– Если бы ты знала, как хочется расцеловать твое очаровательное личико, – произнес Виктор.
– Не лукавь, от беременности мое лицо подурнело. Это мне и Алимхан говорил.
– Что бы он ни говорил, для меня ты все такая же красивая. Как ты думаешь, эмир надолго покинул нас?
– Думаю, на полчаса или вовсе час или два, три. Ты же знаешь, он иногда так делает.
– И что мы будем делать, сидеть и ждать его?
– Нет, конечно.
– Если он заснул, мы пойдем к тебе.
Наталья согласилась, и они вышли из зала. Увидав госпожу, оба секретаря разом поднялись.
– Правитель у себя? – спросила она.
– Да, он отдыхает на диване.
Наталья приоткрыла дверь кабинета и увидела супруга, храпевшего на боку. «Он даже не снял свой золотистый халат с орденами. Это надолго», – решила она.
Они сели в черную коляску и добрались до дома Натальи, как всегда, в сопровождении охраны. Дверь открыла служанка Соня, улыбаясь им. Они вошли в гостиную. Служанка стояла за их спиной, готовая к любым повелениям хозяйки.
Виктор разлегся на диване и сказал: «Соня, принеси мне вина». Служанка испуганно глянула на госпожу, которая стояла возле патефона и выбирала подходящую пластинку.
– Нет, ему уже хватит, – сказала хозяйка, – Соня, лучше сходи в молочную лавку и купи кислого молока, а то меня тошнит.
– Слушаюсь, госпожа, – с поклоном удалилась служанка.
В гостиной заиграла музыка. Наталья тяжело опустилась рядом с Виктором. Влюбленные обнялись. После недолгого поцелуя лицо Виктора стало серьезным.
– Наталья, будь готова к побегу. Моя судьба может внезапно измениться.
– Что случилось?
– Пока не могу сказать, но мне угрожает опасность. Ко всему, в скором времени эмиру самому придется бежать из Бухары. Армия Алимхана слаба. Хотя по численности бухарцы и превосходят врага, но им не выдержат атаки «красных».
– Хорошо, я буду тайно готовиться отъезду. Если честно, это весть радует меня. Быстрей бы укатить отсюда. А пока давай поговорим о чем-нибудь другом. Сегодня я хочу радоваться и веселиться. Когда еще представится такая возможность?
– В этом ты права, милая. Иначе зачем ты выпроводили свою служанку? – засмеялся Виктор и стал осыпать лицо любимой поцелуями.
А тем временем в своем кабинете от сна пробудился эмир Алимхан. Открыв глаза, он сразу вспомнил про гостей и веселое застолье. «Вот досада, они ждут меня», – подумал про себя эмир и поднялся с дивана.
От вина голова еще слегка кружилась, но тошнота исчезла. Правитель сожалел, что его визири и придворные не могут так веселиться, как это делают русские: с танцами, песнями, шутками. «К сожалению, наши торжества проходят очень скучно: только кушают и кушают, как будто в жизни нет других радостей, – сетовал эмир. – Да и разговоры какие-то скучные, все о делах. Обычно за длинным дастарханом (скатертью на возвышенности) лишь я один шучу, а остальные только смеются, желая угодить. Редко кто осмелится сострить при мне, будто я какой-нибудь тиран. Разве таким должно быть веселье? Надо, надо учиться этому у простых людей…»
С такими мыслями эмир вышел из кабинета. Оба секретаря, уложив перья в чернильницы, разом вскочили с места. Не говоря ни слова, эмир распахнул белые двери русского зала. Однако комната оказалась пустой, чему он удивился.
– Гости уже ушли? – спросил Алимхан, обвернувшись к чиновникам.
– Да, великий эмир, гости уже ушли.
– Должно быть, я долго спал. А давно они покинули дворец?
– Совсем недавно. Господин советник поехал проводить Наталью-ханум.
«Значит, они еще у нее, – сказал про себя Алимхан, и в душе возникла ревность. – Ну почему они уединились, почему не остались в зале и не стали ждать меня? Я не сильный ревнивец, и все же… Я верю им, но порой даже сильные люди не могут устоять перед проделками Шайтана».
Когда эмир спустился вниз, коляска уже стояла у парадного входа. Кучер, как всегда в новеньком халате, чалме, кланялся ему и затем взошел на свое место. Спереди и сзади выстроилась конная охрана из шести конников.
– Едем в дом Натальи-ханум, – сказал эмир начальнику охраны.
От грузного тела Алимхана просели рессоры, и коляска тронулась.
Когда стали близиться к дому гувернантки, эмир приказал кучеру остановить экипаж в тени большой чинары.
– Дальше пойду пешком, – сказал он начальнику охраны, и ревность в душе усилилась.
На скамейке у дома Натальи сидела охрана советника, прислонив свои винтовки к стене. Увидев правителя, они вскочили со скамейки, схватили ружья и вытянулись, задрав головы.
Начальник охраны вырвался вперед и отворил ему дверь. Эмир вошел в дом один.
Алимхан был удивлен, почему его не встретила служанка, и вообще, во всем доме стояла тишина. Наверно, советник ушел. Эмир прошелся по темному коридору – и в гостиную. Но на пороге комнаты он застыл, вытаращив глаза. Виктор и Наталья сидели на диване и горячо целовались. Влюбленная парочка не сразу заметили эмира. Вдруг Наталья дико вскрикнула. Виктор тоже увидел Алимхана, застывшего, точно изваяние. Женщина с ужасом в глазах, вспомнив про свою обнаженную грудь, вмиг прикрыла ее. Меж тем смущенный Николаев тотчас протрезвел и резко вскочил с дивана. Он выглядел словно провинившийся гимназист, с бледным лицом. Они никак не могли понять, как эмир вошел незамеченным.
Николаев пришел в себя первым и с трудом выдавил из себя:
– Извините, Ваше величество, так вышло, был сильно пьян.
Когда эмира вышел из оцепенения, его глаза залились кровью, кулаки сжались от злости, гнев затуманил разум. От обиды он задыхался. Еще никто и никогда не смел касаться к его гарему, даже редко кому удавалось увидеть лица его жен, а тут…
– Какая же ты скотина, Николаев, – зашипел Алимхан.
– Да, Ваше величество, это моя вина, и я заслуживаю презрения. Во всем виноват я, насильно ее заставил…
– Да, я прикажу содрать с тебя кожу, – стал нарастать его гневный голос. – Нет, я велю бросить тебя в котел, и ты будешь там вариться, как баран.
– Эмир, я готов к любой каре, я заслужил, – заговорил офицер с поникшей головой. – Уверяю вас, вины Натальи здесь нет. Это я вскружил ей голову.
– Заткнись, собака. Я не хочу слушать. А тебя, благородная шлюха, поведут раздетой по городу и на площади забросают камнями, пока не сдохнешь. Какой позор, какой ужас!
Эмир приблизился к Наталье, та сидела на диване, не смея поднять головы.
– И эта шлюха носит в своей утробе мое дитя? Нет, не будет тебе никакой пощады. Я покажу всем, как Алимхан умеет защищать свою честь. Встать, грязная женщина, когда с тобой говорит эмир Бухары.
Наталья поднялась с дивана и вдруг взглянула прямо в лицо оскорбленного супруга. В ее глазах уже не было страха, и Алимхан немного смутился:
– Знаю: ты нас убьешь, – заговорила уверенным голосом Наталья. – Но перед смертью выскажу все в лицо. Я не шлюха. Такой я была для тебя, потому что спала с тобой из-за денег – и ты знал это. А для Виктора я была любимой женщиной. Тебе же я нужна только для развлечения, как красивая кукла. Как и другие твои жены. Вот и все, а теперь можешь убить меня.
После таких смелых слов, к удивлению, ярость Алимхана спала.
– Вместо того чтобы просить у меня прощения на коленях, ты говоришь такие дерзости. Нет, ты заслуживаешь худшей участи, – спокойно произнес эмир. – Ты пожалеешь, что родилась на этот свет.
Тем временем Николаев стоял за спиной правителя и слушал его угрозы. Полковник незаметно подошел к шкафу, взял с полки фарфоровый кубок и приблизился к эмиру сзади. Наталья догадалась о его намерении, и ее охватил ужас. От страха глаза гувернантки округлились и застыли. А когда кубок оказался занесенным над головой Алимхана, Наталья закрыла глаза. Она услышала звуки разбивающегося стекла и падающего на пол тела.
– Что ты наделал?! – вскрикнула испуганная Наталья и застонала, закрыв лицо руками. – О боже, боже, что теперь будет с нами!
Виктор же был настроен на решительные действия. Он схватил ее за руку и произнес:
– Наталья, милая, послушай меня, нам нечего терять. Неужели ты думаешь, что я буду стоять здесь и ждать, пока нас казнят? Мы должны немедленно бежать.
– Но куда? На улице стоит охрана.
– Наталья, успокойся и верь мне, я знаю, что делать. Доверься мне.
– Хорошо, хорошо, я уже слегка успокоилась. Что дальше?
– Сейчас мы уложим эмира на диван, как будто он напился и заснул, а тем временем умчимся в сторону Ирана. Пока охрана разберется, в чем дело, мы будем уже далеко. Но сначала, Наташа, собери осколки с пола.
Не дослушав его, женщина кинулась к корзине для мусора и так же быстро вернулась. А Виктор склонился над телом эмира и нащупал его пульс.
– Славу богу, Алимхан жив, – сказал полковник.
Она облегченно вздохнула:
– Жаль, что так получилось. Все же эмир был к нам по-своему добр.
Собрав все свои силы, Виктор поднял грузное тело и уложил на диван. Затем надел на его голову чалму и повернул на бок, будто он спит.
Но тут совсем неожиданно на пороге раздался испуганный женский голос.
– Вай, вай, что здесь случилось?
Вздрогнув, Николаев обернулся к двери. От страха Наталья выронила из рук веник. Это оказалась Соня, которая вернулась с базара с корзиной в руке. Она не могла ничего понять и все же насторожилась. Почему у госпожи такие испуганные глаза, да и почему она сама метет пол? Очень странно! За госпожу ответил советник.
– Вот, наш эмир выпил много вина и заснул на диване. Чего ты стоишь? Помоги госпоже убрать мусор: эмир нечаянно разбил посуду.
Служанка опустила корзину и бросилась к своей госпоже со словами:
– О, моя госпожа, дайте мне веник: вам не положено делать такую работу – я сама…
Так как осколки уже были собраны госпожой, то Соня сказала:
– Я унесу ведро.
– Не уходи, оставь ведро, – попросила Наталья. – Ты лучше помоги госпоже. Что-то мне нездоровится, голова кружится. Проводи в спальню.
Держа беременную женщину под руку, Соня увела хозяйку в другую комнату. Уже у порога Наталья повернула голову и мигнула Виктору. Тот понял ее замысел и последовал за ними. Уже в спальне Николаев вынул из кобуры револьвер и направил ее на служанку, которая стояла к нему спиной: она усаживала свою госпожу на кровать. А когда Соня обернулась, то испугано завопила.