Эту книгу можно воспринимать не только как своеобразное подведение итогов собственной жизни писателя, но и как картину жизни целого поколения, полувековой истории страны. У писателя возникла настоятельная потребность осмыслить прошлое. Он «вызывает в памяти ряд картин <…>, как они отражались в душе сначала ребёнка, потом юноши, потом взрослого человека». Восприятие ребёнка придает особую лиричность повествованию. Оценки ребёнка и взрослого человека разнятся, мы видим умудрённого жизненным опытом автора, вспоминающего жизнь эпохи. Перед ним встала и проблема жанра.
Эти записки не биография, потому что я не особенно заботился о полноте биографических сведений; не исповедь, потому что я не верю ни в возможность, ни в полезность публичной исповеди; не портрет, потому что трудно рисовать собственный портрет с ручательством за сходство. <…> В своей работе я стремился к возможно полной исторической правде, часто жертвуя ей красивыми или яркими чертами правды художественной. <…> Здесь читатель найдет только черты из «истории моего современникам, человека, известного мне ближе всех остальных людей моего времени…
Достоверна картина пробуждения национального самосознания целого поколения, о чём в предисловии автор пишет: «Сознательная жизнь начиналась среди борьбы с ушедшим, наконец, строем, а заканчивается среди обломков этого строя, застилающих горизонт будущего». Читатель наблюдает развитие души ребёнка, юноши, взрослого. Книга явилась свидетельством духовной жизни не только героев, но и демократической интеллигенции изображаемой эпохи.
Книга «История моего современника» отразила главные особенности художественного творчества Короленко в сочетании изобразительного (эпического), лирического, публицистического начал. Очерковость и публицистичность преобладают во второй части произведения, что обусловлено погружением героя в сознательную социальную жизнь. Очевидна преемственность классической автобиографической прозы (С.Т. Аксаков, Л.Н. Толстой), но в большей степени ощущается влияние «Былого и дум» АИ. Герцена Горький отозвался о новой книге Короленко с восторгом: «… на каждой странице чувствуешь умную, человечью улыбку много думавшей, много пережившей большой души. Хорошо!» А. В. Амфитеатров был еще более лаконичен и категоричен: «Благоухающая книга!».
Первая мировая война не позволила Короленко забыть о своих гуманистических принципах, в печати он продолжает взывать к человеколюбию («Отвоёванная позиция», 1915). Накануне войны он выехал для лечения за границу, но, вернувшись на родину в 1915 г., наблюдал последствия тотальной бойни в качестве живого и непосредственного свидетеля тех страшных и фатальных для истории России событий.
Февральская революция 1917 г. для Короленко – это возможность демократического переустройства страны. Он выступил на митинге в Полтаве (6 марта 1917 г.) по поводу свержения самодержавия. Будучи сторонником освобождения национальной территории, он требовал продолжения войны до заключения справедливого мира («Родина в опасности», 1917).
В цикле статей «Война, отечество и человечество (Письма о вопросах нашего времени)» (1917) он выражает опасения по поводу внутренней войны, «войны всех против всех». Следует заметить, что взгляды писателя расходились с мнением большевиков. Короленко ратовал за создание «независимых и сильных, справедливых и свободных» отечеств. На крестьянских митингах 1917 г. писатель стремился поднять уровень правосознания народных масс. Эти же взгляды изложены им в брошюре «Падение царской власти (Речь к простым людям о событиях в России)» (1917).
На Октябрьскую революцию писатель откликнулся статьёй «Опять цензура» (1917), где выступил против восстановления государственной цензуры. В последующих публикациях Короленко предостерегает общество от тенденции подавления свободы. Он вступается за тяжело больного Г.В. Плеханова, у которого производили обыск. Протестует против грабежей, казней и насилия, возглавляет Лигу спасения голодающих детей. Вплоть до последних дней жизни он борется за жизнь арестованных и несправедливо репрессированных ЧК людей, организует сбор денег для нуждающихся.
В цикле очерков «Земли! Земли!» (1919) писатель делает своеобразный обзор земельного устройства в России. Он рассказывает о формировании крестьянских представлений – от «легенды о царской милости» до самостийных захватов. В этой «книге греха и печали» Короленко высказывает и свои взгляды на государственную программу – справедливый выкуп земли по государственным оценкам, но в то же время сознаёт, что к этому ведет долгий и трудный путь.
В этом духе написаны и знаменитые письма Короленко к наркому просвещения Луначарскому, где писатель протестует против «схематического эксперимента», навязанного стране большевиками и способного вызвать «неслыханные бедствия». В письмах он выступает против введения цензуры, массовых расправ, подавления оппозиционных партий и других мер новой власти. По цензурным соображениям эти мысли нельзя было опубликовать, поэтому Короленко оформляет их в качестве писем, которые, к сожалению, остались «гласом вопиющего в пустыне».
Тяжело больной писатель не воспользовался возможностью уехать лечиться за границу. Хотя болезнь сердца прогрессировала, он не прекращает своей подвижнической деятельности, продолжает трудиться, основывает колонии для беспризорных детей и сирот, собирает деньги голодающим.
Короленко умер от воспаления лёгких 25 февраля 1921 г. в Полтаве. Похороны выдающегося писателя и гуманиста превратились в многотысячную общественную акцию. Среди прощавшихся были представители всех сословий. Р. Роллан удивлялся, что все русские, «к какой бы партии они ни принадлежали», говорили о Короленко «с одинаковой искренней любовью». По мнению Горького, Короленко был «идеальным образцом русского писателя».
Литература
В.Г. Короленко в воспоминаниях современников. М., 1962.
Катаев В.П. Короленко // В.П. Катаев. Почти дневник. 2-е изд. М., 1978.
Вялый ГЛ. В.Г. Короленко. 2-е изд. Л., 1983.
Петрова М.Г. Добрый человек из XIX столетия: Короленко // Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX – начала XX в. М., 1992.
А.П. Чехов (1860–1904)
«История нашей литературы не знает такого разительного перерождения писательской личности», – писал К.И. Чуковский, размышляя как о стиле А.П. Чехова, так и о волевых качествах писателя, об удивительной красоте и силе его натуры, достигнутых нелёгким духовным трудом.
Антон Павлович Чехов родился в семье владельца бакалейной лавки, купца III гильдии Павла Егоровича Чехова. Дед Чехова, бывший крепостной, сумел выкупиться на волю и дослужился до должности управляющего. Судьба этого незаурядного человека невольно вспоминается, когда читаешь знаменитые слова А. П. Чехова, которые биографы справедливо относят к личности и судьбе писателя:
Напишите-ка рассказ о том, Как молодой человек, сын крепостного, бывший лавочник, певчий, гимназист и студент, воспитанный на чинопочитании, целовании поповских рук, поклонении чужим мыслям, благодаривший за каждый кусок хлеба, много раз сеченный, ходивший по урокам без калош, дравшийся, мучивший животных, любивший обедать у богатых родственников, лицемеривший и Богу и людям без всякой надобности, только из сознания своего ничтожества, – напишите, как этот молодой человек выдавливает из себя по капле раба и как он, проснувшись в одно прекрасное утро, чувствует, что в его жилах течет уже не рабская кровь, а настоящая человеческая.
Детство и юность Чехова прошли в Таганроге, в довольно суровой обстановке патриархальной семьи. Антон Чехов и его братья не любили вспоминать своё детство. «Я прошу тебя вспомнить, – писал Чехов одному из братьев, – что деспотизм и ложь сгубили молодость твоей матери. Деспотизм и ложь исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать». И тем не менее писатель на всю жизнь сохранил трогательную привязанность к матери, отцу, сестре и братьям.
Когда в 1876 г. отец обанкротился и вынужден был продать лавку, вся семья перебралась в Москву. Антон Чехов остался в Таганроге один. Распродавая вещи и давая грошовые уроки, он оканчивает гимназию, готовится к поступлению на медицинский факультет и даже посылает деньги в Москву. Эти нелёгкие годы закалили его характер и выработали в нём чувство собственного достоинства.
В 1879 г. Чехов поступил в Московский университет, на медицинский факультет. «Не сомневаюсь, занятия медицинскими науками имели серьёзное влияние на мою литературную деятельность; они значительно раздвинули область моих наблюдений…» – писал он позднее. В 1884 г. Чехов получил диплом и приступил к врачебной практике, к этому времени он был уже известным писателем. С 1880 г., дебютировав рассказом «Письмо учёному соседу» в журнале «Стрекоза», он начал сотрудничать в так называемой малой прессе – юмористических журналах «Будильник», «Зритель», «Осколки» и др., подписывая юмористические рассказы псевдонимами Антоша Чехонте, Брат моего брата, Человек без селезёнки и др.
Ранние рассказы Чехова, занимающие около половины его собрания сочинений, далеко не однородны по своему художественному уровню. Лишь часть этих произведений писатель впоследствии включил в собрание сочинений. Они уже и тогда выделялись на фоне других: «Смерть чиновника», «Толстый и тонкий», «Хирургия», «Хамелеон», «Лошадиная фамилия» и др.
Анализируя «матрицу» чеховской беллетристики 1880-х гг., И.Н. Сухих выстраивает цепочку постепенно усложняющихся жанров: подпись к рисунку – «мелочишка» (циклы острот и афоризмов, повторяющихся из номера в номер, в форме календарей, дневников, объявлений и т. п.) – рассказ-сценка – повествовательный рассказ – повесть.
Добавить к этому ряду можно стилизации и пародии («Грешник из Толедо», 1881; «Шведская спичка.», 1883 и др.), к ним отчасти примыкают рассказы, в которых иронически изображается привычка заурядных людей мыс