Расплетать перекрутившиеся ремешки «гансов» нет времени. Ты уходишь от свистящих над ухом очередей. И стреляешь в ответ по пятнисто-зеленоватым силуэтам.
В общем, я рассчитал точно.
Детина разжал хватку и Кириллович вырвался. Оба типа полностью переключились на меня. Плохо, что старик не стал убегать. Упал на раскисшую от дождя землю и медленно пополз в мою сторону.
Сейчас мы с противником по разные стороны холма. Только Кириллович по прежнему в зоне обстрела.
– Ложись! – рявкнул я страшным голосом и швырнул через холм «вальтер» с опустевшей обоймой. Дёрнул старика за куртку, втаскивая в безопасный сектор.
Пули запоздало взметнули фонтанчики грязи.
Потом воцарилась тишина.
Я снял с шеи ремешки «гансов». Передёрнул затворы на обоих. Один – вручил Кириллычу. Шёпотом добавил:
– Нажимать здесь. Стрелять туда!
– Разберусь, – так же шёпотом ответил он.
Что-то долго молчат с той стороны холма. Подозрительно долго. Может пытаются обойти нас с тыла?
Интересно, я ранил хоть одного? Стрелял-то, не целясь, по корпусу, а они оба в «броне». Из пистолета её не прошибёшь. Максимум, что можно – свалить на землю, контузить. Не более того.
Я достал из кармана гранату, ввинтил запал. Не хотелось бы так шуметь. Но что делать, если иначе тебя не понимают.
– Эй! – вдруг донеслось из-за холма, – Вы целы?
Трогательная забота!
– А вы? – вежливо отозвался я.
– Мы – ничего. Откуда у вас этот «вальтер»?
И что особенного они в нём нашли? Стандартное оружие. Разве что, какая-то дурацкая гравировка на рукояти.
– Это подарок, – хмыкнул я, – От любимой бабушки.
– Дорогому внуку на день рождения?
– Типа того.
– А бабушку – случайно не Виталиком звали?
– Может и так. Старушка была с фантазией.
По ту сторону холма опять замолчали.
– Эй! – подал я голос, – Можете оставить себе этот замечательный пистолет. Мы просим недорого – всего пять банок тушёнки!
Они не ответили. Вот тугодумы!
Интересно, кому раньше надоест лежать в грязи под дождём?
Ситуация – патовая. Холм – единственная преграда между нами. И господствующая высота. С его вершины, метров на сто лес хорошо простреливается. Отступить – значит подставить противнику спину. По раскисшей земле быстро не побегаешь. Особенно это касается Кириллыча.
– Эй! – крикнул я, – Ладно! Три банки тушёнки за пистолет!
– Далась тебе эта тушёнка, – пробурчал старик.
– Не могу же я бросать оружие на ветер?
Где-то сбоку хрустнула ветка.
– Замри! – рявкнул я. Кто-то подползал, прячась вон за тем поваленным деревом.
– Говоришь, две банки тушёнки? – уточнил голос. Тот самый, который рекомендовал мне не дёргаться.
– Я сказал – три!
– Выходи без оружия – потолкуем.
– Ты первый!
В конце концов именно они устроили эту заваруху.
– Хорошо, – согласился голос, – Не стреляй. Сейчас поднимаюсь.
«Ну-ну», – подумал я. Прижал пальцами рычаг гранаты и выдернул кольцо.
Из-за поваленного дерева возникла фигура в камуфляже. Махнула в воздухе пустыми руками, словно давая понять – никаких сюрпризов.
– Держи его на мушке! – приказал я Кириллычу. А сам тоже встал. Мой «ганс» остался лежать на земле. Длинный, не застёгнутый рукав куртки скрывал гранату.
Всего несколько шагов и мы с незнакомцем уже стоим лицом к лицу. Точнее, его физиономии не видно под шапочкой-маской. Лишь кривятся в ухмылке губы. И глаза тревожно изучают меня через прорези:
– Значит, пистолет подарила бабушка?
– Ага, – кивнул я, – Милая двухметровая старушка.
– И чем ты такое заслужил?
– Топором, – ответил я бесхитростно.
Он покачал головой:
– Врёшь!
Я засмеялся:
– Может свидетелей пригласить – из «Обороны»?
– Не трепись! Виталик – та ещё гнида. Но не дурак. Так просто его не уделать!
– А я и не говорил, что было легко.
Куда он смотрит? Я резко повернул голову. И увидел вторую фигуру в камуфляже. Укрываясь за сосной, детина целился в спину Кириллычу.
– Ай-ай-ай! – вздохнул я, – Как не стыдно! – и показал ему руку с гранатой.
Вот и обменялись любезностями.
Странно. Мой переговорщик будто расслабился от такого неформального общения. Поменьше стало настороженности в глазах.
– Змей, опусти оружие, – приказал он своему напарнику. Тот поморщился, но выполнил.
Переговорщик кивнул:
– Меня зовут Егор.
– Денис.
– Очень приятно. Может, вставим чеку на место?
– Мне не мешает, – сказал я.
– Как хочешь, – он опустился на поваленное дерево, – Садись, Денис. Чувствуй себя, как дома. Только пальцы не разжимай.
– Ну, что теперь поверил?
Он прищурился:
– Ценный вы добыли пистолет. За такой – и пяти банок не жалко! И то, что взяли – можете себе оставить. Оружие, куртку…
– Спасибо. Только нам нужна вторая куртка – для него! – ткнул я пальцем в сторону Кириллыча.
– А штуку баксов не хотите? – вкрадчиво спросил детина.
– Погоди, Змей, – Егор глянул на старика, – Он тоже там был?
– Мы – напарники, – серьёзно сказал я.
– Хорошо. Дам ещё одну. Но сначала вопрос. Куда вы шли?
– На север, – уклончиво ответил я.
– А точнее?
– Неважно.
– Ваше дело. Только постарайтесь больше никого не убивать.
Я удивлённо приподнял брови. Мне показалось – я ослышался:
– Тебе что, их жалко?
Егор вздохнул:
– За Виталика – спасибо. Знаешь, какая у гада кликуха? «Мясник».
Меня передёрнуло:
– Не надо растолковывать. Другие – ничуть не лучше.
– Да. Но… хватит. Здесь их полно. Не только «оборонщики». В Оладьино – база миротворцев. Плюс личная охрана Фомина – почти тысяча человек. Это такой местный олигарх…
– Слыхал.
– Всех не перебьешь. Это как булавочные уколы – только разозлите. И сами нарвётесь.
– Молодой человек, – вдруг вмешался Кириллович, – Вы за кого переживаете? За нас или за себя?
Егор посмотрел на старика, будто только сейчас увидел. Кашлянул, пожал плечами:
– И за себя – тоже. Только дураки не боятся… А ещё думаю о людях. Тех, что здесь живут, понимаете? Вы-то уйдёте, а они останутся. И как по вашему – на ком отыграется «Оборона»?
– Приятно беседовать с гуманным человеком, – кивнул я, – Кстати… Этот ваш арсенал, шмотки, консервы – откуда? Наверное, помощь фонда Сороса?
– Типа того, – подмигнул Змей, – Если кому не нужны гранаты и патроны – шлют нам…
– Не ёрничай, – перебил Егор и смерил меня холодноватым взглядом, – Я просто объясняю, как мы живём. Здесь, рядом с людьми – мы не делаем ничего. Стараемся работать там, где это никому не вредит. И только там, где есть смысл рисковать.
– Где есть, что взять? – буркнул Кириллович.
– Да. Всё имеет цену. Оружие, шмотки… И жизнь – тоже.
– Странные вы партизаны.
– Обыкновенные, – уже без улыбки ответил Змей, – Обыкновенные партизаны с большой дороги.
Дождь почти утих.
Какое-то время мы сидели молча. Потом Егор сказал:
– Если хотите – оставайтесь.
– В смысле?
– Можете переночевать. А хотите – насовсем.
– Зачем? – удивился я.
– Будем одной командой. Лишние «стволы» – нам не помешают.
– Спасибо, – я встал с поваленного дерева, – Спасибо за интересное предложение. Но у вас и так хороший бизнес – отлаженный, прибыльный…
– Бизнес?
– По сколько уходят «гансы»? Пять сотен за штуку? – я порылся в карманах и левой рукой вытащил мятую бумажку с портретом Франклина, – Извините, больше нету. Скидку не дадите?
– Не парься, чувак, – сказал Змей, – Сегодня у нас распродажа.
А Егор промолчал, только яростно зыркнул.
В общем, разговор не складывался. Пора, и правда, уматывать. Я положил стодолларовую бумажку на поваленное дерево.
– Засунь себе в жопу! – посоветовал Егор.
Кириллович растерянно моргнул.
Не везёт ему с бойцами Сопротивления.
Сначала на контуженного нарвался. Теперь вот эти двое…
– Змей, – сказал Егор, – принеси куртку и пять банок тушёнки.
Детина скрылся в люке. Загремел чем-то внутри схрона. Кириллович шевельнулся, будто пробуждаясь, и вздохнул:
– Плевать вам на людей. Только за себя боитесь.
Егор поморщился, как от зубной боли:
– Откуда вы, храбрые, взялись, а? Где три года назад были, когда наши колонны с воздуха жгли? Небось митинговали, требовали мира с «цивилизованным сообществом»? Вот и получайте то, что хотели!
– Да, – пробормотал Кириллович, – Наверное мы это заслужили… Мы все.
– Перестаньте, – вмешался я.
Из нас четверых я помню меньше остальных. Но в главном уверен: если будем друг друга ненавидеть– выиграют лишь «оборонщики» и их хозяева.
Опять появился Змей. На плече у него висел «ганс», куртка и потёртый вещмешок с консервами. В руке – початая бутылка виски и четыре пластмассовых стаканчика.
– За встречу? – предложил он.
Я кивнул.
А Кириллович отвернулся:
– Пить с вами не буду.
– Зря, уважаемый, – вздохнул Змей, – Товар качественный. Натуральная Шотландия.
Детина разлил по стаканчикам.
Чокаться не стали. Я глотнул. Огненная влага прошла по языку, заструилась внутрь… Хорошее виски. Когда-то я пил такое. Уверен.
– Спасибо, – аккуратно поставил пустой стаканчик. Взял у Змея вещмешок, куртку и отдал Кириллычу.
– Не поминайте лихом.
– И вы, – сказал Егор.
Раскисшая земля ползёт под ногами. Даже по некрутому склону спускаться тяжело, особенно Кириллычу. А ещё – чувствую спиной неприятный холодок. От направленных в спину взглядов.
Конечно, сейчас мы – отличные мишени. Медленные, неуклюжие… И останемся такими ещё метров пятьдесят.
Интересно, думает ли Егор об этом?
Одна длинная очередь запросто может решить всю проблему. И в сытой, налаженной жизни не будет опасных зигзагов…
Fuck!
Кириллович поскользнулся и чуть не упал в грязь. Я едва успел подставить ему плечо. Руки мои заняты. В правой – «ганс», а в левой – граната. Старику тяжело балансировать с вещмешком. Но мне нужна свобода движений…