Историософия СССР И пост-СССР
Раздел первыйРоссийский цивилизационный разрыв; СССР вместо России
1.1. Беседа о том, как большевики ПРЕРВАЛИ НАШУ ИСТОРИЮ
Захват власти большевиками означал тотальный разрыв с российской цивилизацией и российской идентичностью. Такой разрыв должен передаваться и в логике повествования данной книги. Поэтому, начиная с этого раздела, я временно ввожу новую, двойную нумерацию страниц.
Но вернемся к основному тексту. Обратимся к компаративистике, посмотрим – исторический разрыв, разрыв государственности – где-то что-то подобное происходило или мы опять «впереди планеты всей»? А Третий рейх и ФРГ, ФРГ и т. н. ГДР – это одно и то же? Народный Китай и Тайвань – какие-то ассоциации возникают? Про Северную, очень «народную» и еще более – «демократическую» Корею и Южную Корею я уже не говорю… Тоталитаризм – это всегда отказ от истории. Он не вытекает из прошлого, но всегда с неизбежностью прерывает историю. Последователи советского тоталитаризма в Европе и Азии разрывали судьбы своих народов так же, как это делали большевики-ленинцы…
Для полноты и точности изложения добавлю, что случаются разрывы, так сказать, более мягкие, чем советско-российский. Например, в современной Франции говорят о «пятой республике», поляки спорят: нынешняя Речь Посполита – четвертая или третья республика. Но это несколько иные сюжеты…
Вернемся в Россию. Сегодня многим кажется, что пишущий о «российском историческом разрыве» похож на человека, свалившегося неведомо откуда. Вроде, сто лет такие мысли никому не приходили в голову, и вот опять… Но это не совсем правильные рассуждения. На свалившегося с Луны или из советского инобытия скорее похож тот, кто разрыв не заметил. Спор с «незаметившим» начну со ссылок на знакомые имена.
Возьмите полное собрание сочинений Ленина (ничего, потом помоете руки), изданный в 1969-м году том 33, страница 28… Черным по белому: «…все прежние революции усовершенствовали государственную машину, а ее надо разбить, сломать. Этот вывод есть основное, главное в учении марксизма о государстве». Работу «Государство и революция» Ленин писал в августе – сентябре 17-го года, в Разливе, когда готовил вооруженный переворот…
А вот слова человека с совершенно другим мировоззрением. Осенью 1918-го русский мыслитель, писатель, публицист Василий Розанов в эссе «Божественная комедия» констатирует: «С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русскою Историею железный занавес». (В. Розанов. Миниатюры, М, 2004, с. 486.) Как видим, первым про «железный занавес» сообщил не Черчилль в 1946-м, а Розанов в 1918-м!
Приведу еще несколько цитат разных авторов. Иван Бунин, «Окаянные дни» (апрель 1919): «Наши дети, внуки не будут в состоянии представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили… – ВСЮ ЭТУ МОЩЬ, СЛОЖНОСТЬ, БОГАТСТВО, СЧАСТЬЕ…» (Какое страшное и точное предсказание!!)
…Товарищ Сталин, продолжатель дела великого Ленина, выступая в тяжелейший момент войны – 6 ноября 1941 года – с докладом о «24-й годовщине…» мудро заметил: «По сути дела гитлеровский режим является копией того реакционного режима, который существовал в России при царизме». (Т. е. Россия при царизме – этосовсем не СССР! – И. Ч.)
Ну и еще одна подытоживающая цитата. Александр Исаевич Солженицын в одном из интервью констатирует: «Советский Союз соотносится с исторической Россией, как убийца с убитым»!
Перейдем теперь, от цитирования к фактическому, содержательному анализу. Посмотрим, в чем конкретно состоял и проявлялся разрыв.
Всякое государство обозначает и идентифицирует себя через набор символов. Переход в Советскую Россию – это принятие нового флага, герба, гимна и, одновременно, запрет на русский гимн, герб и флаг. По сей день депутаты-коммунисты в Госдуме
носят на лацканах своих пиджаков значок с флагом несуществующей РСФСР, подчеркивая единство совка и постсовка. Большевицкий переворот привел к отказу от самого название страны – Россия превратилась в Советский Союз. Нынче одураченные подростки бегают по улицам в майках с надписью «Моя родина – СССР». Маек с надписью «Моя родина – Россия» в постсовке я не видел. Правда недавно появились футболки с замечательным лозунгом – «декоммунизация!»
Госсимволы – это важная, но внешняя идентификация государства, его глубинная характеристика – тип и характер государственного устройства. В 1917 году думская монархия, сброшенная с февральской, республиканской высоты, трансформировалась в т. н. «республику рабочих и крестьян», в «диктатуру пролетариата», точнее, конечно, в диктатуру над пролетариатом.
Важнейшая часть всякого государства – его правовая система. 30 ноября 1917 года предсовнаркома юрист Ульянов издал декрет, которым отменил и запретил действие всего корпуса российских законов, создававшихся 1000 лет. С этого момента обращение к русскому праву каралось конфискацией имущества. Суд присяжных заменялся т. н. «революционным правосудием», т. е. абсолютным произволом. Российские суды и адвокатура были распущены. С ноября 1917 по 1922 уголовный кодекс вообще отсутствовал.
Одновременно был провозглашен открытый и полный отказ от норм и принципов международного права. Ни в СССР, ни в постСССР отношение к происходившему сто лет назад не менялось и даже не обсуждалось.
08 января 2018
В Совфеде пригрозили выходом из ВТО в случае удовлетворения иска ЕС к России
Ранее Евросоюз потребовал выплатить почти 1,5 миллиарда евро компенсации из-за запрета на импорт свиноводческой продукции европейских производителей.
Запрет на ввоз свиноводческой продукции из Европы был введен в 2014 году по санитарным соображениям. ВТО признала его незаконным…
С ленты новостей…10 мая, 19:43
Минюст не признал решение суда о компенсациях за присоединение Крыма.
В Минюсте пояснили, что Россия не признает наличие у Гаагского арбитража права на рассмотрение исков украинских компаний о выплате им компенсаций.
Власти России не признают решение Постоянной палаты третейского суда в Гааге (ППТС) о взыскании с России компенсации в пользу украинских компаний, утративших свои активы в Крыму после присоединения полуострова к России.
«Российская Федерация не признает вышеуказанное решение в связи с отсутствием у арбитража юрисдикции на рассмотрение упомянутого иска», – сообщили РБК в пресс-службе Минюста России.
Напомню, что во время перестройки М. Горбачев выдвинул лозунг – «Мы должны построить правовое государство». Тем самым генсек-президент признал, что все советские десятилетия режим был не правовым. Однако дальше лозунга дело не пошло.
Всякое государство создает свои силовые структуры. Русскую полицию и жандармерию Февраль отменил и сформировал милицию. А большевики разоружили и распустили русскую армию. В Брестский мир они, по собственной инициативе, вписали 5 статью – о ее роспуске. Германцы удивились, но возражать не стали.
Ленин вполне обоснованно опасался и ненавидел нашу амию больше, чем немецкий кайзер. Вернись русские солдаты домой с оружием, висели бы большевицкие вожди на фонарях. О преобладании анти-большевицких настроений не только в обществе, но и в войсках свидетельствовали социологические опросы и результаты проводившихся в воинских частях выборов в Учредительное собрание. (Исключение составляли настроения в тыловом, столичном гарнизоне.)
На новых принципах и по другим правилам создавалась Красная армия. Зачастую для ее формирования применялось устрашение граждан и облавы. Кроме того, в действующих соединениях красных Троцкий вводил принцип децимации. В случае поражения в сражении с белыми часть могли выстроить и расстрелять каждого десятого (а иногда – и пятого)…
Добавлением к созданной Троцким новой армии стало детище Дзержинского – новая власть сформировала не существовавшую прежде, силовую структуру – карательную политическую полицию ВЧК. В последующие десятилетия эта организация неоднократно переименовывалась, но ее сущность и цель не менялись – борьба и уничтожение оппонентов и противников большевицкого режима.
Утверждение советской государственности происходило параллельно с проведением национализации частной собственности. Публично смысл национализации объяснялся вполне убедительно – «народу возвращалось то, что было им создано». Но в действительности национализация выполняла совершенно другие задачи. Во-первых, она открыто и как бы законно лишала имущества прежних собственников, превращая их в людей бесправных. Во-вторых, заводы, фабрики, порты… – все это огосударствлялось и как бы переходило в руки народа. Но фактически это становилось собственностью номенклатуры, которая самостоятельно определяла – как и в какой пропорции использовать и распределять доходы, получаемые всей советской экономикой.
Монополизация собственности в руках номенклатуры превращала трудящихся в новых крепостных, целиком зависящих от воли государства. Рабочие и служащие потеряли реальную возможность бастовать и отстаивать свои интересы, поскольку, лишаясь из-за протеста работы на данном предприятии, они могли искать новое место только на таком же государственном предприятии. Народ попал в полную зависимость от власти.
Большевики поддержали объявленную февралистами отмену сословий и привилегий и декларировали социальное равенство. Но в действительности вместо равенства они, подвергнув репрессиям представителей прежних привилегированных сословий, тайно создали новый эксплуататорский класс – партгосаппарат, или, иначе, номенклатуру, которая пользовалась особыми, тайными привилегиями и жила по собственным, отличным от действующих в стране, законам и нормам.
Еще одной гранью разрыва между исторической Россией и советским квазигосударством стало переименование историко-культурного пространства и времени. Так называемый «Ленинский план монументальной пропаганды», в действительности – план уничтожения национальной исторической памяти, принятый в апреле 1918 года, означал «снятие памятников, воздвигнутых в честь царей и их слуг».
Прежний календарь также перечеркивался и переписывался. Старые праздники попали под запрет или «переименовывались». 6 мая – день рождения императора Николая II – превратился в 19 мая (новый стиль) – день рождения пионерии. 23 февраля (по старому стилю) – день начала Февральской революции – был объявлен днем рождения Красной армии. 7 ноября – день вооруженного большевицкого мятежа – стал праздником Великой Октябрьской социалистической революции…
Так же менялась карта страны. Исторические названия городов, площадей, улиц вытесняли советские топонимы. По очень приблизительным оценкам, в среднем из 10 исторических названий за прошедшее столетие уцелело два – три.
Уникальный за все советские десятилетия случай возвращения наименований произошел в осажденном Ленинграде. За 14 дней до прорыва осады, в январе 1944 года, председатель горисполкома П. Попков вернул 20 магистралям города их исторические имена. Невский проспект, временно называвшийся «проспект 25 октября»», вновь стал называться Невским, вместо Ленинского на карту города вернулся Пискаревский проспект. В 1945 году отдельным улицам в Киеве, Одессе и Харькове также вернули их досоветские наименования…
Если все произошедшее, как уверяют некоторые, не было историческим разрывом, тогда объясните – что вообще такое исторический разрыв и в чем он должен выражаться? А остальным я предлагаю вспомнить стихотворение Марины Цветаевой «Страна», написанное в июне 1931 года.
С фонарем обшарьте
Весь подлунный свет!
Той страны на карте —
Нет, в пространстве – нет.
Выпита как с блюдца, —
Донышко блестит.
Можно ли вернуться
В дом, который – срыт?
Заново родися —
В новую страну!
Ну-ка, воротися
На спину коню
Сбросившему! Кости
Целы-то – хотя?
Эдакому гостю
Булочник – ломтя
Ломаного, плотник —
Гроба не продаст!
Той её – несчётных
Вёрст, небесных царств,
Той, где на монетах —
Молодость моя,
Той России – нету. —
Как и той меня.
Добавлю еще несколько уточнений и соображение, без которых картина цивилизационного разрыва будет неполной. Новая власть навязала разрыв не только по формализованным линиям, образуемым самим государством, – по линии права, армии, собственности и т. д., но и по неформальным граням, создаваемым и поддерживаемым обществом, по граням не государственной, а общечеловеческой и общенациональной идентичности. Большевицкий захват с трудом, постепенно, но настойчиво вел к трансформации самых глубинных основ человеческого общежития – к вырождению и переворачиванию морали и нравственных норм.
В Германии Фридрих Ницше, современник Ф. Достоевского, приветствовал гибель богов, а значит, и гибель морали. Ницше предсказывал, что на смену старому человеку, чье поведение ограничено нравственными нормами, придет новый сверхчеловек, действия которого ничто не сковывает. Германские национал-социалисты во многом использовали идеи ницшеанства.
В советизированной России происходили процессы не менее чудовищные. Традиционно русская мораль – библейские заповеди: чти отца, чти мать… – фактически была отменена. Выступавший в октябре 1920 года на III съезде комсомола Ленин потребовал сломать традиционную мораль и отказаться от прежних, общечеловеческих правил поведения. Отныне высшей ценностью провозглашалась не жизнь человека, а содействие победе мировой революции. Нравственно все, что служит торжеству нового строя и разрушает старые, тысячелетием отработанные правила!
На коммунистическом иконостасе появился Павлик Морозов, прославившийся, по официальной версии, тем, что предал собственного отца. Отказавшись от общечеловеческой морали, от самого фундаментального, важного и необходимого для сохранения человеческой жизни, советский режим обрек наш народ на невиданные в истории страдания и лишения. Впрочем, правящий класс обрек и самого себя на трагическую развязку в исторически недолгой перспективе.
С первых же дней захвата власти большевики вводили в России цензуру – запрет на свободу слова и свободу печати. В 1921 году Ленин ввел запрет на свободную научную мысль, отменив традиционную социальную науку. Были закрыты все социально-гуманитарные факультеты (права, истории, философии, социологии, филологии) российских университетов. Власть, возможно, не сознавая этого, загнала себя в стратегический тупик, в пространство постоянной лженаучной фальсификации. Большевицкий режим сам обрек себя на крах, но, поскольку всеми своими щупальцами он впился в тело страны, в чрезвычайно сложном положении оказались захваченные и порабощенные им российское общество и государство…
1.2 Беседа об отказе от русской идеи
Разрыв с русской историей и самобытностью был частью процесса большевицкого расчленения России. Что было дальше? Глубинный уровень отказа – это отрицание русской идеи. Собственно, «разорванность во времени», которую я уже описал, и разрыв с русской идеей – это две взаимосвязанные грани одного и того же процесса…
Важнейшая компонента русской идеи, как уже говорилось, – это православие, попавшее на стыке двух столетий в полосу кризиса. На смену православию, точнее, в дополнение к нему, как своему главному регулятору и ориентиру, Россия выбрала демократию и переход к народовластию. Как на это реагировали большевики? Они нанесли сокрушающий удар по самой основе нашей государственности – по русской церкви. Говоря формально, Ленин объявил об «отделении церкви от государства», но фактически речь шла о разграблении церкви и о физическом уничтожении многих ее служителей и прихожан. В годы гражданской войны 200 тысяч священников было расстреляно, повешено, утоплено… Из 80 тысяч храмов, действовавших в 1917 году, к 1991 году уцелело и функционировало около 8 тысяч церквей. Все другие конфессии также подверглись разгрому. На смену традиционным формам российской духовности пришла т. н. «коммунистическая идеология», подробнее о которой мы поговорим позже.
Другая составляющая русской идеи, как мы помним, – это собирание земель. С середины и даже с начала XIX века оно переходило в обустройство. Такой переход большевиков также не устроил. Захватив власть, они объявили о неизбежности мировой революции, т. е. о стремлении распространить свою власть на всю планету. Как иронизировали их оппоненты, большевики неизменно борются за мир, причем за весь! Л. Троцкий изложил свою идею понятно и доступно: «Россия для нас – это хворост в костре мировой революции». Та же мысль выражена в большевистских лозунгах к октябрьским торжествам 1 ноября 1918 года: «Чтобы завоевать весь мир навсегда, будьте готовы пожертвовать всем!» Как видим, и эта составляющая русской идеи была отброшена и перечеркнута коммунистическим проектом.
Третья составляющая – общинный, неформальный коллективизм. На его месте в Советском Союзе утверждался коллективизм формально-государственный. Всякий советский человек – с детства и до своего последнего часа – должен был пребывать в формальном объединении – пионерском, комсомольском, трудовом, учебном, воинском, творческом, спортивном и т. п. Руководитель такого коллектива был обязан проводить «строго государственную линию», а члены коллектива должны были ему подчиняться.
ВСоветском Союзе в 1983 году, в канун перестройки, появился фильм, где, пожалуй, впервые конфликт отдельного человека и формальной группы, индивида и коллектива, разрешался не в пользу коллектива. В картине Ролана Быкова «Чучело» школьница Лена Бессольцева противостоит всем одноклассниками, но оказывается правой!
Небольшое отступление. В современной, постсоветской России действуют, в несколько «отредактированной» форме, те же принципы организации и управления, которые действовали в СССР. Стремление к экспансии, в частности, присоединение территорий, рассматривается как стратегически верное. В экономике – бесспорный приоритет отводится расширению добычи полезных ископаемых, а не их переработке. Стратегия экстенсивного существования перечеркивает курс на качественный рост.
В соотношении неформальных и формальных объединений неформалам включен «красный свет», дорога им перекрыта. А если некое неформальное гражданское объединение все же начинает приобретать самостоятельный социальный вес и значение, власти либо преобразуют его в объединение формальное, либо просто стремятся такую группу распустить. Из недавних примеров – ситуация с движением «Бессмертный полк», которое превратилось из неформального и гражданского в формализованное и официальное. Другой пример – объединение «Бессмертный барак», акция памяти о замученных в сталинских лагерях. Информация об этом начинании, лишь только о нем заговорили СМИ, тут же исчезло из эфира, а о самом объединении, практически, ничего не известно. Еще один пример – общество «Мемориал», которое постоянно подвергается давлению со стороны властей и не может действовать в полную силу…
Если не вникать в суть происходящего, может показаться, что после 1991 года отношение государства к основе русской идеи – к православию – принципиально изменилось, но такой вывод будет неверным. В советские годы уголовно преследовалась пропаганда религиозных чувств, а теперь уголовно преследуется оскорбление религиозных чувств. В действительности, изменилось не столько государство, сколько РПЦ, которой существующий режим предписал идти по пути полного подчинения и растворения в постсоветской системе власти. Официальная церковь стала ее опорой. Поэтому в новой ситуации оскорбление церкви оказывается равносильно оскорблению власти.
1.3. Беседа о том, как русскую идею заменяли коммунистической идеей
Порвав с русской идеей, а, значит, и с исторической Россией, большевики были вынуждены предложить обществу какую-то «прилично смотрящуюся» альтернативу. И они поспешили это сделать. Главным лозунгом и целью страны был объявлен коммунизм. Ответ на вопрос, что такое коммунизм и что такое коммунистическая идея, звучал в советских средствах пропаганды ежедневно, и, в то же время, он остался невероятно запутанным и фальсифицированным. В 60-е – 70-е годы на Западе проводились разного рода «антикоммунистические конгрессы» и «форумы», целью которых была критика СССР. Протест против социализма и коммунизма периодически звучит из уст современных российских либералов (в свое время у меня был горячий спор на эту тему с Валерией Новодворской). В результате вновь и вновь возникает неразрешенный вопрос: коммунизм – это зло или добро? Ответ я представлю позже, а прежде определю смысл самого исходного понятия «коммунистическая идея», точнее, напомню то, что читателю и так должно быть хорошо знакомо.
Начну, наверное, со странной для автора-«антисоветчика» и, в то же время, с почти очевидной констатации – коммунистическая идея – это одна из самых сильных, гуманных и привлекательных идей, сформулированных человеческой мыслью. Коммунизм – это социальная справедливость и равные права для всех, это общество, в котором свободное развитие каждого является условием свободного развития всех, где человек человеку – друг, товарищ и брат… Коммунизм – это отмирание государства, солидарность трудящихся, это «кто не работает, тот не ест», это «каждый – по способности, каждому – по потребности» и т. д., и т. п. Не удивительно, что такие идеи находили сторонников в самых разных уголках нашей планеты – от юга Африки до севера Америки.
Так в чем проблема, после вышесказанного совершенно непонятно – почему мировой коммунизм, по-другому – «соцлагерь» рухнул? На этот вопрос пора ответить! Если говорить точно, то рухнул не коммунизм и не социализм, а самая грандиозная мистификация XX века, самая большая пародия на социализм – рухнул советский мифосоциализм. Ибо политический режим, который существовал и удерживался в т. н. «соцлагере», в действительности никогда не был социалистическим.
Если говорить конкретней и вычленить самое основное, то ключевая характеристика социализма – это отсутствие эксплуатации
. Речь идет о такой системе, где все средства производства и вся собственность принадлежат всему обществу, всему народу, а не отдельному классу хозяев-капиталистов. Раз частная собственность отсутствует, значит, нет «чужого труда» и, значит, никто не может присваивать продукты чужого труда
. Т. е. социализм – это когда все, что ты сделал и заработал, – ты и получил (за вычетом средств, которые могут идти на бесплатное образование, здравоохранение, оборону, помощь нуждающимся и т. и.). Однако в реальном Советском Союзе, как и в других «соцстранах», эксплуатация существовала, и существовал класс эксплуататоров – часть произведенного трудящимися здесь негласно и тайно присваивала господствующая номенклатура (партгосаппарат). Расчеты экономистов показывают, что уровень эксплуатации, т. е. уровень несправедливого перераспределения доходов в СССР и других «соцстранах» был значительно выше, чем в странах Запада. Словом, поныне сохраняемый «миф о советском социализме» – это откровенная фальшь, по сей день используемая постсоветской пропагандой.
Уточню, что проведенные выше важные, хотя и игнорируемые «официальным информационным пространством», разоблачения советчины вовсе не являются авторским открытием. Первым сложившуюся в СССР после Октября систему объективно проанализировал изгнанный из страны организатор большевицкого переворота Лев Троцкий в работе «Преданная революция». Позднее ту же проблематику изучал югославский теоретик и экс-коммунист Милован Джилас в работе «Новый класс». Еще позже к теме обратился покинувший Советский Союз профессор Российского университета дружбы народов Михаил Восленский, опубликовавший на Западе глубокую и содержательную работу «Номенклатура». Если говорить не о теоретиках, а о политиках, то стоит вспомнить «Алжирскую речь» Че Гевары, где он признал – ни о каком социализме в бюрократизированных СССР и КНР говорить нельзя.
Поставлю «точки над и», сделаю еще одно уточнение. В начале беседы я уже писал, что получаемое трудящимися в воображаемо-идеальном социалистическом государстве денежное содержание не может быть полным. Часть заработанного идет на бесплатную медицину, образование и т. п. В СССР такие отчисления в бюджет назывались «общественные фонды потребления». Некоторые теоретики утверждают, что за счет действия ОФП происходила корректировка доходов граждан и достигалась та самая социальная справедливость, о которой рассказывала советская пропаганда.
На самом деле анализ экономической статистики показывает обратное. Советское государство и в этом отношении было уникальным, оно заботилось не о бедных, а о богатых. Изначально зарплата устанавливалась здесь не пропорционально трудовому вкладу (что декларирует марксистская теория), а пропорционально идеологической активности и ангажированности работника. В добавление и в продолжение этого принципа,
место, занимаемое человеком в существующей номенклатурно-идеологической иерархии, напрямую коррелировало
с размером дополнительного дохода, получаемого им из общественных фондов. Проиллюстрируем и подтвердим представленные соображения несколькими конкретными примерами.Как известно, почти все жилье в СССР трудящиеся получали (если, конечно, они его получали) бесплатно, за счет тех самых ОФП. Но трудно представить какого-то секретаря райкома или горкома, который стоит в долгой очереди на квартиру. А вот обычные труженики могли годами тесниться в подвалах и коммуналках в ожидании нормального жилья… В минздраве СССР существовало Четвертое главное управление, отвечавшее за лечение высшего руководящего слоя страны. В 80-е годы бюджет Минздрава делился «по справедливости» – на две равные части: 50 % средств уходило в 4 главное управление, а остальные 50 % – на лечение всего советского народа.
Одни и те же негласные правила действовали в СССР и в мирное, и в экстремальное военное время. В осажденном Ленинграде, где полтора миллиона человек умерло от голода, руководителю городской парторганизации А. Жданову приходилось лечиться от ожирения. Собственно, принципиальные изменения не произошли у нас и после 1991 года. По уровню социальной несправедливости и поляризации нынешняя РФ (согласно Конституции – государство «социальное», а в действительности – сословно-корпоратичное) занимает первое место в мире…
1.4. Беседа о том, как русскую идею заменили коммунистической идеологией
Теперь пришло время разобраться со вторым важнейшим и ключевым понятием советской системы – с термином «коммунистическая идеология». Если реальное содержание концепта ком. идея, как мы уже выяснили, понять довольно просто, то над смыслом словосочетания «коммунистическая идеология» автору, в свое время, пришлось очень долго ломать голову. Значение этого понятия никто не объяснил ни в советское, ни в постсоветское время, хотя и в нынешней КПРФ продолжает действовать «идеологический отдел». А википедия «без затей» определяет «ком. идеологию» просто как синоним «коммунистической идеи».
Так что же такое «ком. идеология» на самом деле? Если взяться за философские словари советских времен, мы увидим, что термины «ком. идея» и «ком. идеология» разведены, но про ком. идеологию говорится что-то совершенно невнятное – какая-то «совокупность взглядов и воззрений господствующего класса…» и прочая дребедень. При этом книги с названием «Коммунистическая идеология» – самого частотного термина советской пропаганды – вы нигде не встретите…
Если обратиться к К. Марксу и прочитать его работу «Немецкая идеология» (единственная книга классика, в название которой входит интересующее нас понятие), мы увидим, что «идеологией» он называет искаженное и деформированное отражение реальности. Соответственно, о «коммунистической идеологии» Маркс не писал никогда. Этот термин был ему не только незнаком, но просто несовместим с его теорией…
Обратимся к трудам крупнейшего западного специалиста по идеологии – Карла Мангейма. Увы, и в его книгах ответ на вопрос, что такое коммунистическая идеология, отсутствует. Правда, после изучения Мангейма становится ясно, что «идеология» в понимании западной социальной мысли и «коммунистическая идеология» в трактовке советских пропагандистов – это понятия, близкие по звучанию и написанию, но совершенно разные по смыслу и значению…
Ладно, не будем дальше мучить читателя, сформулируем ответ…Дело в том, что реальная жизнь в СССР была совершенно не похожа на коммунистический миф. Решить по-настоящему проблему «несоответствия» – снять ее – партноменклатура не только не могла, но и не собиралась. Однако само существование этого противоречия было совершенно очевидно. Для разрешения проблемы власти пошли своим особым путем. Ленин начал, а Сталин завершил создание системы тотальной цензуры.
Сайт Коммерсант. ru
07.11.2017, 18:49 обновлено в 19:45
ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРЕДЛАГАЕТ ВЫДЕЛИТЬ ТАСС 210 МЛН РУБЛЕЙ НА ПОЛИТИЧЕСКИЙ КАНАЛ ДЛЯ ДЕТЕЙ
Правительство предложило выделить ТАСС дополнительные субсидии на сумму 210 млн руб. на создание канала общественно-политической направленности для детей, сообщает
РБК
со ссылкой на поправки в проект бюджета на 2018–2020 годы. Субсидии будут направлены на «финансовое обеспечение создания и организационно-техническое сопровождение специализированного канала общественно-политической направленности, ориентированного на детей в возрасте 8–16 лет».В результате вся циркулирующая в государстве информация подвергалась жесткому контролю, обработке и переработке. Информационные потоки из-за рубежа либо пресекались и не пропускались, либо – переинтепретировались и приобретали необходимый для власти смысл. Все собственные сообщения, создаваемые внутри страны также изначально, прежде чем стать содержанием информационных каналов, подвергались обязательному цензурному контролю. Но и этим власть не ограничилась. Она ставила целью распространить контроль также на все неофициальные информационные потоки – письма, телефонные переговоры, частные беседы, тексты, отпечатанные на пишущей машинке, и т. д.
Цель контроля, как и само признание существования контроля, никогда не оглашались, но понять, в чем состоял замысел создателей машины тотальной лжи, – не сложно. Все информационные потоки должны были дополнять друг друга и решать общую задачу – укреплять и поддерживать миф о строительстве в СССР самого передового общественного строя. Информация неопределенная и, тем более, отрицающая сказанное до советской аудитории дойти не могла. Так что ком, идеологию можно определить как контроль за всей циркулирующей в государстве и обществе информацией с целью поддержания мифа о строительстве коммунизма
.
Ком. идеология предполагала бесконечное разнообразие манипуляций с информацией: ее утаивание, фальсификацию, искажение, если нужно – гипертрофированное раздувание каких-то фактов, все с той же целью – поддерживать миф-картину коммунистического строительства в СССР. Подробно описывать, как были устроены Главлит, репер-тком, выставком, библиотечный спецхран, почтовые цензоры, как работала система радиоглушения, как работали контролирующие мысль редколлегии журналов и т. д. и т. п., чем занимались секретари парткомов по идеологии, пионервожатые, пограничники, платные стукачи и прочая, и прочая, – я не буду, кое-что об этом написали другие авторы. Уточню только, что, несмотря на тотальный информационный контроль, часть граждан отказывалась верить и принимать коммунистическую мифологию. Более того, находились и те, кто такому зомбированию препятствовал и противодействовал. В частности, через самое страшное преступление советских времен – через самиздат.
Из сказанного вытекает, что ком. идеология изначально должна была включать и реально включала две составляющие. Первая – это машина цензурного воздействия на информацию. Вторая – система физического воздействия на граждан, которые не принимали обработанную информацию, кто с ней не соглашался, кто не поддавался зомбированию. Вторая составляющая – это машина подавления граждан через террор, ГУЛАГ, КГБ, депортации, искусственные голодоморы и т. д.
И еще один подытоживающий, важнейший вопрос и, конечно же, ответ. А зачем, собственно, надо было поддерживать миф о комстроительстве? Что, без этой демагогии никак нельзя было обойтись?
Сказка про коммунизм решала ключевую политическую задачу. Она была главным способом легитимации советчины и как бы узаконивала самоназначаемую власть. Если мы соглашаемся с тем, что «наш народ строит самую передовую формацию», мы, тем самым, признаем, что руководители этого процесса – самые прогрессивные люди, которые становятся как бы новыми святыми и неприкасаемыми. В таком политико-информационном пространстве всякое критическое высказывание в адрес руководителя государства становится высказыванием против прогресса. Такое «кощунство» мог себе позволить либо сумасшедший (критиков режима в брежневско-андроповские времена отправляли на принудительное психиатрическое лечение), либо сознательный враг народа. Не удивительно, что враги, после 1917 года, существовали всегда, но в разные периоды назывались по-разному – контрреволюционеры, «кулаки и подкулачники», антисоветчики, диссиденты, стиляги, неформалы, иностранные агенты, «пятая колонна», экстремисты всех мастей и т. д. ит. и.
Поверх раздела, поверх истории