Да и не пристало бегать взрослым дядям, и так столько лет отсиживались, и вот к чему это привело… А чтобы друг понял, тихо сказал:
– Ты бы бросил свою Еву у Иванютина? Особенно помня, где оказалась потом Маша?
Лицо Игоря вытянулось. Возможно, удар ниже пояса, но так до него точно дойдет. Получится прочувствовать, какие эмоции у меня внутри от его предложения.
– Так это правда: влюбился? Наш самый холодный и вдумчивый товарищ пал жертвой русской рулетки?
После этих слов захотелось его хорошенечко встряхнуть. А еще напомнить, как их сестра оказалась на рулетке. Вернее, из-за кого. Игорь путал понятия, заменял переменные и получал не тот результат.
– Нет, Игорь. Сначала я тоже посчитал, что это лишь наваждение. Психологический якорь, созданный извращенным механизмом игры. Но потом понял, как ошибался.
– И когда настигло озарение?
Снова захотелось закурить. Ну и дать ему подзатыльник. Хотя от перепалки напряжение, царившее в теле все это время, немного отпустило. Просто доказывать Игорю, что мои чувства к Лизе настоящие, не было никакого желания. Нам же не по пятнадцать лет. Но все же обронил фразу. Пусть понимает ее как хочет:
– Когда среди трупов в самолете не оказалось ее тела.
Иногда, чтобы вспомнить, как близка смерть, надо ощутить ее запах. Все в этой жизни можно исправить, купить, продать, пережить, но после того как глаза человека закрываются в последний раз, есть только пустота…
Игорь помолчал, разглядывая мое лицо, а я в который раз достал сложенное послание от Цербера. Чувствую, что развязка близко. Совсем. Скоро все мы узнаем, что кроется за вторым раундом русской рулетки.
– Тогда я поехал, Марк. Пожелаешь удачи?
Усмехнулся. Что-то мне подсказывало, что наш грубый и неотесанный товарищ еще хлебнет горя с этим божьим одуванчиком. Сумеет ли укротить ее? Поверит ли ему прокурорская дочка?
– Пожелаю. Потом езжай за границу и утащи туда Макса. Думаю, Олег не бросит Карину. Он все понимает.
Игорь кивнул. Мы побыли еще немного, а потом друг ушел. Поехал за девушкой, сидящей занозой в сердце уже несколько лет. Как терпел только? Я бы давно на плечо и в пещеру. Хотя…
Поначалу же тоже устроил целый спектакль. Вспомнил ее горящие возбуждением глаза и дрожащие руки после моего маленького шоу с девушками. Вспомнил, как отважно она пыталась делать вид, что происходящее ее не трогает…
Да. Определенно на плечо и в пещеру – более приемлемый вариант.
Мой телефон зазвонил. Мельком бросил взгляд на экран. Он моргнул пару раз, и вызов сбросили. Включил аппарат, на котором высветилось знакомое витиеватое приглашение: время, место, условия.
Усмехнулся. Ничего нового и оригинального, но козырь в рукаве иметь можно. Завтра настанет время встретиться с Иванютиным один на один. Надеюсь, после этой встречи он сдохнет, хоть право убить его принадлежит и не мне.
Все-таки прихватив непочатую пачку сигарет, пошел собираться…
Глава 51. Марк
Чертов особняк ни капли не изменился. Словно врос в пейзаж. Местечко живописное, домик с историей и все такое. Неизменный антураж, словно в лучших заграничных клубах прошлого века.
Сегодня остаться в живых было особенно сложно. Игорь пропал, прислав лишь одно сообщение, что «получилось». Новости бесновались, а времени выяснять, как там поживают мэр с прокурором, совершенно не было.
Я снова и снова искал способ пронести в здание оружие. И неожиданно для себя потерпел неудачу. Потому что все, что припас, осталось на входе. Меня обыскали очень тщательно, разве что только в задницу не залезли.
Давненько не подвергался такому досмотру. Неужели все настолько серьезно? Хотя о чем я. Конечно же, настолько.
К сегодняшнему дню внезапно осознал, что перегорел. Перестал как полоумный придумывать страшные картины того, что он может сделать с моей девочкой. Моей нежной и прекрасной девочкой, так самозабвенно отдававшейся в последнюю ночь.
Иванютин же утонченный псих. Теперь я это понимал особенно отчетливо.
Меня проводили в просторный холл с огромным постером в позолоченной раме. Правила. Треклятые правила русской рулетки, возведенные Ибрагимом в абсолют. Словно это единственный закон наших джунглей.
Первое с издевкой гласило: «Участники русской рулетки не могут быть вместе после акта русской рулетки».
Самая двусмысленная фраза, что я слышал в своей жизни. Потому что доподлинно известно, что с каждым месяцем жертв игры становится все больше. Черные пакеты с трупами сейчас выносятся через парадный вход регулярно.
Пока рассматривал витиеватые надписи, за мной пришли. После досмотра сопровождала безликая девушка-хостес. Она манила за собой и вежливо улыбалась, а я даже что-то кивал ей в ответ.
Все эти люди, с одной стороны, соучастники, а с другой – такие же жертвы игр. Сомневаюсь, что после увиденного можно спать спокойно. Или вообще спать.
– Марк Алексеевич, прошу сюда. Вам надлежит пройти в эту комнату и сесть на кровать. Указания следует выполнить четко, не отклоняясь от курса.
Усмехнулся. Иванютин всегда был приверженцем официоза и помпы. Нравится человеку не просто играть на чувствах людей, а играть с комфортом, окружив себя самым лучшим.
Игорный бизнес немного пошатнулся за те пару лет, что он отсутствовал, но ничего критичного не произошло. Цербер быстро восстановил порядок путем чисток и вывоза горы трупов. Любит он пострелять по живым мишеням. Желательно в упор. Желательно видя их глаза в момент, когда спускает курок.
Очевидно, с этого момента и пошла любовь к извращениям.
Ну что ж, придется делать как велели. Зашел в указанную дверь. Стеклянную. Мне уже не надо было объяснять, что это значит. Большой псих следит за мной…
Усмехнулся. Но потом пришлось взять эмоции под контроль. Запереть их максимально глубоко внутри, потому что как только дверь сзади закрылась, очутился практически в кромешной мгле.
Глаза привыкли не сразу, различили свет, падающий с периметра потолка, и человека в углу с направленным на меня стволом. Сдержался, чтобы нервно не хмыкнуть.
Неужели я настолько опасен и непослушен, чтобы вот так вот меня запереть в черной комнате, просматриваемой практически со всех сторон, наедине с вооруженным человеком.
Это оказался первый звоночек, давший понять: этот вечер может закончиться и в мою пользу. Если Ибрагим так боится, то, значит, есть чего. Надо лишь не упустить свой шанс.
Прошел в центр комнаты и сел на кровать. Сложил ногу за ногу и демонстративно уставился в непрозрачное стекло напротив. Кожей чувствовал, что они там. Чувствовал ее. Совсем рядом, поэтому, когда услышал звук открывающейся двери, даже не вздрогнул.
– Мааарк Алексеевич, какая встреча! А почему бы нам не развлечься? В этот раз вы не сможете мне отказать, верно?
Голос узнал не сразу. Лишь повернув голову в сторону, понял, что это та самая брюнетка, которая пыталась осуществить возмездие над Лизой. И она была под кайфом.
Девушка вела себя неадекватно и вызывала лишь презрение. Несмотря на заявление, я ей явно нужен не был. Обдолбанная брюнетка прекрасно справлялась сама. Даже смотреть в ту сторону было противно и мерзко. Не удивительно, что девушку, слетевшую с катушек, тут же увели. Второй звоночек. Иванютин ничего не делает просто так, он играет с людьми, заводя их до предела.
Но сейчас это не работало, сейчас…
Внезапно дверь еще раз тихо щелкнула, и воздух в комнате стал густым. Тягучим. Лиза осторожно зашла внутрь, как и я, не сразу привыкнув к свету. Ждал ее, думал, гадал, но реальность обрушилась на меня всем своим великолепием.
Девушка была прекрасна, возмутительно хороша. Внутри все сжалось от непонимания, неприятия факта, но… Потом посмотрел в голубые глаза, полные тревоги и сомнений. Она сделала шаг, такой одновременно решительный и неуверенный.
Я встал и сжал руки в кулаки. Хотелось кричать, бежать, прикрыть ее собой, защитить от всего мира. Шаг. Еще один. И вот уже до меня долетает тонкий аромат, такой же, как в ту ночь.
Это порождало воспоминания, бешеное желание обладать, смять ее в объятиях. Она уже совсем близко. Робко поднимает руку, тянется ко мне. Боже, как я соскучился, как осточертело все это. Дурацкие игры и те, кто их придумал.
Лиза. Моя. Только моя. Резко притянул ее к себе и с бешеным отчаянием впился в эти губы…
Глава 52. Лиза
Внезапно исчезло все: свет, тьма, декорации и даже человек со стволом в углу. Остались лишь он, я и наши истосковавшиеся тела. Было ли дело в игре или в напряжении, царившем вокруг, но мы просто не могли иначе.
Острые чувства выплескивались из нас, защищая от действительности хотя бы на минуты. Позволяли уйти от страшных обстоятельств, благодаря которым находились в этой странной комнате.
В нашу вторую встречу Марк сказал, что я – его. Только его и больше ничья. Лишь сейчас окончательно поняла, что это значит. Сейчас, когда колени подгибались, а губы полностью отдались в его власть.
Он проникал в мой рот властно, нетерпеливо, сметая последние преграды в сердце, что еще оставались. Обида на его реакции и действия растворялась, приходило понимание: все такая ерунда! Такая незначительная блажь.
Главное, что мы здесь, мы есть друг у друга. И пока не поздно…
– Люблю, – выдохнула ему в губы, вот так вот просто и без прелюдий.
Я не могу забрать это с собой в могилу, не хочу. И если мы не выберемся из этой передряги, то…
– И я.
Ответное признание подкосило. Если бы Марк не держал, то рухнула бы прямо на пол возле кровати, застеленной черными шелковыми простынями. Мы обнялись, я положила голову ему на плечо.
– Лиза, мы обязательно выберемся, слышишь меня?
Его шепот успокаивал, и, несмотря на опасность, которой было пропитано все вокруг, я почувствовала себя спокойно. Впервые за много дней. В руках Марка больше ничего не имело значение. Он я и…
– Мои родители живы. Если вдруг… Если вдруг со мной что случится, попробуй вытащить их из этого дерьма, прошу.