Утверждается также, что последней волей Николая I был запрет на вскрытие его тела: якобы он опасался, что вскрытие откроет тайну его смерти, которую отчаявшийся император хотел унести с собой в могилу.
Но и это не совсем верно.
Последнее духовное завещание Николай Павлович написал 4 мая 1844 года. И в этом документе нет упоминания о том, согласно какому ритуалу его предавать земле в случае кончины. Однако еще в 1828 году, во время похорон матери, императрицы Марии Федоровны, он публично заявил, что при его погребении церемониал должен быть максимально упрощен.
В.Л.Пайков в связи с этим пишет: «Когда Николай I скончался, «упрощенный церемониал» похорон был истолкован как стремление поскорее скрыть в могиле тело покойного, а с ним и тайну его «загадочной» смерти. А ведь речь шла всего лишь о стремлении Николая I сэкономить на своих похоронах государственные средства».
Что же касается быстрого разложения тела покойного, то оно могло быть связано с тем, что специальных холодильных камер тогда не существовало. А вот температура воздуха в Санкт-Петербурге в тот день резко поднялась с -20 °C до +2 °C. Плюс, как отмечала фрейлина двора А.Ф.Тютчева, «прощание с императором происходило в небольшом помещении, где скапливалось много народа, желавшего проститься с царем, и стояла жара почти нестерпимая».
И еще два немаловажных момента.
Во-первых, Николай I был глубоко верующим человеком, заботившимся о посмертной судьбе своей души. Его дочь, Ольга Николаевна, говорила: «Он был слишком верующим, чтобы предаваться унынию». И уж тем более он едва ли допускал даже мысль о самоубийстве.
А вот свидетельство флигель-адъютанта императора В.И.Дена: «Кто знал близко Николая Павловича, не мог не оценить глубоко религиозного чувства, которое его отличало и которое, конечно, помогло бы ему с христианским смирением перенести все удары судьбы, как бы тяжки, как бы чувствительны для его самолюбия они ни были».
Любой христианин знает, что самовольный уход из жизни – это тяжелейший проступок, смертный грех, превосходящий даже убийство. Самоубийство – это единственный из самых страшных грехов, в котором нельзя раскаяться. Так что 58-летний император явно не осмелился бы через это переступить, бросив вызов самому Богу и отказавшись признать Его начальником человеческой жизни.
Во-вторых, говоря о смерти Николая I, нельзя забывать и еще об одном обстоятельстве. Император стоял на пороге старости – в июле 1855 года ему должно было исполниться 59 лет. Конечно, по нынешним временам это немного. Говорю это со знанием дела, ибо мне самому как раз столько и есть. Но вот в сравнении с другими «павловичами» Николай был чуть ли не долгожителем. Для сравнения: его старший брат Александр I умер в возрасте 47 лет, Константин Павлович – в 52 года, Михаил Павлович – в 51 год, Екатерина Павловна – в 30 лет и т. д.
Николай I был погребен в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга.
Александра Федоровна, его супруга, скончалась 20 октября (1 ноября) 1860 года в Царском Селе, и она также была похоронена в Петропавловском соборе.
Историк Е.В.Тарле отмечает:
«Для врагов николаевского режима это предполагаемое самоубийство было как бы символом полного провала всей системы беспощадного гнета, олицетворением которой являлся царь, и им хотелось верить, что в ночные часы с 17 на 18 февраля, оставшись наедине с Мандтом, виновник, создавший эту систему и приведший Россию к военной катастрофе, осознал свои исторические преступления и произнес над собой и своим режимом смертный приговор. Широкие массы в слухах о самоубийстве черпали доказательства близящегося развала строя, еще так недавно казавшегося несокрушимым».
Символ провала…
Осознал…
Произнес над собой приговор…
Все это, возможно, и так.
Но от осознания до конкретного шага – пропасть. Как говорится, «бывает, что не хочется жить, но это вовсе не значит, что хочется не жить». А раз так, то все же нельзя не согласиться с историком П.А.Зайончковским, который делает следующий вывод: «События в Севастополе отрезвили его. Однако слухи о самоубийстве царя лишены всяких оснований».
Глава 21Крымская война и ее закулисные интриги
Приоритеты во внешней политике России обозначились сразу же после восшествия Николая I на престол: после Отечественной войны 1812 года и военных действий 1813–1815 гг. в Европе центр тяжести внешнеполитических усилий перенесся с Запада на Восток. Там Оттоманская империя (так тогда называлась Турция) уже давно клонилась к упадку, и давнишняя мечта России об установлении контроля над Босфором и Дарданеллами выглядела близкой к осуществлению.
Принимая в начале 1826 года французского посла, Николай I прямо заявил:
– Брат мой завещал мне крайне важные дела, и самое важное из всех – восточное дело.
Однако, несмотря на то что в продвижении России на Восток в период правления Николая I и был достигнут большой прогресс, полностью реализовать свои планы ему так и не удалось. И дело тут в том, что в этом России противостоял мощный соперник – Великобритания. Подчинив Индию, она хотела продолжать распространение своего влияния и дальше, ведя активную политику на Ближнем Востоке и на Кавказе.
В 20-е гг. XIX века Великобритания передала немалые суммы денег Персии (так тогда назывался Иран). Британцы вооружали шахскую армию, обучали солдат и всячески провоцировали военный конфликт Персии с Россией. Весной же 1826 года условием выплаты еще больших субсидий стало начало открытых военных действий. После этого шах направил в Закавказье 60-тысячную армию. В результате, военные действия продолжались до начала 1828 года, когда русские войска, одержав ряд побед, приблизились к Тегерану.
10 (22) февраля 1828 года был подписан Туркманчайский мирный договор, составленный, кстати сказать, небезызвестным А.С.Грибоедовым (кто не знает, дипломатом и автором знаменитого «Горя от ума»), который позднее был зверски убит в Тегеране…
Нет, все-таки стоит прервать рассказ о Крымской войне и поведать эту страшную историю. Она того стоит, да и знающий про это сможет потом отличиться в школе не только на уроке истории, но и на уроке литературы.
РЕЗНЯ В РУССКОМ ПОСОЛЬСТВЕ В ТЕГЕРАНЕ
В 1829 году имел место страшный дипломатический скандал, связанный с резней, устроенной в русском посольстве в Тегеране 30 января (11 февраля) 1829 года. Эту резню устроили исламские фанатики, и среди погибших оказался и глава дипмиссии Александр Сергеевич Грибоедов, автор знаменитой комедии «Горе от ума».
А произошло следующее. В апреле 1828 года А.С.Грибоедов был назначен послом России в Персии, и осенью того же года посольство прибыло в эту страну. Основной задачей Грибоедова было добиться от шаха выполнения статей мирного договора и, в частности, выплаты контрибуции (то есть платежа, налагаемого на проигравшее государство в пользу государства-победителя) по итогам русско-персидской войны. Отметим, что за проигрыш в войне была вынуждена расплачиваться вся страна, и это значительно усилило недовольство в персидском обществе. 20 октября 1828 года Грибоедов писал министру иностранных дел России графу К.В.Нессельроде:
«Страна до крайности обеднела и отягощена налогами; так что, когда подлежащий подати народ не мог уже ничего доставить сборщикам доходов, Аббас-Мирза отдал нам в заклад все свои драгоценности; его двор, его жены отдали даже бриллиантовые пуговицы со своих платьев. Словом, крайность выше всякого описания… Вот, ваше сиятельство, положение этого нескончаемого дела о деньгах… Для пополнения суммы Аббас-Мирза велел расплавить в слитки превосходные золотые канделябры и разные вещи из гарема, одна работа которых стоит столько же, сколько самый металл; это распоряжение явно доказывает безденежье шаха».
Плюс, начиная с января 1829 года, в посольстве находили убежище армяне, просившие Грибоедова о помощи с возвращением на родину, которая к тому времени стала частью Российской империи. Несмотря на возможность опасных последствий для себя и посольства в целом, Грибоедов разрешил им укрыться в посольстве. И вот это укрытие Грибоедовым армян в русском посольстве послужило причиной для возбуждения недовольства исламских фанатиков, которые начали антирусскую пропаганду на базарах и в мечетях.
Один из очевидцев потом писал:
«Утром рано узнал я, что у главной мечети было значительное скопище народа и что в самой мечети снова собрались муллы. Они отдали приказание, чтобы все лавки на базаре были заперты, повестили правоверных отправиться в Русский квартал и требовать там волей или неволей выдачи двух женщин и Мирзы-Якуба».
В дальнейшем, чтобы загладить свою вину, персы стали оговаривать сотрудников посольства и Грибоедова, что они якобы систематически нарушали этикет шахского двора, действуя порой самым вызывающим образом. Ненависть к послу в придворных сферах разжигали также и английские дипломаты, в условиях «большой игры» не желавшие усиления позиций России в Азии.
В результате, 30 января (11 февраля) 1829 года толпа тегеранцев, возглавляемая людьми Аллаяр-хана, напала на русское посольство.
По показаниям персидских сановников, в тот день у посольства находилось около 100 тысяч человек, «предшествуемых толпой мальчишек и несколькими зачинщиками, с палками и обнаженными шпагами». Руководители заговора быстро потеряли контроль над этой толпой. Понимая, какой опасности он подвергается, Грибоедов за день до нападения послал ноту шаху, заявляя, что он вынужден просить свое правительство об отзыве его миссии из Персии.
Очевидец событий потом писал:
«Уже каменья сыпались на двор, и неистовые крики толпы по временам сливались в один общий гул. Эти крики обдавали нас ужасом, и мы спрашивали друг друга, что из всего этого будет?»
Отмечалось также, что мятежники состояли не только из торговцев и черни, что между ними видны были и «вооруженные огнестрельными оружиями, и также солдаты разных военных отрядов». Конвой русской миссии, состоявший из 35 казаков, оказал сопротивление, но силы были неравны. Град камней все усиливался, и Грибоедов напрасно старался обращаться к народу: «никакой голос не мог бы быть внятным в такую страшную суматоху». Казаки, презирая опасность, дорогой ценой отдавали свои жизни, но весь конвой, в итоге, погиб в схватке. Погиб и сам Грибоедов. Тело дипломата, изуродованное до неузнаваемости, потом опознали по остаткам посольского мундира и искалеченной руке – ранению, полученному на дуэли с А.И.Якубовичем.