ом не зависит от уровня благосостояния их родителей. Там во всех школах качество образования примерно одинаковое, и неважно, где эта школа находится – в столице или в маленькой деревушке. Еще выяснилось то, что в финских школах все преподаватели – с университетским дипломом, начиная с учителей начальных классов и заканчивая преподавателями системы внешкольного образования. И самое страшное для нас – в финских школах нет никакого ЕГЭ, и никакие Болонские конвенции и европейские образовательные стандарты финнам не указ. Там никто и слыхом не слыхивал об этом бреде, уничтожившем российскую систему образования, потому что в финских школах не верят в тестирование, а верят в знания. И умудряются так давать детям эти лучшие в мире знания, что здесь одна из самых маленьких учебных программ по количеству часов. То есть, как выяснилось, финские ученики берут не задницей, а головой. И еще нам рассказали, что 80 % финнов являются пользователями библиотек. Оказывается, это они больше всех читают, а вовсе не мы, россияне.
Дело в том, что в 60-е годы в Финляндии было принято решение, которое в кратком варианте звучит так: «Мы доверяем школам». И кто бы ни приходил к власти в стране – система образования не менялась. Не то что у нас – каждый раз эта идиотическая свистопляска. Скажу честно: мне просто хотелось поставить камеру, посадить всю страну у телевизоров и заставить всех смотреть и слушать, что говорит эта замечательная финская женщина. Хотелось попросить министра Фурсенко со всеми его подчиненными один раз съездить из любимого города на Неве не в сторону Москвы, а в противоположную – тем более что ехать недалеко. Зато сразу отпадет вопрос, что нам делать с российской системой образования. Потому что вот рядом с нами – маленькая страна, без всяких великих традиций и культуры, о которых мы с такой любовью говорим, находясь в окружении классического российского бездорожья, грязных сортиров и бытового хамства. И эта маленькая страна добилась потрясающего уровня образования. Значит, дело не в размере? Конечно, нет. Дело в желании и в уме.
Знаете, что еще интересно? Если посмотреть внимательно, выясняется, что американцы постепенно переходят на нашу систему образования, которая у нас была до ЕГЭ. А мы, как идиоты, от этого убегаем. Сейчас нужно с печалью констатировать, что в России появляется новое классовое государство, навсегда разделяющее людей даже не столько по имущественному цензу, сколько по уровню образования, закрепляющему имущественное неравенство. При этом, к сожалению, сегодняшняя власть подчеркивает ненужность реально хорошего образования, его невостребованность. И в конечном итоге, как это всегда было, есть и будет, если ты хочешь, чтобы твой ребенок не вырос Митрофанушкой, ты отдаешь его даже не в конкретную школу, а к конкретному учителю. Поэтому надо ходить, смотреть, договариваться. Впрочем, конечно, вероятность брака в нашей образовательной системе крайне высока, и ситуация ничем не напоминает скандинавскую, которая для большинства жителей России невозможна.
Вообще меня поражает наше отношение к детям. Вежливо говоря, оно просто кошмарное. Должно быть, все помнят не столь давнюю историю о несчастном мальчике, которого взяли из детского дома и которого приемные родители пытали, били, прижигали окурками. Интеллигентные люди, хорошо работающие и зарабатывающие. Свой день рождения ребенок встретил в больнице. Вся его палата была завалена цветами и подарками. Чужие люди отнеслись к нему с колоссальной любовью, которой он был лишен дома. А я смотрел на эту ситуацию и думал: удивительное дело, вот в Калининграде семья безработных, для того чтобы взять кредит в банке, решила сначала взять из детдома ребенка, считая, что тогда им не откажут. Ребенка они взяли, а в кредите им отказали. И что теперь будет с ребенком? И ведь ни один человек в нашей стране не пришел в органы опеки, никто не спросил: «Как же вы разрешили взять малыша? Вы ведь даже не проверили эту семью».
У нас какой-то провинциальный депутат-единоросс получил за изнасилование ребенка всего лишь шесть лет тюрьмы, из которых отсидел только полтора года в колонии-поселении, все это время занимаясь бизнесом, и был отпущен досрочно. И никто не ужаснулся! Мы всей страной дружно приходим в ужас, когда наших детей американцы забывают в своих машинах, – и тут действительно есть от чего прийти в ужас, это очень серьезная проблема, но мы забываем упомянуть о том, что от насилия в наших семьях детей гибнет гораздо больше. Мы забываем сказать о том, что американцы берут из наших детдомов на усыновление больных малышей, у которых нет шансов в России, которых никто не хочет брать здесь. В нашей стране вообще никто не ужасается тому, что есть детские дома, а там эти несчастные с глазами, в которые страшно заглянуть. А ведь скоро эти дети станут взрослыми и выйдут в большую жизнь. И что мы им скажем? Как мы им объясним все те несчастья, которые выпали на их долю без войны? Расскажем им о великой русской культуре? Мы им будем цитировать Пушкина и Достоевского, которых они никогда не читали? Зато они начали пить, курить, познакомились с дракой и с изнасилованием в раннем возрасте. И они будут ходить среди нас с выжженными душами. И чиновники в соответствующих министерствах не осознают свою вину.
Думаю, такое отношение к детям является прямым следствием того, что в России нет культа семьи как такового. Мало того, когда мы смотрим на семьи с большим количеством детей, мы воспринимаем это как некую странность родителей. Мы смотрим на них либо как на сектантов, либо как на потенциальных оборванцев, не совсем понимая, уверены ли эти родители в том, что они не цыгане, – куда же они столько наплодили? Хотя надо отметить, что в традиционных российских семьях всегда было принято много рожать. Не случайно в Книге рекордов Гиннесса среди людей, давших миру наибольшее количество детей, отмечены именно наши сограждане. Сейчас все изменилось. Можно придумать сколько угодно внешних причин, однако эта деградация института семьи и отношения к семье, которую мы наблюдаем в последние годы, проявилась, к сожалению, не вдруг и не сразу, и корни ее уходят, как выясняется, очень глубоко.
Вопрос об институте брака для России, пожалуй, самый сложный, невероятно сложный. Во-первых, потому что институт брака – это всегда ложь. Государство всегда лжет, когда оно берется рассуждать о браке. Люди, рассуждая о своих отношениях с представителями противоположного пола, тоже всегда лгут – даже самим себе. Более того – я думаю, это тот редкий случай, когда ложь во благо. Мне всегда казалось, что чем меньше люди рассуждают на эту тему, чем менее они открыты и откровенны, тем на самом деле лучше для каждого из участников столь сложной системы, какой является брак. При этом существование народа, государства и общества возможно только на уровне семьи.
Как ни странно, зачастую блуд вел к самым удивительным явлениям. Благодаря любвеобильности короля Генриха VIII появилось англиканство, благодаря влюбленности князя Владимира, согласно романтической версии этого события, Россия обрела христианство. При этом вряд ли во всей истории России и русской литературы можно найти хотя бы один пример счастливой супружеской пары в качестве главных героев. Второстепенные встречаются – тот же Левин в «Анне Карениной», но счастливые в браке главные герои практически нигде не присутствуют. Эта вечная трагедия семейных отношений, неустроенность, несчастливость, непредсказуемость, наверное, глубоко засела нам в подкорку. С одной стороны – культ женщины-матери, с другой – колоссально неуважительное отношение к ней, вечные побои, кошмарная, унижающая человеческое достоинство фраза «бьет – значит любит» и прочие глупости, придуманные как продолжение «Домостроя», при этом к самому «Домострою» не имеющие ни малейшего отношения. Ведь, по большому счету, «Домострой» – книга глубокая, описывающая некую устоявшуюся систему культурных ценностей, которая подразумевала в первую очередь заботу мужа о жене и жены о муже. Однако впоследствии понятие заботы как-то улетучилось. Выяснилось, что в браке большинство наших сограждан ведут себя как эгоисты, которые считают себя вправе заламывать руки и восклицать: «Как ты могла!» или «Как ты мог!», сами не желая при этом ни понять, ни смочь.
Система брака в советской России, не будучи освященной церковью, очень быстро превратилась в некий непонятный тусовочный институт, внутри которого рождались дети, однако это ничего не значило. Разводы, измены, случайные отношения, устоявшееся выражение «курортный роман», легкие шуточки по поводу поездок в отпуск стали обиходными и простыми, что явно свидетельствует о колоссальном духовном обнищании и деградации народа. Эта легкость сексуальных отношений, конечно, с одной стороны была ответной реакцией на тоталитарную систему. Впрочем, эта система сама начинала с невероятной сексуальной развращенности. Не случайно сразу после революции, в начале 20-х годов, доминировала теория «стакана воды», пропаганда отсутствия «сексуального эгоизма» и необходимости помощи товарищу по партии. Впрочем, эта теория очень быстро прекратила свое практическое существование, однако она сама по себе свидетельствует о моральном разложении и, если угодно, сумасшествии тогдашних лидеров страны, пытавшихся навязать народу столь богохульные ценности.
Разрушение семьи и брака является основополагающей задачей, если была поставлена цель уничтожения государства. Именно поэтому любое государство, стремящееся к могуществу, в определенный момент времени либо погибает, либо начинает осознанно бороться с гомосексуализмом – потому что гомосексуальная ячейка несет в себе зерно общественного разрушения. Попытка подменить ценности, когда под браком начинают понимать не отношения между мужчиной и женщиной, а отношения между кем угодно, в конечном итоге не случайна. Ведь если предположить, что и в самом деле на небесах заключается союз между мужчиной и женщиной, то предположение, что на небесах также заключается союз между мужчиной и козой, или женщиной и псом, или двумя мужчинами, или двумя женщинами, является, на мой взгляд, слишком смелым. По крайней мере нигде в Писаниях об этом не сказано. Мало того, в Ветхом Завете предусматривается вполне конкретное и очень жестокое наказание, в частности, за мужеложество. В Книге Левит сказано: «Если кто ляжет с мужчиною, как с женщиною, то оба они сделали мерзость: да будут преданы смерти, кровь их на них». И можно как угодно после этого пытаться трактовать Библию, но, тем не менее, факт остается фактом: из Писания слов не выкинешь.