Гидрография Восточной Европы в древнескандинавских источниках(Т. Н. Джаксон)
ОЧЕРК 1Викинги на речных путях Восточной Европы
В то время путь на восток шел через Русаланд и Грекланд до Иерусалима.
Древнескандинавские источники, о которых пойдет речь в настоящей главе, – это рунические надписи, скальдические стихи и тулы (перечни), саги и пряди (короткие повествования), географические сочинения, созданные в IX–XIV вв., записанные в XII–XIV вв., но отражающие в значительной степени некие фоновые знания и общие представления эпохи викингов.[572]
Эпоха викингов, время с конца VIII по середину XI в., было, вне сомнения, самым ярким в истории Скандинавии. Размах викингской активности был настолько велик, что их корабли с головой дракона на штевне можно было видеть как в отдаленных уголках Атлантики, так и в Африке и на Балтике.
Если мы посмотрим на даты скандинавского присутствия на Балтике (Элбинг и Гробини – ок. 650 г., Ладога – ок. 750 г.), мы явственно ощутим, что скандинавская экспансия на восток началась много раньше общего взрыва скандинавской активности и экспансии викингов в западном направлении. «Появление викингов на Руси было следствием предвикингской активности скандинавов в юго—восточной Балтике. Скандинавы воевали и даже селились в этих районах на несколько сотен лет раньше, чем началась эпоха викингов. Из земель юго—восточной Балтики, равно как и собственно из Швеции, скандинавы могли с легкостью проникать в Ладожское озеро».[573]
Любопытно сравнение относительного богатства Англии и Франции с относительной бедностью северо—запада Восточной Европы на рубеже VIII–IX вв. С точки зрения викингов, Англия и Франция представляли собой идеальные объекты грабежа: все богатства этих земель были сконцентрированы в монастырях или процветающих городах, расположенных на морских побережьях или на берегах впадающих в моря крупных рек. Викинги, с их высоко маневренными кораблями, могли воспользоваться преимуществами внезапного нападения и столь же быстро уплыть с награбленным добром. На востоке не было ничего подобного.
Но что же заставило викингов двинуться в восточном направлении? Убедительный ответ на этот естественно возникающий вопрос дал американский нумизмат Томас Нунен. Он показал, что в конце VIII в. арабские купцы стали проникать на Волгу, и от них на Руси появились серебряные монеты высокого качества. Это и заставило скандинавов устремиться из Ладоги (уже ими к этому времени освоенной) вглубь восточноевропейской территории. «Отсутствие собственных месторождений серебра как на Руси, так и в Скандинавии, придавало этим дирхемам дополнительную ценность. Анализ древнейших монетных кладов на Руси и в Прибалтике показывает, что дирхемы достигли Руси в конце VIII в., и постепенно количество их поступлений на Русь и в Прибалтику стало возрастать».[574]
Серебро поступало двумя основными путями – по Волге и по Дону. Главный его поток в IX – 70–х гг. X в. направлялся в верховья Волги, затем по рекам ильменского бассейна (Мсте и Поле) к истоку Волхова и далее по Волхову на Балтику. Все эти водные маршруты отмечены идущими вдоль них цепочками кладов восточных монет, отложившихся в конце I тысячелетия н. э. Низовья и верховья Волхова (места расположения двух главных центров Северной Руси – Ладоги и Новгорода) маркированы концентрацией кладов дирхемов.[575]
Как показывают археологические материалы, скандинавы впервые появились на территории будущей Руси в середине VIII в. Осевшие в Ладоге с самого начала существования поселения скандинавы имели здесь, «вероятно, сравнительно самостоятельную политическую организацию».[576] Ладога в течение некоторого времени оставалась конечным пунктом торговой магистрали, которая вела из Скандинавии в восточном направлении.[577] С последней четверти VIII в. начал функционировать Балтийско—Волжский путь, основные направления которого четко высвечиваются находками кладов.[578] Пласт ранних скандинавских находок VIII–IX вв. прослеживается в Поволховье и Волго—Окском междуречье.[579]
Время освоения Днепровского пути «из варяг в греки» остается предметом дискуссии.[580] «Завоевание и укрепление днепровского пути совершается почти целиком на глазах истории и освещено рядом достоверных и богатых содержанием источников. Первые известия о нем доходят из середины IX в.».[581]
Для скандинавов установление в VIII–IX вв. прямого транзитного сообщения через Восточную Европу по Балтийско—Волжскому и Волховско—Днепровскому путям шло поэтапно с севера на юг, при этом между началом освоения пути и возникновением на нем крупных торгово—ремесленных центров прошло достаточно длительное время.[582]
В своем стремлении к богатствам Арабского халифата и Византийской империи скандинавы должны были продвигаться через гигантские пространства по рекам, которые на Восточно—Европейской равнине составляли основу жизни: они привлекали поселенцев, они использовались как внешние и как внутренние транспортные магистрали.[583] Ведь далеко не случайно то, что, пытаясь объяснить, где в мире находится их земля, составители «Повести временных лет» описали ее географическое положение преимущественно в терминах рек и речных путей.[584]
Центром четырех основных речных систем – Волжской, Днепровской, Западнодвинской и Ильменско—Ловатьской – является Валдайская возвышенность. По четырем главным склонам стекают с валдайских высот Волга, Днепр, Западная Двина, Пола и Мста – каждая со своими притоками. Пола и Мста несут свои воды в озеро Ильмень. По Волге, Днепру и Западной Двине можно попасть, соответственно, в Каспийское, Черное и Балтийское моря. Значение этой возвышенности для викингов заключалось в том, что посредством находившихся на ней волоков можно было перейти из любой из этих рек в любую другую, что, в свою очередь, создавало возможности для осуществления перехода из одной большой речной системы в другу.[585] Однако все эти соединения рек и все эти пространства не были столь легко преодолимыми, как может показаться. Несмотря на то, что природа предоставляла удобные транспортные пути, она же создавала и трудно преодолимые препятствия на этих путях.[586] Т. Нунен рисует впечатляющую картину природы Северной Руси начала эпохи викингов: «Первое, что следует отметить, это то, что окружающая среда была не слишком гостеприимной. Северная Русь была в это время покрыта густыми лесами, в которых имелось немало болот и топей. Эти леса и болота были местом обитания многочисленных насекомых, диких зверей и рептилий. Данные регионы можно было пересечь по рекам, но и эти последние ставили множество преград. Пороги на Волхове вселяли ужас в путешественников, но обход порогов по суше оборачивался движением сквозь девственные леса, переполненные хищниками».[587]
И всё же, несмотря на все природные препятствия, постепенно образовалась «большая система дорог, связывавших Скандинавию с Восточной Европой».[588]
Как правило, норманны направляли свои поездки к устьям больших судоходных рек, следуя течению (точнее – идя против течения) которых, они затем проникали внутрь страны.[589] Из Балтийского моря перед ними открывались две такие дороги: одна – через Рижский залив и Западную Двину, другая – через Финский залив и Неву либо Вуоксу.
Существует предположение, опирающееся прежде всего на археологические факты, что путь по Западной Двине был открыт раньше, чем путь по Неве.[590] «Из Зап. Двины скандинавы могли перейти в любую из больших речных систем, по которым происходило передвижение в древней Руси и которые сходились в этом районе: по Ловати через Ильмень и Волхов в Новгород; по Волге на далекий восток и, наконец, по Днепру к Киеву».[591]
Итак, через Рижский залив и Западную Двину скандинавы, минуя Полоцк, попадали на Валдайскую возвышенность, откуда как минимум восемь путей, каждый из которых требовал лишь одного волока, выводили их на Днепр.[592] Попав из Финского залива через Вуоксу или Неву в Ладогу, они могли направиться либо на восток, либо на юг. Маршрут на восток вел по реке Свирь в Онежское озеро, оттуда по небольшим речкам в озеро Белое, откуда река Шексна выводила на Волгу; этот маршрут требовал одного волока протяженностью меньше восьми километров. Путь на юг шел по реке Волхов в озеро Ильмень, откуда, в свою очередь, открывались два основных речных маршрута. Один, по рекам Мста и Пола, с небольшими волоками, вел на юго—восток к Волге и далее в Булгар и к Каспийскому морю. Второй, непосредственно в южном направлении, – по Ловати к Западной Двине, откуда можно было попасть на Днепр и далее в Черное море.
Днепро—Двинское междуречье представляло собой узел торговых путей, связывавших страны Восточной, Северной и Западной Европы с Византией и Востоком,