– Я военный человек, русский, а это мой сын. Я иду в город Ашхабад, мне срочно нужно молоко для ребенка.
Изумленные туркмены переглянулись между собой: они никак не ожидали такого ответа: военный, русский, молоко, ребенок. Откуда взялся такой странный человек в степи? И Николаев догадался, что это, должно быть, разбойники, коих после революции развелось множества, пока шла борьба между «красными» и «белыми». Обычно их жертвами становятся зажиточные дехкане.
– Эй, нам совсем не интересно знать про твоего ребенка, – сказал тот же. – Деньги есть?
– Нет.
– Вначале вы все так говорите, – и вынул из-за пазухи маузер и направил на чужака. – Вот сейчас застрелю, и мы поглядим, есть ли у тебя деньги.
– Подождите, у меня имеются монеты. Я отдам их, но после отпустите меня?
– Конечно, мы отпустим кяфира, – дал согласие главарь с наглой улыбкой.
Остальные двое тоже стали смеяться. Полковнику стало ясно: живым его не отпустят, ведь под ним породистая, белоснежная лошадь, какая стоит больших денег. Николаев засунул руку в карман кителя и извлек около десяти золотых монет.
– Вот, имеется немного золотых, – и бросил их на землю, перед лошадью главного.
Глаза разбойников загорелись, мигом они спрыгнули с коней и кинулись собирать желтые монеты. Между тем Николаев достал револьвер из внутреннего кармана кителя и с близкого расстояния уложил двоих. Третий вскинул свой маузер, но не успел. Получив пулю в лоб, рухнул в пыль, и мохнатая шапка покатилась по земле.
Николаев с младенцем сошел с коня. Подойдя к мертвым разбойникам, он забрал свои монеты из их зажатых кулаков. Затем одной рукой стянул с главаря новый халат и нацепил на себя его запрелую шапку. Теперь в таком наряде он будет менее заметным. Перед дорогой полковник сказал вслух: «Спасибо вам, братцы-разбойнички, выручили меня своей одеждой». И Николаев ускакал в степь…
Поход Султанбека
Эмиру не повезло: не прошло и месяца, как большевики во главе с Михаилом Фрунзе захватили Бухару. Алимхан вынужден был бежать и впоследствии стал жить в Афганистане.
Несмотря на поражение, бывший эмир все же надеялся, что власть большевиков будет недолгой, и тогда он вернется в Бухару. Так думали многие, потому что в первые годы советской власти политические события в Туркестане развивались не в пользу большевиков. И с каждым днем повстанческое движение, названное коммунистами «басмаческим», набирало силу. К ним в руки перешли несколько крупных городов, а также близлежащие села. Все шло к тому, что Россия теряла Туркестан – страну богатых природных возможностей. И чтобы удержаться в Азии, Ленин послал в Туркестан новые отряды красноармейцев с опытными командирами.
Обе стороны несли большие потери. Однако хуже всего обстояли дела у народного сопротивления: басмачи не могли противостоять регулярной армии большевиков, у которых за плечами была Первая мировая война. Ко всему прочему, повстанческое движение было разрозненным. Все это сыграло на руку красной армии, которой, в конце концов, удалось разгромить своих врагов. Оставшиеся отряды басмачей укрылись в горах Памира и пустыне, время от времени совершая налеты на советскую территорию.
Эмир Алимхан всячески поддерживал басмачей, покупая им оружие у англичан. Но повстанческое движение шло на убыль. Многие их командиры, курбаши, осели в соседнем Афганистане. Среди них оказался и сорокалетний Султанбек, отряд которого насчитывал пятьсот сабель, хотя в прежние годы их было втрое больше. Этот курбаши остался верен бывшему эмиру.
К началу 30-х годов эмиру стало ясно: ему уже не вернуться в Бухару. И тогда он отказался от вооруженной борьбы, так как уже не было средств. Большая часть казны так и осталась в Бухаре и досталась большевикам, которые увезли ее в Москву, и лишь треть удалось спрятать в горах Байсуна. И сделал это советник Николаев. Вот теперь золото следовало доставить в Афганистан.
Летом 1931 года Алимхан велел слуге разыскать в Кабуле курбаши Султанбека и пригласить его в свой особняк на окраине города.
Тот явился сразу, в сопровождении десяти верных бойцов: в городе было неспокойно. Большой дом эмира окружали высокие стены. У деревянных ворот стоял отряд стражников. Султанбек стал ждать, пока явится секретарь эмира, знавший гостя в лицо. Такие меры осторожности не были излишни. Агенты большевиков уже пытались устранить Алимхана. Год назад неизвестные люди напали на дом эмира и даже проникли во двор, убив трех солдат. Однако внутренняя охрана сумела отбить нападение, и те бежали в сторону кишлака, где в одном дворе их ждали лошади.
Следуя за секретарем по каменной дорожке, Султанбек разглядывал большой сад и дом. «Все-таки эмир живет скромно», – отметил про себя курбаши. – А еще говорят, что Алимхан занялся торговлей – сбывает каракуль в Европу. Это дело не для правителя, пусть даже бывшего. Наверно, ему уже не хватает денег, а ведь когда-то мог в золоте плавать». Курбаши был рад этой встрече: раз Его величество пригласил к себе, должно быть, имеется для него работа.
Командир вошел в маленький кабинет. Грузный Алимхан с трудом поднялся из-за письменного стола, где он писал письмо. Они обнялись, как старые приятели, хотя со дня последней встречи минуло более трех месяцев. Курбаши был слегка смущен, так как не ждал столь теплого приема. Затем, сидя на диване, завели беседу, говоря о здоровье, делах, семье. Все обстояло неплохо. Меж тем вошел юный слуга, одетый в женские серебристые шаровары на бедрах, с подносом и тихо разложил угощение на столике с резными ножками. Гостю бросилось в глаза, что у мальчика также накрашены губы, глаза и брови. И про себя он усмехнулся: «Значит, не зря говорят, что эмир до сих пор увлекается мальчиками». Слуга бесшумно удалился, не смея обернуться к ним спиной.
– Мой друг, – продолжил эмир и слегка задумался, – я решил поговорить с тобой об очень важном деле. Ты осведомлен не хуже меня, что большевики прочно уселись на троне Туркестана и с каждым годом укрепляют границу с Афганистаном. Попасть в те края становится все труднее, но пока еще возможно. И я намерен отправить тебя на родину, то есть в Байсунские горы, с секретным делом. Это будет не совсем военный поход. Надо оттуда привести большой груз, караван в сто лошадей. Я щедро заплачу, ты знаешь меня. Ну что скажешь?
Бывший правитель обещал, что иногда будет привлекать его бойцов для охраны своих караванов. Похоже, такое время настало. Именно на это рассчитывал Султанбек, идя на эту встречу.
– О, Ваше величество, как приятно, что вы помните верного друга. Как всегда, я к вашим услугам. Но на границе Советы выставили новые силы, и вернуться с большим грузом будет совсем непросто.
Тем самым он дал понять, что такое дело требует большой оплаты. В ответ Алимхан добродушно улыбнулся и сказал:
– Будь уверен, тебя ждет очень щедрая награда. За такую услугу ты получить сто килограммов золота. Что скажешь теперь?
От изумления глаза Султанбека расширились. Не веря своему слуху, он решил уточнить:
– О, почтенный эмир, вы сказали, что речь идет о ста килограммах? Я не ослышался?
Эмир подтвердил:
– Сто, и не меньше.
– Я согласен, – сразу вырвалось у него.
Такого количества денег в этой бедной стране никогда не заработать. Их хватит и детям, и внукам. Ко всему он откроет свое торговое дело, хотя с юности мечтал стать полководцем, подобно великому Тимуру.
– Вот и прекрасно. В этом деле мне нужен весьма надежный человек, как ты. Другим я не доверяю. Ты был всегда честен и предан, а такие люди встречаются редко. Теперь потолкуем о деле. Но прежде ты дашь клятву, что об этой тайне не узнает ни одна живая душа.
И эмир подвел его к столику с зеленым сукном, там лежал ветхий, увесистый Коран, обшитый кожей.
– Это очень древний Коран, ему тысяча лет. Клянись!
С трепетом опустив ладони на святыню книгу, Султанбек склонил голову и начал:
– Я, Султанбек, сын Ахрорбека, клянусь перед лицом святого Корана хранить тайну Его величества, доверенную мне, верному слуге Аллаха. Для подтверждения своих слов призываю в свидетели великих святых Хызр-хазрата и Яссави. Если же я нарушу данную клятву, пусть карает меня Творец смертью и муками в аду.
Затем он тихо прочитал молитву и трижды поцеловал Коран, низко опустив голову.
Эмир был доволен. Они вернулись на прежнее место, к дивану. Командир приготовился слушать его речь.
– Одиннадцать лет назад, перед захватом Бухары, – начал Алимхан, – я спрятал в горах Байсуна часть казны Бухарского эмирата. И вот теперь ты должен отыскать то место и привезти казну в Афганистан. Как я говорил, караван будет большой, из ста лошадей. Но если каким-нибудь образом Советы проведают об этом караване, они бросят против вас большие силы. В этом случае сражение неизбежно.
– Ваше величество, мы военные люди, и наша жизнь всегда в опасности, – твердо заверил курбаши. Но позвольте спросить, почему об этом вы заговорили только сейчас? А ведь тогда забрать золото не представляло труда. В Байсуне мы были почти хозяевами.
– Знаешь, сам сожалею об этом, – тяжело вздохнул эмир. – Все предвидеть невозможно. Тогда была уверенность, что мы выгоним из нашей земли большевиков и казна опять вернется в священную Бухару. Потому я не трогал казну и ждал полной победы.
– В таком случае нельзя медлить. Нужно срочно отправляться в Байсун, – сказал командир, и его решительность оказалась эмиру по душе.
– Вот карта того места. Здесь крестиком указана пещера, где спрятано золото. Правда, вход в нее закрыт камнями, и вам придется потрудиться, дабы отыскать сокровищницу.
– А человек, который составил эту карту, может поехать с нами?
– Нет, он погиб. Это был мой советник. Он единственный, кроме меня, кто знал о казне. Вот теперь и тебе известно. Надеюсь, ты понимаешь, в какую великую тайну я посвятил тебя?
– В моей верности можете не сомневаться, – покорно склонил голову Султанбек, сжав ладонь на груди. – У меня пятьсот храбрых бойцов, они соскучились по опасному делу. К тому же давно нуждаются в деньгах.