– Вспоминая те события сейчас, я понимаю, что мы подошли к финалу переломанными, – рассказывает он. – У нас куча ребят хромали. Да и «Дэвилз» надо отдать должное. Они играли в кубковый хоккей. Они были большими и сильными. Они невероятно здорово оборонялись. Они отчаянно бились, здорово действовали в большинстве, их вратарь был на высоте. У них была действительно хорошая команда, и они заслужили чемпионство.
Сказать по правде, «Нью-Джерси» тогда надломил дух «Ред Уингз». Федоров почувствовал это, когда «Крылья» прибыли на арену «Дьяволов».
– Не знаю почему, но нас не заводил тот факт, что мы можем победить, – удивляется он. – Я это через пару встреч заметил. Мы проиграли два матча, но у нас отличная команда. Я тогда думал: «Почему нас это не заводит?» Мы уже три-четыре года пытаемся завоевать кубок и снова проигрываем. Это было очень обидно. Нас это надломило. Серьезно надломило.
Но в глубине души Федоров догадывался, что с тем составом «Ред Уингз» чемпионами не стать. По крайней мере, пока.
– Некоторые ребята играли сами по себе, – утверждает он. – Мне нельзя было так думать, но они играли скорее на себя, чем на команду. Такое бывает в спорте. Вот и с нами это произошло. Поэтому мы и проиграли всухую.
«Детройт Ред Уингз» были элитным клубом НХЛ. И все же недостаточно хорошим.
– У нас были не те игроки, – считает Слава Козлов. – Некоторым нужно было уйти из команды.
А другим занять их место.
В первом ряду этого «воздушного госпиталя», в том крыле, где не было лекарства для разбитых сердец, тренер Скотти Боумен уже размышлял о переменах, которые ему необходимо сделать. Он уже видел путь к успеху.
Его команда, будучи фаворитом в борьбе за Кубок Стэнли, потерпела одно из самых сенсационных поражений за всю историю плей-офф НХЛ. Но эта неудача, возможно, как ничто другое, помогла им достичь будущих высот.
Набрав больше всех очков в Западной конференции, «Детройт» в 1994 году вышел в плей-офф Кубка Стенли с первого места. Их соперником в первом раунде были выскочки из «Сан-Хосе Шаркс». Команда существовала всего три года и пробилась в кубковую стадию с восьмого места, набрав лишь 82 очка – менее половины из возможных.
Лидерами «Шаркс» были центральный нападающий Игорь Ларионов и правый крайний Сергей Макаров, выступавшие ранее за знаменитую советскую Зеленую пятерку. На другом краю их звена играл Юхан Гарпенлов, начинавший заокеанскую карьеру в «Ред Уингз». В защите у них выходили Сандис Озолиньш, выросший в Латвии, одной из советских республик, а также Джефф Нортон – американец из Массачусетса, выступавший ранее за сборную университета Мичиган. Оба были одаренными атакующими защитниками и прекрасно подходили под стиль игры, на котором настаивал Ларионов – пусть даже против воли своего начальника.
В сезоне 1993–1994 «Сан-Хосе» руководил тренер-новичок Кевин Константин. Ему тогда было всего тридцать четыре года. Он достаточно быстро заявил о себе как о перспективном тренере, сделав ставку на главные козыри североамериканского хоккея – физическую и бескомпромиссную игру. Доставить шайбу в центральный круг, вбросить в зону соперника, погнаться за ней, а затем, как правило, вступить в борьбу у борта, в углах площадки или за воротами.
Это шло вразрез с тем, как Ларионов учился играть в хоккей. Как-то за ужином он четко дал понять молодому тренеру, что ни он, ни его партнеры по звену не собираются играть в такой хоккей.
– Слушай, у меня не самые большие габариты, – сказал он Константину. – Я не собираюсь отдавать шайбу сопернику, а затем пытаться забрать ее у него обратно. По крайней мере, если ситуация этого не требует.
В сезоне 1993–1994 «Сан-Хосе» был скорее командой Ларионова, чем Константина. С приходом Игоря «Акулы» невероятнейшим образом набрали на 58 очков больше, чем год назад, когда одержали всего 11 побед. И вот теперь в своей первой серии плей-офф Кубка Стэнли они противостояли расхваленным «Ред Уингз». Это сражение закончилось сенсационно, что произвело сильное впечатление на Боумена.
– Их пятерка с Ларионовым играла совершенно в ином стиле, чем все в НХЛ в то время, – и они победили нас в плей-офф, – заметил Боумен.
Вопреки ожиданиям «Акулы» одолели «Детройт» в семи матчах, выиграв ключевую встречу на «Джо Луис Арене» со счетом 3:2. Ошибка в обороне – такая, за которой следуют перемены после провального сезона, – привела к победной шайбе, огорошив почти 20 тысяч болельщиков «Ред Уингз» и весь хоккейный мир.
– Седьмой матч, боже ты мой! – Федоров вздрагивает даже спустя двадцать лет. – Это было очень обидно… Я помню, мое игровое время после этого уменьшилось. Больше ничего не могу сказать.
Хоккеисты всегда помнят, когда их игровое время не соответствует потребностям или желаниям. Но они редко помнят, что к этому привело, а у Боумена на то всегда были веские причины. По крайней мере, как он сам считал. Впрочем, в той серии все было очевидно – Игорь Ларионов переиграл Сергея Федорова практически во всех матчах.
– Мы были лучше. Мы должны были побеждать, – считает Федоров. – Нет, ну серьезно. Нам просто откровенно не везло. Сейчас мне кажется, нам где-то недоставало командных действий. Но в команде Игоря, можно сказать, уже тогда играла своя Русская пятерка. Они играли очень и очень хорошо.
Да и вратарь «Шаркс» латвиец Артур Ирбе – еще один представитель советской школы – поймал в той серии настоящий кураж.
Через год в команде Боумена собралась россыпь звезд и добротных игроков. Но и они не справились с «Нью-Джерси» в финале Кубка Стэнли-1995. В том «Детройте» после апрельского перехода Фетисова играли четверо россиян. Осенью того же года в начале сезона Боумен пошел на перемены и сразу совершил громкий обмен, в результате которого в команду пришел пятый бывший игрок ЦСКА – Игорь Ларионов. Суждено ли ему было стать последней частью сложнейшей головоломки в Городе моторов? Были все основания считать именно так.
После короткого и не самого приятного межсезонья «Ред Уингз» начали сезон 1995–1996 снова в роли одних из главных фаворитов в борьбе за Кубок Стэнли. Тем не менее они по-прежнему играли будто с похмелья. После восьми матчей довольствовались скромными тремя победами, тремя поражениями и двумя ничьими. После этого Боумен решил, что ему надоело смотреть на посредственную оборону, и обменял одного из ведущих снайперов лиги правого крайнего Рэя Шэппарда в «Сан-Хосе» на Игоря Ларионова, которому через полтора месяца исполнялось тридцать шесть лет.
26 октября – спустя два дня после того, как Ларионов узнал, что его отправили в «Детройт», – он вылетел в Калгари на встречу со своей новой командой, которая только начинала выезд на запад Канады. В лобби отеля его встретили помощники главного тренера – Дэйв Льюис и Бэрри Смит. Они пригласили его поговорить о тактике и стиле «Детройта». Ларионову объяснили, что команда действует по популярной в Швеции оборонительной схеме «замок левого фланга», которую привнес в «Детройт» мистер Смит. «Все понятно», – ответил Ларионов. И тут тренеры сообщили ему главное – не всегда, но иногда он будет выходить в пятерке с четырьмя другими советскими игроками. В этом случае описанная выше тактическая схема к ним не относится.
– Сами решайте, как вы хотите играть, – сказали они ему.
Это лишний пример тренерского гения Скотти Боумена. Он знал достаточно про советских игроков, чтобы понимать, что они все прекрасно действуют в определенном стиле – и менять его не стоит. Он просто отправлял их на лед и позволял играть в свой хоккей.
– Я не загонял их ни под какую стратегию, – утверждает Боумен. – Вначале надо было что-то придумать, потому что Игорь и Сергей были центральными нападающими. По большей части мы выпускали в центре Сергея, потому что он здорово действовал на вбрасываниях. Но Игорь был умным игроком. Мне кажется, они с Сергеем сами разобрались, что к чему.
Русские, понятное дело, было счастливы.
– Самым лучшим моментом для меня лично было, когда Скотти нас поставил вместе, – делится Слава Фетисов. – Как будто рыбу выпустили обратно в воду, понимаете? Играть снова стало весело и здорово. Но для нас это был и исторический момент. Это серьезный вызов. Как мы будем смотреться вместе? Сможем ли играть в свой хоккей?
Однако в день матча в Калгари русские вновь оказались в замешательстве. На утренней раскатке Боумен снова поставил их в разные сочетания. Это был любимый трюк хитрого тренера. Большинство команд выпускали утром те же сочетания, которыми они собирались играть вечером. Но Боумен знал, что на раскатку приходят посмотреть тренеры и скауты соперников, поэтому не хотел заранее раскрывать карты.
– Когда мы прибыли на арену перед игрой, нам сказали, что мы будем выходить вместе, – рассказывает Федоров. – Мы ответили: «Ок, хорошо». Потом собрались впятером и спросили друг друга: «Ну что, как будем играть?» Естественный вопрос, не так ли?
Козлов всегда выходил на левом краю, а вот Федорову и Ларионову нужно было решить, кто из них где будет играть. Федоров начинал в центре на вбрасываниях, после чего смещался на правый край, позволяя Ларионову разыграть свой козырь – направлять движение шайбы во всех трех зонах, организовывать атаку, раздавать передачи и откатываться в оборону, когда шайба оказывалась у соперника.
– Господи, мы минут десять интенсивно обменивались информацией, – вспоминает Федоров. – А потом все сказали: «Ну ладно, пошли на раскатку». И там нас снова поставили в разные звенья!
Через несколько минут после начала матча «Детройт» открыл новую страницу хоккейной истории, когда Боумен выставил на площадку всех своих игроков из бывшего СССР – и родилась Русская пятерка.
Федоров никогда не забудет тот момент. Он встал в круге вбрасывания и посмотрел на своих партнеров. Все его соотечественники. Все – товарищи.
– Слава Фетисов подъехал, и я ему сказал: «Я выиграю вбрасывание на тебя», – делится Федоров. – Так это все и началось.