При этом обе армии жесточайше страдали от проблем со снабжением, отсутствием нормальной пищи, чистой воды и конечно же тропических болезней, которые косили вооруженных белых людей куда надежнее чем пули и снаряды.
Во всю полыхала Индия. Кто тут с кем воевал, наверное, не смогли бы разобраться уже даже сами участники конфликта. Во всяком случае японцы, которых методично выжимали с Филиппин, отсюда свои войска уже практически увели. Только на Цейлоне еще присутствовали кое-какие их гарнизоны и то больше для демонстрации флага.
В глубине же субконтинента разразилась настоящая гражданская война всех против всех. «Свободная Индия» Боса не смотря на создавшийся вакуум власти и достаточно сильные стартовые позиции, обеспеченные относительно опытными и относительно верными национальными частями, полноценно утвердиться на пьедестале не смогла. Слишком уж неоднородным было индийское общество, слишком много противоречий копилось в глубине общего котла, прикрытого крышкой колониальной администрации. Едва сторонняя власть исчезла, все сразу пошло вразнос.
Но совсем ситуация стала аховой, когда в начале февраля — 3 числа, если быть точным — некий оставшийся неопознанным фанатик, сумевший подобраться к Чандра Босу, выходившему из своей резиденции в Ченнае, временной столице «Свободной Индии», на расстояние в десяток метров, выпустил в политика шесть пуль из браунинга. Сплоховавшая охрана, естественно, тут же зарубила убийцу, однако пользы от этого было чуть: Бос скончался через полчаса, не приходя в сознание.
Кто был заказчиком убийства в итоге выяснить не удалось. Как, впрочем, и то были ли у него вообще заказчики, хоть и все на это указывало. Вариантов было несколько, и все они были в равной степени вероятны. Англичане, деятели оставшейся на вторых ролях ИНК, кто-то из приближенных захотевших перехватить власть — ответ так и не был найден. Собственно, это было уже не так уж и важно: шаткая система, выстраиваемая Босом с опорой на японцев с 1942 года, и которая сама по себе трещала по швам, потеряв стержневую опору и идейного вдохновителя, рухнула буквально за несколько дней.
При этом британцам, которые все еще худо-бедно контролировали мусульманскую часть своей восставшей колонии легче от развала единого управления революционеров в Индии не стало совершенно. С запада их подперли немецко-иранские войска при полной поддержке местного населения, которое было совершенно не в восторге от оккупации страны советскими и английскими войсками, и сначала выбили островитян с территории самого Ирана, а потом и перенесли боевые действия в Британскую — пока еще Британскую — Индию. На востоке были японцы ну а на юге — восставшие индусы.
Откровенно говоря, шах Реза Пехлеви, вошедший на престол после отречения отца, и поначалу сотрудничавший с англичанами, больших сил собрать не смог. Несколько пехотных дивизий отвратительно обученных и вооруженных, без тяжелой техники, танков, самолетов и всего того, что делает настоящую армию армией. Немцы, у которых была куча проблем и в других местах, тоже ничем сильно своему неожиданному союзнику помочь не могли: после поражения у Филиппин японцам пришлось увести свой флот на восток, и в Индийском океане тут же стали появляться рейдеры союзников, атакующие немецкие и итальянские конвои. Вот и получалось, что ни одна ни другая сторона — англичанам кое-что поставлялось через СССР в том числе продовольствие, оружие и даже все те же устаревшие советские Т-26 и БТ-5 и 7 — наступательного потенциала не имела.
Советские же войска, занимавшие последние два года северную часть Ирана, с началом войны организованно отступили на линию Тебриз-Ардебиль, где и закрепились, не подпустив противника к государственной границе. Собственно, за территории, населенные азербайджанцами молодой шах воевать не слишком то и торопился: сил бодаться впрямую с Советским Союзом у него было откровенно мало, да и на лояльность местного населения рассчитывать не приходилось. Поэтому на этом участке фронта, никаких боевых действий осенью-зимой 1944–1945 года не велось. Только немецкие бомбардировщики несколько раз попытались прорваться к бакинским нефтепромыслам, благо расстояние в полтысячи километров вполне позволяло. Пару раз даже относительно успешно.
Если посмотреть еще восточнее, то там продолжала на несколько фронтов воевать Япония. Поражение в морском сражении у острова. Лейте больно ударило по всему оборонительному потенциалу империи восходящего солнца, проделав в достаточно крепком, казалось, фронте зияющую дыру.
Впрочем, сдаваться японцы конечно же не собирались, и наоборот стали отбиваться с еще большим ожесточением. В первую очередь стали страдать растянутые коммуникации янки, полноценно защитить которые даже при том огромном флоте, который у них был, получалось далеко не всегда.
Зимой 1944-45 годов участилась нападения японских подлодок на суда, курсирующие маршрутом Гавайи-Микронезия-Филиппины. Если в сентябре 1944 года японцам удалось потопить всего 6 вражеских кораблей общим тоннажем в 43 регистровые тонны, то, например, в январе 1945 года этот показатель составил 144 тонны, разделенные между 13 потопленными целями.
Причина роста успешности — хотя тут спорно, потери японского подводного флота так же выросли причем в непропорционально большем объеме — объяснялись достаточно просто. В прошлые годы основной тоннаж потопленных кораблей приходился не на американские посудины, а на союзнические: австралийские, новозеландские и прочие там английские. К началу же 1944 года таких относительно легких целей в океане стало уже откровенно мало, отчего результативность работы подводного флота тоже не выглядела грандиозной. Ну а после начала филиппинской операции с целями в океане стало гораздо гуще, и соответственно показатели выросли. Что, впрочем, на общую картину влияло, если быть совсем честным, практически никак.
На самих же островах, которые два года укреплялись японской армией шла медленная и кровавая — для японцев в основном, американцы, добившись господства в воздухе не особо церемонились выбамбливая все что можно и все что нельзя — зачистка. Получалось медленно и крайне затратно по боеприпасам, но совершенно неумолимо. Стратегически ничего сделать с накатывающими на них подобно асфальтному катку янки, подданые микадо уже откровенно не могли, однако и сдаваться тоже никто не собирался.
Вторым театром военных действий, где Японская Империя все еще была сильна, был Китай и тут, пожалуй, стоит остановиться более подробно.
Все время, пока Япония воевала на юге, ее военным одновременно приходилось посматривать и на север: Советскому Союзу, даже не смотря на возросший за последние годы товарооборот и наладившиеся вроде бы как отношения, особой веры у островитян не было. И тут нападение Германии, оттянувшее на запад все резервы, неожиданно привело к потеплению между двумя странами и установлению между ними более тесных контактов. Как не крути и те и другие были заинтересованы в спокойном тылу. Никакие неожиданности на советско-японской границе не были нужны ни русским, ни японцам.
В итоге между японскими войсками и китайскими коммунистами, удерживающими север страны, установилось негласное перемирие, и боевые действия, по сути, прекратились. Это позволило бойцам КПК заняться внутренними делами, а японской армии сосредоточиться на южном направлении. И надо сказать воины страны восходящего солнца умудрились добиться в этом деле существенных успехов.
Еще в середине 1944 года японские войска сумели пробить полноценный сухопутный коридор через весь Китай с севера на юг, соединив таким образом все захваченные территории на континенте. Это было тем более актуально, что усилившаяся после неудачи на Филиппинах активность американского флота — в первую очередь подводного — вносила серьезный разлад в систему снабжения войск в захваченном японцами Индокитае.
К началу 1945 года под контролем Японии в Китае была практически вся береговая линия и большая часть самых густонаселенных и экономически развитых провинций востока и юго-востока этой страны. Еще весной 1944 года была полностью оккупирована провинция Хэнань с городами Чжэнчжоу, Лоян, Цюэшань и Синьян.
Летом было проведено удачное наступление на провинцию Хунань, что привело к захвату большей части ее территории. После победы во второй битве при Чанде в ноябре 1944 года, японские войска сумели приблизиться к столице Китая городу Чунцин на расстояние в сто километров, и только напряжением буквально всех своих сил правительство Поднебесной сумело остановить продвижение японской армии.
18 января была уничтожена крупная группировка китайских сил, до последнего удерживающая кусок побережья в провинции Гуанси с городами Гуйлинь, Лючжоу, Нантинь и находящийся немного севернее Фучжоу. Важность этой победы невозможно было переоценить. Кроме того, что китайская армия потеряла больше ста тысяч активных штыков убитыми и пленными, что само по себе существенно влияло на стратегическую ситуацию в Китае, японцы тем самым еще и обезопасили сквозную железную дорогу проходящую от Пекина до Ханоя от каких либо посягательств, что существенно упростило снабжение армии в Индокитае и одновременно позволило обеспечить вывоз с юга стратегического сырья. Полноценно железная дорога морские перевозки заменить была неспособна, но все же это было гораздо лучше, чем ничего.
В целом, к весне 1945 года — особенно когда 28 февраля этого года японцы таки смогли вследствие кровавейшего, продолжавшегося две недели штурма взять Чунцин — начало складываться впечатление, что японцам удалось переломить ход длящейся уже чуть ли не десятилетие войны. Республиканский Китай после начала революции в Индии оказался полностью отрезан от поставок вооружений из-за границы — их коммунистические товарищи во главе с Мао делиться и так сократившейся помощью от СССР естественно не желали — а огромные потерянные территории не давали восстанавливать боеспособность армии своими силами. Впрочем, учитывая американское наступление на Филиппинах, положении Японии тоже было, в целом, достаточно безрадостным.