Тем временем приезжает принец, входит в номер и увидал етого же са́мого солдата и спрашиват королевны: «Ето што за человек?» — «А ето — говорит — русский солдат. Он што нашего языка не знает». — Принец подходит к ему и говорит: «Солдат!» Тот говорит: «Чево?» — «Ты наш язык знаешь али нет?» — Солдат говорит: «Знаю!» — «Какой же — говорит — он?» — Солдат говорит: «Такой же красный, как у меня!» — Принец говорит королевне: «Да, ведь, он — дурак!»
Принец попросил у хожаина полдюжину пива: хожаин приносит имя́ полдюжину пива и оне начинают выпивать. Солдат посмотрел на них и попросил дюжину. Он попросил таз и вылил ето пиво в таз. Когда выпил, руки-ноги вымыл и приказал вылить во двор. Принец говорит: «Вот, мы пьем, а он купил, вымыл руки-ноги и приказал вылить».
Вот оне начали промежду собою разговаривать, а солдат шидит — слушает. Королевна ему и говорит. «Вот вы ко мне севодня в двенадцать часов являйтесь. Вот под тако-то окно, и сарапайте, а я отворю окно и спушшу вам лестницу». Солдат вшё ето дело слышит. Да, и попрошшались и уехали. Королевна на свое место, а принец на свое. Солдат не будь дурак, собрался шечас в собранию и пошел.
Когда подходит под окно королевне и сарапнулса. Та услыхала и думала, што принец. Отворила окно и спустила лестницу. Солдат влеж, королевна его спрашиват: «Что, душечка, огня, поди, надо вздуть?» — Он и говорит: «Нет, не гля чего. А то, за чем вы меня пригласили, за тем я и пришол». Да, королевна шечас согласна, и вот оне легли на койку и жделали то, что им было нужно...
Тем временем явился принец, и вот постучал в окно. Королевна спрашиват: «Кто ето там стукатся?» — Солдат ей и говорит: «Не паршивай ли етот солдатишка? Дай-ка я его етим тазом дёрну!» — Схватил таз и бросил за окно и прямо попал принцу в лоб. И на лбу его всплыл булдырь. Принец был таков да нет — убрался назать.
Солдат и говорит королевне: «Что ж, душечка, мне теперя нужно уезжать?» — Королевна говорит: «Что ж, можете». Солдат ей говорит: «Што же, ваше высочество, вы позвольте мне знак какой нибудь!» Она и говорит: «Да, какой же я вам дам?» «А позвольте хоть, говорит, свое колечко». Та: «С удовольствием», говорит, снимает с пальца кольцо и подает ему. Солдат надевает на свой палец, попрошалса и ушол. Да, приходит в свой номер и ложится спать.
Также и на второй вечер. Являтся королевна и принец. Когда приехал принец, опеть заказыват дюжину пива. Когда хожаин приносит дюжину пива, а солдат заказывает полторы. Да, и попросил таз, вымыл руки-ноги, и приказал вылить. Те начали выпивать пиво, королевна принцу и говорит — увидела на лбу его рог, булдырь етот самый: «Ето што же, душечка, у вас такое?» — Принец ей и отвечает: «Сёдни был на ученье, и упал с лошаде́, лоб себе зашиб». Когда оне ро́спили пиво, тогда королевна ему и говорит. «Ну, сёдни опеть являйтесь в двенадцать часов ко мне!»
Принец говорит: «Хорошо». Затем попрошшались и уехали. Солдат опеть того же часу собрался и пошол. Приходит под окно, опеть стукнул, она отворила окно и спустила лестницу. Да, тот влеж в комнату, и пошло у их по-старому. Принец тот раз опеть под окном и постукался. Она его и спрашивает: «Кто там опеть?» — Он и говорит опеть одно и то же: «Да, не паршивый ли ето солдатишка?»
Подходит к окну и говорит: «Что тебе надо, кто такой ты?!» Принец испугался и только дай бог ноги — унестись бы. Когда принец ударился от окна, солдат и говорит: «Ну, душечка, и мне домой надо». — Она и говорит: «Так, что же, можете». — «А позвольте мне значок». — Она и говорит: «А что же вам нужно?» — «Позвольте свои часы». — Она снимает свои часы и дает солдату. Солдат попростился и уходит. Приходит в квартеру и ложится на отдых — спать.
Приходит третий день, настает вечер, опеть являются королевна и принец. Принец опеть попросил дюжину пива, а солдат сидит, молчит. Когда оне начали выпивать, то принец говорит королевне: «должно быть, солдат прогорел, севодни не берёт пива». Королевна и говорит: «Да налить ему стакан, подать — пускай выпьет!» Принец наливает стакан и говорит: «Что, солдат, пиво пьешь?» — Солдат отвечает: «Подашь, так выпью!» — «Иди, пей!» говорит.
Солдат стает с койки, подходит к столу, и берет за стакан. Когда берет за стакан, королевна тогда увидала свое кольцо на его пальце. Солдат выпил и ставит стакан. Королевна и говорит: «Что же ето у тебя, служивый, золотое или нет кольцо?» — Солдат отвечает: «Да, золото́». — Королевна и говорит»: Ну-ка покажи сюда!» Солдат снимает с пальца и подает ей кольцо. Королевна посмотрела: «Да, говорит, хорошое кольцо!»
Возвращение солдата домой.
Потом зглянула на стену и увидала часы. «Да у тебя и часы есть?» — «Да, есть» говорит. «Ну-ка, покажи», говорит. Солдат снимает и подает ей часы. Королевна посмотрела и видит: собственные ее часы, и говорит: «Да, хорошие часики». Отдает солдату назать и долго не стала сидеть. Говорит принцу: «Мне сёдни не́коды — надо уезжать домой». Попростилась с принцом и отправляется, и принец ушел.
Та, когда выехала в улицу, и принец уехал — приказала она кучеру заворотиться назать. Заворотилась и зашла опеть в гостиницу в етот же номер. Да, говорит солдату: «Как же ты мог ето жделать?» — Солдат и отвечает: «Как же я не могу ето жделать, когда я слы́шу, што вы разговариваете?» — «Да-к, у вас же принец спрашивал, знаете ли вы наш язык и вы ему сказали, што такой же красный, как и у меня».
Он ей и говорит: «Да, он — принец, да дурак! Язык обнакновенный у каждого человека — красный. Он бы спросил: «Знаешь ли разговор наш — я бы тыжно́ ему и сказал. Я говорит, сам был первый генерал во дворце, а не солдат, и обучон на все языки, и могу разговаривать с каждым!» — Она и говорит: «Когда умели ето жделать, умейте меня и вжать». Солдат ей отвечает: «Я затем и приехал». И вот они условились, что ежели чересь три дни она может вшё собрать. А ему штоб вежде были лошади готовы, задо́рьжки не было́.
Вот так, через трое сутки она собралашь, а он заготовил лошади, штоб были везде готовы, гля проезду их. Вот чересь трое сутки, он нанял легкого биржевого и подкатил ко дворцу. Точно также под его окно. Она спустила все ето именье свое и спустилась сама. Вот оне сели в карету, покатили по городу. И вот благополучно доехали до Петербурга и въезжают прямо во дворец. Да, вот доложили государю, што приехал такой-то вот солдат.
Государь вышел, смотрит: да, наверно, приехал солдат и привез дочь французского короля. Когда государь встретил их, и говорит: «Когда ты был солдат, теперя будь генерал!» Вот пир пирком и свадебка, и нынче живут благополучно.
24. ПРО МУЖИКА И СВЕШШЕНИКА
Вот как был праздник, и свешшеник служил литургию, и после литургии начал проповедь. В проповеде говоре́лошь так. «У кого што есть — то ондай свешшенику, в то место, бог десять даст». — И вот, как был один мужичок за обедней и была у его только одна корова, он и думает на уме: «Неужели я корову свою ондам, мне бог в то место десять даст?»
Мужик приходит домой и говорит жане: «Вот што, баба, я сёдни был за обедней и свешшеник читал проповедь: у кого што есть, ондать свешшенику, в то место бог даст десять. И вот, как у нас одна корова, ондадим свешшенику, не даст ли бог в то место десять?» — Жана и думает: «Ну, так што ж, на самым то деле. Давай, мужик, отдадим!» — Поймали корову и поташшили к свешшенику.
Когда приводят корову к свешшенику, мужик и говорит: «Вот, батюшка, вы севодни читали проповедь и говорели, што у кого есть, то ондай свешшенику — в то место бог десять даст. И вот, как у меня одна корова, я привел её к вам, не даст ли бог в то место десять.» — Свешшеник сказал: «Ага спасибо!» — и велел опустить её во двор.
Да, и вот живет у свешшеника корова, и у его было девять быков своих, и корова с етим быка́м стала ходить в поле. И вот настало лето, стал жар, скот стал ходить полдня́м; вот ета корова, как бежала вперед быков, быки за ей. И увидала, што у старого хожаина вороты по́лы — и забегает прямо во двор и быки за ей. Мужик заглянул в окно прямо во двор и увидал: «Вот, баба, верно, нам бог дал в то место десять!» — И пошол запер ворота. Да, пастух идет, заходит во двор выгонять етого скота. Мужик ему не дал, выгнал етого пастуха вон.
Пастух шечас к свешшенику и говорит: «Вот, батька, такот мужик не ондаёт быков». — Батька смекнул ето дело, што дело не ладно будет. Собрался и пошел к мужику. Приходит и говорит: «Здрастуйте, Иван Иваныч!» — «Здрастуйте, батюшка!» — «Вот, Иван Иваныч, вы ондайте быков — быки то ведь мои». — Мужик говорит: «Нет, батюшка, я ничего не знаю. Вы же сами проповедь читали, што, кто свешшенику ондаст, в то место бог десять даст. Ну, я и ондал вам последнюю корову, в то место нам бог десять и дал. А я етому не причинен. Мне бог дал. Как хотите́, а корову не ондам и быков вам не ондам!» Свешшенник подумал, что с мужиком не жделаешь ничего. И подал мировому о захвате быков.
Когда мировой их вызвал на суд, то мужик рассказал мировому: што вот свешшеник после литургии читал проповедь и в проповеде́ было говорено: «У кого што есть, то ондай свешшенику, в то место бох десять даст. У меня была одна корова, и я ондал последнюю свешшенику, а я же етому не причинен, што бог мне в то место десять дал». Мировой как на мужике все-таки присуждает: «Ондай свешшенику быков!» — Мужик остался недоволен, обжаловал мировой суд и подал в окру́жный. Окру́жный суд тоже присуждает: отдать свешшенику быков. Мужик опеть же недоволен, и подал пресвешше́ному в духовную консисторию.
Да, как вот, архирей получил то заявление и назначил имя́ суд и выслал повестки свешшенику и мужику. Мужик и думат: «Что ж, свешшеник поедет в город, у него есть капи́тал, поедет на почтовых и там у него всё знакомо́. А мне придется итти пешком. И там не знаю, где найти кватеру, придется ночевать уже у архирея».