[546]. По р. Экау эшелонами вплоть до ее впадения в р. Аа[547] – стояли семь прусских батальонов и четыре эскадрона под командованием генерала Клейста. Наконец, 9 батальонов и два прусских эскадрона под командованием Массенбаха оставались в резерве за рекой Аа, расположившись между Анненбургом[548], Штальгеном[549], Альт-Бергфридом (Alt-Bergfried)[550], Гарозеном (Gharosen)[551] и Митавой[552]. Часть обоза и администрация уже были отправлены в тыл[553]. Численность находившихся в строю Прусского корпуса на 25 ноября составляла по пехоте: 341 офицер, 11 913 солдат при 418 строевых лошадях и 254 лошадях обоза. По кавалерии: 66 офицеров, 1551 солдат при 203 офицерских лошадях, 1604 солдатских лошадях и 69 лошадях обоза. В артиллерии: 38 офицеров, 1621 солдат при 89 офицерских лошадях, 359 солдатских лошадях и 1351 лошади обоза. Среди пионеров (саперов): 9 офицеров, 229 солдат при 12 офицерских лошадях и 14 лошадях обоза. Таким образом, всего насчитывалось: 451 офицер, 15 214 солдат при 722 офицерских лошадях, 1963 лошадях солдат и 1688 лошадях обоза; 60 орудий[554].
В 7-й пехотной дивизии на 1 сентября состояли 371 офицер, 10 988 солдат, 235 офицерских лошадей, 659 строевых лошадей и 732 лошади обоза[555].
Таким образом, к началу декабря в Х корпусе было примерно 26 тыс. человек, включая все подразделения, которые обеспечивали защиту коммуникаций, составляли эскорт и принадлежали к администрации.
Как известно, Наполеон, а вслед за ним и новый главнокомандующий Великой армией Мюрат и начальник Главного штаба Бертье в тех тяжелейших условиях и при головокружительной срочности принятия решений, которые имели место в начале декабря, просто «забыли» информировать Макдональда о стремительном отступлении центральной группировки и необходимости отступления Х корпуса. Впрочем, как мы знаем, Наполеон, покидая армию, пытался внушить Мюрату и Бертье идею о возможности и необходимости удержания Вильно. Мюрат, со своей стороны (Бертье, как обычно, старался не брать на себя столь тяжкую ответственность, как пойти наперекор приказу императора), еще до подхода к Вильно, понимая, что удержать и этот город, и Ковно не удастся, все же не торопился принимать окончательное решение. И только к вечеру 9 декабря, когда Главная квартира уже переместилась к Ковенским воротам в здание большого трактира, Мюрат отдал Бертье приказ скорректировать движение корпусов левого и правого флангов. Герцог Тарентский должен был двигаться к Тильзиту с целью прикрытия Кёнигсберга и Данцига[556].
Современники событий и последующие авторы сочли своим долгом поведать историю о том, что прусский майор Й. Шенк (Scenck), который отправился из Вильно с этим приказом, вместо прямого пути избрал обходную дорогу через Олиту и Тильзит. При этом в Тильзите он задержался на несколько часов у генерала Л. Бажко (Baczco), с дочерью которого Юлией был помолвлен, а затем сделал крюк через Тельши (Telsche)[557], чтобы не столкнуться с казаками. Только к утру 18 декабря он добрался до Митавы[558]. Судя по письму Макдональда к Йорку, Шенк прибыл к маршалу где-то около половины первого утра 18 декабря[559].
Очевидно, что в ходе все более беспорядочного отступления центральной группировки Великой армии ее командование стало придавать роли Х корпуса особое значение. Мюрат и Бертье полагали, что Макдональд, находясь на фланге, смог сохранить значительные ресурсы и теперь должен не просто прикрыть с севера отходящие на запад остатки главных сил, но и составить фактически их арьергард, защитив Восточную Пруссию[560]. Впрочем, уже 14 декабря, когда бегство остатков центральной группировки приобрело еще более, чем раньше, катастрофические масштабы, к Макдональду было отправлено послание с приказом не останавливаться после перехода р. Неман на высоте Гумбиннена и Инстербурга, но отступать далее к Прегелю и району Велау[561].
Ситуация усугублялась тем, что все попытки выяснить, получил ли Макдональд отправленные ему инструкции и какие предпринимает действия, заканчивались неудачей. Так, аджудан-командан Терье, начальник штаба Х корпуса, которого ранее отправили в Главную квартиру Великой армии, никак не мог возвратиться к войскам Макдональда. Всюду были казаки. 19 декабря в Тильзите, не видя возможности самому прорваться к войскам Х корпуса, Терье пишет Макдональду письмо. Он сообщает, что 18 декабря покинул Главную квартиру в Гумбиннене. Прибыв в Тильзит, он увидел, что далее коммуникации отрезаны, и посылает это письмо с «эмиссаром», присланным ранее к нему от маршала. Терье повторяет сообщение, что Макдональд должен отступать на Тильзит и Георгенбург с задачей прикрыть Кёнигсберг и что дивизия Эделе вместе с 1500 кавалеристами будет находиться на левом берегу Немана с правого фланга Х корпуса. По словам Терье, несмотря на то что казаки в Георгенбурге, Россиенах и Таурогене, пехота неприятеля не продвинулась дальше Вильно. Завтра, 20 декабря, Терье собирается отправиться со 100 солдатами 10-го польского полка и несколькими кавалеристами[562].
Столь же безуспешно, как и Терье, пытался просочиться сквозь казачьи посты и генерал Ш. Ж. Флао (Flahaut), отправленный Бертье 20 декабря[563]. Известия от Х корпуса прибудут в Главную квартиру только 21 и 22 декабря. Это будут ответы на приказы от 9 и 14 декабря, и они будут датированы 18 и 19 декабря[564].
Как мы уже отмечали, еще до прибытия приказа об отступлении от 9 декабря командование Х корпусом стало проявлять все более усиливавшееся беспокойство, питаемое слухами о надвигающейся катастрофе Великой армии. 16 декабря военный комиссар Риббентроп сообщением от 14 декабря из Тильзита уведомил штаб Прусского корпуса о прибытии остатков Великой армии на территорию Пруссии. То же сообщил и комендант Тильзитского округа майор фон Калль (Kall), написав, кроме того, о казаках в Георгенбурге, совершающих набеги и похищающих скот и иное добро. В ночь на 16 декабря пришло также письмо от военного комиссара Алленштайна[565], сообщавшее, что казаков Витгенштейна видели в окрестностях Россиен[566].
Очевидно, что Макдональд, демонстративно не реагируя на тревожные известия, поступавшие к нему прежде всего от пруссаков, тем не менее не мог не испытывать серьезного беспокойства. 17 декабря он пишет Бертье о чрезвычайно тяжелой ситуации, сложившейся в Самогитии из-за появления партий казаков и распространения тревожных слухов. Кроме того, на послания, во множестве отправленные в Главный штаб, он начиная с 3 декабря не получил никаких ответов, как и указаний на предмет своих действий. Не преминул Макдональд упомянуть и о том, что Йорк (маршал не называет его по имени, демонстрируя явную антипатию, упоминает только как «преемника генерала Граверта») передает ему новости о значительных силах неприятеля, которые движутся от Риги для захвата Митавы, чтобы разрезать войска Х корпуса. Письмо заканчивалось заявлением о готовности корпуса принять бой[567].
Зейдлиц напишет в «Дневнике», что вплоть до 17 декабря Макдональд «не обращал внимания на поднимавшиеся со всех сторон слухи о полном разгроме Великой армии» (мы видели, что это не так; но Макдональд не считал нужным потворствовать распространению слухов подобного рода) и ожидал прибытия своего начальника штаба Терье, который был отправлен в Ельню (Yilna). Между тем, по словам Зейдлица, генерал Йорк последовательно информировал маршала о тревожных сообщениях (через полковника Рёдера, генерала Клейста) и о новостях, поступавших из Вильно от лейтенанта Каница (Canitz). Йорк хотел убедить Макдональда отвести Х корпус на несколько маршей назад и сконцентрировать его. Известие, полученное ночью на 17-е, побудило Йорка наконец самому написать маршалу. Именно в этот момент и прибыл майор Шенк с приказом от Бертье, помеченным 9 декабря[568].
Макдональд немедленно шлет Йорку приказ об отходе. Он указывает, что прежде всего надо отправить обозы. Особо отмечает, что, двигаясь как можно быстрее, следует вместе с тем распространить слух об отходе корпуса только на небольшое расстояние с целью освободить пространство для новых войск, которые прибудут послезавтра. Йорк должен срочно прислать к маршалу начальника штаба полковника Рёдера для согласования марша колонн. Прусскому пехотному полку № 2 и эскадрону драгун нужно завтра быть в Янишках (Janischky)[569], а войскам генерала Гранжана уже сегодня прибыть в Бауск и Салатони (Salatoni). В завершение Макдональд отметил, что к нему только что явился и второй офицер из Главной квартиры в Ковно. Наконец, в постскриптуме предложил Йорку отправить два прилагаемых чрезвычайно важных письма курьерами в Главную квартиру в Инстербург: одно – через Мемель, а затем через Куршскую косу; другое – по большой дороге