иняло решение идти на помощь восставшим и, реабилитировав таким образом себя в глазах союзников, просить у них политического убежища.
Вечером 5 мая части 1-й дивизии вступили в Прагу и атаковали немецкие войска. Население восторженно приветствовало своих освободителей, однако Чешский национальный совет, принявший на себя роль временного правительства, большинство в котором составили коммунисты, отмежевался от действий власовцев, заявив, что «не желает иметь никакого дела с изменниками и немецкими наемниками». Между тем стало известно, что войска 3-й американской армии генерала Паттона остановились в 40 км от Праги, а с севера к городу приближаются части 1 —го Украинского фронта под командованием маршала И. С. Конева. Вечером 7 мая Буняченко отдал приказ о прекращении боевых действий, и утром следующего дня дивизия оставила Прагу, потеряв за два дня боев 300 бойцов убитыми и ранеными. В то время как большая часть дивизии выступила на юг, в городе остались разрозненные группы власовцев, которые сдались советским войскам.
Пока 1-я дивизия вела бои в Праге, командование Южной группы РОА {2-я дивизия и другие части) достигло соглашения с американцами о сдаче им в плен всех вооруженных формирований КОНР. Не имея связи с Власовым и 1-й дивизией, оно не смогло прийти к окончательному решению и оказалось застигнутым врасплох наступающими частями Красной Армии.
В результате часть 2-й дивизии вместе со штабом была пленена советскими войсками, в то время как остальные части были интернированы американцами в районе г. Крумау (Австрия) 8-10 мая.
11 мая в районе Шлюссельбурга (Чехия) перед американцами сложила оружие и I — я дивизия РОА. Однако высшее американское командование отказалось принять дивизию в плен на том основании, что она находилась на территории, которую должны были занять советские войска. В полдень 12 мая Буняченко отдал приказ о роспуске дивизии, надеясь, что в одиночку солдатам и офицерам будет легче перейти советско-американскую демаркационную линию. В тот же день Власов и Буняченко предприняли отчаянную попытку вместе с колонной штабных машин прорваться в расположение американцев. Между тем советское командование, получив необходимые данные от пленных и перебежчиков, приняло меры по задержанию Власова, который был захвачен в колонне при молчаливом согласии американского патруля.
Последним актом трагедии РОА стала насильственная репатриация большинства ее солдат и офицеров в Советский Союз в соответствии с соглашением, подписанным главами СССР, США и Великобритании в Ялте 11 февраля 1945 г. Власовцы, взятые в плен Красной Армией на территории Австрии и Чехии, подвергались жестоким расправам и издевательствам. Офицеров расстреливали без суда и следствия, а всех остальных в задраенных наглухо товарных вагонах направляли в отдаленные районы Сибири и Дальнего Востока в проверочно-фильтрационные лагеря. Те из них, кто не был приговорен к смертной казни и лагерным срокам, по постановлению Государственного комитета обороны от 18 августа 1945 г. получили внесудебным порядком 6 лет спецпоселения. Что же касается Власова и других видных деятелей КОНР, то их судьбу решил закрытый судебный процесс, завершившийся вынесением смертного приговора и казнью всех подсудимых.
ПРИЛОЖЕНИЯ
1. Нарукавная повязка добровольцев вспомогательной службы при частях СС.
2. Нарукавная повязка женского вспомогательного персонала вермахта.
3. Русский доброволец — шофер моторизованной колонны снабжения, 1941–1942 гг.
4. Русский доброволец — боец антипартизанского подразделения в составе 58-й немецкой пехотной дивизии, 1941–1942 гг.
5. Солдат русского охранного подразделения, 1942 г.
Добровольцы вспомогательной службы («хиви»), появившиеся в немецких частях с первых дней войны, не имели установленной формы одежды и носили свое старое красноармейское обмундирование или гражданскую одежду. Принадлежность к германской армии обозначалась нарукавными повязками с изображением тактического знака дивизии, в составе которой они служили, или с печатью воинской части.
Приказом от 1 октября 1941 г. был установлен единый образец нарукавной повязки — белого цвета с надписью в три строки: «1тDienst der Deutschen Wehrmacht» («На службе германских вооруженных сил»). Способ изготовления и шрифт допускался любой. Для добровольцев, состоявших на службе в частях войск СС, вводилась такая же повязка с надписью «Im Dienst der Waffen-SS» («На службе войск СС») (рис. I).
Женщины-добровольцы (санитарный и хозяйственный персонал носили гражданскую одежду и желтую повязку на левом рукаве с вышитой надписью «Deutsche Wehrmacht» («Германские вооруженные силы»), предусмотренной для женского вспомогательного персонала вермахта (рис. 2). Для переводчиков приказом от 24декабря была установлена по вязка с надписью «Sprachmittler-Dolmetscher» («переводчик»).
Отсутствие единой формы одежды и ношение принятого 1 октября 1941 г. образца повязки подтверждалось приказом организационного отдела Генерального штаба ОКХ№ 11/8000/42. При этом, однако, говорилось о необходимости воспитания у добровольцев «воинской гордости» путем выдачи немецкого обмундирования и знаков различия. В деталях обмундирования добровольцев зачастую присутствовала импровизация, как, например, использование эмблем автомобильных частей Красной Армии, прикрепленных к немецким петлицам (см. рис. 3).
Для того чтобы отличать добровольцев, сражавшихся в составе боевых подразделений, от солдат противника, использовались белые повязки на обоих рукавах обмундирования. Из-за этих повязок партизаны часто называли русских добровольцев «белорукавниками». Другим отличительным знаком были нашитые на головной убор или рукав цифры, обозначавшие номер подразделения (рис. 4).
В появившихся весной 1942 г. местных вспомогательных формированиях ротного и батальонного звена, задействованных главным образом на охранной службе, использовалось советское. или старое немецкое обмундирование со споротыми знаками различия. В некоторых из них частным порядком вводились отличительные знаки, как например, ленточки цветов рус-. ского национального флага, нашивавшиеся на головные уборы и нарукавные повязки. Обычно такие части обеспечивались трофейным советским (винтовки Мосина и СВТ, пулеметы Дегтярева) или устаревшим немецким оружием, как например винтовка Маузера обр. 1898 г., принятая на вооружение в 1906 г. (рис 5).
1–3. Знаки различия восточных частей,
введенные приказом № 11/8000/42 (август 1942 г.):
погон командира взвода(Zugfьhrer),
погон и петлица командира роты(Kompaniefьhrer).
4. Нагрудная эмблема восточных частей.
5. Стрелок(Schьtze) восточного батальона, 1942–1943 гг.
6. Командир взвода(Zugfьhrer) охранных частей, 1942–1943 гг.
7. Командир отделения(Gruppenfьhrer) смоленской «службы порядка»(Ordnungsdienst), 1942–1943 гг.
Основные требования, предъявляемые к униформе восточных частей, определялись директивой ОКВ № 46 от 18 августа 1942 г. («Руководящие указания по усилению борьбы с бандитизмом на Востоке»), которая обязывала Генеральный штаб ОКХ разработать основные положения по организации этих формировании, включая систему воинских званий, форму одежды и знаки различия. При этом особо оговаривалось запрещение ношения немецких знаков различия, эмблем и погон.
По приказу № 11/8000/42 в августе 1942 г. были введены знаки различия восточных частей, представлявшие собой петлицы и погоны. Погоны — германского образца из сукна темно-зеленого цвета или цвета мундира с серебристыми лычками — для нижних чинов (рис. 1); узкие серебряные погоны (введенные в 1940 г. для зондерфюреров) — для офицеров негерманского происхождения (рис. 2); петлицы — с серебряным галуном, одинаковые по форме и размеру для всех званий (рис. 3). Петлицы и окантовка погон были красного цвета — у охранных частей и темно-зеленого — у вспомогательной полиции. Этим же приказом вводилась нагрудная эмблема в виде заключенной в ромб свастики с «крыльями», заменявшая германского орла (рис. 4).
В соответствии с тем же приказом отряды вспомогательной полиции и охранные части должны были снабжаться обмундированием «по возможности» с трофейных вещевых складов. Здесь, прежде всего, имелось в виду трофейное советское обмундирование, а также униформа других армий — латвийской, чехословацкой, польской и т. п. Охранные части (восточные батальоны и роты) обеспечивались также старым немецким обмундированием и снаряжением. Изображенный на рис. 5 солдатвосточного батальона одет в чехословацкое обмундирование с петлицами охранных частей, немецкую плащ-палатку и шлем обр. 1935 г. с эмблемой, использовавшейся в восточных формированиях. Вооружен чехословацким карабином 16/33 (по немецкой номенклатуре — 33/40).
15 ноября 1942 г. приказом организационного отдела Генерального штаба ОКХ № 10450/42 была установлена матерчатая кокарда для личного состава восточных батальонов и рот, представлявшая собой овал темно-зеленого цвета с красной вертикальной полоской. На практике использование таких кокард, по-видимому, было редким. Существовали также петлицы, изготовленные по образцу немецких двойных петлиц, — красного цвета на темно-зеленом поле (рис. 6). В июле 1942 г. было отмечено их использование солдатами восточной кавалерийской части в районе Новгород-Северского.
Установленные вышеназванными приказами образцы знаков различия соблюдались далеко не всегда. Так, например, в Смоленске бойцы отрядов «службы порядка»(Ordnungsdienst), помимо регламентированных приказом №II/8000/42 темно-зеленых петлиц с галуном, носили темно-зеленые погоны с белой выпушкой, а также темно-зеленый треугольник с белой выпушкой на левом рукаве и головном уборе. На груди у изображенного на рис. 7 полицейского — Знак отличия за храбрость и заслуги для восточных народов II класса «в бронзе».