Юрий Морфесси — «стареющий светский лев»
Несколькими годами позже у него случился недолгий брак с ресторанной певицей Адой Морелли, который также закончился разводом и разочарованием.
Так и не нашел «седовласый наш баян» «тихой пристани». В покинутой Одессе остался сын Николай, которого он так и не увидел.
Скончался Юрий Спиридонович, всеми забытый, в маленькой квартире в Париже.
Закончилась одиссея русского грека. Остались в прошлом амурные терзания, ностальгия, мелкие стычки с собратьями по ремеслу.
При жизни он, как и Петр Лещенко, не особенно ладил с Вертинским, хотя, бывало, выступал на одной сцене. Каждый из них нашел место в собственных мемуарах, чтобы «ужалить» конкурента.
Однажды два артиста чуть не подрались, выясняя, кто же из них «круче» в музыкальном плане.
Семья авиаторов Прокофьевых-Северских.
В центре — Николай Северский, слева — старший сын Георгий, справа — Александр
«Мой приятель, Юра Морфесси, в свое время имел большой успех в Петербурге — как исполнитель цыганских романсов. Но, попав в эмиграцию, он никак не мог сдвинуться с мертвой точки прошлого:
— Гони, ямщик!
— Ямщик, не гони лошадей!
— Песня ямщика!
— Ну, быстрей летите, кони!
— Гай-да тройка!
— Эх, ямщик, гони-ка к „Яру“! и т. д.
— Юра, — говорил я ему, — слезай ты, ради бога, с этих троек! Ведь их давно и в помине нет.
Куда там! Он и слышать не хотел. И меня он откровенно презирал за мои песни, в которых, по его выражению, ни черта нельзя было понять», — пишет Александр Николаевич в воспоминаниях о коллеге и сопернике.
Время рассудило оппонентов: имя Вертинского переживает бог знает какую волну популярности, а Морфесси помнят сотня-другая любителей жанра, хотя и пел он когда-то перед Николаем Романовым.
А последний император музыку, судя по всему, уважал, и артисты довольно часто выступали в «царских палатах». Одной из державных любимиц была несравненная Надежда Плевицкая.
Курский соловей
Из Гамбурга в Париж, из Лондона в Нью-Йорк,
Холодным ветерком мне в спину дуло,
Простите меня, граждане, простите, господа,
Простите все, кого я обманула.
Вспоминают, что самодержец, не скрывая эмоций, рыдал под звуки ее голоса и не раз одаривал его обладательницу дорогими украшениями.
Родилась Надя Винникова в 1879 году в деревеньке, что затерялась где-то в Курской губернии. Была двенадцатым ребенком в семье. Образование получила символическое, несколько лет провела послушницей в монастыре, а потом сбежала «от матушкинастоятельницы» с бродячими артистами.
Девушка становится солисткой хора, ездит с выступлениями по России. Первым мужем певицы стал поляк Эдмонд Плевицкий. Его фамилию она будет носить до конца жизни, несмотря на многочисленные браки, романы и увлечения. Судьба свела их в знаменитом «Яре», где оба зарабатывали на жизнь танцами.
Надежда Плевицкая
В 1909 году на Нижегородской ярмарке молодую певицу случайно услышал известный оперный тенор Л. Собинов, который стал ее «крестным отцом», отворив дверь на большую сцену.
Плевицкую ждал колоссальный, поистине всенародный успех: съемки в кино, записи пластинок, лучшие сцены империи, толпы поклонников, запредельные гонорары. Крестьянская девушка становится настоящей примадонной, весь мир лежал у ее ног, и это не избитая метафора. Она вошла в культурную элиту того времени. Ф. Шаляпин, С. Эйзенштейн, С. Коненков, С. Рахманинов восхищались народным талантом и щедро одаривали ее комплиментами.
«Помогай тебе Бог, родная Надюша. Пой свои песни, что от земли принесла, у меня таких нет — я слобожанин, не деревенский», — так подписал ей свою фотографию Шаляпин. Надежда Васильевна будет беречь снимок всю жизнь и хранить среди драгоценных реликвий, в числе которых были алмазные броши, пожалованные когда-то государем.
Николай Скоблин
В Первую мировую погиб ее второй муж, офицер Владимир Шангин. Она вновь выходит замуж, и снова за военного — поручика Юрия Левицкого. В Гражданскую он встал под знамена красных. В один из дней Плевицкую с мужем захватили в плен белогвардейцы армии Корнилова. Можно было прощаться с жизнью, да сыграла на руку известность Надежды Васильевны — ее узнал генерал Николай Скоблин. Он спас ее от верной смерти и влюбился как мальчишка. Впрочем, он им и был. Скоблин являлся самым молодым генералом Гражданской войны, ему было двадцать семь лет, а ей уже далеко за тридцать. С войсками Врангеля они бегут в Турцию. Летом 1921 года состоялось скромная свадьба, где посаженым отцом был генерал А. П. Кутепов. В дальнейшем супруги обосновываются в Париже. Где же еще! В эмиграции певица вновь выходит на сцену, ездит с гастролями по Европе, выступает в «Эрмитаже» вместе с Ю. Морфесси и А. Вертинским.
В США ей аккомпанирует сам Сергей Рахманинов. Особой популярностью среди эмиграции пользуется ее песня «Замело тебя снегом, Россия».
И все же концерты не давали больших денег, супруги жили скромно, как и большинство беженцев. Спасала лишь помощь богатого поклонника М. Я. Эйтингона, на чьи средства в 1930 году Надежда Васильевна выпустила книгу воспоминаний.
В отличие от Лещенко и Вертинского Плевицкая европейской публике была совсем неинтересна. Певица чрезвычайно скучала по России, хотела вернуться. Видимо, об этих настроениях стало известно советской разведке, да и активное участие ее мужа в деятельности белогвардейской организации Российский общевойсковой союз (РОВС) не могло не интересовать «органы». Надежде Плевицкой и «генералу Плевицкому» — как в шутку его звали в эмигрантской среде — разведчики предложили сотрудничество в обмен на финансовую помощь и содействие в возвращении на Родину. Они не смогли отказаться и в конце 20-х годов были завербованы. Надежда Плевицкая получила агентурный псевдоним Фермерша, а Скоблин — Фермер.
РОВС считался в СССР главной опасностью для новой власти.
Руководство ОГПУ принимает решение похитить руководителя Союза генерала Кутепова. На пустынной парижской улице его запихнули в автомобиль, где он оказал отчаянное сопротивление и был убит прямо в салоне машины. Труп борца с большевизмом доставили в советское посольство и растворили в ванне с кислотой. Преемником Кутепова стал генерал Е. К. Миллер. В 1937 году чекисты решили повторить с ним тот же трюк. К операции привлекли звездную чету.
А. П. Кутепов
Николай Скоблин заманил «шефа» на встречу якобы с представителями немецкого посольства, роль которых играли агенты ОГПУ. Руководитель РОВСа был схвачен и переправлен в кузове грузовика в портовый город Гавр, откуда на советском теплоходе «Мария Ульянова» генерала доставили в СССР, где в 1939 году он был расстрелян.
Казалось, всё прошло гладко, но наученный горьким опытом предшественника предусмотрительный Миллер оставил подробную записку с деталями предстоящей встречи. Таким образом, поимка Скоблина была делом времени. Тем не менее Николай Владимирович сумел скрыться и, по некоторым данным, погиб в Испании.
А Надежда Васильевна в 1938 году предстала перед судом. Процесс был открытым. Какими только оскорбительными эпитами не награждали ее газетчики!
Как только не отзывались о ней бывшие соотечественники и поклонники!
Отношение современников-эмигрантов к поступку певицы с пугающей, прямо-таки ядовитой ненавистью выводит в своих мемуарах писатель Роман Борисович Гуль:
Знаменитую исполнительницу русских народных песен Н. В. Плевицкую (Н. В.) я слыхал многажды. И в России, и в Берлине, и в Париже не раз. Везде была по-народному великолепна. Особенно я любил в ее исполнении «Смеркалось.
Я сидела у ворот, А по улице-то конница идет…» Исполняла она эту песню, по-моему, лучше Шаляпина, который тоже ее пел в концертах.
В Париже Н. В. со своим мужем генералом Н. Скоблиным жили постоянно. Но не в городе, а под Парижем, в вилле в Озуар-ля-ферьер. Концерты Н. В. давала часто. Запомнился один — в пользу чего-то или кого-то, уж не помню, — но помню только, множество знатных эмигрантов сидели в первых рядах: Милюков, Маклаков, генералы РОВСа, Бунин, Зайцевы, Алданов (всех не упомню). Надежда Васильевна великолепно одета, высокая, статная, была, видимо, в ударе. Пела как соловей (так о ней сказал, кажется, Рахманинов). Зал стонал от аплодисментов и криков бис. А закончила Н. В. концерт неким, так сказать, эмигрантским гимном:
Замело тебя снегом, Россия,
Запуржило суровой пургой.
И одни только ветры степные
Панихиду поют над тобой!
И со страшным, трагическим подъемом: Замело! Занесло! Запуржило!..
Гром самых искренних эмигрантских аплодисментов. «От души». Крики искренние — «Бис! Бис!». И кому тогда могло прийти в голову, что поет этот «гимн» погибающей России — не знаменитая белогвардейская генеральшапевица, а самая настоящая грязная чекистская стукачка, «кооптированная сотрудница ОГПУ», безжалостная участница предательства (и убийства!) генерала Кутепова и генерала Миллера, которая окончит свои дни — по суду — в каторжной тюрьме в Ренне и перед смертью покается во всей своей гнусности.
Как сейчас слышу ее патетические ноты, как какой-то неистовый, трагический крик: «Замело!.. Занесло!.. Запуржило!..»
«Замело! Занесло! Запуржило!»
Прочитал этот отрывок, и сразу мне вспомнились строки Аполлона Григорьева:
Толпа, как зверь голодный, выла,
То проклинала, то любила…
Некогда обожаемую артистку современники были готовы едва ли не растерзать…
Приговор вынесли очень жестокий — ДВАДЦАТЬ лет тюрьмы.