[986]. Все это заставляло историков и литераторов впредь быть очень осторожными в проведении грани между «героическим прошлым» народа и «идеализацией исторического прошлого», а также не допускать безразличия к местности, где геройствовали «славные предки». Определенные перегибы в этом отношении ознаменовались разоблачениями «реакционной сущности» знаменитых эпосов монгольских народов (включая бурят) и ряда тюркских народов «Гэсэр-Хан», национальных эпосов народов Кавказа и Средней Азии – «Деде Коркут», «Коркут Ата», «Алпамыш», Кероглу», «Кобланды-батыр», осетинского эпоса Нартов и др.[987]
Великая Отечественная война в целом была временем решающих уступок национальному сознанию народов СССР, особенно русскому национальному самосознанию. Гимн страны, повсеместно исполнявшийся с 15 марта 1944 года, закреплял новую ситуацию и линию партии в национальном вопросе. В соответствии с реальной ролью русского народа в отечественной истории, в укреплении единства многонационального советского общества о Советском Союзе стали петь, как о нерушимом союзе республик, сплоченных навеки Великой Русью. Попытки ультраинтернационалистов сузить масштабы уступок военного времени и возвратиться к довоенной программе, лозунгам и методам интернационально-патриотического воспитания не имели успеха. Это продемонстрировало, в частности, совещание историков в ЦК ВКП(б) (май – июль 1944 г.), инициированное ревностными историками-марксистами, взращенными в известной школе М. Н. Покровского. Уступки русскому национальному сознанию были сохранены, а позже, в период борьбы с «низкопоклонством перед Западом» и «космополитизмом» в какой-то мере расширены. Однако утверждать, что национальная политика в послевоенные годы сталинского правления полностью определялась принципами национал-большевизма, на наш взгляд, было бы неверно. Переход на этот путь должен бы существенно отразиться на архитектонике национально-государственного устройства страны, чего, как известно, при Сталине не произошло.
Помимо всего прочего, «националистический нэп» периода Великой Отечественной войны показывает, что постоянными национальными предпочтениями Сталин в политике не руководствовался. Он делал это с учетом конкретных обстоятельств. «Факты говорят о том, – пишет В. И. Козлов, – что Сталин почти до середины 1930-х годов, как верный ученик Ленина, был юдофилом и русофобом и что только смертельная угроза со стороны гитлеровской Германии, охваченной идеями национал-социализма, заставила его обратиться к русскому историко-национальному патриотизму»[988]. Однако выразительное «Не то» на предложении закрепить руководящее положение русского народа «в советском содружестве наций»[989] в новой программе партии (проект 1947 г.) говорит и о его возвращении к интернационализму в марксистко-ленинском понимании, и о согласии на проведение в 1949–1950 годах репрессий против руководителей из «ленинградской группы», стоявших на позициях укрепления роли РСФСР и русского народа в государстве и межнациональных отношениях в СССР.
Национальные измерения победы
Советский Союз выходил из войны с самой многочисленной армией в Европе (на 1 июля 1945 г. в армии и на флоте по списку насчитывалось 11 млн 390,6 тысяч человек[990]) и расширенными границами своего государства. Договоренности с союзниками закрепляли права СССР на территории Прибалтики, Западной Украины и Западной Белоруссии, Бессарабии, Северной Буковины, присоединенные в начале Второй мировой войны, на часть Пруссии (Кенигсберг и прилегающие к нему районы, ставшие Калининградом и Калининградской областью РСФСР). С Литовской ССР воссоединилась Клайпеда. По соглашению о перемирии с Финляндией СССР расширился за счет района Петсамо (ныне Печенгский район Мурманской области) и стал граничить с Норвегией. По договорам о границах с Чехословакией и Польшей в СССР были включены Подкарпатская Русь (нынешняя Закарпатская область Украины) и район Владимира-Волынского, бывшего в XII–XIV вв. столицей Галицко-Волынского княжества. На востоке в границы СССР были включены Южный Сахалин и Курильские острова. В октябре 1944 года в состав РСФСР добровольно вошла на правах автономной области Тува, преобразованная позже (в 1961 г.) в автономную республику[991].
Незадолго до Второй мировой войны, 17 января 1939 года, в СССР была проведена перепись населения, насчитавшая 167,6 млн человек (по уточненным позднее данным – 170,6 млн[992]), в том числе 58,4 % русских и 32,9 % горожан). К июню 1941 года общая численность населения СССР увеличилась на 29–30 млн человек, в том числе за счет населения территорий, присоединенных к СССР в 1939–1940 годах (22,6 млн человек)[993]. Удельный вес русского населения в результате включения в состав Советского Союза новых западных областей сократился. В канун войны население СССР насчитывало 196,7 млн человек. 73 % жителей страны составляли три славянских народа: русские (51,8 %), украинцы (17,6 %) и белорусы (3,6 %). Узбеки насчитывали 2,6 %, евреи – 2,5, татары 2,2, казахи – 1,8, азербайджанцы – 1,2, армяне, грузины, литовцы, молдаване – по 1,1 %, каждый их остальных народов – менее процента[994]. Демографический потенциал Советского Союза был гораздо более высоким, нежели тот, которым располагал его вероятный военный противник. К началу Второй мировой войны население Германии насчитывало 69,3 миллиона человек. Аншлюс Австрии увеличил население Третьего рейха до 80 миллионов человек.
Ущерб, нанесенный войной Советскому Союзу, был огромен. Население, по оценкам демографов, за период с июня 1941 года до начала 1946 года сократилось с 196,7 до 170,5 млн человек. Общие людские потери СССР в результате войны составили 26,6 млн человек, 13,5 % от численности населения СССР на начало войны[995]. Довоенная численность населения России была восстановлена к 1954 году.
За годы войны, в том числе и за компанию на Дальнем Востоке в 1945 году потери Вооруженных Сил СССР составили 11,4 млн человек. Из них 5,2 млн человек погибли в боях и умерли от ран на этапах санитарной эвакуации. 1,1 млн умерли от ран в госпиталях. 0,6 млн составили разные небоевые потери – умершие от болезней, погибшие в результате происшествий, покончившие жизнь самоубийством, осужденные к расстрелу. 5 млн человек пропали без вести и попали в фашистские концлагеря. С учетом вернувшихся из плена после войны (1,8 млн человек) и почти миллиона человек из числа учтенных ранее как пропавшие без вести, но выживших и вторично призванных в армию на освобожденной территории, демографические потери военнослужащих Вооруженных сил СССР списочного состава составили 8,7 млн человек (4,4 % от довоенной численности населения страны)[996]. Официальные данные, опубликованные сразу после окончания войны, были явно занижены. В интервью относительно Фултонской речи Черчилля[997] Сталин объявил: «В результате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону советских людей на немецкую каторгу – около семи миллионов человек… в несколько раз больше, чем Англия, Соединенные Штаты Америки, вместе взятые»[998].
Каждые сутки на советско-германском фронте выбывало из строя в среднем 21 тыс. человек, из них около 8 тыс. – безвозвратно. Самые большие среднесуточные потери отмечаются в летне-осенних кампаниях 1941 года – 24 тысяча человек (17,1 тысячи – безвозвратные и 6,9 тысячи – санитарные) и 1943 года – 27,3 тысячи человек (7,6 тысячи – безвозвратные и 19,7 тысячи – санитарные[999].
Жертвами войны стали миллионы мирных граждан. Они гибли от боевого воздействия противника в прифронтовых районах, в блокадных и осажденных городах. 7 420 379 мирных жителей было преднамеренно истреблено гитлеровцами на оккупированной территории[1000]. (Считается, что из них более 36 % – 2733 тыс. человек, 1112 тыс. «восточников», т. е. жителей СССР в границах до 17 сентября 1939 г., и 1621 тыс. «западников», т. е. жителей Прибалтики, Западной Украины, Западной Белоруссии, Правобережной Молдавии и Северной Буковины, составляли евреи[1001].) 5,3 млн советских граждан были насильственно вывезены на работы в Германию. Из них 2,2 млн погибли и умерли в фашистской неволе, 451 тыс. не вернулись по разным причинам и стали эмигрантами[1002] (этнических русских в их составе было 7 %[1003]). На 4,1 млн человек сократилось население на оккупированной территории в результате повышенной смертности от жестоких условий оккупационного режима (голод, инфекционные болезни, отсутствие медицинской помощи). По причине повышенной смертности умерло 1,3 млн детей из числа родившихся в годы войны[1004].
Развязанная гитлеровцами Вторая мировая война обернулась людской трагедией и для самой Германии и ее союзников. По данным всеобщей переписи населения, проведенной в Германии в октябре 1946 года, в стране насчитывалось 65,9 млн человек. Только на советско-германском фронте (с 22 июня 1941 по 9 мая 1945 г.) безвозвратные потери Германии составили 7181 тыс. военнослужащих, а вместе с союзниками – 8649 тыс. человек