на которых возложено было составление комментариев к тексту.
В 1952 году Романов находился в коллективе сотрудников академического издания «Судебники XV–XVI веков». Ему принадлежит комментарий к Судебнику 1550 года.
В том же году появилась статья Романова «О полном холопе и сельском попе в Судебнике Ивана Грозного» (Сборник «Академику Б. Д. Грекову ко дню семидесятилетия»).
Романов был талантливый ученый широкого кругозора с разнообразными интересами. Он занимался вопросами и древней русской истории, и новой, писал и крупные труды, и детальные исследования отдельных проблем социальной и экономической жизни прошлого России. Труды его основаны на тщательном изучении архивных и печатных источников и литературы предмета. Список трудов Романова составлен С. Н. Валком (Исторические записки. 1958. Т. 62).