Павел Петрович, уже не сдерживаясь, орал на Платона. Лев же, как большой и толстый кот Леопольд, пытался заставить их жить дружно, но его ни один, ни другой не брали в расчет, было видно, что это застарелый спор двух конкурентов, было видно, что это дуэль.
– Что ты лезешь в мою семью?! – орал Павел Петрович, встав со стула и нависнув над столом, пытаясь яростным взглядом прожечь соперника.
– «Я», «мою» – ты, как всегда, думаешь только о себе. Как был ты эгоистом, Паша, так ты им и остался. Подумал бы для разнообразия о жене, в конце концов, – Платон говорил жестко и насмешливо.
– Моя жена не твоего ума дела, – Павел покраснел, и было видно, что он не контролировал сейчас себя. – Или что, захотелось как тогда? Один лучший друг сделал подлость другому лучшему другу.
Янис огляделся, ему казалось, что уже пора вмешаться, но остальные мужчины, присутствующие в зале, не думали помогать Льву успокаивать друзей. Надо сказать, и тот не сильно в этом преуспел, казалось, рассвирепевшие мужчины не замечали огромное препятствие.
В этот момент Ольга Леонидовна встала из-за рояля, быстро прошла сквозь зал к столику спорщиков и со всего размаха влепила пощечину своему мужу. Все ошарашенно замолчали, не зная, как поступить, а виновница всеобщего ступора выскочила из комнаты.
В тишине вновь послышались хлопки – это Нора продолжала веселиться.
– Прекрати пить, – тихо сказал Ники, но из-за гробовой тишины это услышали все.
– Да пошел ты, – грубо ответила ему Нора. – И вообще, что ты здесь делаешь?! – почти кричала она. – Ты хотел развестись, я согласна. У нас ни общих детей, ни общих денег, так что вали отсюда прямо сейчас, нам нечего делить.
Она встала и бросила бокалом в своего мужа, который сидел бледный и молчал. Бокал пролетел в сантиметре от его головы и, ударившись о стену, разбился вдребезги.
Этот звук словно разбудил находящихся в зале людей, и все сразу засуетились.
– Надо найти Ольгу, – сказал Павел и вышел из зала. За ним поплелись остальные, то ли дышать свежим воздухом, то ли тоже разыскивать хозяйку дома, а возможно, всем просто захотелось быть подальше от этого скандала.
К Янису подошла Кира, на ней не было лица.
– Вы меня удивляете, – решил пошутить он, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей, – не много ли достоинств для брошенной невесты?
– Савелий не знал, что я пою, – рассеянно ответила она, вглядываясь в проем двери, видимо, высматривая в нем мать. – Делаю я это исключительно в узком кругу и только тогда, когда просят родители.
– Зря, – честно сказал Янис, – ваши ставки сильно вырастают. На вашем месте я бы пользовался козырной картой и насильно заставлял слушать себя всех кандидатов.
– Буду иметь в виду, – сказала Кира, видимо, не желая с ним спорить. – Это все из-за подарка, – вдруг сказала она, и стало понятно, что ее гложет на самом деле. – Мне надо вернуть его Платону.
– Что за чушь, – в этот момент активизировалась Валентина. Она стояла в обнимку с коробкой, которую дал ей Янис, и немного покачивалась. – Подарок тут ни при чем, а чтобы ты не наделала глупостей, я отнесу его в свою комнату – от греха подальше, чтоб, так сказать, не было соблазна.
– Валя, – Кира повысила на нее голос, – я взрослая девочка и сама решу, что мне делать.
– Мне, конечно, очень стыдно, но сейчас я с Валентиной согласен, – вступил в их спор Янис. – Утро вечера мудренее, захотите вернуть – сделаете это завтра. А что касается ваших родителей, то тут, скорее, что-то старое, покрытое толстым слоем плесени и пыли. Маской вы проблему не решите.
– Вот, – пьяно покачиваясь на каблуках, сказала Валя, – нудист дело говорит.
Янис взял Валентину под руку и, отведя на шаг в сторону, тихо сказал:
– Значит, так, сейчас идете в свою комнату, закрываетесь и сторожите ценнейший подарок. Никому не открывайте, я постучусь три раза, вот так, – на этих словах он постучал три раза Вале по голове. – Понятно?
Валентина долго соображала, но все же махнула утвердительно головой, и Янис, подтолкнув ее легонько к выходу, дабы она не потеряла правильную траекторию, вернулся к Кире.
– Что вы ей сказали? – удивилась она тому, как бодро Валентина взяла курс из зала.
– Главное, дать человеку важное задание, а вашей подруге срочно надо проспаться. Если бы я послал ее отдыхать, она бы никогда не пошла, но я возложил на нее важную миссию – охранять маску. В итоге она на посту, как бравый солдат, естественно, заснет, и возможно, я очень надеюсь, до утра мы ее не увидим – все просто, вуаля.
– Да вы стратег. Что же ваша гениальная логика не помогла вам, когда вы сидели на дереве? – уколола его Кира.
– Это был злой рок судьбы, от него не уйдешь.
Янис хотел продолжить эту мысль, но Кира, перебив его, как-то по-детски попросила:
– Помогите мне помирить родителей.
– Легко, – согласился Янис, в душе понимая, что перебрал с хвастовством, и потому решил красиво уйти от ответственности. – Но для этого надо найти вашу мать, а судя по выкрикам ее имени во дворе, она все еще в бегах.
– Она на чердаке, – сказала Кира, словно выдала страшную тайну. – Мама всегда туда уходит, когда обижается на папу, потому как он и подумать не может, что она способна на это.
– Залезть на чердак? – удивился Янис.
– На безрассудства. Мама очень положительный человек и практически не делает в жизни необдуманных поступков.
– Прям как вы? – спросил Янис, и Кира стыдливо махнула головой. – Ну если залезть на чердак – необдуманный поступок, то я тогда погряз в пороках, – казалось, похвастался он.
– Скорее всего, так и есть, – с сожалением согласилась Кира, словно поставив крест на своем собеседнике.
– Знаете, это не святость, это глупость, жизнь надо жить, а не бояться своей тени. И чердак – это всего лишь часть дома, а не тайная комната в Хогвардсе, куда ходить запрещено, – сказал Ян и, показывая всем своим видом, что обиделся, направился искать чердак.
Это оказалось нетрудным делом, видимо, потому как планировка дома была по-советски простой. У самой лестницы на чердак, проверяя, выдержит ли она его, откуда-то снизу Янис услышал жутковатый шепот:
– Ты кто?
По телу пробежали мурашки – в коридоре было пусто. Шепот не унимался:
– Ты кто?
Янис решил, что лучше ответить, потому как если спрашивают, значит, это им очень интересно. Кому им, он додумать не успел, потому как дверь рядом с лестницей приоткрылась, и шепот возобновился, но звучал он уже не так зловеще.
– Я Янис, – сказал он мальчишке, одним глазком выглядывающему из двери. – А ты это круто придумал – шептать в замочную скважину, меня прям чуть удар от страха не хватил.
– Правда? – тихо спросил мальчишка и улыбнулся так, как умеют только маленькие дети, от всей души.
– Я клянусь тебе, – сказал Янис. – Вон видишь, до сих пор мурашки по рукам бегают как сумасшедшие.
– А ты хочешь подняться за тетей Олей? – спросил мальчишка, показывая на деревянную лестницу, уходящую в потолок.
– Точно, – ответил Ян, – а ты догадливый. Давно она туда поднялась?
– Да только что, – вздохнул мальчик со знанием дела. – Плакала очень. Я хотел спросить, что случилось, а потом вспомнил, что должен спать, и не стал.
– Эт ты, брат, правильно сделал, иногда к взрослым лучше с лишними вопросами не подходить.
– Меня Петр зовут, – мальчуган вспомнил, что не представился, и по-мужски протянул Янису руку.
Рука оказалась крупной и крепкой, Ян уважительно ответил на рукопожатие и сказал:
– Значит, так, Петя, ты меня не видел, и мы с тобой не знакомы, это будет наш с тобой секрет. Иди в кровать и ложись спать.
– Не, – отрицательно махнул головой мальчишка, – я еще книгу про животных немного посмотрю. Мама мне разрешила. Мы сегодня ходили в цирк на попугая смотреть, там было много разных птичек, но попугай самый смешной. Завтра мы еще раз туда пойдем, мама мне обещала, – гордо сказал маленький Петр, показав этим, что странный дядя ему не указ, и пошел в комнату, не прикрыв за собой дверь.
Когда Янис поднимался по лестнице, то сильно засомневался в том, что Ольга Леонидовна на чердаке. Хотя, возможно, есть какой-то другой путь, потому что представить красивую сорокасемилетнюю женщину на каблуках и в узком платье, поднимающуюся по этой ненадежной лестнице, было трудно. Но он ошибся. Ольга Леонидовна сидела на полу у огромного панорамного окна и смотрела на звезды, как маленькая девочка, обхватив ноги руками.
– Ольга Леонидовна, – сказал издалека Янис, – не пугайтесь, это я, Савелий, жених Киры.
Она все же вздрогнула от его слов, но быстро взяла себя в руки и тихо сказала:
– Проходите, садитесь.
Янис подошел и сел рядом на теплый деревянный пол. Как хозяйка дома он этого сделать не мог, поэтому просто вытянул ноги вперед. Нарушать тишину молодой человек не посмел и просто присоединился к немому разговору со звездами.
– Млечный Путь сегодня тусклый, – не выдержал он, – в это время года он всегда такой. Вы обязательно посмотрите на него в августе, это что-то невообразимое. Особенно красив Млечный Путь в созвездии Лебедя. Возле яркой звезды Денеба он разбивается на два потока, ниспадающих к горизонту. Есть такое поверье: если увидишь звезду, летящую между этих двух потоков Млечного Пути, можно спасти душу.
– Чью? – вдруг спросила Ольга Леонидовна, хотя до этого Янису казалось, что она его совсем не слушает.
– Неважно, – ответил он ей философски, – ту, которую вы хотите спасти.
– Вы знаете, Савелий, мне с детства казалось, что именно я обязана сделать мир лучше. Спасти, защитить и осчастливить человечество, – начала говорить Ольга Леонидовна, видимо, тишина стала тяготить уже обоих. – Мое детство пришлось на период холодной войны, на всеобщее ожидание ежесекундной трагедии. Вы, наверное, и не слышали, было такое стихотворение, сейчас даже не вспомню автора. «Мистер Рейган, вы скажите, для чего войны хотите? Может, нужен вам весь мир и любимый мой зефир?» Ну и так далее. Читала я его на утреннике и плакала. Мне казалось, что, если бы этот мистер Рейган знал, что мы хорошие, он бы не захотел убивать. Тогда я пришла домой и написала ему письмо, попросила, чтобы он не высылал свои ракеты на нашу родину. На конверте на