Князь Мышкин в черновиках к роману «Идиот» назван «князем Христом». Автор наделяет главного героя чертами, которые национальное самосознание закрепило за образом Христа: смирение, всепрощение, любовь и жалость к человеку. Кроме того, Мышкин олицетворяет собой одновременно идеал детской невинности и идеал европейски просвещённой личности.
Помимо наиболее полного воплощения в образе Мышкина, некоторые христоподобные черты, по наблюдениям исследователей, проступают и в других героях – например, в Кириллове из «Бесов». Вообще, подготовительные материалы к «Бесам» насыщены размышлениями героев о Христе. В романе «Подросток» Христос присутствует в сне Версилова.
В конце 1877 г. Достоевский составил для себя творческую программу «на 10 лет деятельности», куда включил одним из пунктов замысел: «Написать книгу о Иисусе Христе». Полностью этот замысел остался нереализованным, но образ Христа все-таки нашёл своё прямое воплощение в последнем романе «Братья Карамазовы»: незримо он присутствует во всём тексте этого произведения, явно он выведен в поэме о Великом инквизиторе и в грёзах Алёши Карамазова о Кане Галилейской.
Связи с Евангелием наблюдаются у писателя на разных уровнях проблематики и поэтики его произведений. Во-первых, Достоевский достаточно широко использует прямое цитирование. В отдельных случаях обращения к тексту «Вечной Книги» оказываются настолько важными, что, по наблюдениям исследователей, перерастают статус художественного приема. Так, в «Преступлении и наказании», например, Достоевский включил все сорок пять стихов Евангелия «О воскрешении Лазаря», подчёркивающих бессознательное тяготение Раскольникова к вере и духовному возрождению, а также его внутреннюю взаимосвязь с героем евангельской притчи.
Другой уровень связей прослеживается по соотнесённости судеб героев Достоевского с различными идеями и символикой Евангелия. Свои романы автор пронизывает подобными связями широко и последовательно, так что это выливается в своеобразный приём сюжетной организации повествования.
В особых случаях (в романах «Бесы», «Братья Карамазовы») ключевая роль отводится эпиграфам, взятым из Библии. Эти цитаты, венчая произведение, как будто заряжают евангельским смыслом их сложное идейно-образное содержание и художественную структуру. Роман «Бесы», например, начат и закончен, в сущности, чтением Евангелия: словно пророческий голос, прочтя из вечной книги, вдруг начинает, оторвавшись от неё, говорить о будущем и, изобразив страшную картину бед, заканчивает чтением того же места. Столь же художественно конструктивен и евангельский эпиграф в «Братьях Карамазовых».
В романе «Братья Карамазовы», последнем произведении Достоевского, отразился духовный итог всей его жизни, его идейный и жизненный путь – от атеизма в кружке петрашевцев, идейно близкого к мировоззрению Ивана Карамазова, до верующего человека, взгляды которого соотносимы с убеждениями Алёши Карамазова.
Сюжет романа, сфокусированный вокруг отцеубийства (заметим, что снова в центре романа – смерть!), даёт возможность Достоевскому создать уникальный по жанровой структуре текст. В него включены множественные относительно самостоятельные элементы: биографические сведения о Карамазовых, трактат о старцах, каламбурные и философские «анекдоты» Миусова и Ивана Фёдоровича, житейские истории «верующих баб» и философский диспут о статье Ивана, «альбом воспоминаний» в исповеди Мити и «коллекция фактов» в исповеди Ивана, бесчисленные споры о вере и безверии, о Боге и Христе, о преступлении и наказании, о церкви и государстве, о «мировой гармонии» и социализме, многоязычные стихи великих и бездарных поэтов, народная басня о луковке и легенды об аде и рае, «чужие рукописи» – поэмы Ивана «Великий инквизитор» и «Геологический переворот», извлечения из составленных Алёшей «Жития» и «Бесед и поучений старца Зосимы» и многое другое. Синтетическая жанровая форма последнего романа Достоевского позволила ему высказаться наиболее полно по всем мучившим его вопросам вселенского бытия.
Художественное творчество Достоевского в 60—70-е гг., как и всегда в его жизни, сочетается с деятельностью политической и публицистической. После возвращения из-за границы более чем на год он становится ответственным редактором журнала «Гражданин» (с января 1873 г. по апрель 1874 гг.) и в этом же журнале начинает печатать «Дневник писателя» – своеобразный «моножурнал», в котором Достоевский делится с читателями размышлениями по поводу взволновавших его политических событий современности. Тематика статей «Дневника» чрезвычайно разнообразна: здесь и рассуждения о значении иностранного и родного языка, и злободневные отклики на политические газетные сообщения, на заметки о судебных разбирательствах, мысли писателя о положении детей и молодёжи, о фактах самоубийства, о пьянстве, сопоставление особенностей европейской и российской жизни и многое другое.
Поскольку работа над «Дневником писателя» продолжалась вплоть до смерти Достоевского (с небольшими перерывами на создание романов «Подросток» и «Братья Карамазовы»), в нём нашли отражение литературные портреты современников (Белинского, Некрасова, Ж. Санд), дана оценка значения для русской культуры творчества Пушкина, Гоголя, представлен интереснейший анализ романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина». Непреходящее значение имеют и художественные произведения Достоевского, опубликованные в рамках «Дневника писателя»: «Бобок», «Мальчик у Христа на ёлке», «Сон смешного человека», «Кроткая».
Достоевскому удалось с помощью уникальной формы писательского монолога оказывать непосредственное влияние на сердца и умы многих своих современников. В своём «Дневнике…» он предстаёт как гениальный истолкователь современности с точки зрения вечности.
В «Дневнике писателя» была опубликована и последняя речь Достоевского в честь открытия памятника А.С. Пушкину в Москве 8 июня 1880 г. Произнесённая перед восторженно воспринявшей её публикой, «Пушкинская речь» содержала самые заветные мысли писателя, выстраданные и выверенные всей его жизнью, именно поэтому её основные положения были восприняты современниками как пророческое завещание. Призывы к смирению, к согласию и объединению всех партий и группировок во имя интересов России и её народа прозвучали особенно актуально в историческую эпоху противостояния правительства и общества, в преддверии будущих катастрофических событий.
Состояние здоровья Достоевского в начале 1881 г. значительно ухудшилось. По воспоминаниям А.Г. Достоевской, в ночь с 25 на 26 января у него пошла горлом кровь, а вечером 28 января он скончался. Похороны писателя состоялись 31 января в Петербурге на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры в присутствии многотысячной толпы народа.
Достоевский стал признанным писателем ещё при жизни, к его слову прислушивались современники, с ним считались правители, хотя, возможно, и не всегда до конца понимали его пророческие мысли. Однако после смерти его творчество ожидал ещё больший триумф. Многим поколениям потомков произведения Достоевского были неизменно интересны на протяжении всех ушедших десятилетий двадцатого века, а теперь уже можно констатировать, что продолжают привлекать читателей и в начале нового двадцать первого столетия.
Поражает, что произведения Достоевского, написанные в прозе, не сходят со сцен театров, по их мотивам создано множество экранизаций, они пробуждают профессиональный творческий интерес театральных и кинорежиссеров, актёров, художников, музыкантов.
Но если вдуматься, то причина этого явления вполне понятна как результат кропотливого изучения его наследия. Во-первых, глубина творений Достоевского открывает безграничные возможности для множества трактовок и интерпретаций. Во-вторых, синтетическая и полифоническая природа его текстов, подтекст, использование символов, аллюзий, реминисценций вызывают к жизни бесчисленное множество литературоведческих концепций. А главное, взаимосвязь его произведений с «Вечной книгой» и вневременными истинами помогает каждому человеку, пребывающему в духовном поиске, обрести собственное представление о мире и тайнах человеческой души.
Литература
Достоевский Ф.М- Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1972–1990.
Достоевская А.Г. Воспоминания. 2-е изд., СПб., 1992.
Достоевская Л.Ф. Достоевский в изображении своей дочери. 2-е изд. СПб., 1992.
Волоцкой М.В. Хроника рода Достоевского. 1506–1933. М., 1933.
Соловьев ВЛ. Три речи в память Достоевского. М., 1884.
Волынский АЛ. Достоевский. СПб., 1906.
Шестов Л. Достоевский и Ницше (Философия трагедии). СПб., 1909.
Белкин А. Читая Достоевского и Чехова (Статьи и разборы). М., 1973.
Карякин Ю.Ф. Самообман Раскольникова М., 1976.
Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. М., 1979.
Белов С.В. Фёдор Михайлович Достоевский: Кн. для учителя. М., 1990.
Белов C.B. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». Комментарий. М., 1985.
Кирпотин В.Я. Разочарование и крушение Родиона Раскольникова. М, 1986.
Сараскипа Л.И. «Бесы»: роман-предупреждение. М., 1990.
Розанов В.В. «Легенда о Великом инквизиторе» Ф.М. Достоевского. М., 1990.
Селезнев Ю.И. Достоевский. 3-е изд. М., 1990.
Достоевский. Материалы и исследования. Л., 1974–1992. Вып. 1—10. Новые аспекты в изучении Достоевского: Сб. науч. трудов. Петрозаводск, 1994.
Цвейг С. Достоевский // Собр. соч.: В 6 т. Т. 6. Тула, 1994.
Мережковский Д. Л. Толстой и Достоевский. Вечные спутники. М., 1995.
Достоевский в конце XX в: Сб. статей/ Сост. К.А. Степанян. М., 1996.
Достоевский: Эстетика и поэтика: Словарь-справочник / Сост. Г.К. Щенников, А.А. Алексеев; науч. ред. Г.К. Щенников. ЧелГУ. Челябинск, 1997.
Волгин И.Л. Колеблясь над бездной. Достоевский и русский императорский дом. М., 1998.
Померанц Г.С.